Кроме собственных подозрений, у меня нет никаких доказательств вины Моркона. Ни единого фактика, доказывающего его причастность к противозаконным действиям. Обвинить долгоживущего, основываясь только на подозрениях, к тому же довольно шатких и неоднозначных, практически невозможно. Но даже если бы я добился официального расследования – это ничего бы не дало. Черный принц обладает идеальной мыслезащитой. Никто и никогда не смог прочитать ни единой его мысли. Подозреваю, что даже наше спецоборудование не в силах разрушить его мыслезащиту.
– А разве противозаконные кармические изменения на Земле не являются фактом? – удивился Крис. – Разве не является фактом мое четырехтысячелетнее заточение в «сосуде судьбы»?
– Нет, – со вздохом ответил Тилиус– Это не факты. Это – голословные утверждения. Три месяца назад мне удалось добиться разрешения Высшего Совета Федерации на инспекцию Межгалактической тюрьмы. Вы не представляете, чего мне это стоило! Но все усилия оказались напрасными. Как я ни старался, мне не удалось обнаружить ни одного нарушения в работе и в программном обеспечении тюремного коммутатора. Правда, насколько мне известно, Черный принц был заранее предупрежден о предстоящей проверке одним из членов Совета, поэтому у него была возможность спрятать доказательства своего вмешательства в работу коммутатора. Но это опять-таки только мое мнение, не подтвержденное фактами.
– Значит, инспекция ничего не дала? – разочарованно спросил Крис.
– Ну почему же, – с горькой иронией в голосе ответил Тилиус. – Дала! Я нажил могущественного врага в лице Моркона, а также неодобрение Совета Федерации по поводу правильности моей деятельности в лице начальника межгалактической службы безопасности. Кстати, через две недели состоится заседание Высшего Совета Федерации. Боюсь, что для меня это заседание станет последним. Потому что главным вопросом в повестке заседания является безопасность в Межгалактической Федерации.
– Эта повестка дня – дело рук Моркона? – предположил я.
– Возможно, – согласился Тилиус, а затем добавил: – Этот долгоживущий занимает не последнее место в иерархии власти. Сейчас он – первый претендент на президентское кресло на предстоящих выборах. Так что перспективы на будущее у меня очень невеселые.
После этих слов несколько минут в гостиной стояла тишина. Каждый из нас задумался о том, что ожидает нас в будущем. Судя по тому, что рассказал Тилиус, ничего хорошего оно нам не сулило.
– Выходит, все было напрасно? – первым нарушив молчание, произнес я.
– Нет, – уверенно ответил Тилиус. – Все остается в силе. Ваше задание осталось неизменным, ведь тайна космических катаклизмов все еще не разгадана. Более того, как я и боялся, они набирают силу и теперь представляют непосредственную опасность не только для Федерации, но и для всей Вселенной. Последний феномен произошел около года назад в ближайшей к нам незаселенной Галактике. И на этот раз не обошлось без человеческих жертв. Четыре космических корабля-разведчика с экипажами на борту пропали без вести. Не говоря уже о том, что три сотни звездных систем кануло в небытие.
– Где и как это произошло? – В Крисе проснулся энтузиазм ученого-космофизика.
– Я передам вам всю информацию по этим явлениям, – ответил ему Тилиус. – Правда, боюсь, работать вам придется на нелегальном положении. Есть большая вероятность, что через две недели я уже не смогу оказывать вам поддержку.
– Нам не привыкать, – за нас двоих ответил я.

* * *

– Куда летим? – спросил я у Криса, усаживаясь в кресло пилота звездолета.
Тилиус предоставил нам всю необходимую информацию по космическим катаклизмам, и теперь наше пребывание на Торне было бесполезным и даже опасным. Ведь за Тилиусом в связи с последними событиями в Совете Федерации могли установить негласное наблюдение. И если это так, то заинтересованные лица скоро начнут задаваться вопросами: где Тилиус находится и с кем он встречается. А в наши планы никак не входило общение с кем-нибудь посторонним.
Поэтому, получив у него информацию и инструкции, на случай если нам необходимо будет срочно связаться с ним, мы решили покинуть планету, чтобы вплотную приступить к выполнению возложенной на нас миссии.
Вернее, разгадка космической тайны целиком возлагалась на плечи Криса. Ведь это он был лучшим космофизиком во Вселенной, а я должен был помогать ему, обеспечивать безопасность и заботиться о том, чтобы никто не узнал, что мы – беглецы из Межгалактической тюрьмы.
