Эстеты футбола морщились и кривились в скептических улыбках, когда он вступал в игру. Но следовало им чуть понаблюдать за действиями Григорьева, как на смену скептической приходила улыбка удовлетворения, а потом и восхищения.
Ленинградский футбольный обозреватель начала двадцатых годов Михаил Киселев опубликовал отчет о матче Ленинград – Москва. Героем матча назван Петр Григорьев. В статье прослежен путь с мячом правого крайнего форварда по футбольному полю к воротам сборной команды Москвы. То, что проделал Григорьев, говоря языком современных гимнастов, относится к категории «ультра-си». Рейд длиною в полтора поля, сумев при этом миновать нескольких противников, он завершил голом. Киселев любил рассказывать об этом футбольном подвиге на трибунах в Москве. Достоверность этого эпизода подтверждал и участник того матча – Николай Старостин, да и сам я, когда позднее играл вместе с Григорьевым за сборную СССР на шведских полях, видел, какие голы может забивать этот выдающийся мастер…
По терминологии южан Александра Шпаковского следовало назвать «полулевым», а москвичи сказали бы «левый инсайд». Именно в этом амплуа выступал харьковчанин. В матче с турками ему предстояла труднейшая задача – компенсировать отсутствие Канунникова, самого Павла! По мнению специалистов, это снижало боеспособность сборной страны. Однако Шпаковский достойно пронес флаг представительства украинского футбола в первой сборной команде СССР. Александра как футболиста прежде всего отличала зрелость тактической мысли. В рядовых клубных матчах харьковчанину всегда удавалось подчеркнуть проницательность действий. Он и 16 ноября 1924 года не преминул с лучшей стороны показать себя. Третий гол, забитый Шпаковским, как бы поставил восклицательный знак. И по мастерству исполнения, и по значимости. На мой взгляд, Александр Шпаковский должен занять почетное место в галерее славы сборной футбольной команды Советского Союза…
Высокий, стройный, с коротко постриженными, слегка вьющимися волосами, спортсмен-красавец, атлет-футболист – таким мне, подростку, представлялся Алексей Шапошников. Уважительность к нему более возрастала, что проистекала она из романтических источников. Шапошников был из «морозовцев», тех самых орехово-зуевских ребят, которых тренировали чарноки, макдональды, триппы – английские служащие текстильной фабрики в Орехово-Зуеве. Отблеск еще не остывшей славы четырехкратного чемпиона Москвы, обаяние «непобедимых» нес на себе этот футболист. В памяти он остался покрывающим длинными шагами огромное пространство с мячом в ногах. Бежит по левому флангу с предельной скоростью, атакуя цель – ворота, тогда это называлось идти на прорыв.
Типичный тактический маневр крайнего форварда был эффективным средством из атакующего арсенала двадцатых – тридцатых годов. Алексей Шапошников слыл большим мастером прорыва. К сожалению, этот прием мало популярен у современных крайних нападающих…
Такой была по составу первая в истории нашего футбола сборная команда Советского Союза.
Матч с турецкими футболистами 16 ноября 1924 года занесен в регистрационную книгу ФИФА – Международной федерации футбольных ассоциаций. Это немаловажно знать, поскольку дата рождения сборной подтверждается официальным источником.
Перечитал написанное и понял, что моя характеристика дебютантов сборной команды СССР требует дополнительных пояснений. Представляя каждого «во всеоружии» личного мастерства, в разнообразии творческих индивидуальностей, мне хотелось бы отметить, что все одиннадцать футболистов составляли единый ансамбль равно увлеченных целью выиграть матч, действующий по принципу: «один за всех и все за одного». Они создали превосходный спектакль-игру, зрителями которого стали 15 тысяч человек. Первоклассные солисты, они выступили единым слаженным коллективом и оставили незабываемое впечатление, вселив в сердца любителей футбола веру в благоприятное развитие чудесной игры.
Мне было тогда восемнадцать лет. Стоя на деревянных лавочках стадиона Замоскворецкого клуба спорта, я с замиранием сердца следил за ходом игры, не замечая пронзительного ветра со снегом. Восторг и восхищение вызывали акробатические прыжки Федора Селина, когда он легко взмывал вверх, чтобы отбить летящий по воздуху мяч. Я сопоставлял его действия с высшими техническими трюками Константина Блинкова и хитроумными ходами Павла Батырева. Среди этих троих достойных претендентов на место центрхавбека сегодня предпочтение отдали бы златокудрому Селину. Для меня же все трое были примером для подражания, однако со свойственной юности дерзостью я мечтал о сплаве лучших качеств этого триумвирата в одном лице. Собственном!
Одним словом, наблюдая за бескомпромиссным спором, который вели с турками Селин и десять его партнеров, я славил русский футбол и тех, кто с таким достоинством защищал честь спортивного флага Родины.
