Скомканное серое полотенце свисало с края стола.
Он взялся за него, но, вдохнув аромат дешевых духов шлюхи, с проклятьем швырнул в сторону.
Неужели Мэгги жила в таких же вот условиях? Он обнаружил, что никак не может представить себе свою элегантную жену в такой вот каморке. Даже в борделе в кабинете обстановка у нее была как у какой-нибудь бостонской матроны. Но, вероятно, в самом начале карьеры ей приходилось довольствоваться именно такими закутками. Может быть, именно поэтому она и согласилась работать на это дерьмо. Пенса Баркера.
— К тому же не забудь, приятель, что все эти годы она еще и жила с Бартом Флетчером, — пробормотал он сам себе. Этот британский эмигрант стоил американского вора. Судя по всему, Флетчер был вовлечен в этот коварный замысел Баркера и Мэгги. Колин пальцами расчесал мокрые волосы и потер щетинистый подбородок. Где-то тут дальше по улице должна быть баня. Если помыться и перекусить, возможно, будет полегче.
И куда запропастился Блэйк с тем малым? Он уже должен был разыскать его и притащить сюда. Разумеется, Мэгги знает и об этом. Ведь Эд изложила ей всю историю, и к тому же Мэгги присутствовала, когда они с Волком обсуждали Их планы. Хотя вряд ли она выдаст Волка Баркеру. Какой смысл? Ведь она же сама просила за него, она хочет, чтобы он стал мужем Иден. А в чем Колин был решительно уверен, так это в любви Мэгги к его дочери.
Он почесал в затылке, совершенно сбитый с толку. Бросив на смятые простыни серебряную монету, он покинул каморку и вышел на прохладный вечерний воздух. Несколько глубоких вдохов немного прочистили мозги. Колин решил зайти в гостиницу и переодеться. По дороге он зашел на телеграф. От Блэйка сообщений не было. Может быть. Волк уже приехал и оставил послание на гостиничной стойке.
Хайрем Дженкинс отработал в «Паласе» чуть ли не десять лет. Подтянутый и чопорный, он привык носить на лице вопрошающую маску и очки с толстыми стеклами, чересчур большие для его маленькой совиной мордочки. Когда вошел Маккрори, распространяя запах виски и демонстрируя помятый грязный костюм, Дженкинс мгновенно учуял, что в воздухе пахнет сплетней. Богатый ранчер не приходил ночевать в свой номер. Дженкинс уже видел огорченную жену Маккрори, и теперь, глядя на красные глаза ее мужа и осунувшееся лицо, он понимал причины ее огорчения. Немудрено, что леди собрала багаж и отправилась на станцию дилижансов. Хайрем Дженкинс многое бы отдал за то, чтобы узнать, куда она направляется — домой в Прескотт или куда-нибудь еще?
— Чем могу служить, мистер Маккрори? — гнусавым голосом спросил клерк. Несмотря на внешнее спокойствие и почтительность, глазки за толстыми стеклами горели любопытством.
— Для меня никаких посланий нет? Может быть, меня искал Волк Блэйк?
— Этот охранник-полукровка? Нет. — Дженкинс даже слегка скривился. Затем повернулся и осмотрел ящички для корреспонденции. — И здесь тоже ничего для вас нет, сэр.
Колин жестко посмотрел на этого проныру и, протягивая ему серебряную монету, сказал:
— Я хочу, чтобы мне в бани Харлея прислали смену белья. Пришлите с кем-нибудь через полчасика.
Хайрем хотел сказать Маккрори, что его жена уже не является постоялицей их отеля, но что-то в выражении этого угрожающего лица заставило его придержать язык. Клерк проследил, как высокий шотландец, толкнув переднюю дверь, вышел на улицу, и позвонил, вызывая Карлоса.
