Он взмахивал мечом и если везло, доставал сразу по два а то и по три зверя средних размеров. В стороны летел мех и клочья кровавой кожи.
Позади безостановочно хлопало ружье Лапникова прикрывая тыл. Просеку оглашал вой и галдеж, а также бессильный хрип перерубленной глотки.
Миг, и волна зверей схлынула, лишь лежала бездыханная меховая гора у ног приезжего, и раскиданы по поляне те кто еще мог отползти. Больше из леса никто не вылетал. Сергей уже давно заметил, что обезумевшие звери всегда нападали волнами, шли широким фронтом.
Горожане пробежали еще с полусотню метров и свернули по следам с тропы и проломившись сквозь густой путанный ельник замерли.
Они были на берегу Черепиховских прудов.
Их ждали. По берегу темного незамерзающего водоема с которого поднимался черный же липкий туман стояли звери. Было их несчитаное количество, хоть и в основном крошечные грызуны. И стоял и они ровной полосой, что начиналась непосредственно от воды. Они стоял и смотрели на людей. И их глаза были змеиными. Глаза сотен и тысяч маленьких обитателей леса обещали скорую гибель и притом не самую легкую.
Все они когда-то были людьми. И все об этом забыли.
Камень находился на месте и, казалось, впитывал в себя основную массу понимающегося гнилого тумана. Выглядел он как всегда невзрачно, а теперь еще и был подвинут немного к краю валуна. Был подвинут толстой черной чешуйкой исполинского дракона в бессилии лежавшего на нем. Часть громоздкой чернявой туши бултыхалась в воде по цвету почти сливаясь с поверхностью. Глаза дракона были пусты. А на его антрацитовой шкуре поигрывал все тот же зеленоватый свет из глубин пруда.
Звери стояли и не двигались, окружив плотными рядами валун и дракона и похоже чего-то ждали.
Замерли и люди, отупело осматривая панораму. Затем Сергей двинулся вперед и вышел на ровное место. До первых рядов притулившихся друг к другу зверьков оставалось метров пять. Стояла мертвая тишина и Сергей вдруг заметил что поодаль из воды торчит насквозь проржавевший трактор. Фары напоминали изумленные глаз вытаращенные к небу. Вновь стал падать легкий снежок.
– Ну… – сказал Сергей хрипло, и неожиданно почувствовал себя клоуном в этой древней ржавой кольчуге и с заточенной железкой в руке.
Звери смотрели осуждающе, а затем как один расступились выпуская НЕЧТО и темной воды пруда. И бросив туда одни единственный взгляд Сергей почувствовал что отключается. Из воды за спинами крошечных и не очень зверьков выходил тот самый монстр созданный на глазах Сергея в хрустальном дворце. Тот, в котором собранны все основные страхи человечества. Адская выдумка!
Чудище не торопясь выскользнуло из воды и чуть слышно ступило на снег. Фигура человека но… но описать его было невозможно. Монстр двинулся к ним легкой походкой и Сергею показалось что он… оно улыбается. Меч выпал у приезжего из руки и неслышно воткнулся в снег. Сергей закрыл глаза, но одно дикое ощущение опасности возникающее при приближении этого творения могло свести с ума. Как сквозь сон он услышал тонкий нечеловеческий крик Лапникова. Последовало ощущение приближения чего-то черного а затем… выстрел.
Мощный выстрел дуплетом! Гром внутри головы. Сергей распахнул глаза во всю ширь. В них двоился и колыхался мрачный пруд.
Черный падал. Падал медленно, и тяжело, ведь мы боимся тяжелых вещей. Раскинув картинно руки, невообразимо мерзкие при ближайшем рассмотрении, после которых хвосты Урунгула казались верхом красоты. Он падал, а из груди били два широких фонтана крови. И кровь была черной. Он падал беззвучно, потому что мертвая тишина страшней дикого рева, он дергался содрогался наконец коснулся земли. Ужас пал и Сергею даже показалось что земля содрогнулась как от удара.
Тихий вздох вырвался из тысячи маленьких лесных глоток. Он пронесся по берегу пруда и затих. А у Сергея осталось ощущение, что он видел как были убиты все кошмары на земле.
Он в полнейшем ступоре обернулся на спутников. Леонид лежал на земле и был бледен как покойник, а Лапников отвлеченно смотрел через Серегино плечо на пруд. Лицо у него было отсутствующе. Если и был самый подходящий момент во всей этой истории сойти с ума, то он наступил.
Но с ума Сергей не сошел. Он просто подумывал как бывший журналист смог застрелить Черного, если даже одни единственный взгляд на него начисто лишал какой либо воли. Но он не знал. Что в создании такого монстра имеется один единственный прокол. Лапников испугался. Лишь глянув на поднимающийся из воды ужас он испугался так сильно, что его испуг мигом пересек ту грань когда человек перестает разумно соображать. После этой грани имеется лишь два пути. Либо окончательно и бесповоротно сойти с ума, превратившись в животное, либо защищаться. Да защищаться. Драться за жизнь неосознанно а стихийно, движимый стремление спасти себе жизнь, пусть и это окончится гибелью или потерей рассудка. Ведь и заяц в последнюю секунду перед тем как его растерзают огрызается на охотничьих псов.
