Там наш склад и конторы. Ты увидишь, Джен, все это своими глазами.
— Но мне придется подождать, пока не подрастет Джейсон.
Он согласно кивнул.
— Мне очень хочется поехать с тобой. Я мечтаю снова увидеть мой Дом тысячи светильников.
Как только произносилось название этого дома, я всегда ощущала странное волнение в крови.
Сильвестер старался подробно описать мне этот дом, но мне не удавалось сосредоточиться и зрительно представить себе то, о чем он рассказывал. Дом, который был построен много лет назад на месте замка.
Я приходила в возбуждение от мысли, что рано или поздно увижу все своими глазами.
— Возможно, я скоро смогу совершить путешествие, — сказал как-то Сильвестер.
— Но это для тебя, наверное, будет нелегко?
— Разве философы не говорят, что нет ничего невозможного?
— А как же ты поедешь?
— Я могу ходить по комнате с палкой. Я понемногу гуляю в саду. Если мне удастся настроить себя правильно, то я преодолею свою беспомощность и этою хватит, чтобы выдержать путешествие.
Он погрузился в свои мысли, и хотя я была уверена, что поехать ему не удастся, все же решила не мешать ему хотя бы помечтать о поездке.
Когда бы Сильвестер ни заговаривал о Доме тысячи светильников, он менялся прямо на глазах: казала моложе и живее, чем обычно. В такие моменты я верила в возможность нашего совместного путешествия.
Однажды, когда Джейсону исполнилось полтора год?, я предприняла одну из своих деловых поездок в Лондон. Я ждала этого дня. Мне нравилось ощущать себя все более осведомленной в делах. Огромной радостью была и встреча с сыном по возвращении.
Как правило, все шло по плану. Так было и в этот раз. Я приехала в офис, где меня уже ожидали. Там был Джон Хейланд, старший клерк Сильвестера, два его помощника и юноша, отвечавший за помещение, в котором был склад. Я осмотрела орнаменты из жадеида, которые были уже подготовлены для заказчиков. Легкий завтрак был доставлен из ресторана поблизости, и я перекусила в обществе мистера Хейланда, который вспоминал прежние времена, еще до того как семейный бизнес раскололся на группировки. По его мнению, это было сделано зря. На месте одной фирмы появились три — мистера Сильвестера, мистера Адама и молодого мистера Джолиффа, и у каждого свои интересы. Сам мистер Хейланд работал в Гонконге с отцом мистера Сильвестера, который, как заверил меня ветеран, перевернулся бы в гробу, узнав о расколе семейного дела.
Я решила, что смогу зайти в несколько магазинов за покупками, так как у меня оставалось время до поезда. Мне удалось завершить все дела в офисе раньше обычного. Выйдя на улицу, я увидела Джолиффа.
— Эй, Джейн! — закричал он, и глаза его при этом зажглись от восторга.
В мой мозг ворвались воспоминания недавнего прошлого, и в течение нескольких секунд я была счастлива просто от того, что он рядом.
Затем, заикаясь, я спросила:
— Как ты узнал, что я здесь? Все прежнее очарование было в его улыбке, но и оттенок чего-то озорного. И он заявил:
— Разве ты забыла, что я всеведущий? Все очень просто: намек, кивок, нужное слово в нужный момент — и все можно найти.
— Кто-то из служащих сообщил тебе, — сказала я, пораженная догадкой. — Джолифф, у тебя нет права… Он взял мою руку и задержал в своей.
— У меня есть все права.
— Я должна успеть на поезд.
— Нет, не сразу, — заметил он.
Мое сердце забилось в радостном предчувствии: я напомнила себе, что есть целых два часа, выкроенные на покупки.
— Нам надо поговорить, Джейн.
— Что еще можно сказать нового. Разве все не ясно?
— Мне так много надо рассказать тебе. Многое объяснить.