Неторопливое сидение в парилке, бритье и чистая одежда помогли Колину почувствовать себя почти человеком. Сидя в ресторане «Космополитен» и пережевывая жесткую баранину со специями, он размышлял, что же делать дальше. С того времени, как он прибыл в Тусон, еще и словом не удалось перемолвиться с Эд Фиббз. Она, как и собиралась, устроилась в местную «Дейли стар» вести светскую колонку. Он был уверен, что она что-нибудь уже разнюхала. Возможно, даже что-то и важное.
Через час Колин выяснил, что мисс Фиббз проживает в респектабельном пансионе на Черч-авеню. Когда он подъехал, грозная газетчица как раз выходила из ворот дома, неся на костлявом плече тяжело нагруженную холщовую сумку.
— Колин! Рада тебя видеть, но разумно ли так открыто появляться у моего места жительства?
Он приподнял шляпу и осмотрел пустынную улицу.
— Уже темно, никто ничего не заметит. Мне нужно поговорить с тобой, Эд. Я уж собирался оставить в пансионе записку, чтобы назначить встречу в редакции в десять вечера.
Глядя на него своими глазами навыкате, она с минуту что-то размышляла про себя.
— Что-то ты неважно выглядишь. Ну, хорошо, все равно мне хочется обсудить с тобой кое-какие замыслы. Только ты сначала сделай кружок вокруг квартала и убедись, что за тобой не следят. А встретимся в конюшне, позади пансиона.
Что эта глупая женщина затевает?
— Что ты замышляешь, Эд?
Она укоризненно посмотрела на него, развернулась и пошла обратно своей странной мужской походкой, не оглядываясь и ничего не отвечая. Пробормотав что-то насчет женской глупости, из-за которой страдают мужчины, Колин объехал квартал и вскоре оказался у конюшни, стоящей в тени нескольких сосен. Вокруг не было ни души.
Если Пенс Баркер и нанял кого-нибудь следить за ним, Колин был уверен, что теперь в этом уже нет нужды. Теперь-то зачем Баркеру эти хлопоты со слежкой или убийством? Баркер убежден, что он вывел противника из игры шантажом. Но Пенс Баркер просто не представлял себе цепкости Колина Маккрори. Даже из-за грехов прошлого Колин не откажется от борьбы против Баркера и его шайки.
Он спешился и проскользнул в конюшню, где ожидала Эд. Она осмотрела его в неярком желтом свете лампы, висящей на ржавом гвозде в стене.
— А что у тебя происходит, Колин?
— Садись, Эд. История долгая. — Он указал на грубо сколоченную скамью у стены. Журналистка подошла к скамье, положила на нее сумку, уселась и посмотрела выжидательно. Запах кожи и лошадей успокаивал Колина, расхаживающего перед скамейкой. — Баркер знает о моем прошлом. Все знает. — Он посмотрел на нее, ожидая реакции.
— Но ты не думаешь, что это я ему рассказала, — утвердительно сказала она. И, не говоря ни слова, стала ждать продолжения.
— Ты прямой человек, Эд Фиббз, — усмехнувшись, сказал он. — Нет, я не думаю, что это сделала ты. Ведь ты же хочешь с помощью скандала угробить Баркера и его шайку. Но тем не менее ему каким-то образом стало известно обо мне.
— И теперь он шантажирует тебя, чтобы ты не путался под ногами. И ты не знаешь, кто ему рассказал?
Колин опустил плечи, снял шляпу и стал растерянно приглаживать волосы.
— Когда меня ранили пару месяцев назад, я был в бреду. Мог выболтать. Я не помню, что я говорил. За мной ухаживали Айлин, Мэгги и Аарон. Домоправительницу и доктора я знаю давно…
— Неужели ты думаешь, что такую информацию Пенсу Баркеру передала Мэгги? — Голос ее сорвался в пронзительный вскрик. — Да ты тогда просто с ума сошел, Колин. Она же любит тебя. Айлин рассказывала мне, как Мэгги приняла на себя пулю, предназначенную тебе в Прескотте.
