О муравье, который расправлялся с тараканом, и о том, как ему удалось исцелить своего нового друга. О Паладинах Тор по-прежнему знал очень немного, но поделился с Элиссой всем, что было известно. Однако про Эйрян и про то, как его выбрали Королём Моря, он рассказывать не стал. Как-нибудь в другой раз… Как можно рассказывать о ночи в объятьях другой женщины, когда Элисса поглаживает его руку?Повествование подобно реке: когда тает лёд, течение набирает силу. Тор рассказал, как среди ночи скакал в Бревис; как Клут превратился в сокола; как они нашли Кайруса прибитым к дереву и вызволили его. А потом — о том, как его представили королю и королеве; об ученичестве у Меркуда; о том, как живут люди во Дворце… И о том, как желание найти её, Элиссу, становилось всё сильнее, пока не превратилось в настоящую одержимость.Её слезы упали ему на запястье… и Тор понял, что Элисса стиснула его ладонь обеими руками.Для того, чтобы пересказать события последних пяти лет, много времени не потребовалось. Подробно Тор остановился лишь на исцелении королевы Найрии, за которой последовала ссора с Меркудом. Он поделился с Элиссой своими подозрениями относительно старика, рассказал об исчезновении прайм-офицера в Сердце Лесов, о Дармуде Кориле и Лисе. Но когда он захотел поведать ей о странном сне, который показала ему невидимая женщина, что-то его остановило. Позже, позже… Вместо этого он пристально поглядел на Элиссу:— Ты мне веришь?Её взгляд, казалось, был устремлён не в его глаза — куда-то глубже.— Каждому твоему слову, Тор. Саксен тоже рассказывал мне про женщину, которая являлась ему в снах. И тоже называл её Лисе. Она и привела его ко мне.Тор кивнул.— Само собой. Он — твой защитник.Для неё это не было столь очевидно. Но прежде, чем она успела возразить, Тор спросил:— Ты простишь меня за Мине…Ледяная ладошка запечатала его губы. Не стоило даже пытаться продолжать. Но ответ он получил — молчаливый кивок.— А Ксантия? — тихо спросила она и отвела руку.— Ксантия? — это имя показалось словом из незнакомого языка. — Она — ничто, Элисса… помрачение.— Правда? Несколько лет мы были лучшими подругами. Но в последнее время она предпочитает считать меня своим врагом.— Из-за меня?— Нет. Все гораздо сложнее. То, что её терзает — это не только ревность к тебе. Скоро выборы новой Старейшины, и Ксантия считает, что это место — её по праву. Вообще-то, на него прочат ещё двух девушек. Но Ксантия решила, что именно я ей угрожаю.Она не стала вдаваться в подробности, но Тор догадался: против Элиссы ни у кого из этой троицы нет шансов. Впрочем, свои догадки он предпочёл оставить при себе.— Это ещё полбеды. Но теперь Ксантия влюбилась. В тебя. И ничего не желает слушать. Она и так меня ненавидит, а тут получается, что я отбила у неё мужчину, которого она знает всего несколько часов, но уже обожает. Тор, Ксантия считает нас любовниками!— Ну, так давай не будем её разочаровывать, — он улыбнулся. — Пусть ваша ссора будет не напрасной.Это был более чем прозрачный намёк. Элисса видела, как вспыхнули его васильковые глаза.Потом Тор отпрянул, бросил быстрый взгляд на сокола и скорчил гримасу. Похоже, Клут что-то ему сказал.— Тор… — осторожно начала Элисса. — Как бы тебе объяснить… Я не вполне понимаю, в чём дело, но в последнее время мне постоянно приходится напоминать людям, что означает архалит у меня на лбу.— А, эта штука?Лёгкое прикосновение — и камешек отскочил и беззвучно упал в складки её юбок. Элисса непроизвольно сжала колени.У неё не было слов. Тор явно веселился. Он взял камушек двумя пальцами, повертел, посмотрел на свет… Травяно-зелёные грани ярко искрились, ловя и отражая тусклые лучи солнца.«Добро пожаловать назад», — прозвучал у неё в голове голос. Потом Тор небрежно сунул камушек в карман и наклонился, чтобы поцеловать Элиссу.Онемевшая, безгласная, она не сопротивлялась, но и не ответила на поцелуй. Сейчас ей казалось, что все эти годы она видела и слышала мир сквозь тонкую кисею. Но едва она освободилась от архалита, все цвета, запахи и звуки как будто стали ярче. Интересно, что произойдёт, если попробовать что-нибудь на вкус? .Тор отстранился и посмотрел на неё. Сколько времени он мечтал об этом… Даже если мечтал только он один… Неважно.«Саксен!» — мысленно крикнула Элисса.Клук прибежал — так быстро, как может бежать хромой слепец. Его изуродованное лицо, обычно непроницаемое, как маска, снова ожило.«Ты вернулась!» — его глубокий голос был исполнен волнения. Как ей недоставало этих звуков, которые может слышать только она сама! — «Но как?»«Это сделал Тор».Саксен улыбнулся. Это был лишь призрак его прежней ослепительной улыбки, но всё же…«Это потому, что он — Тот Самый».