В этой комнате с хрустальными люстрами, за огромным столом черного дерева, уставленным серебром и китайским фарфором, она чувствовала себя скованно. Ей-то всегда казалось, что Арден-Холл — роскошный дом; но даже во сне она представить себе не могла, что люди могут жить в такой роскоши.
Кроме того, место, которое она занимала за столом, не располагало к разговорчивости: Изабель каждой клеточкой своего тела ощущала присутствие герцога — а он, ко всему, еще и пристально наблюдал за ней. Под его пронзительным взглядом ее тело словно бы налилось свинцом. Девушка внезапно обнаружила, что ей сделалось трудно даже подносить вилку ко рту.
— При всем моем уважении к вам, ваша светлость, — говорила между тем Дельфиния, обращаясь к вдовствующей герцогине, — должна сказать, что вам понадобится бесконечное терпение, чтобы научить мою падчерицу вести себя в обществе. Один бог знает, сколько я приложила уси-лий, — но все без толку.
— Да, да, сестрице тяжко придется, прежде чем она найдет себе мужа! — поддержала ее Рут.
— Она отказывается носить перчатки — только зимой, в самые лютые морозы, — прибавила Лобелия.
Изабель пристально взглянула на старшую сестру:
— Перчатки мешают при игре на флейте, Лобелия… Но у меня, по крайней мере, хватает воспитания на то, чтобы не обсуждать человека в его присутствии.
Герцог подавил смех. Изабель бросила на него короткий взгляд, потом посмотрела на улыбающуюся герцогиню.
— Фи! Как это грубо — делать замечания при посторонних людях! — сказала Лобелия.
— Я не собираюсь притворяться глухой, когда ты меня оскорбляешь, — ответила Изабель.
— Браво, дитя мое! Тебе давно пора начать самой защищаться от их выпадов!
Изабель резко обернулась и увидела Гизелу, стоящую у камина. Не успев сообразить, что ей лучше промолчать, она досадливо бросила:
— Помолчи.
— Видите! — с торжеством воскликнула Рут. — Изабель — настоящая сумасшедшая!
— Ах ты, господи, — с досадой пробормотала леди Монтегю. — Девочка и правда говорит сама с собой…
Осознав, где она находится, Изабель оглядела собравшихся за столом и попыталась хоть как-то объясниться:
— Я.. я…
В голову, как на грех, ничего вразумительного не приходило.
— Мисс Монтгомери имеет привычку размышлять вслух, — неожиданно пришел ей на помощь Джон. — Такое случается.
— Иногда я тоже думаю вслух, — вступилась за девушку и герцогиня.
Изабель благодарно улыбнулась им обоим, потом перевела взгляд на Рут:
— Если бы тебе пришлось расти с парочкой таких зловредных сестер, ты тоже начала бы говорить сама с собой.
Джон рассмеялся.
— Изабель Монтгомери, довольно! — раздраженно одернула падчерицу Дельфиния.
— Она сумасшедшая! — взвизгнула Рут. — И я…
— Я слышала, что это к ней перешло по наследству от матери, — перебила сестру
Лобелия.
Изабель вскочила.
— Не смейте говорить так о моей матери! — воскликнула она в ярости, бессознательно теребя цепочку с медальоном. — А не то…
Ей никак не приходила в голову достойная угроза, а потому девушка попросту развернулась на каблуках и покинула столовую. Изабель слышала, как герцог окликнул ее, но не обратила на это внимания. Вместо того чтобы подняться в свою комнату, она выскользнула из холла на улицу.
Изабель поплотнее завернулась в шаль и вдохнула морозный воздух. Долго она стояла на пороге, пытаясь успокоиться. Взглянув в ночное небо, девушка снова увидела тысячи мерцающих звезд, рассыпанных по черному бархату, — но эта спокойная и величественная красота не помогла ей обрести душевное равновесие.
Как посмели ее приемные сестры так оскорбительно говорить о ее матери? О женщине, которую они не видели и не знали?.. Да они недостойны даже отирать грязь с ее туфель!
В это время на плечи Изабель неожиданно лег теплый плащ. Она обернулась: совсем близко стоял герцог — он снял с себя плащ и набросил его на Изабель, увидев, что ей холодно. Его доброта была девушке как бальзам на душу… Да и просто видеть его точеный профиль ей было приятно. Очень приятно.
— Если бы я была мужчиной, я бы вызвала их обеих на дуэль, — сказала Изабель.
— Дуэли запрещены законом, — сообщил Джон. — Вы должны принести покаяние — ведь вы поддались гневливости, одному из семи смертных грехов. Раскайтесь, или на чашу ваших весов Упадут черные камни.
Изабель улыбнулась.
— Простите меня за то, что я испортила ужин, — проговорила она.
— Вы ничего не испортили, — заверил ее герцог. — я готов избить Майлза за то, что все эти годы вам пришлось прожить в обществе этих фурий!
— Это не его вина, — вступилась Изабель за брата. — Пока был жив отец, все было по-другому.
Джон понимающе кивнул.
— Вам не холодно? — спросил он.
Изабель покачала головой.