На его лице отразились усталость и смятение.
— Черт, Эд, я уже просто ничего не понимаю. Мэгги для меня — сплошная загадка. Ведь у нее в прошлом тоже есть такие факты, о которых лучше не упоминать. Достаточно сказать, что наш брак не был идеальным соединением сердец по обоюдному согласию.
Не объяснять же, как она с помощью шантажа заставила его жениться на ней. И как он каждую минуту вспоминает о Мэгги. Она вошла в его кровь и плоть. Все эти чувства были слишком интимны для него, чтобы перед кем-то их обнажать.
Эд смотрела на мучительное выражение лица Колина. Глаза у него были красными, и было ясно, что спал он немного, и только тогда, когда упивался виски.
— Я не сую нос в чужие дела, Колин. То, что происходит у вас с Мэгги, — ваше личное дело. Но вот что я тебе скажу, она не имеет никакого отношения к тому, что твоя история стала достоянием Пенса Баркера. И не важно, насколько темное у нее прошлое, Мэгги тебя не предаст.
— Хотелось бы верить в это, Эд, очень бы хотелось. Но сейчас нам надо решить, как управиться с Баркером.
— Уж не собираешься ли ты поддаться его шантажу?
— А ты как думаешь?
Ее угловатое лицо смягчилось.
— Но придется чертовски тяжело. И не только тебе, но и Мэгги и Иден. Ты потеряешь свой социальный статус в Прескотте, не говоря уж о доверии Вашингтона.
— Плевать мне на Вашингтон. Если в Управлении по делам индейцев работают такие типы, как Поткин, то все они там просто банда идиотов, думающих только о себе. Что же касается моей семьи… — Он покачал головой. — Иден собирается замуж за Волка Блэйка.
Эта новость поразила Эд Фиббз. Ее глаза выкатились еще дальше.
Имея мужем охранника-полукровку, трудно рассчитывать, что Иден добьется уважения, даже если слухи о Ласло и совсем стихнут. Впрочем, отец — бывший скальпер — тоже не подарок.
— У Блэйка в Техасе состоятельные родственники. А сам он — хороший человек. Он сможет позаботиться о ней. — Те же самые слова говорила мне Мэгги несколько дней назад. — А что касается Мэгги… если она… если она замешана в этом, может быть, окажется в состоянии понять кое-что из моего прошлого. А может быть, и нет. — Ты же первый бросил в нее камень. А ведь ее прошлое гораздо менее запятнано, чем твое.
Даже не зная всех обстоятельств этого непонятного брака, Эд видела, как Колину приходится нелегко в борьбе с самим собой.
— Ты собираешься взяться за Баркера и его шайку. А от Волка ничего не слышно? Он уже должен был отыскать Ригли.
— Я тоже так думаю. И это меня тревожит. Баркер выглядит чертовски уверенно. И я думаю, не причиной ли тому поддержка того политика из Прескотта.
— За последние дни я кое-что разнюхала. В шайку входят с полдюжины основных торговцев города — Джеб Сеттлер, Марш Грант. Но глава всего — Пенс Баркер. Если не удастся одолеть его, до остальных нам не, добраться.
— А что дали бумаги Лемпа? Она пожала плечами.
— Я тщательно в них разобралась. Да, имеет место воровство. И мы можем его обвинить в должностном преступлении. Но что толку, если эта могущественная шайка посадит на его место соответствующего преемника.
— Да, коли слухи о моем прошлом долетят до Вашингтона, мне это место не светит, — устало сказал Колин. Да и какая разница после того, что у них произошло с Мэгги?
— И все равно мы можем покончить с Баркером и его шайкой, — глаза Эд засверкали, и она принялась рыться в своей сумке. Она извлекла отмычку, небольшой ломик, сальные свечки и спички.
— Это еще зачем? — подозрительно спросил Колин.
