Так что успокойтесь. Теперь мы готовы к борьбе с ними – мы знаем, что они люди безжалостные. Не приходится сомневаться, что после того, как Мейси попытался понять, что написано в шифрованных посланиях, они пытали его, а потом убили. Они прикончили даже майора Морнея, одного из своих, как только поняли, что его дуэль может поставить под удар их планы. Нам следует тщательно обдумывать каждый свой шаг.
– Не понимаю, почему они оставили в живых мистера Твистлтона, – сказал я.
– Да кто станет слушать безумца? – ответил Ньютон.– Вы и сами так говорили. Они верят в свою стратегию, если оставили его в живых, да еще и с зашифрованным письмом. Теперь понятно, почему мистер Твистлтон хотел на меня напасть. Очень жаль, что я не догадался записать то, что он говорил нам. Как мне кажется, он произнес ключевое слово шифра, когда мы посещали его в Бедламе. Вы не помните, что он сказал, когда я спросил его о смысле букв?
– Кровь, – ответил я.– «За всем стоит кровь», сказал он.
– Он говорил это в буквальном смысле и одновременно намекал на шифр, – сказал Ньютон.– Дело в том, что «кровь» и есть ключ к коду.– Он печально покачал головой.– Иногда я кажусь себе ужасно глупым.
– Но одно мне до сих пор непонятно, – сказал я.– Почему все это должно происходить здесь, в Тауэре?
– Я думал над этим вопросом, – признался Ньютон.– И пришел к выводу, что толпу необходимо вооружить, а лучшего места, чем Королевский арсенал, не найти, не так ли?
– Да, конечно, – сказал я.– Здесь достаточно шпаг и пушек, чтобы вооружить целую армию. Но что же нам теперь делать?
– Мы должны вступить в тайную переписку, – объяснил Ньютон.– Только тогда мы получим доказательства, которые сможем представить милорду Галифаксу. Но для этого нам необходимо больше узнать о заговорщиках. Прежде всего, когда они намерены начать резню. А еще меня очень интересует доктор Дэвис. Кажется, один из наших шпионов видел, как сержант Роэн входил в Вестминстер? Быть может, именно с доктором Дэвисом встречался там сержант. Как только мы узнаем, кто он, мы столкнем их лбами.

Ранее я уже говорил, что наш шпион, Хэмфри Холл, был человеком весьма усердным. На следующий день я направился вместе с ним в Вестминстер, чтобы попытаться увидеть человека, который на глазах у Холла встречался с сержантом Роэном. Но его там не оказалось ни в этот день, ни на следующий. И только в пятницу, на третий день, мистер Холл нашел того, кто встречался с сержантом.
Я успел хорошо рассмотреть этого человека, пока мы шли за ним в «Лебедь с двумя шеями», расположенный на Таттлстрит. Высокий пятидесятилетний мужчина с кривыми ногами и бычьей шеей не производил впечатления сильного человека, его маленькая голова едва возвышалась над массивным туловищем, огромный подбородок занимал чуть ли не половину странного лица, постоянно опущенного вниз. В маленьких глазах таилась жестокость, узкий лоб скрывала шляпа, которая придавала его красноватому лицу еще более неприятный оттенок – не вызывало сомнений, что он питает слабость к вину. Над одной бровью виднелась крупная бородавка. Одевался он не просто как священник, а как приверженец англиканской церкви, в сутану, однако длинный розовый шарф и манеры больше подходили для уличного торговца или привратника – мы слышали, как он говорил с хозяином таверны скрипучим монотонным голосом, как будто жаловался. Его можно было принять за человека образованного, возможно стряпчего, чье присутствие в суде объяснялось заботами о проблемах клиента.
Мы последовали за странным доктором Дэвисом к его дому на севере Экс-Ярда и кое-что узнали о нем от мистера Билл, одного из самых разговорчивых посетителей таверны «Экс», находившейся неподалеку. Его семья жила здесь еще до Великого пожара. Он рассказал нам, что доктор Дэвис закончил Кембридж. Его отец был анабаптистским капелланом в армии Кромвеля. Сам мистер Дэвис служил капелланом на флоте, написал книгу; недавно женился на богатой вдове, которая сейчас уехала навестить родственников; он получает государственную пенсию и был баптистским священником в Уаппинге.
Отблагодарив мистера Биля пятью шиллингами, мы заручились его благодарностью и молчанием, после чего отправились в Уаппинг.
Я никогда не любил баптистов. Да и как можно уважать секту, которая следует заповедям этого безумца Иоанна Крестителя, жившего в пустыне и питавшегося саранчой? Нет, они все определенно спятили, ведь только юродивые и сумасшедшие могли признаться, что настоящее имя их священника не Пол Дэвис, а Титус Отс, глава знаменитого папистского заговора, сфабриковавший фальшивые улики, которые указывали, что священники-иезуиты планируют покушение на короля Карла II, чтобы посадить на трон его брата-католика, герцога Йоркского.
