Только я успел подумать о счастливой участи наших ребят, избежавших такой парилки, как увидел пробивающихся к своим местам чехословацких футболистов. Я молча переглянулся с Гранаткиным и Качалиным. Они ответили мне понимающим взглядом. Наши друзья сочувственно раскланялись с нами и начали втискиваться на свои места неподалеку от нас.
Солнце щедро заливало горячими лучами красочный и шумливый котлован, заполненный нетерпеливыми зрителями. Лишь на дне этой кипящей чаши оставалось свободным пространство – это арена, посыпанная желтым песком и обнесенная красным барьером.
Первый бык не хотел выходить на арену. Он упрямился, но его все же вытолкали. Мощный крутолобый красавец, выбежав, остановился в центре арены и обвел настороженным взглядом улюлюкающие трибуны.
«Чего хотят от меня эти злые люди?» – как бы спрашивал он. И вдруг, как говорят футболисты, в атакующем стиле кинулся на красный барьер. Бедняге сразу не повезло: он сломал себе рог.
А дальше началось истязание животного. Другого слова я не нахожу. Сначала его колол в загривок железным трезубцем восседавший на коне пикадор. Ни конь, ни всадник ничем не рисковали. Лошадь была задрапирована в непроницаемые ватные попоны, а ноги пикадора защищены коваными латами. Пытаясь сокрушить врага, бык лишь вздыбливал лошадь, поддевая ее снизу рогами, но не нанося противнику никакого вреда. Он попусту растрачивал силы, не имея шанса на успех. Но зато трезубец пикадора рвал ему на загривке шкуру, и кровь полосами струилась по его раздувавшимся, как мехи, бокам.
Изранив быка, пикадор на коне покинул арену. Ему на смену выбежали тореадоры. Их было несколько человек. Размахивая красными плащами, они дразнили быка. Разъяренное животное бросалось от плаща к плащу и было видно, как иссякает его энергия, как покидают его силы. Бесплодная, слепая ярость быка вызывала чувство сожаления к животному.
Тореадоры сделали свое дело, обессилив быка, и уступили место главному действующему лицу – матадору. В нарядном, расшитом серебром по черному бархату костюме, Домингес грациозно двигался по арене, дразня животное небольшим красным флажком – мулетой. Бык ничего, кроме этого красного флажка, не видел. Он с разбега устремлялся на красный цвет, а матадор изящным движением руки, отводя мулету в сторону, пропускал его мимо себя. Слов нет, Домингес подвергался опасности: рога животного почти касались корпуса матадора, когда бык мчался, пригнув голову, на красную мулету. Расчет велся на сантиметры. Но было видно, что бык обречен.
Наступил момент, когда Домингес, слегка разбежавшись, в красивом прыжке изловчился и вонзил в загривок быка две бандерильи – остро зазубренные короткие пики, которые, болтаясь из стороны в сторону, больно жалили разъяренное, но изнемогающее от усталости и боли животное.
И вот быка оставили последние силы. Он перестал реагировать на красный цвет, стоял неподвижно, совершенно безучастный к окружающему. Домингес взял шпагу и, встав в позицию, высоко поднял оружие, нацеливаясь в затылок быка. Но удар получился не точный. Бык круто мотнул головой и шпага, торчавшая в шее, отлетела далеко в сторону. Так повторялось несколько раз. Рука изменила выдающемуся матадору. Неистовый свист, рев, ругательства неслись в адрес человека со шпагой.
Бык упорно стоял на ногах. Он смотрел на Домингеса взглядом обреченного и как бы говорил: «Ну, за что ты меня истязаешь?» Лишь на шестой раз шпага вошла в тело животного по рукоять. Шатаясь, бык поплелся к барьеру. И там, под красным барьером, примирившись с судьбой, лег умирать.
И право же, невозможно понять, почему с таким вожделением смотрит на корриду зритель, как для развлечения убивают сильное животное.
Стиснутые на своих местах, взмокшие от жары, мы были лишены возможности покинуть зрелище: к выходу при всем желании не протолкаешься. Нашу участь разделяли и чехословацкие футболисты, сидевшие недалеко от нас.
А кровавый спектакль продолжался и закончился, когда солнце уже склонялось к горизонту. Должен сказать, что после самого тяжелого матча в свое время я не ощущал такой усталости, как после посещения этой корриды. А чехословацким футболистам предстояло еще здесь же, в Арле, выступать в товарищеской встрече с местной футбольной командой.
Мы остались посмотреть этот матч. Наши будущие противники вяло выбежали на поле. Всегда активный и стремительный великан Квашняк сейчас с трудом передвигался по полю, и мне думалось, что красная мулета у наших друзей отняла немало нравственных и физических сил.