Для нейтрализатора категории «А», каковым я являлся, это была не совсем обычная роль. Такие задания, то есть обеспечение прикрытия, обычно выполняют начинающие оперативные работники. Однако наш случай был необычным. Слишком высоки ставки в этой игре, и поэтому даже к такому на первый взгляд легкому заданию необходимо было относиться со всей ответственностью. Тем более что я уже более тридцати лет не занимался оперативной работой, следовательно, утратил некоторые специфические рефлексы, присущие агенту-нейтрализатору. Да и за эти годы могло что-то измениться в системе безопасности, которую я в свое время знал как свои пять пальцев. Правда, Тилиус сказал, что за время моего отсутствия в Федерации практически ничего не изменилось, но все же осторожность не помешает. Мало ли какие неожиданности могут встретиться на нашем пути.
Поэтому я, как в старые добрые времена моей службы, настроился на выполнение операции и был готов встретить любую опасность во всеоружии.
– Сначала залетим ко мне в лабораторию, – ответил Крис, усаживаясь в соседнее кресло. – Мне необходимо взять оттуда кое-какое оборудование.
– Но ведь Тилиус говорил, что там практически ничего не осталось.
– Думаю, что кое-что там все-таки осталось, – загадочно ответил он и тут же пояснил: – Некоторые приборы, созданные собственными руками, я хранил в специальном тайнике, понимая, что рано или поздно кто-то заинтересуется моей научной деятельностью, и не желая, чтобы плоды моих многолетних усилий попали в чужие руки.
– Хорошо! – согласился я и, задав необходимые координаты астронавигационной системе, запустил двигатели.
Но как только звездолет вышел за пределы атмосферы Торна, на пульте запищал сигнал тревоги. Локаторы внешнего обзора показали, что к нам быстро приближается неопознанный космический корабль.
Эта звездная система располагалась вдали от заселенных Галактик и оживленных звездных трасс, кроме того, планета Торн во всех астронавигационных каталогах числилась закрытой для посетителей. Исходя из всего этого, напрашивался однозначный вывод: встреченный нами космический корабль залетел сюда не случайно.
Этого было вполне достаточно, чтобы постараться избежать встречи с ним. Нам ни в коем случае нельзя было раскрывать свое инкогнито, независимо от того, кто находился на чужом звездолете. Но сделать это оказалось труднее, чем представлялось на первый взгляд.
Очевидно, «пришелец» ожидал нашего появления. Более того, он был готов к встрече с нами, тогда как мы оказались совершенно не подготовленными к такой неожиданности.
Я не успел еще включить силовое поле, делающее наш звездолет невидимым, когда неопознанный космический корабль открыл огонь. Несколько самонаводящихся ракет вылетели из его чрева и направились в нашу сторону.
Теперь включать силовое поле было бесполезно и даже вредно. Ракеты все равно нашли бы наш звездолет, просчитав прежний курс, а энергия, необходимая для создания этого силового поля, в данный момент нужна была для других целей.
Я резко бросил корабль в сторону, уходя с линии прицела ракет. Этот маневр дал нам какое-то время, но не оградил от опасности. Ракеты пролетели в нескольких километрах от нас и, заложив широкую петлю, вновь устремились за кораблем.
Только теперь они наглухо приклеились сзади, ориентируясь на фотонные дюзы нашего космического корабля. В таком положении ни один маневр не мог спасти.
Самонаводящиеся ракеты никогда не отпускают свою жертву. Быстродействующий компьютер, управляющий ими, позволяет принимать вполне логичные решения, дублирующие действия объекта погони и направленные на одно: догнать и уничтожить цель.
Кроме того, ракеты этого класса обладают скоростью разгона большей, чем космический корабль любого класса. Единственное спасение от такого смертоносного оружия – переход в гиперпространство, где эти ракеты не могут продолжать преследование по вполне определенным причинам, о которых я сообщу позже.
Именно этот маневр я и собирался произвести.
И сейчас все дело было во времени, которого могло не хватить, чтобы разогнаться до скорости, необходимой для входа в гиперпространство.
Сразу же после нападения я задал максимальные параметры ускорения. Звездолет быстро набирал скорость, однако ракеты не отставали. С каждой секундой они приближались все ближе и ближе, словно стая хищников, загоняющих свою добычу.
Все свое внимание я сосредоточил на показаниях скорости и расстояния до ракет. От ближайшей нас отделял всего километр, но и скорость корабля неуклонно приближалась к нужной нам отметке…
Похоже, что взрыв ракеты и переход в гиперпространство произошли в одно и то же мгновение. Мы ощутили сильный толчок в хвост звездолета и в тот же миг вошли в гиперпространство, чтобы тут же вынырнуть из него на другом конце Вселенной.