— Я не могу пропустить поезд, меня будет ждать Джефферс на станции.
— Ну и пусть ждет. Твой поезд отходит через два часа. Наймем кэб. Я знаю место, где мы можем выпить чая. Мы побудем там наедине…
— Нет, Джолифф, — сказала я твердо.
— Ну хорошо, тогда поехали на вокзал. Я побуду с тобой до отправления поезда. У нас будет возможность поговорить хоть немного.
Не дожидаясь моего ответа, он подозвал кэб. Мы сели рядом, и когда он взял мою руку и заглянул мне в глаза, я была вынуждена отвернуться, боясь эмоций, которые он мог возбудить у меня.
— Итак, у нас есть сын, — начал он.
— Пожалуйста, Джолифф…
— Но это мой сын, — продолжил он. — И я должен увидеть его.
— Ты не можешь забрать его у меня, — заявила я испуганным тоном.
— Если очень было бы надо, то смог бы. Я хочу вас двоих… но больше тебя, Джейн.
— Это бессмысленно.
— Почему? Потому что ты по-дурацки вышла замуж?
— Нет, не по-дурацки. Это был правильный поступок. У ребенка есть замечательный дом, он будет расти в хороших условиях.
— А что, этого не было бы при мне?
— Как бы это могло быть при твоей живой жене?
— Джейн, клянусь тебе, я был уверен, что она погибла. Ты должна мне верить.
— Верю я или не верю, дело не в этом. Она существует и всегда будет играть свою роль в наших жизнях. Как мог бы ребенок счастливо расти в таких обстоятельствах?
— Ты оставила меня еще до того, как узнала, что будет ребенок. Ты просто не любишь меня, Джейн.
Кэб остановился у вокзала. Мы вышли, и он крепко взял меня под руку, как бы опасаясь, что я убегу. Мы пошли в вокзальный буфет. Там было шумно, как обычно бывает в таких местах. Все время был слышен шум отходящих и прибывающих поездов, свистки паровозов и крики носильщиков. Нельзя сказать, что обстановка располагала к обсуждению таких сложных эмоциональных проблем.
Мы заказали по чашке чая, пить который никто из нас не собирался. Больше всего нам хотелось броситься в объятия друг друга и отложить все объяснения на потом.
— Что же нам делать теперь? — спросил он обреченно.
— Я возвращусь в усадьбу Роланд. А ты к своей жене.
— Ты не должна делать это.
— Интересно, а что же ты считаешь, я должна делать?
Он наклонился через стол и взял мою руку.
— Не возвращайся, — сказал Джолифф убежденно. — Не садись в этот поезд. Мы уедем вдвоем.
— Ты сошел с ума, Джолифф. А мой сын?
— Ты можешь привезти нашего сына с собой. Поезжай сейчас и возьми мальчика. Ты, я и он уедем вместе. Мы уедем из этой страны. Я заберу тебя в Гонконг. Мы начнем новую жизнь…
На секунду я позволила себе роскошь поверить в возможность такого чуда. Затем выдернула свою руку.
— Нет, Джолифф, — было моим ответом. — Может быть, это звучит для тебя вполне возможным. Но не для меня. Прежде всего, потому что у тебя есть жена. Ведь она живет в твоем доме, разве не так?
Он молчал, и я почувствовала, как кольнуло у меня сердце. Я поняла, что она действительно там, в том доме. Мне не трудно было вообразить ее в комнатах, где я была так счастлива. Значит, это правда — они живут вместе. Энни и Альберт прислуживают им так же, как делали это при мне. Это было больше, чем я могла вынести.
— Ты знаешь, как это случилось, — попытался снова объяснить он. — Я был молод и неуправляем. И еще раз клянусь тебе, что был уверен в ее гибели.
— Мне кажется, что ты принял такой выход не без радости.