Возвращаясь в Марсель, не о корриде мы вели разговор в машине. Нас интересовал вопрос: восстановят чехословацкие футболисты свои силы за два дня до матча с нами или нет? Мы по себе знали, сколько энергии забрало палящее солнце, духота и психическое напряжение, пережитое на корриде. Может быть, какую-то крупицу энергии, но они растранжирили без пользы.
– И все-таки их не должно хватить на два тайма, – вылезая из машины у подъезда нашей гостиницы, безапелляционно заключил Качалин.
Я взглянул на часы. Было ровно двенадцать ночи. Выехали мы в Арль в десять утра. Ноги гудели от усталости. Опустив железные жалюзи и улегшись в кровать, я еще раз взвесил все доводы Качалина о востановляемости организма спортсмена и мысленно согласился с его заключением.
Но когда начался полуфинальный матч на марсельском стадионе, то все надежды улетучились: чехословацкие футболисты задали такой темп, который нельзя было никак ожидать.
Рослые Квашняк и Буберник оккупировали центр поля. Подвижной Масопуст активно поддерживал их. Даже ветеран Бубник бегал, как молодой, – быстро и неугомонно.
В моем блокноте сохранились записи, которые я вел по ходу матча:
«…5 м. – 15 м. Чехи быстрее в нападении…»
«…25 м. – 35 м. Они мощнее…»
Однако наши ребята выдержали первый нажим. Сначала Лев Яшин обескуражил Бубника, ликвидировав его прорыв в ворота удивительно расчетливым броском в ноги. Затем В. Иванов в комбинации с В. Понедельником заставил чехословацких футболистов начать игру с центра поля.
Но несмотря на то, что первая половина встречи закончилась с преимуществом в один гол для нашей команды, конечный результат матча представлялся гадательным. Противник ни по одному пункту не уступал в ходе соревнования.
И все же Качалин в перерыве, заканчивая установку на вторую половину игры, сказал:
– Прибавьте еще немного движения, и они не выдержат.
Наш тренер оказался прав. Нападающие прибавили – и противник дрогнул. Усталость начала свою разрушительную работу: мяч от ноги Бубника вместо Поплухара попадал к Бубукину. Масопуст, Квашняк и их партнеры заметно снизили активность, техника чехов стала притупляться, тактические связи нарушились – ансамбль стал фальшивить.
Исход матча предрешил редкий по мастерству исполнения прорыв В. Иванова. На протяжении шестидесяти метров его преследовал чехословацкий защитник, но ему не хватило энергии, чтобы в последнее мгновение активно противоборствовать нападающему. Не хватило какой-то крупицы, чтобы помешать Иванову замечательным ударом закончить свой глубокий рейд в тыл противника. Счет стал 2:0. А матч, как известно, закончился с результатом 3:0 в пользу сборной СССР.
Крупица энергии! Как она дорога в нужный момент! И как ее легко можно растратить, если не знать ей настоящую цену!
Да, беречь крупицы энергии – дело не простое. Но накопить их еще сложнее. Есть пословица: «Что посеешь – то и пожнешь». В переводе на спортивный язык это значит: сколько потрудишься в беге на кроссовой дистанции в предсезонный период, столько и энергии накопишь на весь летний сезон.
Игрок с охотой совершенствует свою технику. Это и понятно: такая тренировка проводится непосредственно с мячом. Этот небольшой кожаный снаряд, как магнит, притягивает сердца футболистов всех возрастов. Любой начинающий юнец готов часами гоняться за мячом. Под стать начинающему и созревший мастер. На тренировку с мячом в квадрате игроки устремляются опрометью. В такие часы на их лицах нет и тени скуки, которая была во время исполнения общеразвивающих упражнений.
Так было всегда, так будет и впредь: тяга к мячу у футболистов естественна и закономерна. Но давно уже ни для кого не секрет, что, работая только с мячом, высот спортивного мастерства не достигнешь. Гимнастика, акробатика, легкая атлетика, штанга и другие виды спорта взяты на вооружение футболистами многих стран.
Слава Метревели известен как замечательный дриблер и превосходный техник футбола, но, наверное, не все знают, что он легко толкал штангу, превосходящую его собственный вес. Конечно, с мячом он занимался с большей охотой, однако Слава понимал, что его техника прямо пропорциональна его физической подготовке, и потому продолжал упражняться со штангой бесчисленное количество раз. Но и одной штанги мало. Она развивает силу, а нужна еще выносливость для больших скоростей.
Выносливость только игрой с мячом не разовьешь. А вот Сергей Сальников (в последние годы своей игры) в тренировочной работе шел именно по этому пути. С увлечением жонглируя мячом по нескольку часов в день, он достиг больших успехов и стал общепризнанным мастером футбольной техники. Но Сальников – какой парадокс! – перестал быть лидером команды: совершенствуя технику, он ослабил работу над быстротой и скоростной выносливостью. И во время матча его остроотточенная, но воспитанная на медлительных тренировочных темпах техника притуплялась, как бритва, которой режут дерево. И будучи талантливым футболистом, Сальников закончил свою спортивную карьеру раньше, чем этого можно было ожидать. Уже тогда скорости в футболе требовали другого подхода к тренировке.