Да в этом состоянии и находился журналист и он сделал единственное что мог. Попытался убить надвигающийся на него ужас. И тот монстр что шел на них, не смотря на свою ужасную форму был смертен, как смертно все на Земле. И две пули тринадцатого калибра пробили его насквозь и вышли из огромных дыр на спине.
Лапников был отключен. Да он стоял здесь, смотрел широко раскрытыми глазами на пруд, но душа его была не с ним. Сергей взмахнул у него перед глазами рукой, но те даже не моргнули.
– Это как же? – глупо сказал Сергей почти не сознавая что стоит перед тысячей неподвижных зверей смотрящих на него во все глаза. – Значит я один?
– Есть еще я! – ответили ему со стороны камня и от темной шкуры дракона отделилась почти серная же фигура.
Фигура приблизилась к нему и это оказался Урунгул. Верховный шаман выглядел мрачно но глаза абсолютно ничего не выражали. Да и не человеческие были эти глаза, змеиные. Меховая одежда голема чуть трепалась, хотя ветра в округе не наблюдалось.
– Я ждал что то подобное – сказал Сергей – ты никак во плоти?
– Во плоти – с сильным акцентом подтвердил шаман – теперь я могу убивать.
– А может поговорим? Никогда, знаешь не разговаривал с разодранными пополам шаманами. Как тебе такое предложение.
– Ты слишком далеко зашел. Тебя никто не просил возвращаться из состояния скользящего, теперь ты должен умереть. И хотя душа твоя для нас будет потерянна, на дороге ты у нас стоять не будешь.
– Кто же ты все-таки? – спросил Серега в упор глядя на Урунгула. – тот самый шаман племени Лемех? Тот кого порвали деревьями?
Голем рассмеялся, весьма естественно, затем глянул своими темными беззрачковыми глазами на Серегиных спутников и рассмеялся вновь. Затем произнес:
– Нет конечно, я не шаман Урунгул, и даже не его копия, клон. Шаман Урунгул умер пятьсот лет назад и никогда больше не вернется. Странно что ты этого не знал.
– Но постой, ты же выглядишь как Урунгул, вот даже руки змеиные. У него же руки оторвало.
– Я отражение страхов этой деревни. Так получилось, что память о страшном шамане осталась в веках и все поколения селян в тайне боялись его. Я возник из страхов тысячи Черепиховцев. То что ты видишь в конечном виде не существует. Это некая тень темного сознания множества людей.
– Не понимаю, – сказал Серега, – если ты не шаман, и не хранишь в себе его память, то кто же тогда Сивер?
Голем усмехнулся:
– Я был создан, – сказал он, – совсем недавно, но в общем то я знаю даже больше чем ты, хотя ты жил много больше. Сивер зеркальная копия меня, вернее даже Сивер и я почти одно и тоже, потому что ты видишь две разные стороны одного целого. Мы одно явление, но он воплощение благодетеля а я страхов села. Ты столкнулся с самим мирозданием человек. Кстати настоящий Сивер дожил до восьмидесяти пяти лет и умер в глубоком маразме, а напоследок еще и облысел как коленка.
– А камень? – указал мечом Сергей. – Что это такое?
– Это метеорит, советские ученые были совершенно правы приписывая его к небесам.
– Как же так?
– Просто этот камень обладает возможностью собирать и концентрировать в себе обе стороны царящие в этом мире. Он собирает как зло так и добро, так что в конечном итоге Сивер тоже порождение этого камня. И великий змей, которого на самом деле никогда не существовало.
– Банально – вдруг сказал Сергей – тебе не кажется что то подобное о добре и зле было?
– Было. – Вздохнул голем – но ведь вся наша жизнь состоит в этом. И если было столько сюжетов о добре и зле, так значит что-то в этом есть? Значит и вправду наша жизнь поделена на черные и белые полосы, а не однотонно серые как думают некоторые.
– Наверное, – сказал Сергей и поднял меч, – я убью тебя.
– Я только хотел сказать, – произнес голем, – что вместе со мной ты убьешь и Сивера, и всех этих зверей. Но зло ты не убьешь. Хотя бы потому что без зла не существует добро.
– Я не хочу убивать зло, – произнес приезжий устало, – я лишь хочу пройти к камню. За одно тебе спасибо голем, названный Урунгулом, теперь я знаю, то чрез что я прошел здесь существует в единственном числе. Спасибо голем, теперь у меня не будет кошмаров.
– Теперь у тебя не будет кошмаров, – спокойно согласился голем и неожиданно резво выхватил из-за спины кривой и тяжелый ятаган, – кстати шаман Урунгул таким не пользовался, – сказал он, – это надумки. Кстати ты не испытаешь ничего убив меня, так как убьешь лишь эту оболочку. А я вернусь в камень.