— Буду честен с тобой, — признался Джолифф. — Я почувствовал облегчение. Ты этого не сможешь понять, Джейн. Ты не такая импульсивная, как я. Я был пойман в ловушку… Это часто происходит с юнцами. Я женился на Белле и буквально сразу же горько пожалел об этом. Когда я думал, что она погибла, я чувствовал облегчение. Судьба как бы исправила мою ошибку, и можно было начинать жизнь с чистого листа.
— Бедная Белла! Итак, для тебя гибель жены стала как бы благоволением судьбы к тебе? Ну, а о ней ты не подумал?
— Подожди, Джейн. Я говорю тебе чистую правду. Я не святой. Я совершил самую крупную ошибку, которую только может совершить молодой человек. Я связал свою жизнь с Беллой. Естественно, я почувствовал облегчение, когда этот эпизод в моей жизни был зачеркнут самой судьбою.
— Представляю, каким ударом для тебя было ее возвращение…
— Самым страшным за всю мою жизнь.
— Да, лучше бы у тебя не было той передышки. Лучше для тебя… для Беллы, возможно, и уж для меня вполне определенно.
— Ты переменилась. Ты стала черствой.
— Нет, я просто кое-чему научилась за время нашей разлуки. Теперь меня гораздо труднее обмануть. У меня есть ребенок, за благополучие которого мне предстоит бороться.
— Но он и мой ребенок тоже.
— Это так, Джолифф. Но он считает отцом Сильвестера.
Джолифф стукнул кулаком по столу.
— Как могла ты, Джейн! Как могла ты выйти замуж за него… старого человека, моего собственного дядю?
— Он прекрасный человек и всегда делал мне только добро. Он любит ребенка. Он даст ему все, в чем малыш нуждается.
— А что будет с его настоящим отцом, ты не думала?
— У тебя есть жена. Я предвижу бесконечные проблемы. Я не позволю вовлечь моего сына в обстоятельства, где на каждом повороте его будут ждать трудности. Сейчас у него хороший дом — безопасный и добрый. Мирный. Разве он мог бы получить все это от тебя, имеющего вторую жену, которая может появиться в любой момент? Его зовут Джейсон Мильнер и у него есть полное право на эту фамилию. Я думаю, что в создавшихся обстоятельствах мой выбор был самым правильным с точки зрения интересов ребенка. А он для меня — главное в жизни.
— А я?
— Это все в прошлом, Джолифф. Давай постараемся не вдаваться в воспоминания.
— Ты можешь попросить солнце не светить или ветер не дуть. Как я могу когда-нибудь забыть тебя. Неужели ты все забыла?
Я помешивала остывающий чай. Затем произнесла:
— Джолифф, скажи мне, чем ты сейчас занимаешься?
Он пожал плечами.
— Хочу тебя все время. Я должен видеть тебя. У меня есть друг в офисе твоего мужа. Он и подсказал мне, когда ты приедешь. Я ждал.
— Он не имел права делать этого. Это не порядочно по отношению к Сильвестеру. Кто этот человек? Джолифф улыбнулся и покачал головой.
— Он просто пожалел меня.
— Значит, Белла вселилась в дом? — поинтересовалась я.
Он кивнул.
— Сначала она жила в гостинице. Эта женщина не отстает и всячески угрожает равными карами, если я покину ее.
— Значит, ты вернулся к ней?
— Нет, я не вернулся. Мы просто живем в одном доме. И на этом все заканчивается. Я планирую уехать через пару недель. У меня есть дела в Китае Я еду в Кантон, а затем в Коулун и надолго останусь там. Думаю, что вполне успешно могу справляться с главным занятием — покупать.
— Она поедет за тобой.
— Ну уж нет. Я-то еду, чтобы избавиться от нее.
— Значит, ты оставишь ее в своем доме… Мне так хотелось сказать» в нашем доме «. Мне виделось, как она прогуливается по садам, направляется к круглому пруду покормить лебедей. И тоска по утраченным дням беззаботного счастья сжала мне сердце.
