— Но для начала надобно найти на это место достойного кандидата, — ответил Поткин с торжественной серьезностью, переводя взгляд с одного на другого.
— Я уверен, что есть немало опытных людей, — осторожно сказал Эдвард Стэнли.
— Эту должность хочет получить мистер Маккрори. Но разумеется, не этим соображением вызваны его обвинения против агента Лемпа, — сказал Поткин, зондируя почву и постепенно понимая, что чувствует большинство в этой столице.
— Назначение Маккрори будет самоубийством для территории, — выкрикнул член палаты представителей Смит. — Только дурак может отдать ему в руки этих варваров, чтобы они потом перерезали нас всех в наших же постелях.
— Колин Маккрори позволяет им бродить по своим землям и резать скот для их нужд, — лукаво добавил член законодательного собрания Стайлз.
— В самом деле? — задумчиво потер вытянутый подбородок Поткин.
— Действительно, у Маккрори нечто вроде соглашения с вождями апачей, и он позволяет им забирать говядину во времена, когда пропитания в резервации не хватает, — вмешался Стэнли.
— Если поддаться требованию этих бандитов, а именно таковыми они являются, и назначить Колина Маккрори заправлять в «Белой горе», возможно, скоро мы будем иметь мощное восстание. Апачи будут беспрепятственно разъезжать отсюда до границы, — проговорил Стайлз.
— Однако министр внутренних дел Шульц считает Маккрори выдающимся человеком. Он один из богатейших людей территории Аризоны, политически мыслит нестандартно и реформистски, что так ценят президент Хейс и его министры. — Видя, как ощетинился член законодательного собрания Стайлз, Поткин искусно сгладил ситуацию. — Но, разумеется, администрация ни за что не назначит торгового агента с индейцами без согласования с территориальными властями. И, похоже, здесь решительно все против Маккрори.
— Боюсь, что не многие жители Аризоны пылают любовью к апачам, — сказал Стэнли с сожалением в голосе.
— Так, стало быть, вы собираетесь выслушать Маккрори? — спросил Элгрен, и ясно было, что его толстенькие ручки так и чешутся в предвкушении блокнота и карандаша.
— Ну разумеется, джентльмены. А чем же, по-вашему, должен заниматься следователь? У Колина Маккрори в Вашингтоне есть влиятельные друзья, которых, естественно, не касаются напрямую индейские… э… проблемы. Но мы посмотрим, разумеется, мы посмотрим.
Поткин красовался перед провинциальными политиками. Неотесанное дурачье.
В этом же экипаже еще у одного пассажира были мысли не менее надменные и расчетливые, чем у Леонарда Поткина. Если Пенс не убьет Маккрори, я должен дискредитировать его до того, как этот надутый осел представит свои отзывы.
— Держу пари, что этот жалкий проныра Стэнли не осмелится посмотреть нам в глаза после того, как он обошелся с Иден, — сказала Мэгги, когда они выходили из экипажа перед рестораном «Аларкон».
— Ах, да, ведь он же будет тут, — мрачно отозвался Колин, — В конце концов, это политика, а ведь он хочет быть следующим губернатором. — Голос его звучал угрожающе.
Мэгги посмотрела в его застывшее сердитое лицо, и ее охватили дурные предчувствия.
— Колин, — сказала она, кладя ему ладонь на руку, — только не пори горячку. Он не стоит того. Он и тут будет держаться за мамочкину ручку для моральной поддержки. Тем более, что именно она хочет, чтобы он стал губернатором.
Он мрачно рассмеялся.
— Так эта старая карга уже успела и с тобой скрестить клинки. — Словно недостаточно Марии. Вздохнув, он добавил:
— Я понимаю важность этой встречи, ведь я бы хотел отобрать место агента у Лемпа. Я не буду делать глупостей.
Он принялся осматривать жену в этих мягких сумерках. Колин продолжал изумляться ее умению поддерживать образ леди, врожденному искусству элегантно одеваться. На ней было шелковое коричневое платье, темного, переливающегося оттенка, который удивительно подходил к ее золотистой коже и великолепным каштановым волосам. Из короны волос несколько прядок сбегали к ушам и шее, смягчая строгое выражение лица.
Мэгги неловко себя чувствовала под его оценивающим взглядом, она не знала, любуется ли он или, наоборот, раздражен. Сам он в этом черном костюме домотканого сукна с темно-зеленым парчовым жилетом выглядел настоящим процветающим западным бизнесменом. Как большинство аризонских скотоводов; он носил сапоги, а под безукоризненно сшитым пиджаком прятался револьвер. Он был так хорош, так роскошно красив, и ей так захотелось прикоснуться к нему, с заботливостью жены проверить, тщательно ли выбрит его подбородок. Но холод безжалостных золотых глаз подавил ее порыв в зародыше.
— Я буду милостивой леди для Стэнли и его дружков и само обаяние — для мистера Поткина, — сказала она.
