Подбежал один из мужчин и обутой ногой наступил на многоножку и долго растирал ее в пыль.
С лицом, побелевшим как мел, Ласло уставился на Иден полными ненависти зелеными змеиными глазами.
— Это ты сделала, сука! Я убью тебя… На его лице выступил пот, а в голосе зазвучали страх и ярость.
— Тебе нужно к врачу, Джуд, — сказал один из мужчин. Остальные обменялись взглядами. В глуши шансы Джуда Ласло выжить после такого глубокого укуса были почти равны нулю.
— Может быть, виски поможет, — сказал Хэйвуд, откупоривая бутылку.
— Хочешь, мы убьем ее, босс? — предложил третий.
— Нет, — выдохнул Ласло, немного успокаиваясь. Он сорвал платок с шеи и обмотал вокруг лодыжки. На подъеме правой ноги обозначилась полыхающая красным опухоль на месте укуса. — Я еду в Сан-Луис. У них там есть доктор. А вы стерегите ее тут, пока я не вернусь. У меня есть хорошая задумка, как убить ее. И я сделаю это сам. Я выучился кое-каким фокусам у апачей.
Сжав зубы от боли и с трудом запихивая распухшую ногу в ботинок, он сверлил ее яростным взглядом. Надетая рубашка тут же промокла от пота и облепила его мускулистое тело, а длинные волнистые рыжеватые волосы обрамляли уже не лицо, а скорее посмертную маску. Он с трудом поднялся на ноги и взял поводья своего мерина, которого уже оседлали.
— Свяжите ее. Если через пять дней не вернусь, поразвлекайтесь с ней. По очереди, пока не сдохнет.
С этими словами он залез в седло, сгорбился, и крупный мерин понес его к устью каньона.
Садилось солнце, оставляя яркие розовые и золотые мазки над западным краем каньона. Колин взял у Волка полевой бинокль и осмотрел открытое пространство. Они прятались в зарослях в дальнем конце каньона. Весь день им пришлось карабкаться вверх по узкой извилистой тропинке, которой вела их Мэгги.
— Вижу еще одного за большим валуном, что рядом с тем мескитовым деревом, — сказал Колин.
— Надо бы прикончить их перед налетом на лагерь, — ответил Волк, осматривая местность цепким взглядом своих предков-апачей.
— Только тиха. Никакой стрельбы. Если Ласло что-нибудь услышит, он разделается с Иден, — мрачно сказал Колин.
Мэгги, о которой они тут же забыли, когда выбрались на гребень выступа, в это время была занята тем, что вытряхивала иголки из волос. Пышные волосы каскадом падали на плечи.
— Я могу отвлечь одного с этой стороны каньона. А вы займетесь другим.
Колин посмотрел на нее так, словно она заявила, что умеет летать.
— Тебе лучше всего остаться здесь и не лезть под огонь.
Волк, который почти ничего не говорил с тех пор, как они выехали из Сан-Луиса, рассматривал мужчину и женщину, обменивающихся свирепыми взглядами. Что-то произошло между этими двумя с прошлого вечера. Ведь они тогда просто тянулись друг к другу, общаясь по-приятельски. Теперь же — откровенная враждебность. Но сексуальная тяга никуда не делась. Она освещала воздух между ними, несмотря на резкие приказы Колина и демонстративное неповиновение Мэгги.
— Ей легче подойти к охраннику, чем нам. Женщина сможет это сделать не таясь и отвлечь его внимание, пока я подкрадусь сзади. Тогда нам удастся убрать его без стрельбы.
— Но он может окликнуть напарника на той стороне, — сказал Колин. Мэгги улыбнулась.
— Доверься мне. Он не захочет с ним делиться. Я знаю мужчин, — сказала она голосом опытной женщины, не сводя глаз с Колина.
— Не сомневаюсь, что знаешь, — ответил он резко.
Через полчаса они были на месте. Мэгги, в растрепанном платье и с взлохмаченными волосами, вышла, пошатываясь, из-за камней.