Часы в буфетном зале имели злобного вида циферблат, так мне это виделось — стрелки вращались слишком быстро. Драгоценное время убегало.
Он проследил за моим взглядом.
— Как мало времени осталось, — голос его прозвучал горестно. — Джейн, поедем со мной.
— Как я могу это сделать?
— Но ведь ты моя настоящая жена!
— Нет, я жена Сильвестера.
— Этот брак просто насмешка. Что это за женитьба? Что в основе — любовь? Взаимопонимание? Можно ли говорить в данном случае о страсти двух людей, соединяющей их в единое целое? Или это просто запись твоего имени в соответствующий документ? Ты моя жена, Джейн. Ты часть меня и моей жизни, и когда ты отобрала себя у меня, когда попыталась нарушить ту истинную интимность, которой мы достигли, то сломала наш брак. Мы принадлежим друг другу. Как ты можешь забыть об этом?
Мне опять не оставалось ничего — только напомнить:
— Ты женат на Белле, а я замужем за Сильвестером. И такова реальность.
— Что ты знаешь о любви? Ясно, что ты ничего о ней не знаешь.
Я зло воскликнула:
— Если бы ты только знал, как я страдала… Если бы только мог понять…
Он опять взял мою руку.
— Джейн, Джейн. Давай уедем. Возьми ребенка — и давай уедем.
Я посмотрела на часы.
— Мне пора!
Он встал вместе со мной, его рука обнимала мое плечо. Я отрицательно покачала головой. Мне надо было быстрее расставаться с ним. Я начала опасаться, что в какой-то момент скажу то, чего он добивается. Меня охватило непреодолимое желание бросить все ради жизни с Джолиффом. Этого я хотела бы больше всего — Джолифф и мой сын рядом со мной.
Мы трое принадлежали друг другу. Но даже в этот острый момент здравый смысл подсказывал мне, что не надо хотеть невозможного.
Поезд подходил к перрону — у нас оставалось всего несколько мгновений.
Он схватил мои руки, глаза его умоляли:
— Идем, Джейн!
Я отрицательно покачала головой, мои губы предательски дрожали, и я не могла говорить.
— Я скоро уеду и, может быть, надолго, — грустно звучал его голос.
Мне по-прежнему лучше было молчать.
— Мы принадлежим друг другу, Джейн, — все трое, — подвел он итог.
Поезд прибыл. Я вырвала руки, и он открыл мне дверь купе. Я вошла, а Джолифф остался на платформе, охваченный той же тоской, что и я. Это легко было прочитать в его глазах.
Поезд тронулся. Я продолжала стоять у окна, когда его уже не было видно и говорила себе:
— Теперь я понимаю, что такое разбитое сердце. Два сердца.
Какое-то время после той встречи я старалась не ездить в Лондон. Находила уважительные причины, объясняющие мое нежелание отправиться в город. Я поехала туда, когда решила, что Джолифф уже давно отбыл в Китай.
Моим утешением был Джейсон. Наверное, ни у каждого мальчика был такой счастливый дом — теплый, уютный, безопасный. И он чувствовал это. Это был страшно любопытный непоседа, как говаривала влюбленная в него миссис Коуч, » его нос совался в каждую щелку «. Наверное, трудно было найти ребенка, которого любили больше. Для меня не было на свете ничего дороже. Сильвестер просто обожал его. Я уверена, что он никогда в жизни не выглядел таким удовлетворенным, несмотря на физические тяготы, с которыми ему приходилось бороться.
Я все ближе узнавала его. Раньше он пребывал в тени своих братьев Редмонда и отца Джолиффа. Был немного угрюм и никогда не блистал в компаниях. Однако он быстро продвигался к успеху благодаря умению вести дела, тут ему равных не было. Меня всегда удивляло, почему он не женился раньше, до нашего необычного брака, вызванного стечением обстоятельств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45