Он так и не дал себя уговорить.
– Тебе не приходит в голову, что между вашими волосами существует разница? И вообще – что она существует сама по себе? Это ее волосы, ее личико и ее индивидуальность!
Я пришла в негодование.
– А я, по-твоему, кем ее считаю?
– Своим продолжением. Частью тебя самой. Твоей копией. Ты любишь недожаренное мясо, значит, она тоже должна его любить. А я, например, предпочитаю пережаренное, но это не дает мне права навязывать ей свой вкус.
– Чего ты от меня хочешь?
– Дай ей возможность стать собой. Может, она выберет что-то среднее.
Я допустила, чтобы последнее слово осталось за Ирвингом, потому что в глубине души признавала: его рассуждения имеют под собой почву. Жози действительно переняла чуть ли не все мои вкусы и привычки. Она не только отдавала предпочтение тем же блюдам, людям и телепередачам, но и разделяла мои «фобии».
Например, страх перед насекомыми. Я не из тех женщин, которые падают в обморок при виде мыши. Я даже считаю мышь умной зверюшкой. А вот от насекомых прихожу в настоящий ужас. Время от времени к нам из парка залетают разные безобидные мошки. Завидев мошку, нормальная собака радостно кидается на нее: «Сыграем в салки?» Я же в истерике устремляюсь в ванную, а Жози прячется под кроватью, в то время как Ирвинг совершает чудеса храбрости.
Ирвинга это бесит. С него довольно одной такой сумасшедшей, как я. Но собаки – прирожденные охотники. Инстинкт должен вести собаку в бой, а не побуждать спасаться бегством от какой-то там жалкой мошки!
Да, Ирвинг прав. Мне вдруг стало ясно: Жози во всем подражает мне. Я люблю завтракать в постели, и она немедленно усвоила эту привычку. Где бы она ни находилась, получив печенье, она бежала с ним в спальню, вскакивала на кровать и уже там съедала его.
Поэтому я развернула кампанию за то, чтобы Жози стала самой собой. Раньше, выходя с ней на прогулку, я автоматически устремлялась в сторону Пятой авеню, где можно вдоволь поглазеть на витрины. Однако теперь я решила дать ей принять самостоятельное решение. Выйдя из отеля, я остановилась и спросила:
– Куда ты хочешь пойти, дорогая?
Она несколько секунд пялилась на меня, а потом жизнерадостно потрусила к Пятой авеню.
Я бы продолжила этот эксперимент, но тут как раз то ли в «Харпер Базар», то ли в «Воге» (обычно я просматриваю разные журналы в приемной дантиста) вышла статья, которая называлась «Могут ли пудели считаться людьми?».
Основная идея такова. Существуют пудели, которые и являются пуделями. Но среди представителей этой породы встречаются ниспровергатели устоев, в которых явно есть что-то человеческое; во всяком случае, они сами так считают. Это пудели с развитым воображением и способностью к логическому мышлению.
В статье утверждалось, к примеру, что у всех собак есть шерстный покров. К пуделю это не относится: у него не шерсть и не мех, а волосы. Пудели пользуются своими лапками как руками, например когда берут игрушку. Пудели носят зимой пальто, а осенью плащ и ленточки в волосах. Так почему пудель не может отождествлять себя с человеком?
Я немедленно приобрела несколько книг по собачьей психологии. Изучив горы материалов и понаблюдав за окружающей действительностью, я поняла, что автор статьи прав. Существуют пудели, которые отождествляют себя с людьми. Определять их помогают тесты.
Как ваша собака реагирует на других пуделей? Бурно радуется при встрече или предпочитает общество людей? Понимает ли тявканье так же хорошо, как обращенную к ней человеческую речь? Если да, то перед вами стопроцентный пудель.
А вот некоторые черты пуделей, воображающих себя людьми. Они определенно предпочитают общество человека. Даже Лэсси для них – всего лишь симпатичная собака. К собственной породе они относятся с большим уважением, выделяя ее изо всех других. Остальные собаки кажутся им чем-то вроде забавы. Они как будто думают: «Надо же, какая славная собачонка! Если бы я решил завести домашнего любимца, непременно выбрал бы точно такую же».
Главный и непогрешимый тест – проверка на зеркало. Ибо пудель, который отождествляет себя с человеком, твердо уверен, что выглядит точь-в-точь как его хозяин.
Посадите пуделя перед трюмо. Если он таращит глаза и охорашивается, это «нормальный» пудель. Если бросает быстрый взгляд и тут же норовит улизнуть, это все еще пудель, только нуждающийся в помощи психоаналитика. Обычно пудели тщеславны, и если собака не испытывает нужды повертеться перед зеркалом, значит, она не в восторге от собственной внешности. У нее даже может развиться синдром ухода в себя. Вы должны помочь ей избавиться от комплекса неполноценности, при каждом удобном случае заверяя ее в том, что она безумно красива. Иногда собаке придает уверенности посещение салона красоты и новая прическа.