Мистер Холл и я пришли в ужас, когда узнали, что такой злодей, как Титус Отс, находится на свободе, не говоря уже о том, что ему сохранили сан. Мистера Холла так потрясло это открытие, что он посчитал необходимым отправиться в церковь, чтобы помолиться. Прежде чем отвратительная ложь Отса была раскрыта, ужасная смерть постигла тридцать пять ни в чем не повинных человек.
В 1684 году герцог подал в суд на Отса за клевету, и было принято решение, что Отс должен выплатить в качестве компенсации за нанесенный ущерб сумму в сто тысяч фунтов. Поскольку у Отса таких денег не оказалось, его бросили в долговую тюрьму. Однако его злоключения на этом не закончились. В следующем году герцог взошел на престол, а Отс предстал перед судом за дачу ложных показаний. Судья Джеффрис выразил сожаление, что закон не позволяет приговорить Отса к смертной казни, и на следующий день Отса пороли на всем пути от Ньюгейта до Тайберна – а это около двух миль. Кроме того, его приговорили к пожизненному заключению с ежегодным выставлением у позорного столба, что приводило к гибели людей куда более сильных, чем он. И больше я ничего не слышал о Титусе Отсе до той пятницы в сентябре.
Чтобы выяснить, как Отс мог оказаться на свободе, я решил навестить мистера Джонатана Тейлора, моего друга-барристера, работавшего в гражданском суде в Вестминстер Холле. Он считался настоящим кладезем знаний в юридической области. Тейлор рассказал мне историю Титуса Отса от суда до нынешнего времени. После того как Вильгельм взошел на трон в 1688 году, судью Джеффриса посадили в Тауэр, а Отс обратился к парламенту с петицией о смягчении приговора. Между тем в Англии усилились антикатолические настроения, и в результате, несмотря на то что Отс явился виновником смерти многих людей, он получил полное помилование и без лишнего шума был освобожден из тюрьмы в декабре того же года. По словам Тейлора, ему даже выплачивали десять фунтов в неделю из фондов секретной службы – сумма по тем временам солидная. Он предоставил довольно длинное описание своих злоключений, которые опубликованы под названием «Тирания в действии». Тейлор сказал, что это одна из самых гнусных и оскорбительных книг, направленных против короля Якова, и Отс намеревался преподнести ее королю Вильгельму, хотя король мог испытывать лишь отвращение к лживым поношениям отца его покойной королевы.
Когда я сообщил Ньютону, что доктор Дэвис – это Титус Отс, он был поражен не меньше, чем мистер Холл и я, однако тут же заявил, что не стоит удивляться тому, что Отс оказался вовлечен в заговор, направленный на уничтожение лондонских католиков.
– Очевидно, тюрьма и кнут ничему не научили мистера Отса, – сказал Ньютон.
– Неужели милорду Эшли неизвестно настоящее имя доктора Дэвиса? – спросил я.– Не могу поверить, что милорд Эшли станет иметь дело с таким дьяволом.
– А разве не граф Шафтсбери, дед Эшли, помог Отсу попасть в Тайный совет и сделать сообщение о папистском заговоре? Если бы не он, о существовании Отса никто бы не узнал. Кроме того, вот что еще имеет существенное значение, – задумчиво добавил Ньютон.– Заговорщики начнут действовать в тот момент, когда страна попытается закончить войну. Такое же положение сложилось во время папистского заговора, который возник, когда король Карл заключал мир с Голландией. Всегда есть люди, не желающие мира, поскольку с наступлением мира прекращают действовать выгодные государственные контракты на снабжение армии и военно-морского флота. Не говоря уже о том, что приходится выплачивать серьезные деньги армии, то есть необходимо обращаться за помощью в парламент, а это всегда усиливает его влияние за счет аристократии. Ньютон покачал головой.
– Слишком многое вызывает у меня тревогу, – со вздохом признался он.– Однако вы хорошо сделали свою работу, мой юный друг. Несомненно, вы раскрыли одного из главарей заговора. И все же мне хотелось бы больше знать об их планах. Вряд ли нам удастся вызвать на откровение сержанта Роэна или других французов. А вот Отс может заговорить.
Я нахмурился.
– Не совсем понимаю, каким образом мы этого добьемся.
– Я видел молодого милорда Эшли, – сказал Ньютон.– В «Греке» и в клубе «Кит-Кэт» в Хэмпстеде. Я бы сказал, что он похож на вас возрастом и сложением. И он ужасный сноб. Возможно, именно по этой причине он не встречался с Титусом Отсом. Однако теперь мы можем извлечь из этого пользу. Мы пошлем Отсу зашифрованное письмо с приглашением от лорда Эшли. Выберем подходящее место. И там Отс расскажет нам все.
– Но почему? Я все еще не понимаю.
– Вы сыграете роль лорда Эшли, естественно, – сказал Ньютон.
– Я?!
– А кто еще? Я слишком стар. Но из меня получится ваш слуга. Мы возьмем у лорда Галифакса роскошный экипаж, запряженный шестеркой хороших лошадей. А для вас раздобудем дорогую одежду, подобающую будущему графу Шафтсбери. Договоримся встретиться с Отсом возле клуба «Кит-Кэт», членом которого он является. И потом втроем отправимся на природу, как и положено настоящим заговорщикам, которым есть что скрывать.
