– А как твой сын, Кезия? Как Вильям?
Заливаясь потоками слез, негритянка опустилась на табуретку. Оказывается, мальчик два месяца назад слег с малярией. Лекарств не было, поэтому смерть быстро забрала его.
– У меня больше никого нет, мисси, некуда пойти. Я уж стара, чтоб блуждать по стране да искать где лучше. Здеся у меня хоть крыша над головой есть, а мисс Клодия, какая б ни была, кормит меня. Всех коров и свиней забрали солдаты. Оставили одну лошадь да коляску, и все только потому, что мастер Реймонд – сын доктора Дюваля. Доктор работает в ихней больнице, вот они и смилостивились. А вся еда в доме появляется, когда мастер Реймонд ездит в город и привозит кое-что от свово папочки.
– Боже мой, – в отчаянии прошептала Анджела.
Покачиваясь на табурете, Мамма Кезия причитала:
– Здесь все плохо, все плохо, мисси, не стоило вам даже приезжать сюда. Солдаты обязательно вас поймают, так и знайте. Ах, мисс Анджел, зачем вы вернулись? Нечего здесь делать, нечего…
С тревогой оглядевшись по сторонам, девушка пробормотала:
– Молчи, Кезия. У меня были причины вернуться.
– Но вас же увидит мисс Клодия! Она позовет янки…
– Надеюсь, я уеду до того, как она проснется. – Анджела направилась к двери. – Пожалуйста, Мамми, не говори, что видела меня, хорошо? Не только Клодии, но и Реймонду. Я постараюсь уехать как можно быстрее.
– Об этом не беспокойтеся, мисс Анджел, но лучше вам поторопиться, потому что она вот-вот придет. А если уж она встретит вас – неприятностей не миновать.
Кивнув, Анджела побежала в кабинет отца, надеясь, что не встретит там Реймонда.
Дверь была заперта. Девушка протянула было руку, чтобы открыть ее, но тут страшные воспоминания нахлынули на нее. Вот она видит распростертое на полу тело отца, бросается к нему… Какое-то неожиданное движение, она поворачивает голову, но слишком поздно… Лицо, уже виденное когда-то… А потом – страшная боль и забытье…
Набрав в грудь воздуха, девушка повернула ручку и решительно вошла в кабинет. Она быстро подошла к камину и опустилась возле него на колени. Несколько мгновений ее пальцы нащупывали кирпичи… Один, второй… Отец говорил, что надо найти третий и…
Кирпич зашатался от ее прикосновения.
С замиранием сердца Анджела увидела ключ на том самом месте, о котором говорил отец. Сунув ключ в карман, она задвинула кирпич на место. Девушка едва не смеялась от радости: у нее почему-то возникла уверенность, что теперь все будет хорошо. Ей осталось лишь пройти в склеп и забрать пластины. После этого она сможет уехать.
Усмехнувшись, Анджела подумала, что, возможно, украдет лошадь Клодии, как уже однажды украла коня Бретта. Это будет неплохой местью.
Девушка остановилась на мгновение, желая в последний раз оглядеть кабинет отца. Мелора Рэбин почувствовала, что больше им не встретиться, а теперь и у Анджелы появилось ощущение, что она никогда больше не вернется сюда и не увидит родного дома. Да и зачем? Бель-Клер, который она так любила, умер. Даже если тут все привести в порядок, дом уже не будет прежним. Что ж, наверное, это не так страшно – ее ждала новая жизнь, и девушка без опаски шагала в неизвестное будущее.
Анджела медленно обошла комнату, бережно дотрагиваясь до вещей, которые напоминали ей о прежних счастливых деньках. Настала пора оставить все эти воспоминания в прошлом.
Тяжело вздохнув, она повернулась к двери и… оцепенела: перед ней стояла Клодия. Названая сестра лишь отдаленно напоминала ту красавицу, какой была когда-то. Блестящие белокурые кудряшки превратились в бесцветные патлы, обрамляющие изможденное лицо. Ее утреннее платье было заляпано пятнами, и, несмотря на холод, Клодия была босиком. Гадко хихикнув, она заметила:
– Итак, ты у нас прозрела. Ну-ну… – Отпив глоток виски из грязного стакана, который она держала в руках, Клодия завопила: – Какого черта ты вернулась? Что ты здесь делаешь, сука поганая?
– Я уже ухожу, – спокойно ответила Анджела. У нее не было ни малейшего желания скандалить. – Не стоило приходить сюда. Мне очень жаль.
– Тебе… жаль? – икнула Клодия.
Анджела подумала, что сестра явно перебрала спиртного.
– Да, жаль. И я ухожу…
Замахнувшись, Клодия швырнула в нее стакан. Анджела едва успела пригнуться – стакан вдребезги разбился о стену.