Я подвергла Жози этому испытанию. Она выдала «человеческую» реакцию. Сначала посмотрела на себя в зеркале. Потом повернулась ко мне, словно спрашивая: «Чья это там такая славная собачонка?» Вслед за тем она точно так же, как это свойственно людям, бросилась ласкать «славную собачонку». И, конечно же, ударилась о зеркало. Это решило дело. До сих пор Жози считала пуделей умной породой, но, по-видимому, эта собака была отщепенкой. Жози зарычала на свое отражение. Я схватила ее как раз вовремя, иначе она разбилась бы в новой попытке атаковать захватчика, вторгшегося на ее территорию.
В книге сказано: «Постарайтесь внушить пуделю, что он – пудель. Тогда с ним будет гораздо легче».
Через несколько дней я повторила тест с зеркалом. Взяв Жози на руки, я встала вместе с ней перед трюмо. Чтобы успокоить ее, я крепко прижала ее к себе и ласково произнесла:
– Жози, это зеркало.
Она уставилась на трогательную картинку в зеркале и, скорее всего, осталась довольна увиденным, потому что слегка приосанилась. Я уже было решила, что на этот раз достаточно, как вдруг обратила внимание, что Жозефина прихорашивается, глядя на мое отражение в зеркале.
Тогда я решила обрушить на нее неприкрашенную истину. Я показала пальцем на наше отражение и сказала:
– Мне жаль тебя разочаровывать, дорогая, но эта маленькая толстушка с итальянской прической – ты, Жози. А вот эта высокая, стройная – я.
Она зевнула, слегка порычала на незнакомую собаку в зеркале и вновь переключилась на мое отражение. Тогда я сдалась и никогда больше не пыталась ее переубедить. В какой-то мере мне даже польстило, что она выбрала в качестве образца для подражания меня, а не Ирвинга.

Глава 16. УЛЫБНИТЕСЬ! КАМЕРА!

Конечно, однажды это должно было случиться. Коль скоро все в доме имели отношение к шоу-бизнесу, не мудрено, что и Жози пошла по нашим стопам.
Специалисты утверждают, что средняя собака понимает пять-шесть слов или команд. Умная собака понимает от двадцати до тридцати: пирожное, прогулка, ужин, папа, мама, холодильник, прическа, сладкое, нет, молодец и еще несколько слов. Что касается Жози, то она не только усвоила все перечисленные слова и выражения, но в ее лексиконе также значились: спонсор, Нильсоны, долевое участие, лучшее эфирное время, пленка, летняя замена и прогон. Она знала, что выражение «отмена передачи» связано с материальными затруднениями, «13» не просто число, а цикл телевизионных передач, «26» означало первоклассный цикл передач, а «39» говорило сердцу зрителя: «Бросьте все, мы в эфире!»
И кто только не почесывал ей животик! Милтон Берль, Джек Леонард, Клифтон Фейдимен, Эрл Уилсон, Киф Брассел и ее крестный отец, всемирно известный трезвенник Джо Льюис. В сущности, к пузику Жози прикасалось такое количество прославленных рук, что его можно было бы сравнить с цементной стеной перед китайским театром Траумена, где голливудские знаменитости оставляют отпечатки своих пальцев. Скоро дойдет до того, думала я, что люди станут указывать на животик Жози и благоговейно шептать: «Здесь была Люсиль Болл».
Конечно, идя к нам в гости, мало кто заранее дрожал от нетерпения: «Где тут животик Жози? Я жажду почесать его!» Это получалось само собой, иногда даже против их воли. Они даже не отдавали себе отчета в собственных действиях. Жозефина взяла управление этим процессом в свои руки.
Едва появлялся гость, она устраивала ему сногсшибательный прием: ворковала, прыгала, выделывая вокруг гостя немыслимые па, как настоящая Катрин Мюррей. Лично мне казалось, что она переигрывает, но результат был всегда один и тот же: гость чувствовал себя польщенным. Откуда ему было знать, что она точно с таким же восторгом приветствует мойщика стекол и разносчика бакалеи.
Как только гость садился, Жозефина моментально была на своем рабочем месте, сворачиваясь клубком возле его ног. Если гость был нормальным экстравертом со здоровыми инстинктами, он начинал машинально поглаживать ей макушку. Если ему недоставало сообразительности, Жозефина пускала в ход подсказку, слегка тормоша его лапкой. Если же он по-прежнему не догадывался, удары этой крохотной лапки становились ощутимее. В конце концов, гость понимал, что лучше уступить. Большинство ухитрялось совмещать почесывание и поскребывание с приятной беседой.