Сергей заорал и кинулся на голема, дернув мечом в исполинском размахе. Голем небрежно выставил ятаган и меч ударился о него с такой силой, что удар отдался болью в кистях. Меч звякнул. А ятаган словно был сделан из камня, лишь издал глухой стук. Псевдо шаман вперился своими пустыми глазами в Сергея и неожиданно рванулся в атаку. На приезжего обрушился град ударов, и вскоре, а именно чрез полторы секунды, понял, что не имеет никакого понятия о том как драться мечом. Часть этих ударов он кое-как отбил, морщась от боли в пальцах, часть скользнула по кольчуги, а один прорвал хилую Серегину и обрушился на плечо.
Сергей откинуло, но кольчуга сдержала удар, хотя в плече что-то щелкнуло. Хорошо еще что ятаган прибыл на излете. Он чуть не упал и это спасло его от другого мощного рубящего удара. Выражение лица голема было безмятежно, но сам он махал кривой саблей (похожей кстати на турецкую, что за маразм) быстро и четко. Одно хорошо, меч у Сергея был почти в полтора раза длиннее.
На секунду голем застыл и усмехнулся, Сергей кинулся на него, ткнул пред собой мечом, но фигура в меховых одеждах отскочила и приезжий получил сильный удар плашмя по спине. Он споткнулся и чуть не упал, но все-таки удержался, и тяжело повернулся, чтобы успеть отразить новый рубящий удар ятагана. Меч жалобно звякнул и получил очередную зазубрину. Псевдо шаман наступал, его удары были мощные и в тоже время быстрые и точны, одни раз он попытался вывернуть меч из рук Сергея, но тот вовремя подался назад.
Неподалеку от них Лапников невозмутимо смотрел мимо дерущихся в пруд. В мозгу он уже утонул.
– Каково? – спросил неожиданно голем и резким стремительным движением воткнул свой ятаган в живот Сергея.
Тот вытаращил глаза и взвыл, уже чувствуя как сталь вспарывает живот. Но кольчуга выдержала и на этот раз, но все равно. То бы как свирепый удар поленом. Сергей всхлипнул и согнулся в три погибели. Он обречено глянул на голема, ожидая удар ятаганом по шее. Но клон Урунгула бить не стал, он поднял ногу и пинком отбросил Сергея на снег. У кромки воды тысяча мелких лесных зверьков неподвижно наблюдали за ними.
Приезжий лежал на снегу и тупо наблюдал как капает на колкий снег кровь из потревоженного носа. Капли падали и тут же расплывались, это было даже красиво. Они падали и расплывались, падали и расплывались. И на Сергея вдруг снизошло некое просветление.
– "Вот она, реальность". – Подумалось ему. – «Все эта чертовщина, все эти шабаши, волки, драконы, это все сон, это кошмар. А реальность вот она. Реальность, это капающие на темный снег капли твоей крови».
И тут над ухом у него раздался голос. Голос бы тихий, но вполне отчетливый и печальный:
– Подвинься! – сказал он.
Это точно был не голем, тому что тот стоял метрах в двух от него и видимо наслаждался победой. Но это нельзя было сказать наверняка потому что лицо у него был непроницаемым. И по невозмутимости с ним мог сравниться только Лапников или мертвец.
– Что… – слабо просипел Сергей. – Кто это?
– Разве ты меня не узнал? – спросил голос. – Я Сивер.
– Но тебя же нет. Ты же с ним одно и тоже?
– Это долго рассказывать а у тебя осталось не слишком много времени, а посему подвинься.
– Как это?
– Что ты там бормочешь? – поинтересовался голем но Сергей его проигнорировал.
– Подвинься. Освободи свой мозг от мыслей и пусти туда меня – сказал Сивер – без моей помощи тебе не справиться с ним.
– Но я не хочу…
– Сейчас не время выбирать, не думай не о чем, а я постараюсь взять контроль над твоим телом.
– Хорошо Сивер, я постараюсь.
Голем Урунгул топал к нему, ятаган он держал чрезвычайно сложным образом, но загнутый острый кончик смотрел Сергею в лицо. Одновременно в этим последовало довольно странное ощущение, что в голову что то просовывают, что то холодное. А затем боль в животе ушла. Ушла и боль в ребрах, наоборот, тело с каждой секундой набирало все больше силы, да такой силы, что бывает лишь у редкого человека.
А затем приезжий вдруг с изумлением увидел, как его правая рука самолично ползет к кинутой на снег рукоятке меча. Рука ползет, а он, совершенно не ощущает ее веса, да и он вообще не чувствовал ее. Словно его затащил в собственном теле и оставили зрителем. Это было страшновато но Сивер сказал ему:
– Спокойно. Я давно не сражался на мечах. – и Серега смирился отчаянно надеясь лишь на то, что Сивер не даст Сергееву телу погибнуть или сильно пораниться.
А затем, когда голем подошел совсем близко Сергеева рука вдруг резко ухватила меч, а следом и он сам перекатился в сторону и вскочил на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47