Моментально забыв про Холли, Коуди снова повернулся к Уэйну:
— Если я замечу, что ты или твои дружки шныряете вокруг ранчо, то за последствия не отвечаю. Держись подальше от Кэсси и от детей. Это мое последнее предупреждение.
Уэйн цинично усмехнулся:
— А я уже начал было беспокоиться, что ты ни слова не сказал о нашей соблазнительной сводной сестричке. Тебе нравится с ней спать? Бог мой, я бы и сам не отказался! Если она похожа на Линду, то наверняка это горячий лакомый кусочек.
Коуди в бешенстве вскочил на ноги, чуть не опрокинув стол, схватил Уэйна за воротник и подтянул его к себе так, что их лица почти соприкоснулись.
— Только посмей протянуть к ней свои грязные лапы! — процедил Коуди. — Клянусь, я разорву тебя на части, если ты хотя бы взглянешь на Кэсси подобным образом. Она слишком хороша для таких, как ты!
— Слишком хороша для меня?! Ха! — Уэйн утробно хохотнул, не подозревал, что новость, которой он собирается сразить Коуди, тому уже хорошо известна. — Да ты хоть знаешь, чем она занималась? Я тут провел небольшое расследование — отправил кое-куда парочку телеграмм — и совершенно точно выяснил, каким способом наша гордячка зарабатывала себе на хлебушек с маслом в Сент-Луисе. Она работала в борделе! И уж наверняка переспала с половиной города. А теперь эта шлюха получила часть прекрасного ранчо!
Тяжелая, медленная улыбка поползла по лицу Коуди.
— Ты дурак, Уэйн! Кэсси вовсе не была шлюхой. Она работала в заведении Сэл обычной горничной.
Картер так неожиданно отпустил воротник брата, что тот с грохотом рухнул прямо на стол, за край которого еле успел уцепиться, прежде чем сполз на пол.
Когда он, бормоча ругательства, с трудом поднялся на ноги, Коуди уже был у дверей салуна.
— С тобой все в порядке, солнышко? — спросила подбежавшая Холли, хлопоча вокруг Уэйна. — И какая муха укусила твоего брата? Вот великолепный экземплярчик, клянусь Богом! Должно быть, в постели он изумителен!.. — восхищенно проговорила она, пожирая глазами удаляющегося Коуди.
Уэйн судорожно приводил себя в порядок, одергивая одежду и приглаживая волосы. Он буквально клокотал от злости. Ему требовалось дать выход бушевавшей ярости. Незадачливая Холли первой подвернулась ему под руку, и он с треском закатил ей такую оплеуху, что бедолагу отбросило на стол. Опершись на него, чтобы не упасть, она облизала разбитые в кровь губы и потрясенно возопила:
— Какого черта! Что я такого сделала?!
— Проклятая потаскуха! — выругался Уэйн, чувствуя облегчение. Ему всегда доставляло удовольствие срывать гнев на существах более слабых, чем он сам, — они не могли дать сдачи. — Не желаю слушать твои дурацкие рассуждения о том, хорош или нет этот гад в постели!
— Да что с тобой происходит? — прохныкала Холли, потирая щеку. — Ты же никогда не ревновал меня к мужчинам, которые платят за услуги. Черт подери, я этим зарабатываю! И ты в жизни не упрекал меня за то, что я шлюха.
— В случае с Коуди все по-другому, — проворчал Уэйн. — Он — вонючий метис. И если я когда-нибудь поймаю тебя вместе с ним, то… берегись!
— Значит, ты все-таки ревнуешь! — почти застенчиво улыбнулась Холли, приближаясь к Уэйну. — Ты же знаешь, милый, что я предпочитаю тебя всем другим. Не зря же я сплю с тобой бесплатно!
— Правда? — усмехнулся Уэйн, уставившись на ее грудь. — Тогда поднимай-ка свою задницу на второй этаж и покажи мне, как ты меня любишь!
Он грубо развернул ее и подтолкнул к лестнице. Холли повиновалась с необычной для нее покорностью.