— Прошу вас, — тихо всхлипывая, сказала она вооруженному бандиту, — помогите мне.
— Что за черт?
Он огляделся и бросился к ней, потому что она стала оседать на землю. Руки у него задрожали от возбуждения, когда он увидел шелковистую кожу шеи, где была расстегнута блузка. Спелые груди манили. Он положил винтовку и склонился над нею, всматриваясь в лицо, прелестнее которого ему не доводилось видеть.
Это было его последним видением. Лезвие Волка перерезало ему горло. Он умер, сделав лишь несколько булькающих вдохов.
— А ты быстрый. Я думала, что он успеет расстегнуть мне блузку, — сказала она, пока Блэйк тащил тело за камни.
Он холодно улыбнулся.
— Во мне кровь апачей. Я воспитывался среди них до семи лет. А кое-какие вещи не забываются.
— Ты вырос среди белых, — заметила она, когда они осторожно двинулись по камням, ожидая сигнала Колина, оповещающего о том, что он справился с другим часовым.
— За мной вернулся отец. Его белая жена умерла, не дав ему детей. Моя мать тоже умерла. Умерла от оспы. — Он пожал плечами. — В племени умер каждый десятый. Они не могли прокормить детей. И старейшины позволили ему забрать меня. Я думаю, он решил, что лучше уж сын-полукровка, чем жизнь вообще без детей. Он отправил меня в школу. Вбил в меня цивилизованность…
Когда он замолчал, Мэгги внимательно посмотрела на резкие черты его лица. Волка Блэйка снедала изнутри бурлящая злость.
— Похоже, ты о чем-то не хочешь говорить.
— Да, мэм. Не хочу.
— Но если захочешь, знай, Волк, я умею слушать, — мягко сказала она.
Он вновь улыбнулся, но на этот раз улыбнулись и глаза.
— Я воспользуюсь этим предложением. Колин наблюдал, как они негромко переговариваются. Волна непонятной ревности охватила его, и он обозвал себя дураком. Ведь эта женщина шлюха, обольщающая любого встреченного мужчину. Чего же он хотел? Черт, неужели придется жениться на ней? Но она назначила цену. И как только Идеи окажется в безопасности, ему придется расплачиваться.
Волк увидел, как из укрытия появляется Маккрори. Приближался вечер. Надо было поторопиться занять позицию до наступления полной темноты.
— Со вторым покончено?
Волк увидел в его глазах подтверждение.
— Теперь наступает самая хитрая часть. Прежде чем нападем, надо осмотреть позицию и определить местоположение Идеи. Ты остаешься здесь, — приказал Колин Мэгги.
К его удивлению, она согласно кивнула.
— Я поддержу вас моей винтовкой. Когда начнется стрельба, может быть, мне удастся зацепить одного-другого. Я очень неплохо стреляю.
— Только не поднимай шума, пока мы не начнем стрелять.
И с этими словами двое мужчин двинулись вдоль лесистого каменного склона к поблескивающему огню лагерного костра внизу. Мэгги заняла позицию на выступе за сосной. С помощью оставленного Колином бинокля она осмотрела пространство лагеря и обнаружила Иден Маккрори, лежавшую со связанными руками и ногами. Несколько мужчин ужинали, накладывая себе из котла, булькающего на огне.
Иден лежала в надежде, что ее развяжут хоть ненадолго, чтобы покормить. И тут все потонуло в грохоте стрельбы. Первым упал Мануэль, сраженный пулей калибра 44.40. Иден узнала звук большого отцовского «ремингтона». Навзничь упали Родригес и Хэйвуд. Только Мортону удалось отпрыгнуть в тень, за можжевеловый куст. Иден поняла: он попытается добраться до нее и прикрыться ею, как щитом. Она стала перекатываться к костру, но сильная мозолистая ладонь ухватила ее за волосы и потянула обратно.