Дорога до Илдагарта заняла добрых полдня. Саксен не гнал лошадей: бесценной паре, которую он сопровождал, требовалось много времени, чтобы обо всём поговорить. Слишком много было не сказано за эти годы.— Теперь твоя очередь.Элисса лукаво посмотрела на Тора. Чтобы этим лукавством купить себе хоть пару мгновений, прежде чем заново пережить все, в чём она пыталась себе отказать эти годы.— Мне больно вспоминать об этом, Тор.Далёкие горные хребты отливали багрянцем. А сколько оттенков у блекнущей травы! Элисса могла поклясться, что чувствует лёгкий аромат лаванды, долетающий со склонов. Гор снова взял её за руку и нежно поцеловал ладонь.«Расскажи мне», — мысленно попросил он.И она рассказала — ничего не упуская и не смягчая красок. Она рассказывала, как летала в цирке с Саксеном Фоксом, и Тор улыбался. Потом его лицо потемнело, когда услышал о злодеяниях Гота. Она поведала о пытке, которой подверг её Инквизитор, и в глазах Тора зарницами засверкали отчаяние и ненависть.Её голос дрогнул и сломался. Длинные пальцы Тора коснулись её щеки, и девушка почувствовала, что у него дрожат руки. Возможно, именно это помогло ей собраться с силами и продолжать свою повесть. В конце концов, самое страшное он уже слышал… Но вот Элисса заговорила о том, как погибли Милт и Орис, как был изувечен Саксен, повторила последние слова Инквизитора… и почувствовала, как мускулы Тора каменеют.Когда рассказ был закончен, оба долго молчали. Наконец Тор кивнул.— Я понимаю, почему ты сделала такой выбор. Академия… Знаешь, я готов восхищаться этим камушком. Он тебя защищает… А вот я не смог.— Не надо, Тор. Кто мог знать, что такое случится? Ты забываешь: это был мой выбор. Это я приняла решение уехать с Соррелыо, а не ты. Я сама в ответе за свою жизнь.Она забыла пересказать сон, который видела, плавая в Зелени, когда Гот лишил её девственности. Но сейчас на это не было времени. Обратившись к ней мысленно, Саксен сообщил, что они почти прибыли.Надо будет непременно рассказать Тору о похищенном ребёнке и книгах, которые она обнаружила в подземелье Академии. Возможно, он тоже что-то знает. И сможет объяснить, как это связано с Меркудом… Элисса сжала его руку.— Пойдём. Давай сделаем так, чтобы этот день был счастливым.
Обычно Тор радовался возможности увидеть новый город — особенно такой древний, с богатой историей, как Ил-дагарт. Но сейчас его вниманием владела только Элисса. Движения её рук и звуки её голоса очаровывали его больше, чем великолепные дома и царственные руины, напоминающие об ещё более пышном великолепии.Если рассказы и легенды о прошлом Илдагарта были правдивы, город так и не оправился от разрушений, которые учинил Орлак. Всюду можно было увидеть следы былой красоты. Странно, но казалось, будто развалины не рассыпаются, а прорастают из-под земли. Вокруг них встал новый город, но останки старого, пережившие мятежного волшебника, пытались сопротивляться иному, более грозному разрушителю — времени.Горожане не останавливали взгляд ни на изысканных мраморных колоннах, ни на кусках мозаичных полов, которые то там, то здесь заменяли мостовую, ни на каменной резьбе, прекрасной до боли. Новое общество, которое теперь населяло самую древнюю, самую впечатляющую часть города, жило торговлей. Интересы этих людей были весьма приземлёнными… а порой и низменными. Однако приезжие не могли не восхищаться несравненным великолепием Илдагарта, его пустых, полуразрушенных зданий. Казалось, стоит только зайти в любое из них — и услышишь призрачный шёпот ушедших столетий.Впрочем, в эти дни в городе звучали иные голоса. Со всех концов Таллинора и из-за его пределов, из Четырёх Королевств, стекались гости — ибо мало кто не слышал о Празднествах Кзаббы. Это слово означало «смерть», хотя настроение, которое царило в эти дни в Илдагарте, трудно было назвать похоронным. Сейчас ритуал празднества воспроизводил легенду об Орлаке, но обычай появился задолго до того, как юноша-колдун разрушил город. Однако изначальный смысл праздника давно стёрся из памяти людей. Меркуд был прав: Празднества Кзаббы давно выродились в весёлый маскарад, размах которого поражал воображение. На три дня и три ночи город превращался в живое тело, в жилах которого текла кипучая, ничем не сдерживаемая радость.В главную ночь — ночь Празднества — никто не выходил из дома без маски. Легенда гласила: если ты скроешь лицо Смерть не узнает тебя. Люди надевали маски мертвецов — а также зверей, птиц и совершенно немыслимых тварей которых могло создать лишь буйное человеческое воображение однако было одиннадцать масок, появление которых считалось обязательным. Никто даже не пытался найти этому обьяснение, а на вопросы любопытных ответ был один: «Так принято». Создание этих масок поручалось лучшим мастерам Королевства, а право надеть одну из них считалось большой честью.