– Как ты посмела вернуться? – взвизгнула Клодия. – Это ты во всем виновата! Если бы не ты, Бель-Клер не был бы разрушен…
– Я же сказала, что ухожу, – повторила Анджела. – Так что не расстраивайся.
С дрожащими от злости губами Клодия невнятно пробормотала:
– Я должна была получить то, что хотела. Должна! Я хотела, чтобы тебя здесь не было, а Бель-Клер перешел в полную мою собственность… Я-то думала, что, если подставлю тебя, обвинив в помощи повстанцам, ты навсегда останешься в тюрьме. Куда там!.. Янки, черт бы их побрал, решили, что твой папаша спер у них что-то, поэтому все страдания выпали на мою долю, а ты… ты… Когда ты сбежала из тюрьмы, они заявились сюда и перевернули все вверх дном. Я пообещала им, что беспокоиться нечего, что я сама убью тебя, если ты только объявишься. – Клодия вошла в кабинет.
Анджела попятилась назад – к стене, отделявшей кабинет от столовой.
Клодия подошла к камину и взяла кочергу – Анджела, содрогнувшись от ужаса, узнала в ней ту самую, которой ее однажды уже чуть не убили.
– Нет, послушай, – взмолилась она, – позволь мне уйти. Пусть Бель-Клер будет твоим, я никогда больше не вернусь, обещаю.
Клодия принялась размахивать кочергой, приближаясь к сестре.
– Что, дорогая сестрица? Говоришь, я могу все оставить себе? Какая щедрость! Особенно твой дар ценен после того, что по твоей милости сделали с усадьбой. А скажи-ка, не отдашь ли ты мне и моего муженька? Может, ты оставишь его, и он перестанет думать о тебе день и ночь, а? Даже когда я рассказала, как ты трахалась с этим каджунским ублюдком, он никак не прореагировал! Да, конечно, он согласился жениться на мне, надеясь, что брак поможет ему забыть тебя… но нет, все оказалось напрасным. Он превратился в тряпку, он постоянно пьян, тут еще ты явилась! Нет, дрянь, ты мне за все заплатишь…
Краем глаза Анджела заметила, что дверь в узкий проход, соединяющий столовую с кабинетом, слегка приоткрыта. Она могла спастись! Девушка бросилась в темную комнатушку, рванула ручку двери, ведущей в столовую, и с ужасом поняла, что та заперта.
И тут вдруг дверь, через которую она вбежала сюда, захлопнулась. Анджела оказалась в кромешной тьме. Она попала в ловушку!
– Теперь ты сполна за все заплатишь! – захохотала Клодия. – Ты решила, что можешь перехитрить меня? Да я же видела сверху, как ты шла сюда, дурочка. Я заранее заперла дверь в столовую, так что посиди-ка в темноте, пока солдаты не уведут тебя туда, где тебе самое место. Ты сгниешь в тюрьме! Я иду за ними! Да, кстати, сестренка, – бросила она, уже выходя из кабинета. – Может, поверив в мою преданность, северяне окажут мне услугу и не просто посадят, а повесят тебя. Я очень на это надеюсь.
Клодия бросилась в свою комнату, дрожа от возбуждения. Быстро одевшись, она накинула самый теплый плащ, надела шляпу и побежала вниз.
По пути ей встретилась Мамма Кезия. Едва взглянув на ее испуганное лицо, Клодия сразу поняла, что та все знает. Быстро подойдя к негритянке, Клодия дала ей пощечину. Кезия испуганно вскрикнула и схватилась за щеку.
– Да, Мамми, сучонка надежно заперта, – сквозь зубы процедила Клодия. – Я уверена, ты знала о том, что она сюда заявилась, но даже и не подумала доложить об этом мне. Попробуй только освободить ее. Я сейчас еду в Новый Орлеан за солдатами, и если только ее не будет там, где я оставила ее, то ответишь за это ты! Тебя посадят за решетку или застрелят на месте! Поняла?
Дрожа всем телом, Кезия испуганно забормотала:
– Да, мэм, да… Я все поняла… Да, мэм… Я не выпущу ее. Обещаю…
Вздернув подбородок, Клодия вышла из дома и направилась в конюшню.
* * *
И опять Анджела оказалась в полной тьме.
Опустившись на пол, она в отчаянии подумала, что, пожалуй, лучше бы зрение не возвращалось к ней. Она по-прежнему жила бы с Бреттом, чувствуя умиротворение в своем темном мире.
Ведь говорил же он ей, что любит и хочет провести вместе с ней всю жизнь. Может, конечно, его слова и были ложью, но… Счастье длилось бы чуть дольше…
Анджела с горечью созналась себе, что, возможно, на этой земле, полной обмана и жестокости, слепоте можно даже радоваться.