Она часто делила с Уэйном постель и хорошо знала, что он способен на любую подлость, а ей вовсе не хотелось, чтобы он взял себе в привычку постоянно ее колотить: ведь при ее работе смазливая мордашка и хорошее здоровье имеют отнюдь не второстепенное значение. Уэйн двинулся вслед с горящими от вожделения глазами, хотя злоба на Коуди все еще душила его.
Холли лежала почти неподвижно, пока Уэйн вколачивал в ее тело свою ярость. На лице ее блуждала улыбка: Холли представляла, что это не Уэйн, а Коуди с неистовой силой сжимает ее в своих объятиях. Она видела перед собой не сузившиеся глазки Уэйна, а прекрасные голубые глаза красавца метиса, возносящего ее к сияющим вершинам блаженства…
Кряхтя и сопя над обнаженным телом Холли, Уэйн рисовал в своем воображении пылко отдающуюся ему Кэсси. Возможно, вот ключ к тому, как ему добраться до Коуди. По-видимому, братец настолько захвачен их сестричкой, что, вполне вероятно, не переживет, если с ней случится какое-то несчастье. А может, она предпочтет Коуди самого Уэйна? Над этим стоит подумать. Тут все мысли оставили его, и Уэйн затрясся, достигнув вершины удовольствия.
Возвратившись на ранчо, Коуди сразу же распорядился насчет ночных обходов вокруг дома и проследил, чтобы работники привели в порядок все заборы и ограждения.
Скорее всего особой нужды охранять ранчо не было, Картер никогда не простил бы себе, если бы из-за его беспечности с детьми что-нибудь произошло.
Затем Коуди отправился на поиски Эми и Брэди, чтобы поподробнее расспросить о людях, которые напали на них утром. Он увидел ребятишек возле конюшни — они несли яблоки, чтобы побаловать ими лошадей. Коуди осторожно последовал за ними. Войдя, он прислонился к стогу сена и стал наблюдать, как дети оделяют лошадей лакомством. Эми и Брэди не замечали его, так как он стоял в глубокой тени стога, и Коуди, прислушавшись к их разговору, решил пока не выдавать своего присутствия.
— Я думаю, что смог бы прокатиться на Леди. А ты, Эми? — спросил Брэди.
Эми не секунду задумалась: она все еще немного побаивалась лошадей.
— Леди кажется спокойной кобылой, но я не уверена, что смогла бы удержаться в седле.
— Трусиха!
— А вот и нет!
— А вот и да!
Эми прервала шутливую перебранку с братом, взяв мальчика за руку и с серьезным, даже озабоченным видом посмотрев ему в глаза.
— Знаешь, Брэди, я думаю, нам пора уходить с этого ранчо, — тихо сказала она.
— Уходить? — Брэди опешил. — Я не хочу отсюда уходить, мне здесь очень нравится! Это папа тебе сказал, что нам пора?
— Коуди не настоящий наш отец, Брэди, как бы сильно мы ни хотели обратного. И с нашей стороны было бы нечестно впутывать его в историю с дядей Джулианом: ведь теперь он знает, где мы находимся, и, значит, эти люди вернутся, чтобы нас убить. Нельзя, чтобы Коуди или Кэсси из-за нас пострадали.
— Коуди никому не позволит сделать нам плохо! — уверенно заявил Брэди. — И потом, полиция больше за нами не охотится, так что мы вполне можем рассказать ему о дяде Джулиане. Коуди нам поможет. Как ты считаешь?
— Никто нам не сможет помочь, — произнесла Эми. Ее тоненький голосок был полон такой недетской печали, что у Коуди дрогнуло сердце. Он всегда подозревал, что детишки не хотят — или не могут — говорить ему всю правду о себе, но сдерживался и не учинял им допроса с пристрастием. Картер и сам толком не понимал, поступал ли он так оттого, что боялся услышать о них что-то нехорошее, или просто решил не интересоваться подробностями их жизни, чтобы не наживать себе лишних хлопот… Впрочем, сейчас было поздно анализировать свои чувства, поскольку он уже по уши увяз в какой-то тайне. Если это не Уэйн покушался на ребят, то тогда кто?