— Тогда прогуляемся по саду?
Герцог повел Изабель вдоль дома по аллее подстриженных тисовых деревьев в сад. Изабель немногое смогла увидеть в темноте, но она не сомневалась, что сад этот не менее прекрасен, чем сам дом.
— Я знала, что из этого ничего не получится, — сказала Изабель, пока они шли по дорожкам сада. — Если вам дорога ваша репутация, ваша светлость, позвольте мне вернуться в Арден-Холл.
— Зовите меня Джоном. Помните, мы договаривались?..
Изабель искоса взглянула на герцога, смущенно улыбнулась и кивнула.
— Почему вы думаете, что из вашего выхода в свет ничего хорошего не выйдет? — спросил Джон.
— Я совершенно не умею себя вести в обществе, — призналась девушка, опуская глаза. — На меня все будут показывать пальцами…
Джон внезапно остановился и заставил ее повернуться лицом к нему. Он приподнял ее голову за подбородок и подождал, пока взгляд фиалковых глаз не остановится на его лице.
— Для того, чтобы спокойно чувствовать себя в обществе, нужно выработать к нему соответствующее отношение, — сказал он. — Если вы почувствуете смущение, представьте себе, что в комнате все голые.
Изабель изумленно расширила глаза.
— О нет, я так не могу! — покачала она головой.
— Тогда представьте себе, что на них всех только нижнее белье, — поправился Джон. — Это ведь не так трудно?
Изабель невольно оглядела его мускулистое тело; осознав, что она делает, девушка смущенно хихикнула:
— Мне кажется, я могла бы попробовать…
Джон улыбнулся.
— Вот увидите — это верное средство.
— Лобелия и Рут сделают все, чтобы осложнить мне жизнь, — пожаловалась Изабель. — Вы же видели, как они вели себя за ужином.
— Я об этом позабочусь. — Джон подмигнул Девушке и спросил: — Изабель, знаете ли вы, что на языке цветов «лобелия» означает недоброжелательность, а «рута» — надменность?
Это замечание вызвало у Изабель улыбку. Видно было, что герцогу не нравятся ее сводные сестры, — и почему-то от этого Изабель сразу стало лучше.
— Должно быть, вы замерзли, — сказал Джон, привлекая ее ближе к себе; она не успела возразить. Он указал на небо и спросил: — Что там за красноватый огонек?
— Бетельгейзе, — ответила Изабель.
— А вон там?
— Сириус, самая яркая звезда на небе.
— Вы внимательно слушали меня, — похвалил ее Джон. — А это что за звезда?
— Полярная звезда, — отвечала Изабель. — Звезда Севера, которая всегда остается на одном месте.
Джон наклонился к ней так близко, что она ощутила тепло его дыхания.
— Я могу быть постоянным, как Северная звезда, — прошептал Джон.
Его слова, его близость, запах его кожи и волос — все это приводило Изабель в сильнейшее волнение и замешательство. Она не знала, что ей делать, что отвечать; ни один мужчина еще никогда не говорил с ней так.
— Я хотела бы уйти, — не глядя на него, произнесла она.
— Каждое ваше желание для меня приказ, Белли, — сказал Джон; в его голосе чувствовался сдерживаемый смех.
Изабель была так смущена, что не смела даже взглянуть на него. Он отстранился от нее, и она; почувствовала облегчение и вместе с тем неясное разочарование. Джон предложил ей руку, и вместе они направились назад в дом.
Дойдя до мраморной лестницы, Джон коснулся губами ее руки:
— Приятных сновидений, мисс Монтгомери.
Не сказав больше ни слова, он развернулся и пошел прочь.
— Ваша светлость, — окликнула его Изабель.
Он обернулся.
— Спасибо вам за вашу доброту, — тихо проговорила она.
— За это не нужно благодарить, — одарив девушку своей самой обворожительной улыбкой, произнес он. — Утешить прекрасную даму — уже само по себе награда для рыцаря.
Изабель залилась краской:
— Ваша светлость, я буду молиться за вас.
— Благодарю, — ответил герцог, а потом добавил с улыбкой: — Уверен, ваши молитвы сразу же дойдут до господа.
Добравшись до своей комнаты, Изабель огляделась. Гизелы в спальне не оказалось. Девушка надела ночную рубашку, расчесала волосы и улеглась на краешек огромной кровати. Но, едва закрыв глаза, она поняла, что, судя по всему, в эту ночь спокойно уснуть ей не суждено — так взволновало ее непривычное окружение и прогулка по саду с герцогом.
Кто-то присел рядом с ней на постель. Изабель открыла глаза и увидела Гизелу.
— Ты нравишься герцогу все больше, — заметила Гизела.
— Его светлость — просто искусный обольститель, — возразила Изабель.
— Мне показалось, что он был искренен.
— А ты что, подслушивала?
— Я? Да ни в коем случае, — ответила старая женщина. — Я просто выполняю свои обязанности ангела-хранителя… А теперь закрой глаза и спи…
Изабель послушно закрыла глаза. Мгновением позже она снова открыла их, но Гизела уже исчезла. Изабель вздохнула, повернулась на бок и почти мгновенно провалилась в глубокий, безмятежный сон.