В то же мгновение грохнула винтовка отца, и Мортон ослабил хватку. Его голова была почти оторвана от плеч. Нож, который он держал в руке, тускло сверкнув, упал в пыль. Темный поток крови хлынул на землю, заливая непрестанно вопящую Иден.
В нескольких милях от лагеря Джуд Ласло, изо всех сил старавшийся удержаться в седле, вдруг услыхал выстрелы, эхом отдающиеся среди холмов. Выругавшись, он попытался развернуть лошадь. Неужели Маккрори наконец-то объявился? Ему не понравилось, что выстрелов так много. Часовые должны были заметить приближение Маккрори и устроить аккуратную, без шума, ловушку. Разумеется, возможна и ошибка в расчетах. Его затрясло в лихорадке, перед глазами помутилось. Боль толчками терзала ногу.
Соскальзывая с лошади и не имея сил предотвратить падение на каменистую землю, он проклял все семейство Маккрори. Джуд Ласло застыл, не слыша больше продолжающейся стрельбы.
Волк первым подбежал к Иден, пытающейся откатиться прочь от истекающего кровью бандита. Кровь уже перепачкала ее бриджи и сапоги.
— Спокойно, спокойно. Позвольте мне развязать вас, мисс Иден, — сказал он, опускаясь рядом с ней на колени.
Волк был потрясен красотой лица девушки. Она посмотрела на него отцовскими золотыми глазами, обрамленными длинными густыми темными ресницами. Но только глаза она получила в наследство от Колина Маккрори. Она была невысокой и стройной, с кожей цвета слоновой кости, с тонкими чеканными чертами лица и копной волос оттенка лунного света. У него перехватило дыхание.
«Это не для меня», — мрачно подумал он, заметив, насколько темными выглядят его руки на фоне ее кожи.
Она, посмотрела в обжигающие черные глаза под густыми дугообразными бровями. Темно-коричневое лицо незнакомца было тронуто резкой мужской красотой. Волосы, длиною до плеч и совершенно прямые, отливали чернотой. В нем текла индейская кровь, но, хуже того, он тоже служил нанятым телохранителем и был столь же опасным и жестоким, как и Джуд Ласло. Иден охватил страх. Но тут же рядом оказался отец, он опустился на колени, отодвигая в сторону этого пугающего незнакомца.
— Я позабочусь о ней. Посмотри, не остался ли кто-нибудь из них в живых. Если что, прикончи, — коротко сказал Колин Волку и вновь переключил все свое внимание на дочь, разрезая путы на руках и ногах и в то же время успокаивая ее.
— Все будет хорошо, Иден. Уж теперь-то, малышка, все будет хорошо.
Она не могла даже взглянуть на него, ей было невыносимо терпеть его прикосновения. Она ощущала себя оскверненной, грязной, опустошенной. Да к тому же он чуть не погиб из-за нее! Слезы, так долго удерживаемые, хлынули по ее щекам.
— Ну, ну, Иден… малышка, не надо. Он коснулся ее мокрой щеки.
— Все кончилось. Больше они не смогут мучить тебя.
Колин погладил ее по волосам и обнял. Она сжалась в его объятиях, неподвижная, безмолвная. Он оглядел ее, высматривая ушибы и синяки. Она казалась целой и невредимой, но он мог себе представить, каким мучениям подверг ее этот ублюдок Ласло.
Но больше всего его пугало ее молчание. Боже милостивый, остался ли невредимым ее рассудок?
— Иден, скажи мне что-нибудь. Это я, твой отец. Ну, пожалуйста…
Мэгги наблюдала за ужасной сценой, разыгравшейся в лагере. Уже стемнело, и воздух похолодел. Вокруг костра валялись трупы. Надо было поскорее увести Идеи с места этой бойни. Мэгги подошла к Колину, опустилась на колени и решительно положила ладонь на его плечо.
— Оставь ее мне, Колин. А вы с Волком соберите лошадей, и давайте убираться отсюда. Не место девушке в такой обстановке.