«Пожалуй, пора мне им показаться», — подумал Коуди.
— А вы испытайте меня. И может быть, вы сами удивитесь, сколько всего я могу сделать, — негромко проговорил он. — Кажется, ребятки, для вас пришло время, когда надо кому-то довериться. Так почему не мне?
— Папа, откуда ты здесь взялся? — изумленно спросил Брэди.
Коуди вышел из тени.
— Думаю, пора нам поговорить откровенно, — повторил он. — Мне нужно наконец узнать правду. И не пытайтесь выкручиваться — на сей раз у вас это не пройдет. Идите-ка сюда и присаживайтесь. Здесь тихо, спокойно, и никто ничего не заметит; совсем ни к чему, чтобы нас сейчас кто-нибудь отвлекал.
Дети неохотно подошли к Картеру. Он поочередно поднял их и усадил на стог сена, затем прислонился к нему и приготовился внимательно слушать.
— Ну, давайте начнем с Сент-Луиса и того случая, когда вы чуть не попали под поезд. Как это произошло?
— Это подстроил мистер Конрад! — выпалил Брэди, радуясь, что можно говорить в открытую: ему никогда не хотелось держать что-то в секрете от Коуди.
— И кто, к дьяволу, этот мистер Конрад?
— Тот самый, который хотел утопить нас в ручье, — объяснила Эми. — Он и еще другой охотились за нами на вокзале в Сент-Луисе. Понимаешь, мы обязательно должны были от них убежать. Дядя Джулиан хочет, чтобы мы умерли.
— Уф, давайте снова — и с самого начала, — в замешательстве сказал Коуди. — Какой еще дядя? Я думал, что вы сироты.
— Мы и есть сироты, — подтвердил Брэди. — Наши мама и папа погибли уже давно, когда на реке перевернулась лодка. Мы тоже в ней были, но нас кто-то спас…
— А дядя Джулиан — это наш опекун, — продолжила Эми рассказ брата. — Но он очень плохой человек. Он хочет получить деньги, которые папа и мама оставили нам. Однажды ночью мы случайно подслушали разговор дяди и мистера Конрада. Они думали, что мы уже спим. Дядя заплатил мистеру Конраду за то, чтобы он нас убил. Тогда он сможет забрать все наши деньги себе.
Коуди эта история показалась странной и не очень правдоподобной. Он как-то слышал, что дети — великие фантазеры и мастера придумывать всякие небылицы. Не относится ли это наблюдение также к Эми и Брэди?
— Но почему же вы не обратились в полицию?
— Мы боялись. Мы думали, что убили дядю Джулиана, — тихо сказал Брэди и невольно вздрогнул. — Он выглядел совсем как мертвый, правда! Поэтому мы и убежали.
— Как же вы могли его убить? — удивленно спросил Коуди.
— Он хотел поймать меня и Брэди, когда заметил, что мы подслушали его разговор с мистером Конрадом, — объяснила Эми, завершая рассказ. — Мы не виноваты, что он погнался за нами, свалился с лестницы и расшибся. Он лежал на полу, и у него ноги были все перекручены, а из головы текла кровь. Мы подумали, что он умер и что полиция обвинит в его смерти нас. Мы не хотели попасть в тюрьму или сиротский приют, поэтому и убежали куда глаза глядят.
«И пристроились ко мне, дураку», — подумал Коуди.
— Значит, ваш дядя жив и пытается вас убить, чтобы присвоить завещанные вам родителями деньги? Именно в этом вы хотите меня убедить? — спросил он брата и сестру.
— Мы говорим правду! — клятвенно заверил Брэди.
— В таком случае мне скорее всего придется отвезти вас в Сент-Луис и обратиться в тамошнюю полицию по поводу махинаций вашего дядюшки.
От испуга глаза у Эми стали как блюдца.