Расчесывая белокурые волосы и перевязывая их лентой, Изабель мечтала о том, чтобы поскорее приехали портные из Лондона: тогда ей не придется больше носить старые платья. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, она вышла из комнаты и направилась к мраморной лестнице.
Как ей вести себя, когда она увидит герцога? Изабель размышляла об этом, невольно замедляя шаг. Прошлым вечером он так открыто выказывал свое расположение к ней… Что же лучше — признать, что он к ней неравнодушен, или просто постараться забыть обо всем, что было? Джон был самым красивым мужчиной из всех, кого она когда-либо видела; к тому же, несмотря на свою репутацию светского повесы, вел он себя по-рыцарски. Может быть, он действительно тот самый принц, который должен спасти ее?
Спускаясь с лестницы, Изабель заметила в холле какое-то оживленное движение. Что бы это могло быть? И, словно бы в ответ на ее мысли, рядом с ней появился герцог, явно собиравшийся ехать куда-то: он как раз надевал теплый дорожный плащ.
— Доброе утро, ваша светлость! — поздоровалась Изабель.
Джон обернулся на ее голос. Улыбки на его лице не было, казалось, что он совершенно не рад ее видеть.
— Мисс Монтгомери, портные прибыли на несколько дней раньше, — ледяным тоном сказал он, подходя к ней.
Изабель кивнула, не понимая, чем вызвана его холодность.
— Я отправляюсь в Лондон, — объявил герцог, поправляя плащ. — Не люблю всей этой дамской суеты.
— Вы уезжаете до Нового года? — удивленно спросила Изабель.
Джон кивнул.
Сердце Изабель упало; она с трудом заставила себя улыбнуться.
— Значит, вы не увидите, как ваши звезды возвращаются в свои стойла накануне Нового года…
— Где бы я ни был в канун Нового года, — взгляд Джона смягчился, — я буду смотреть в небо и думать о вас.
— Как приятно это слышать…
— Я сказал матушке, что вы приедете в лондонский дом Майлза не позже марта, — резко изменил тему Джон. — Не подведите меня.
Изабель молчала.
— Вы понимаете меня, Белли?
— Прекрасно понимаю.
Не попрощавшись с ней, Джон круто повернулся и вышел.
Изабель пошла к дверям и остановилась рядом с Доббсом. Она проводила герцога долгим взглядом.
— Он пытается бежать от чувства к тебе, — заметила Гизела.
— Мне трудно в это поверить, — ответила Изабель.
— Во что вам трудно поверить, мисс Монтгомери? — спросил Доббс, глядя на девушку сверху вниз.
— Ни во что, мистер Доббс. — Изабель покраснела от смущения. — Я просто размышляла вслух.
— Понимаю, миледи. — Дворецкий с невозмутимым видом отправился по своим делам.
— Прости меня, — извинилась Гизела, хотя в ее улыбке не было и тени раскаяния. — Я и забыла, что невидима для остальных.
— Прощаю, — ответила Изабель. — Только больше так, пожалуйста, не делай.
— Вы что-то сказали? — спросил, оборачиваясь, Доббс.
Изабель покачала головой, чувствуя, что заливается жаркой краской. Дворецкий кивнул и ушел.
Изабель поспешила наверх, в свою комнату. Ей нужно было успокоиться. Оставалось только надеяться, что дворецкий никому не расскажет о случившемся…
6
«…постоянен, как Северная звезда».
Глядя из коляски своего брата на проплывающий за окном пейзаж, Изабель вспоминала эти слова герцога Эйвона. С тех пор, как он поспешно уехал из Эйвон-Парка, прошло два месяца. Два месяца Изабель не видела его. Смотрел ли он на звезды в ночь перед Новым годом, как обещал ей? Была ли права Гизела, когда говорила, что он бежал от своего чувства к ней и именно потому покинул Эйвон-Парк?
Изабель не знала ответа. В глубине души она надеялась, что это окажется неправдой. Поездка в Лондон казалась ей совершенно неразумной затеей: высший свет никогда не примет девушку с репутацией сумасшедшей… Но не могла же она оттолкнуть единственного друга ради того, чтобы быть принятой в свете!
— Спасибо за верность, дитя мое, — проговорила сидящая напротив Гизела.
Изабель перевела взгляд на верную подругу и, подавшись вперед, коснулась ее руки:
— Спасибо и тебе за твою верность.
— Как мило со стороны герцога прислать за нами личную коляску, — заметила Гизела.
— Да, он был очень добр, — согласилась Изабель. — И какая жалость, что мачеха и сводные сестры заняли ее!
— А я рада, что мы едем без них, — ответила ей охранительница. — Восемь часов в одной коляске с ними — это выше моих сил.
— Ты же сказала, что встретишь меня в Лондоне, — напомнила ей Изабель.
— Мне кажется, путешествовать вот так, вместе, гораздо приятнее, — ответила Гизела.
Мартовское небо сияло чистой голубизной; дни стали заметно длиннее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34