Колин перевел взгляд со спокойного лица Мэгги на дочь. Та так и продолжала сидеть, застывшая, отчужденная, безмолвная и неподвижная, лишь слезы продолжали течь. Она так и не взглянула на него. Он, чувствуя себя совсем несчастным, выпустил дочь, когда рядом с нею села Мэгги.
— Идеи, это Мэгги Уортингтон… мой друг. Она здесь для того, чтобы помочь тебе.
Иден не отвечала. Мэгги кивнула Колину, отсылая его прочь. Когда он поднялся и пошел к Волку, она взяла Иден за руку и мягко, но настойчиво помогла ей подняться.
— Пойдем-ка подальше от этих людей, которые мучили тебя, Иден. Хоть они и мертвы, но память о них висит над этим местом, правда?
Иден вслушивалась в ласковый голос, женский голос с непонятным акцентом. Отец ушел. Господи, она не сможет посмотреть ему в лицо, чтобы увидеть в его глазах любовь и тревогу. Не может же она еще раз пережить этот позор и свою вину. Поднявшись на ноги, Иден открыла глаза и увидела лужицу крови вокруг нелепо раскинувшегося обезглавленного тела Клинта Мортона. У нее вырвался горький вопль ужаса, и, бросившись в объятия Мэгги, она принялась громко всхлипывать. Мэгги повела ее прочь от места бойни.
Колин было рванулся к ним, но Мэгги замахала на него руками. Он постоял с минуту, беспомощно опустив руки, затем повернулся и продолжил поиски, высматривая труп — Пасло.
Иден чувствовала, как руки этой женщины направляли ее и поглаживали, девушка задыхалась от сотрясающих ее рыданий. В руку ей сунули белоснежный носовой платок.
— Держи-ка, утри слезы и высморкайся. Будет легче дышать, — сказала Мэгги, когда они подошли к ручью. — Поплачь, милая. Поверь мне, я понимаю, что эти ублюдки сделали с тобой.
Иден послушалась, а затем, скомкав промокший от слез платок, подняла взгляд на эту красивую темноволосую женщину.
— Откуда вы можете знать? — спросила она голосом, охрипшим от рыданий.
Мэгги рассмеялась тихим, печальным смехом и уговорила девушку присесть на берегу ручья. День гас, и вокруг, подобно ночным кошмарам, вставали тени.
— Да уж знаю, что мужчины могут сделать с женщиной.
— А если… если она заслужила это?
— Ни одна женщина не заслужила того, чтобы ее брали насильно. А держу пари, что этот малый, Ласло, именно так с тобой и обошелся. Остальные тоже в этом участвовали или только наблюдали?
Иден содрогнулась.
— Они… они наблюдали, но он сказал им, что после того, как я ему надоем… Она вновь начала всхлипывать. Мэгги обняла ее.
— Я не собираюсь обманывать тебя и говорить, что все позади. Потому что это не правда. И мы обе понимаем это. Ты будешь вспоминать их и эти ужасы, но постепенно память будет слабеть и ты… У тебя есть выбор. Ты тоже можешь слабеть, а можешь… стать сильнее. Так что не поддавайся им, Иден. Они мертвы, а ты жива. В конечном счете, только это имеет значение. Выжить назло им.
Иден вгляделась в лицо Мэгги. Не было сомнений, эта женщина знала, о чем говорит. Она все понимала.
— Кто вы? И откуда вам все это известно?
— Меня зовут Мэгги. Я познакомилась с твоим отцом несколько дней назад в Сан-Луисе. Он приехал в поисках тебя. И так получилось, что в моем заведении удалось раздобыть информацию о банде этих головорезов. — Вы владелица салуна? — Иден не могла поверить, что сидящая рядом с ней элегантная и образованная леди заправляет в салуне.
— У меня половина пая в самом большом салуне и увеселительном заведении между Тусоном и Хермосилло.
Глаза Идеи широко раскрылись от удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47