Вернее, мы должны были очутиться в Галактике Альфа-2, где располагалась лаборатория Криса, а вот где оказались – неизвестно.
Вследствие взрыва ракеты, все же задевшей нас в самую последнюю секунду, астронавигационный прибор был поврежден. И теперь ни я, ни Крис, все это время сидящий рядом со мной и не проронивший ни единого слова, не знали, где находимся.
Звездолет вышел из гиперпространства неподалеку от какой-то планеты голубого цвета. Мы понятия не имели, какая это планета и что нас там ожидает.
Наш корабль на бешеной скорости приближался к ней, очень медленно, вероятно, из-за неисправности в системе управления, гася скорость. И скоро планета заполнила все экраны мониторов.
Звездолет тормозил, но этого было явно недостаточно. Мы уже вошли в слои атмосферы и корпус корабля сильно нагрелся. Я включил антигравитационные двигатели в надежде, что это позволит хоть немного сбросить скорость.
Однако они не включились. Очевидно, еще одна поломка, связанная с попаданием ракеты. И теперь, кроме собственной инерции, нас еще притягивала гравитация неизвестной планеты.
Кстати, о планете. Насколько мы поняли из показаний приборов и визуального наблюдения, вся она была покрыта водой. Целая планета воды, без малейших намеков на сушу.
И мы падали в этот океан, несмотря на все прилагаемые усилия.
Изображение на экранах мониторов затуманилось – это включилось силовое поле тепловой защиты. Не будь его, наш корабль просто сгорел бы в воздухе. Трение о плотные слои атмосферы слегка снизило нашу скорость, да и аварийные тормозные дюзы сослужили свою службу. И все же звездолет не до конца затормозил перед поверхностью океана.
Окутанный клубами пара, он вошел в воду, с громким шипением рассекая морскую гладь. Вероятно, вода также сослужила роль тормозного буфера. Поэтому в твердую поверхность планеты, находившуюся под водой на глубине около километра, мы врезались на небольшой скорости. Корпус корабля до половины вошел в илистое дно, где звездолет так и остался торчать, словно колышек, вбитый в землю крепкой рукой.
Только теперь мы смогли перевести дух. Хотя и это было весьма нелегко сделать, вися на ремнях кресел в горизонтальном положении. Кое-как освободившись от них, мы приняли нормальное положение. Теперь пульт управления и экраны мониторов оказались у нас под ногами. Но это не помешало мне снять показания приборов и оценить сложившуюся ситуацию.
У нас была повреждена система управления звездолетом, вышел из строя астронавигатор, а также имелись неисправности в двигательном отсеке корабля. Однако все эти повреждения можно было легко устранить. Гораздо большую трудность представлял ремонт антигравитационной установки, без которой освобождение из того положения, в котором мы находились, представлялось весьма проблематичным. Корабль плотно застрял в поверхности планеты, и пока я не представлял, как мы сможем освободить его.
Однако сперва необходимо было устранить неисправности в двигательном отсеке, а также наладить систему управления звездолетом, для чего мы спустились (извините, в данном случае – поднялись) в машинное отделение и, не медля ни секунды, приступили к ремонту.
– Как ты думаешь, кто это был? – спросил Крис, подавая мне запасной блок.
Я вставил блок на место поврежденного и только затем ответил:
– Я и сам постоянно думаю над этим вопросом, но пока не имею ни малейшего представления, кто это мог быть.
Все время после нападения на нас неопознанного космического корабля мои мысли крутились вокруг этой загадки. Никто не знал, что мы находились на Торне. Никто, кроме Тилиуса. Однако даже мысль о том, что он причастен к нападению, я отбросил немедленно.
Тилиус был не таким человеком. Кроме того, у него не было причин взрывать наш звездолет. Это ему ничего бы не дало, даже наоборот – вызвало бы нежелательные вопросы не только у участников акции по нашей ликвидации, но и у службы безопасности. Ведь по законам Федерации преступников надо обезвредить и предать суду. А сохранить такую акцию в тайне практически невозможно. И не важно, кто находился бы на нашем месте. Сам факт тайного уничтожения уже являлся загадкой. Поэтому вопрос оставался открытым…
Разбираясь с повреждениями, причиненными нашему кораблю взрывом ракеты, я неожиданно понял, что все они так или иначе связаны с электроникой. Ни одного механического повреждения. Это было странно, очень странно. Лишь спустя какое-то время я догадался, что это могло означать.
По нашему звездолету стреляли ракетами со специальным зарядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48