Одна из масок изображала Смерть в образе прекрасного мужчины. Считалось, что она олицетворяет Орлака, а оставшиеся десять — древнейшие народы Таллинора. По крайней мере, так утверждали учёные. Это могло быть истиной, могло быть ещё одной догадкой… Какая разница? Для нынешнего поколения Празднества Кзаббы были просто ещё одним поводом повеселиться, а древние легенды лишь добавляли празднику загадочности и блеска.Элисса знала, что учёные правы. Десять древних народов, десять Паладинов… Ещё один кусочек картинки-загадки встал на место.Она водила Тора по улицам, которые ей чем-то запомнились. За годы, проведённые в Академии, Элиссе нечасто доводилось выбираться в город. Но Тор слушал её с наслаждением. Он упивался звуком её ровного голоса, смотрел, как шевелятся её губы. Медовая прядка выбилась у неё из косы, и она играла ею — совсем как в детстве. Он заворожённо следил за движением её тонких пальцев с гладкими розоватыми ногтями, похожими на дольки миндаля, и это занимало его куда больше, чем вся история Илдагарта.Вскоре они оказались на улице, известной своими «забегаловками» — так Элисса называла крошечные трактирчики, где вместо пива и вин подавали всевозможные травяные чаи, а также восхитительный напиток под названием «забуб» — крепкий, густой и сладкий, от которого кружилась голова. Его готовили только в Илдагарте. Грех побывать здесь и не отведать забуба — так сказала Элисса.Тор слушал, как она делает заказ на наречии уличных торговцев севера. Да, у неё редкие способности к языкам.— Как я понимаю, ты ещё не бывала на Празднествах Кзаббы, — он решил говорить вслух.Элисса кивнула и нахмурилась.— Ни разу… Как думаешь, с Саксеном всё в порядке?.. А Клут?— Клут сам о себе позаботится, — улыбнулся Тор. — Он не любит город — его раздражают толпы. Но он недалеко, к тому же мы можем разговаривать мысленно.— К нас с Саксеном было так же, — девушка вздохнула — Пока я не носила архалит.— О Саксене тоже не беспокойся. Он человек разумный и останется с лошадьми на окраине города.— Я думаю о том, что Гот грозился меня найти. Мне дважды удалось спастись, но на третий раз он меня уничтожит.Она заметила, как на скулах у Тора заиграли желваки.— Он тебя и пальцем не тронет, Элисса. Я тебе обещаю. Этот изверг… Он заплатит за всё, что с тобой сделал.Элисса собиралась что-то ответить. Но им уже несли напитки… и Тор услышал у себя в голове её голос:«Это дело прошлого. Пусть остаётся в прошлом».Тор так и не понял, кому предназначалась благодарная улыбка — ему или юной служанке, которая поставила на стол две дымящихся кружки. Элисса взяла одну из них и чокнулась с Тором.— Забуб подают горячим, чтобы согреться в холодный зимний день. Будь осторожен, а то обожжёшься.Напиток и впрямь словно только что сняли с огня. Тор осторожно подул на кружку, потом сделал небольшой глоток, по привычке определяя состав на вкус. Чудо… травы, масса пряностей — и все это сдобрено чем-то хмельным.— М-м-м… — на его лице было написано такое удовольствие, что Элисса рассмеялась. — Так что ты думаешь об этом маскараде?— Я о нём особо не думаю, Тор. По правде говоря, я предпочитаю другое празднество — жизнь.— Скорее, выживание, — мягко поправил он. — «Кзабба» — илдагартское слово?— Да, только очень древнее. Этот говор исчез лет сто назад, а то и больше…Она осеклась и замерла, не донеся кружку до рта. Потом между её бровей появилась едва заметная морщинка.— Будешь рот разевать — муха влетит, — сообщил Тор. Это была любимая поговорка матушки Аилсы.— Тор…Да, я всё ещё здесь… Ловлю каждое твоё слово.— Оно означает не «смерть».— Ты о чём?— Кзабба… праздник… Это слово означает не просто «смерть».— Да неужели? — Тор растерялся. По правде сказать, он думал о том, что губы у Элиссы должны быть сладкими от забуба.— — Послушай… — в её голосе звучала тревога. — Это очень важно. Мне попались две старинные книги… я нашла их в подземелье Академии, в тайнике. Только не говори, что их кто-то забыл. Их там нарочно спрятали.Тор кивнул. Искушение поддразнить её было велико. Нет, похоже, дело действительно серьёзное. Поэтому он постарался не смеяться.— Я прочитала одну из этих книг. Насколько я понимаю, это хроника того, что случилось в Карембоше — вернее, в Голдстоуне, — и писал её один из Мастеров. Он называет себя Нанаком. Книга довольно толстая, я не буду пересказывать… Но если в двух словах, это история похищенного мальчика. Не обычного мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62