– Но сработает ли такой план, сэр? Если вас намерены убить, Титус Отс может знать вас в лицо.
– У меня не слишком заметная внешность, – возразил Ньютон.– Кроме того, если я не ошибаюсь, слуга лорда Эшли носит повязку на глазу. Я поступлю так же. Это поможет мне замаскироваться.
– Значит, я теперь не только ваш помощник, но и актер?
– Да, Эллис. Как Уильям Маунтфорд.
– Со всем уважением, сэр, но вы выбрали не самый лучший пример. Актера Уильяма Маунтфорда убили.
– В самом деле?
– Неужели вы не помните? Лорд Моэн был за это осужден.
– Теперь я припоминаю, – сказал Ньютон.– Вот только убили его не за плохую игру, а за связь с леди, к которой был неравнодушен лорд Моэн.
– Спрячем в карете пистолеты, – решил я, – чтобы иметь возможность защищаться, если ему удастся нас раскусить. Похоже, ваш план, основанный на обмане Отса и его друзей гугенотов, будет самым опасным из всего, что мы с вами затевали.
– Мы должны сделать все, чтобы обезопасить себя. Мистер Холл сыграет роль нашего форейтора. Он также будет вооружен. С Божьей помощью мы победим.
Вытащив из кармана чистый лист бумаги, Ньютон составил следующее сообщение:

ЫАЬРЁЮУПЦЛРБУЕНГБЮУЙУСЯФНУРЫЛИР
ЩЗСЛЯЙЮЛВАЛЯЗИОГЁЙОЕЁЬЪЁЕСЙЗОЦЕ
ГЫЛДЕЕНЪХЯЙШКЦЁАЦГАГЛМЮААКЦЬЗ
ЩЪЫСЪЕХЕБЗЖЬПЁНЭЛОГЁЗИУЕЫЕЧЭЙВ

В понедельник утром мы купили для меня новый костюм в магазине подержанной одежды мистера Джорджа Хартли на Монмут-стрит, заручившись у него обещанием снова купить ее у нас, когда она больше не будет нужна. Я надел шелковый костюм, шелковые чулки, бархатный плащ и шляпу, украшенную страусиным пером, а также взял шишковатую трость с серебряной рукоятью и небольшую шпагу с золоченой рукоятью. Надушенный шелковый галстук, напудренный завитой парик, пара мягких кожаных перчаток, голубой пояс и меховая муфта для рук, в которой я спрятал небольшой пистолет, явились великолепным дополнением к моему наряду.
Никогда прежде мне не приходилось носить такой роскошной одежды, хотя меня и смущал тот факт, что мистер Хартли получил все это с трупа удалого разбойника по имени Грегори Харрис, повешенного в Тайберне. Как и положено, одежда казненного досталась палачу, который и продал ее мистеру Хартли. Я довершил свой облик лорда изрядной порцией пудры на лице, парике и плаще, крохотной табакеркой и жеманными повадками. По правде говоря, я ощущал себя ужасным модником, в особенности после того, как Ньютон заявил, что я ни в чем не уступаю любому лорду. Оставалось лишь сожалеть, что мисс Бартон не видела меня и не смогла разделить мнение своего дядюшки.
Вечером, около семи часов, прибыла карета милорда Галифакса. Мы с Ньютоном сели в нее и отправились на север к Хэмпстеду, в клуб «Кит-Кэт». Пока мы ехали по городу, на нас часто поглядывали прохожие, поскольку карета и вправду была роскошной: со стеклянными окнами, двумя ливрейными лакеями и шестеркой черных лошадей, в гривы и хвосты которых были вплетены зеленые ленточки в тон ливрее.
Около восьми часов наша карета подъехала к таверне в Хэмпстеде, самом модном районе Лондона, который находился на вершине продуваемого ветрами плато. В «Кит-Кэте», одном из самых знаменитых лондонских клубов, собирались горячие сторонники вигов. Среди его членов были такие видные писатели, как мистер Свифт, мистер Аддисон, мистер Стил, мистер Драйден, мистер Конгрив, а также мистер Ванбург, мистер Неллер, лорд Эшли и тот самый лорд Моэн, который прикончил актера Уильяма Маунтфорда, а позднее убил на дуэли герцога Гамильтона. В клубе сияли яркие огни и было уже довольно шумно, так что мне стало понятно, почему это заведение находится именно здесь, а не в Сити: некоторые из его молодых членов имели репутацию ужасных шалопаев и нередко разводили костры на Хит-стрит, где сжигали изображение Папы.
В течение четверти часа мы с моим наставником сидели в карете и ждали появления отвратительного Титуса Отса. Я уже начал тревожиться, что он не придет.
– Возможно, он что-то заподозрил, – предположил я.
– С чего бы это? – спросил Ньютон, который с повязкой на глазу выглядел устрашающе.– Заговорщики уверены, что их шифр невозможно разгадать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42