Все они со временем стали моими друзьями и соратниками. С каждым из них я встречался на зеленых полях Москвы, Ленинграда, Украины, Орехово-Зуева… Мог ли я забыть об их дебюте в составе первой сборной и не рассказать читателям, как они умели играть. Ведь именно они были учителями, наставниками моего поколения, пришедшего им на смену – Александра Старостина, Леуты, Павлова, Иванова, Ильина, Фомина, Штрауба. То был незабываемый матч, положивший начало турецкому циклу!
В мае 1925 года сборная СССР нанесла туркам ответный визит. Хозяева поля предусмотрели в программе четыре игры, назначив последнюю в Анкаре, отводя ей главную роль во всем цикле встреч. Торжествовать туркам не пришлось, наши в Анкаре победили со счетом 2:1. Команда выступала почти в том же составе, что и в Москве, за исключением двух игроков: Ежова и Шпаковского заменили Кротов и Канунников.
Лишь через семь лет, в сентябре 1932 года сборная СССР по футболу вновь встречалась со сборной Турции. Был ослепительно яркий солнечный день. Пароход «Чичерин», на котором прибыла делегация советских спортсменов, у входа в порт встретили сотни катеров, лодок, украшенных флажками и разноцветными вымпелами. Живописно и празднично выглядели воды Босфора. Дружелюбными криками и жестами пассажиры выражали нам свои симпатии. На пристани Стамбула собралось множество народа для официальной встречи делегации.
Гремел духовой оркестр. Приветственные возгласы прервали звуки национальных гимнов. После исполнения гимнов с речью к нам обратился представитель муниципалитета. В то время был еще жив Кемаль Ататюрк, выступавший за поддержание дружеских отношений с СССР. Поэтому нас принимали горячо и сердечно.
Однако у футбола свой язык: дипломатический действует только до линии поля, а за ней начинается разговор иной. Соперничество заложено в самой сути спортивного состязания, взрывоопасными ситуациями чревата игра, хотя ни одна команда никогда не считает себя зачинщицей грубиянства, поэтому мы напоминаем друг другу о необходимости избегать конфликтов.
Вполне джентльменски настроенные, мы выходили попарно, деликатно касаясь друг друга локтями, на стадион «Таксим» в Стамбуле.
На трибунах творилось что-то невообразимое – скрежетали трещотки, гремели металлические трубы, раздавался барабанный бой. Между тем мне казалось, что топот наших бутс еще громче: поле было асфальтовой жесткости. Этот «товарищеский» матч вспоминается как самый грубый из всех, в которых я когда-либо участвовал. У турок левый защитник, Бурхан – этакий верзила – играл слабо, бегал тихо, а компенсировал эти недостатки откровенной грубостью. Кстати, это типично для неполноценных технически футболистов всех времен.
Свои «подвиги» Бурхан начал с того, что ударил пробегавшего мимо Николая со всего маху ногой по коленке, когда первый мяч с подачи нашего правого крайнего влетел в ворота турок. Наш капитан оторопел от неожиданности. А дальше при попустительстве судьи защитник совсем распоясался: хватил кулаком ниже пояса Михаила Бутусова. Центрфорвард несколько минут просидел, скорчившись от боли, в центре поля, взывая о справедливости к судье. К концу тайма клок волос из непышной шевелюры Василия Павлова остался в мощной пятерне Бурхана. Таким способом он пытался ликвидировать прорыв быстроногого москвича.
Игра стала неуправляемой. Мы тоже начали действовать не по библейским заветам: другую щеку не подставляли. Команда у нас была атлетическая, гвардейцы один к одному, я со своим ростом 180 сантиметров считался средним по ранжиру. А уж чего стоили истинные бойцы – Костя Фомин и Федор Селин! Мяч перестал быть объектом постоянного внимания судьи, он едва успевал только гасить очаги спора, возникавшие в разных местах. Одним словом, на поле шла потасовка, ни с каким протоколом международных встреч не совместимая.
К перерыву страсти и на поле, и на трибунах накалились до предела. Назрела необходимость охладить пыл игроков. Когда мы отдыхали, к нам в раздевалку зашли высокие гости – премьер-министр Исмет Иненю, с ним были посол СССР в Турции Яков Захарович Суриц, военный атташе и другие работники советского посольства. Пришли и турецкие футболисты с главным «героем» – Бурханом. Мы все соглашаемся с тем, что джентльменский дух сменился духом злонравия, что необходимо во втором тайме перестроиться.
И опять чинно, попарно выходили на поле, а… через минуту Бурхан зарабатывает «желтую карточку». Корректной игра так и не стала. Но турецкие футболисты были за это наказаны: на последних минутах игры они вынимали из ворот четвертый забитый им мяч.