— Нет! Пожалуйста, Коуди, не отвози нас назад! — дрожащим голосом взмолилась девочка. — Нам никто не поверит. Нас вернут дяде Джулиану или отдадут в приют. Пожалуйста, не отсылай нас! Мы обещаем, что будем себя вести хорошо и делать все, что ты скажешь. Только позволь нам остаться с тобой!
— Ох, дерьмо! Вы, ребятки, напрасно думаете, что я добросердечный, сердобольный и все такое прочее. Люди меня боятся. Когда они меня видят, то спешат убраться подобру-поздорову с моего пути. Очень у многих сложилось обо мне дурное мнение. Я не похож на человека, который нянчится с сиротами и вдовами, детки. Я совсем другой парень — злой, дикий, жестокий и свирепый. При моем появлении все просто разбегаются!
— Ты-ы?.. — в полном изумлении спросил Брэди и тут же с непоколебимой уверенностью воскликнул: — Ничего подобного!
— Ох, дерьмо! Ну и что мне с вами делать?
— Ты совсем не такой, как говоришь, — запальчиво сказала Эми. — Ты хороший, и добрый, и… и… как раз такой, какого папу мы бы хотели. Конечно, лучше иметь настоящих родителей, но у нас их нет, и тут уж ничего не поделаешь. Поэтому мы хотим жить с тобой и Кэсси. Мы ее тоже очень любим. А ты любишь Кэсси, папа?
— Не сбивайте меня с толку своими вопросами! — проворчал Коуди.
— Если ты ее не любишь, то почему тогда спишь с ней в одной постели?
Коуди застонал. Разговор становился все более запутанным и приобретал нежелательный характер.
— Да, я люблю Кэсси. Вас устраивает такой ответ? «И люблю ее чертовски сильно», — добавил он про себя.
— Частично, — ответила Эми.
— Тогда хватит на эту тему. Давайте вернемся к Вашему дяде и его дружкам. Что мы будем с ними делать?
Если Эми и Брэди рассказали правду, то Коуди, Конечно же, не мог допустить, чтобы детей возвратили Человеку, который намеревается их убить, тем более что в полиции детям наверняка не поверят. Джулиан Мастерс, судя по словам Эми, был настоящей гадиной, причем изворотливой. Такой вполне может облапошить кого угодно и обойти любой закон. Да, отправлять детей домой нельзя, это точно. Придется ему взять их под свою защиту. Ну что же, раз так, то он готов. Будьте покойны, теперь никто не посмеет причинить ребятам зла. Коуди посмотрел на детей, которые с надеждой ждали его ответа.
— Черт меня побери и дьявол раздери! Вы останетесь на Каменном ранчо. Пока я здесь, вас никто не обидит. Если ваш дядюшка Джулиан появится на горизонте, он будет иметь дело со мной.
— Ох, папоч… Коуди! — радостно вскрикнула Эми и спрыгнула сверху ему на руки.
Не ожидавший такого бурного проявления чувств, Коуди потерял равновесие и упал, пребольно стукнувшись о землю. Через мгновение к Эми присоединился Брэди и крепко обнял Коуди за шею.
Картер, сам того не ожидая, прижал их к груди. Ребятишки прильнули к нему так доверчиво, от них исходило такое нежное тепло, что у Коуди на сердце стало спокойно и радостно. Не успел он удивиться этому столь странному для себя чувству и блаженной улыбке, которая появилась на его губах, как сделал новое открытие: ему нравится, когда его называют папой. Благодаря этим маленьким сиротам Коуди ощутил свою причастность к чему-то, чего никогда раньше не испытывал. Что-то похожее связывало его и с Кэсси. Но к ней он тянулся чисто по-мужски, он хотел ее, сгорал в любовном огне. А дети давали ему чувство семьи. Господи, их нисколько не волновало то, что он всего лишь грубый ковбой, который больше привык иметь дело с оружием и животными, нежели с людьми. Черт возьми, для них ничего не значило даже то, что он метис!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45