Он тронул полу шляпы кончиками пальцев и кивнул.
— Я уверен, что ты будешь действовать, как подобает истинной леди.
Показалось ли ей, что он подчеркнул слово действовать, или она услыхала в этом слове отголоски собственной тревоги? Она не успела развить эту мысль — их пригласили пройти в зал. Небольшая группа людей негромко переговаривалась — мужчины в темных костюмах и дамы в туалетах, демонстрирующих последние новинки моды Сан-Франциско и Нового Орлеана. Женщины группировались вокруг Софи Стэнли, за исключением двух отважных жен чиновников, вместе с мужчинами окруживших почетного гостя Леонарда Поткина.
Колин быстро обвел комнату взглядом и выругался про себя, заметив стоящего рядом с Поткином Пенса Баркера.
— А этот как успел попасть сюда? Наверное, на дороге от Тусона до сих пор земля дымится от его скачки.
— А как он узнал, что специальный следователь прибывает сегодня? — спросила Мэгги.
Помня рассказ Эд Фиббз о подслушанном разговоре Баркера с неустановленным чиновником, Колин знал ответ.
— Кто-то оказал ему услугу, сообщив по телеграфу.
Сузив глаза, Мэгги оглядела собрание, вглядываясь в каждое лицо, пока не натолкнулась на злобный взгляд Софи Стэнли. Надменная «снежная королева» намеренно отвела взгляд в сторону, словно не видя в Мэгги ничего, достойного внимания.
— Мы сидим за столом рядом с мистером Поткином? — спросила Мэгги, пока они подходили к специальному следователю.
— Если сможешь очаровать его, то будем сидеть, — прошептал Колин перед тем, как представить свою новую жену Пенсу Баркеру, члену законодательного собрания Стайлзу и члену палаты представителей Смиту.
Не успел он еще ничего сказать Эдварду Стэнли, предусмотрительно вставшему за внушительной фигурой Леонарда Поткина, как Мэгги очаровательно улыбнулась и сказала:
— Ну, а с членом законодательного собрания Стэнли мы уже встречались.
На мгновение, полное глубокого смысла, она задержала на нем взгляд и затем с ослепительной улыбкой повернулась к вашингтонскому гостю.
— Но я еще не имела удовольствия, сэр, быть представленной вам. — И протянула ему руку, как королева Виктория на королевском приеме.
Ослепленный Леонард Поткин склонился и поцеловал ее изящные пальцы. Что за изумительная красавица жена у этого Маккрори — а одета, как жены членов кабинета министров в Вашингтоне. И какую атмосферу вокруг себя она создает.
— Я польщен, миссис Маккрори. Позвольте представиться, специальный следователь Леонард Поткин из Управления по делам индейцев из Вашингтона.
Позволив ему придержать руку на мгновение дольше принятого, Мэгги свободной рукой взяла его под локоток и повернула к Колину — намеренно разворачивая чиновника спиной к несчастному Стэнли.
— А это мой муж, и я уверена, что вы, как человек, пользующийся таким влиянием в администрации президента Хейса, наверняка заинтересуетесь тем, что он собирается рассказать о ситуации в «Белой горе».
— Ну разумеется, мистер Маккрори, — сказал Поткин, обмениваясь с Колином торжественным рукопожатием. — Ваши обвинения относительно жизненных условий резервации весьма серьезны.
— И, наверное, было бы лучше, если бы во время ужина появилась возможность продолжить вам двоим этот разговор? О, дорогой, — Мэгги изобразила смятение, — может быть, я вмешиваюсь в дела губернатора Госпера, который сам будет рассаживать гостей?
— Чепуха, моя дорогая леди. Как почетный гость, я могу сидеть, с кем сочту нужным.
Поткин сделал широкий жест, подзывая спешащего Джона Госпера, который по причине постоянного отсутствия губернатора Фремонта взвалил на себя не только его титул, но и обязанности.
— Я уверен, мистер Госпер распорядился, чтобы мы за столом оказались рядом с вашим мужем.
Если бы этот человек не был таким надутым ослом, Колин наверняка рассердился бы на его ухаживания за Мэгги и на саму Мэгги и ее искусство выставлять мужчин дураками. Но тут подошел Госпер, продолжились знакомства и распределение мест. Мэгги очаровала всех мужчин, кроме Стэнли, которого она попросту игнорировала. Даже Пенс Баркер, старый хитрый дьявол, и тот к концу роскошного ужина улыбался ее остроумным шуткам.
Баркер заранее устроил себе местечко за столом Поткина. У семейства Стэнли не оставалось выбора, они не могли сесть рядом с Маккрори, и потому весь вечер Софи метала на Мэгги взгляды, острые, как кинжалы, при этом мучительно раздвигая в улыбке тонкие губы.
За ужином Баркер и Маккрори столкнулись в вопросе о правительственном снабжении индейцев.
— Торговцы Тусона продают в резервации столь же хорошие товары, что и военным, — заявил Баркер.