Это было боевое крещение нового футбольного призыва, на ходу принимавшего эстафету от старших футболистов. Средний возраст команды – 26 лет, но охватывал он три поколения футболистов. Такой сплав представлялся надежным монолитом. Опытными ветеранами считались Федор Селин, Михаил Бутусов, Николай Старостин, среднее поколение представляли Константин Фомин и Александр Старостин, молодежь – Валентин Гранаткин, Александр Бабкин, Андрей Старостин, Василий Смирнов, Василий Павлов, Сергей Ильин, Евгений Елисеев.
Из четырех матчей мы три выиграли и один свели вничью. Не могу умолчать о последней встрече. Слово «генеральный» повсюду слышалось и читалось. Хозяева во что бы то ни стало хотели взять реванш. Но ведь и нам проигрывать было не к лицу. Матч происходил в Анкаре, на вновь отстроенном стадионе. Поле почти не имело газона, что особенно чувствовалось в ветреную погоду с песчаной поземкой. Молодежь держала экзамен перед старшими. Николай Старостин, Михаил Бутусов и Федор Селин, получившие травмы не без помощи Бурхана, в игре принять участие не могли, стояли у кромки поля и отчаянно переживали за нас.
Ветер ураганной силы гнал на наши ворота мяч с тучами песка. Вихрь подгонял и турецких нападающих, неистово жаждущих вырвать у нас победу. Счет установился ничейный – 2:2. Мы держали оборону девятью полевыми игроками: за попытку применить недозволенный прием был удален Фомин. Хозяева поля во главе со своим нападающим Вахабом обрушивают на нас одну атаку за другой. Но у нас в воротах встал после перерыва Александр Бабкин, и вторая половина матча была его триумфом. Он оказался непробиваемым для противника. Нашего вратаря посетило вдохновение, иначе не скажешь. Так можно сыграть только один раз в жизни. Легкий, подвижный, он летал по воздуху, отбивая и ловя мячи, точно нацеленные то в верхние, то в нижние углы ворот.
Когда остались до конца игры какие-то секунды, Музафер, форвард турецкой команды, оказавшись один на один с Бабкиным, пробил с нескольких метров по его воротам. Но и на этот раз победителем вышел Саша и, не мешкая, выбил мяч в ноги Павлову. Тот оказался достойным партнером своего вратаря, устремившись вперед наперекор стихии, он под самый занавес встречи нанес свой коронный удар с полулета. Мяч, как снаряд, влетел в нижний угол турецких ворот.
На другой день в прессе Василий Павлов был назван «королем голов», а в игре Бабкина рецензент усмотрел что-то мистическое. Наши старшие экзаменаторы сказали просто: «Молодцы, ребята!» – и крепко пожали руку каждому.
Так уж сложилось исторически, что свыше десяти лет флагман советского футбола – сборная СССР – плыл, я бы сказал, на турецкой волне. На уровне сборных команд мы обменивались визитами в 1924, 1925, 1931, 1932, 1933, 1934 и 1935 годах.
Иногда нас на этой волне сильно качало. Об одной печальной памяти встряске справедливости ради нельзя умолчать. В 1933 году мы проиграли сборной Турции на московском стадионе «Динамо» со счетом 1:2. В укоризну участникам назову состав – Александр Бабкин, Александр Старостин, Константин Фомин, Виктор Дубинин, Андрей Старостин, Иван Привалов, Николай Старостин, Петр Дементьев, Сергей Иванов, Евгений Елисеев и Сергей Ильин.
От поражений ни одна команда не застрахована. Однако 54 года спустя все еще ноет сердце от обидности того поражения. Недооценка противника – вот, пожалуй, камень преткновения, о который мы споткнулись на сей раз.
Дадим слово современнику, известному судье В. А. Рябоконю, который писал в «Красном спорте»: «Проигрыш сборной СССР объясняется следующими причинами. Основная из них – полная недооценка сил противника. В памяти был легкий выигрыш Москвы, вследствие чего создавалось „шапкозакидательское“ настроение и уверенность в легком выигрыше… На поле не было коллектива, спаянного единой волей, единой тактикой и взаимопониманием…»
– Что вы все турки да турки, – говорил мне Михаил Михайлович Яншин, – они уже давно пройденный этап. Давно пора равняться на ведущие футбольные державы Европы.
– Но ведь вот проиграли же!.. – раздосадованным тоном возражаю я.
Этот разговор происходил в доме приемов Министерства иностранных дел СССР на Спиридоновке. Яншин был в числе приглашенных. Вид у нас, игравших за сборную СССР, естественно, понурый. Не выручало даже моральное утешение: во встрече с той же сборной Турции двумя неделями раньше мы же, выступая под флагом сборной Москвы, победили со счетом 7:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36