Правильно сказал в свое время Игорь Нетто: «Добиваться успеха в современном футболе, не тренируясь в беге, все равно, что черпать воду решетом»…
Много лет прошло с тех пор, но в Мехико мы вспомнили о том, как дорого заплатили чехословацкие футболисты в Марселе за поездку в Арль.
Так или иначе, но от любезного приглашения посетить мексиканскую корриду (президент федерации футбола Мексики Гильермо Канэда – выдающийся матадор) мы отказались. В самом деле, на футбольных полях полыхал костер страстей не меньший, чем он полыхает на бое быков, никаких нервов не хватит.
Уверенный в том, что мы понапрасну не растратили ни одной крупицы энергии, я соглашался с Качалиным, что «сил у нас достаточно для того, чтобы вести с уругвайцами игру в темповом наступательном плане». Собравшись в тот вечер в холле, мы все – Качалин, Яшин, Парамонов и я, – сошлись в одном мнении: наши энергетические запасы, обеспечивающие скоростную выносливость, выше, чем у противника. Нужно только соответственно настроить ребят, предупредив о большой трудности и огромности усилий, которые надо вложить, чтобы преодолеть «уругвайские болота». По установившейся привычке после ужина я перекидывался с каждым участником матча несколькими фразами для выявления, как говорится, настроения.
– Все будет в порядке, Андрей Петрович, – широко улыбаясь, сказал мне Муртаз Хурцилава, когда я остановился с ним у газоновой площадки. Он встретился нам, когда я по дворику отеля бродил с массажистами Владимиром Шемелевым и Анатолием Морозовым, только что закончившими «подготовку оружия» к завтрашнему сражению – массаж лучших футбольных ног страны. По их отзывам и оружие и канониры к бою готовы.
Мы вместе зашли в грузинский филиал. «Тигр Дигоми» навзничь, распластавшись, широко раскинув ноги, расслабившись, как тому и следует быть «по науке», лежал на кровати с толстым томом Сименона в руках. Надо сказать, что мы привезли с собой довольно большую библиотеку со всеми последними книжными новинками. Приключенческие, детективные книги не были в числе залежавшихся.
Благовоспитанность грузинских футболистов может ставиться в пример. Я не успел предотвратить намерение, как с реакцией вратаря Резо вскочил с кровати.
– Все будет в порядке, Андрей Петрович, – услышали мы и от нашего темпераментного защитника.
Эту фразу я услышал и от Володи Мунтяна, и от капитана команды Алика Шестернева, и от «маршала» Хмельницкого. Один лишь сеньор «Почему» ответил уклончиво. «Если хотите верить до конца, то ставьте меня завтра в состав», – полушутливо-полусерьезно сказал он нам.
Долго мы не спали в эту ночь. Сверяли впечатления о настроении ребят. Оно бесспорно было приподнятым, уверенность в победе сквозила в каждом. Но не переросло ли оно в самоуверенность – вот в чем вопрос. И он не праздный, а в высшей степени важный.
Я помню, как перед финалом Кубка Европы в Мадриде, мы так же накануне матча «выверяли» настроение команды.
– Да, что вы Андрей Петрович! – иронически-успокоительно, отвечал мне капитан команды Валентин Иванов на мои утверждения, что испанцы мне представляются сильнейшей командой в Европе. – Что вы! – повторил он и добавил: – Все будет в порядке.
Тогда накануне игры тоже мнение о победе было единодушным. Я со своими сомнениями и предостережениями о чреватости переоценки своих сил, мог показаться нытиком. Впоследствии на снимке было отчетливо видно, как снисходительно Иванов пожимал руку капитану команды во время обмена приветствиями на поле перед началом игры. И в позе и в улыбке сквозило – «все будет в порядке».
Не лишне будет напомнить, что финальный матч мы проиграли испанцам со счетом один-два.
Вот и сейчас в «Эскарготе» сидя до рассвета мы обсуждали все ли сделано с точки зрения пресловутой психологической подготовки. Мадридский пример – один из тысячи. Желая высказать степень своего беспокойства, я напомнил о матче с турками в 1933 году. В Москве игрался последний «генеральный» матч. До этого сборная команда гостей проиграла сборной команде Москвы со счетом один-семь; команде города Иванова два-семь. Нам и в голову не приходило, что сборная команда СССР, во главе которой знаменитый дуэт – Михаил Бутусов и Петр Дементьев, – может о чем-то беспокоиться, – разве что на гол меньше забьет, чем ивановские футболисты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41