— Ну, ну, не хмурься. И не напускай на себя вид пресвитерианского священника из Шотландии. Это мои инструменты для взлома. Я много накопала фактов для моих статей с помощью мастерства слесаря. — Последнее слово она произнесла с мрачной усмешкой. — Я собираюсь добраться до бумаг Баркера.
— Это исключено. Я запрещаю. У Баркера вооруженная охрана. И он, ни на секунду не задумываясь, прикажет пристрелить газетчика, сующего свой нос куда не надо.
— Я не сомневаюсь, что ты прав в своих предположениях. Именно поэтому я прихватила и вот это. — Она вытащила тяжеленный кольт «уолкер» времен мексиканской войны, и в тусклом свете фонаря блеснуло заржавленное дуло.
— Господь всемогущий, женщина, если ты только попытаешься выстрелить из этой рухляди, он разорвется у тебя в руках и избавит Баркера от хлопот с твоей персоной! — Колин выхватил у нее оружие и проверил спусковой механизм. — Да его же несколько лет не чистили, — с отвращением сказал он.
— Ну, чтобы уж быть точным, по крайней мере, год назад его мыли. Я обнаружила его, э, в ручье за Сан-Антонио, когда за мной гнался один весьма рассерженный грабитель дилижансов.
Колин просто вытаращился на нее.
— Я даже не хочу слушать о твоих сумасшедших планах! — выкрикнул он.
Она сделала знак рукой, чтобы он говорил потише.
— Миссис Шварцкофф почти глухая, но то, что ей надо, она слышит прекрасно. А я не хочу, чтобы хозяйка выгнала меня из пансиона.
Она собрала свое барахло, включая и револьвер, отвергнутый Колином. Поднявшись, она одернула свой поношенный костюм и вперила в Маккрори взор.
— Мне наплевать на то, что ты говоришь или делаешь, Колин Маккрори. Я собираюсь за документами Баркера. Мне уже приходилось обделывать такие делишки, — обиженно сказала она. Колин выругался про себя.
— Что ж, коли Баркеру можно заниматься уголовными деяниями, я-то чем хуже. Воздам ему его же оружием.
Глаза Эд Фиббз оживленно заблестели.
— Отлично! Я знала, что на тебя можно рассчитывать!
— Не могу же я отпустить на взлом леди в одиночестве, тем более вооруженную таким пугачом, — раздраженно ответил он.
— Пенс Баркер обычно работает у себя наверху часов до десяти или одиннадцати. Мы, засядем в пустом магазине, что напротив, и подождем, пока он уйдет, а затем проскользнем с черного хода.
— У него там постоянная охрана. Эд сжала в костлявом кулачке ломик.
— Это откроет дверь быстрее, чем просьба. Им можно ведь воспользоваться и как дубинкой. Колин поднял очи горе.
— Ничего подобного быть не должно, женщина! С охранником я разберусь. — Он помолчал, вдруг заподозрив неладное. — Мне показалось, ты говорила, что умеешь открывать замки?
— Ну, видишь ли, отмычка не всегда подходит, поэтому, конечно, сильные мышцы не помешают, — призналась она.
Он нахмурился.
— Так ты уже заранее отвела мне место в своем дьявольском замысле?
— Пойдем, Колин. Ты же понимаешь, что другого способа у нас нет. И давай поторопимся. Уже десятый час…
В это время Волк и Идеи на взмыленных и уставших лошадях, все в пыли, добрались до отеля «Палас».
— Я отведу лошадей и прослежу, чтобы их обтерли. А ты поднимайся к отцу и Мэгги и отдай им книгу Лемпа, — распорядился Волк, которому очень не нравилась ее бледность. — Я вернусь через несколько минут.
А ее тревожил его осунувшийся вид. Самые серьезные раны замотали платками. Он был весь в крови, и уже невозможно было разобрать, его это кровь или Ласло.
— Будь осторожнее, Волк. — Она забрала у него книги и приподнялась на цыпочках для легкого поцелуя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47