Самый большой урожай почесываний выпадал на ее долю, когда Ирвинг устраивал прослушивание прямо в апартаментах. Обычно он делал это в студии или у себя в офисе, но иногда требовались вечерние прослушивания. Тогда возле нашей двери толпились честолюбивые молодые актеры и актрисы. А если вы честолюбивый молодой артист, мечтающий попасть в телешоу «Юные дарования», а у продюсера имеется пухленький пуделек, упорно настаивающий на том, чтобы ему почесали животик, – что вы предпримете? Да то же, что и остальные: станете тереть вышеупомянутый животик с таким рвением, будто это – ваше любимое занятие.
Как видите, Жозефина с детства купалась в лучах славы родителей, а потому неудивительно, что в ней рано проснулись актерские наклонности. Сам Бог велел ей попытать счастья на телевидении.
Сначала я не собиралась предпринимать какие бы то ни было шаги, связанные с ее карьерой, справедливо уповая на естественный ход вещей. Разве можно забыть трогательную историю о том, как Мервин Ле Рой случайно наткнулся на Лану Тернер, потягивающую кока-колу в аптеке? Или как Норма Ширер увидела детские фотографии Дженет Ли в охотничьей сторожке. Такое случалось сплошь и рядом. Только не с Жозефиной.
Она постоянно путалась под ногами у видных деятелей шоу-бизнеса, но как раз в те минуты, когда их творческое воображение отдыхало. Билли Роуз ни разу не подмигнул ей с многозначительным видом. И в этом не было ничего удивительного, потому что Билли до сих пор охотно рассказывал историю о том, как к нему явилась на прослушивание юная Мэри Мартин и он посоветовал ей вернуться в Техас, выйти замуж и нарожать кучу детишек. Билли сейчас больше всего интересовался театрами, особняками и собственными миллионами. Эйб Берроуз охотно почесывал Жозефине брюшко, но ему не приходило в голову занять ее в каком-нибудь мюзикле. Мой добрый друг Эрл Уилсон, посвящавший целые развороты хорошеньким толстушкам типа Джейн Рассел, Моники Ван Вурен или Джейн Мэнсфилд, ни разу не выкроил места в журнале для Жози. А ведь она стоит десятка таких, как они! Даже ее старый приятель Сидней Кингсли – и тот не подумал ввести ее в свое шоу!
И тогда Бог послал нам Анну Сосенко. Анна – женщина со множеством разнообразных талантов. Это она сочинила «Дорогой, я так люблю тебя!». В числе ее открытий – Хильдегард и другие. Она считается крупным знатоком живописи.
Но Жози полюбила Анну бескорыстной любовью. Анна – неутомимый чесальщик собачьих брюшек. К тому же у нее дома есть электрический гриль, с помощью которого она готовит отменные сосиски, запеченные в тесте. И вообще у нее всегда найдется что-нибудь вкусненькое типа икры или бутербродов с печеночным паштетом.
В один прекрасный день Анна, Жози и я сидели у нее на террасе и ничего не делали. То есть это мы с Жози ничего не делали, а Анна одной рукой смешивала мартини, а другой почесывала Жозефине брюшко. Как вдруг эту идиллию нарушил приход знакомого репортера. Само собой, Анна обрадовалась. Я тоже, потому что с удовольствием читала его статьи.
Что же касается Жозефины, то она немедленно зачислила его в соискатели. Ведь если он заменит Анну, та пойдет и приготовит свои волшебные бутербродики. Вот почему Жози встретила газетчика как родного. И этот человек, видевший нас впервые, был необыкновенно польщен.
И, разумеется, я тут же выступила с заявлением, которое пользовалось неизменным успехом:
– Господи, я еще не видела, чтобы она так себя вела! Она полюбила вас с первого взгляда!
Он не замедлил выдать стандартный ответ:
– Не знаю, в чем тут дело, но меня почему-то любят собаки.
Я устремила на него благоговейный взор.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. Обычно Жози не очень-то жалует незнакомых. (Да она охотно увязалась бы за Хрущевым, угости он ее ливерной колбасой и почеши животик!)
А уж когда Жозефина приспособила нового гостя к процедуре чесания, даже Анна смекнула, что к чему, и подыграла:
– Надо же – она позволила вам чесать себе брюшко! Обычно этой привилегии удостаиваются только избранные!
Когда репортер ненадолго прервал это приятное занятие, чтобы опрокинуть стаканчик, Жози легким ударом лапки напомнила ему о том, что на самом деле составляло смысл ее жизни. Вместо того чтобы рассердиться, он был тронут:
– Какая она коммуникабельная!
Это был свежий комплимент, и даже я прониклась нежными чувствами к этому человеку. Вскоре мы уже обсуждали подробности будущей телевизионной карьеры Жози. Репортер настаивал на том, чтобы ему позволили взять это дело в свои руки. На прощание он произнес:
– У меня есть свой человек в высших сферах шоу-бизнеса!
Я не слишком серьезно отнеслась к этим словам, но на всякий случай дала ему наш телефон и заверила, что с благодарностью рассмотрю любое приемлемое предложение.
Сначала Ирвинг был против. С какой стати ей связываться с телевидением? Если мне нравится получать пинки в «Первой студии», это мое личное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25