— Я своими глазами видел эти хорошие товары, мистер Баркер. Одеяла, которые мои ковбои называют куриной кожей, не отбросят и тень, если их в полдень вывесить на бельевую веревку. Кукурузная мука поражена долгоносиком, да и ее не хватает. А говядина… — Колин пожал плечами. — У меня складывается ощущение, что пока рогатый скот доходит до апачей, стада по пути здорово обкрадываются.
Его взгляд встретился с потемневшими и сузившимися глазами Баркера. На его покрывшемся пятнами лице с обвисшими щеками отразилось волнение, но Баркер тут же переключился на Поткина.
— Разумеется, в резервации «Белая гора» есть свои проблемы, но они никак не связаны с деятельностью торговцев Тусона. Когда вернетесь в Вашингтон, просмотрите доклады генерала Уиллкокса о снабжении армии. Мы продавали самое лучшее. Ну, а что касается того, как обращался Калеб Лемп с продуктами и животными… — Он пожал плечами.
Колин в упор посмотрел на Баркера и злобно улыбнулся.
— Мой драгоценный папаша, оставшийся в Шотландии, говаривал так: «Болтовня ничего не стоит, да больно много виски под нее уходит». — Потом он повернулся к Поткину и спросил:
— А не проехать ли вам самому в резервацию, чтобы лично посмотреть все и подвести фактический фундамент под наши голословные утверждения? Если вы не против, я был бы счастлив выступить в роли гида. Агент управления побледнел.
— У себя на востоке нам доводилось слышать о бандитских налетах апачей, с резней и бесчинствами. Безопасно ли это — заезжать в резервацию?
— Калеб Лемп вот уже семь лет грабит их до нитки, и ничего, до сих пор скальп у него на месте, — сухо сказал Колин.
Мэгги наклонилась вперед и сердечно улыбнулась Поткину.
— Это совершенно безопасно, уверяю вас. «Зеленая корена» — крупнейшее ранчо территории и граничит с «Белой горой» на протяжении сотен миль. Моя падчерица и я заезжали туда бессчетное количество раз, разумеется, в сопровождении. И мой муж предоставит вам самую серьезную охрану.
— Ну что же, вообще-то я действительно должен посмотреть на ситуацию собственными глазами, — сказал Поткин, старательно скрывая страх. — Когда мы выезжаем, мистер Маккрори?
Закончив обязательные прощальные церемонии с исполняющим обязанности губернатора Госпером и самыми видными чиновниками и их женами, Колин и Мэгги вышли из ресторана и остановились на улице в ожидании нанятого заранее экипажа.
— Что-то не видать этого проклятого кучера, — сказал Колин, оглядывая Аларкон-стрит.
— Ну и пойдем побыстрее, пока миссис Стайлз не предложила подвезти в своем экипаже. До отеля каких-нибудь три квартала, — сказала Мэгги, беря его под руку.
Жена члена законодательного собрания Стайлза. Гортензия, была женщиной слоновьих размеров, от зычного голоса которой на расстоянии в пятьдесят футов лопались стаканы.
Колин рассмеялся.
— Действительно пойдем. Мне бы не хотелось оказаться зажатым с нею в одном экипаже. От одного ее дыхания На сыромятной коже могут вскочить волдыри.
Летняя ночь была типичной для центральной Аризоны, холодной и сухой. Небо было осыпано бриллиантами звезд. Как только они завернули за угол, их охватила полнейшая тишина, поскольку они находились сейчас в одной из наиболее респектабельных частей города.
Гарли-стрит с ее чередующимися церквями и частными владениями располагалась далеко от шумной и смеющейся Виски-роуд, где на берегу речушки Гранит, на Монтесума-стрит, частенько ночью слышались выстрелы.
Несколько минут они шагали в молчании. Затем Колин покашлял и сказал:
— На вечере ты была великолепна, Мэгги. Ты совершенно очаровала этого надутого старого козла с горохом вместо мозгов.
— Которого — Поткина, Стайлза или Госпера? — саркастически заметила она. Колин усмехнулся.
— Поткина. Но ты права. Все они банда ослов. — Он помрачнел. — Если бы еще и Баркер был таким же простофилей, с которыми ему приходится иметь дело в правительстве.
— Он, может, и злодей, но к твоему могуществу, Колин, у него здоровое, доброе уважение. И пока ты обрисовывал схему проделок торговцев из Тусона, он потел вовсю не потому, что в ресторане было душно.
— Он боится меня и моих связей в Вашингтоне. Но от этого он становится еще более опасным. Как загнанная в угол крыса.
— Будь осторожен завтра по дороге в «Белую гору», Колин, — сказала Мэгги, которая вдруг поняла опасность затеянного.
Он посмотрел на ее лицо, омытое лунным светом.
— Супружеская озабоченность? — В голосе его слышалось смущение.
— Вроде того, — ответила она. Но тут набежала туча, скрыв луну, и он не смог разглядеть выражения ее лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47