Пробравшись в кладовую, Лео вытащил метлу. Проклятые янки, злился он, никак не оставят его в покое! Он подписал эту чертову присягу, хотя сразу же сообщил им, что на войну ему наплевать. Но этого им было мало! Они, видите ли, захотели, чтобы он работал! Пришлось ему притвориться хромым и сказать, что он не в состоянии трудиться. На это они заявили, что даже он и ему подобные годны на что-то. Лео вручили метлу и велели подметать и выполнять мелкие поручения. Однако в последнюю ночь он забыл о работе: ему удалось стянуть у одного офицера бутылочку виски, напиться и отправиться на прогулку по своей любимой аллейке. Но солдаты нашли Лео, поколотили и посоветовали приняться за дело, пока его не отправили рыть канавы.
Лео то и дело забывал хромать – это было нелегко, когда голова гудела с похмелья, но он все же старался. Сейчас, похоже, вокруг не было ни души. Лео слышал, как солдаты говорили о том, что все офицеры собрались в штаб-квартире моряков – им надо было обсудить поражение в Бау-Теш.
Но Лео это не волновало. Ему вообще на все было наплевать и хотелось лишь одного – раздобыть где-нибудь еще бутылку виски и напиться до полусмерти. Каждую неделю Голос оставлял ему некоторую сумму возле усыпальницы, но денег всегда оказывалось так мало.
У Лео было еще одно желание: он хотел увидеть на заборе белую перчатку. Это означало бы, что Голос узнал, где скрывается Анджела Синклер. Лео прикончил бы ее, получил что ему причитается и убрался отсюда подобру-поздорову.
Он закончил работу около трех. К его глубокому сожалению, виски он так и не нашел, хотя старательно перерыл столы всех офицеров. Стало быть, ему придется бродить по улицам в надежде найти еще какого-нибудь выпивоху, который уснул, не допив бутылки.
Лео опять спустился в кладовку, освещаемую слабым светом фонаря. Открыв дверцу, он хотел было положить метлу на место, но вдруг вскрикнул от радости: на гвозде для метлы висела белая перчатка.
Это могло означать лишь одно – Голосу удалось что-то разузнать.
Лео стремглав помчался на кладбище, надеясь, что Голос сообщит ему, где находится Анджела Синклер.
Глава 33
Анджела изо всех сил забарабанила кулаками в дверь, призывая Кезию или еще кого-нибудь прийти ей на помощь. Тщетно. Девушка устало опустилась на пол.
Все кончено.
Скоро в дом придут солдаты. Они заберут ее, и тогда она пропала. Впрочем, Анджела решила, что просто так не сдастся. Пусть они и уведут ее, пусть! Теперь она может видеть, и ничто не помешает ей убежать! К тому же она стала умнее и не позволит больше мужчине обмануть ее, потому что Бретт преподал ей неплохой урок…
Анджела подняла голову.
– Кто там? – нерешительно спросила она.
Голос Маммы Кезии был едва слышен:
– Это я, мисси, я просто пришла сказать вам, что мне очень жаль, но я не могу выпустить вас. Мисс Клодия погрозила, что солдаты пристрелят меня, если я это сделаю. А я боюся, мисси, боюся…
Вскочив на ноги, Анджела принялась дергать ручку двери.
– Мамми, послушай меня, – взмолилась она. – Ты должна открыть. Солдаты не тронут тебя, потому что ты уйдешь со мной…
– Нет, я не могу, – разревелась негритянка. – Не могу я уйти отсюдова, мисси. Разве вы не понимаете? Куда я пойду, если тут мой сыночек? Я чувствую, что мы рядом…
– Мамми, прекрати! – Анджела начинала терять терпение. Она твердо решила выбраться до прихода янки. – Отопри дверь и выпусти меня! Ты не можешь так со мной поступать, ты слышишь? Клодия лжет! Они не тронут тебя! А теперь немедленно отопри дверь!
Внезапно наступила тишина.
– Мамми, ты слышишь меня?
Ответа не было, и Анджела поняла, что Кезия ушла. Надежда была потеряна, оставалось ждать неизбежного. Девушка опять медленно сползла на пол.
Время шло. Анджела уже начала молить Бога, чтобы они поскорее пришли и увели ее – тогда она сможет строить планы побега. Не исключено, что у нее даже будет шанс сбежать на пути в Новый Орлеан. Если ее посадят на лошадь со связанными за спиной руками, то на мосту она сможет спрыгнуть и убежать болотами. Они не сумеют догнать ее, а она, возможно, доберется до деревни каджунов, найдет там кого-нибудь и…
Снова Анджела услышала какой-то шум, только на сей раз это было легкое царапанье, сопровождаемое тихой руганью.
Девушка медленно поднялась на ноги, шаря вокруг руками в поисках хоть чего-нибудь для защиты. Похоже, янки перебили всю посуду, потому что руки ее нащупывали лишь какие-то осколки. Что ж, и осколки могут помочь. Если ей удастся полоснуть чем-то острым первого солдата, то остальные поостерегутся входить вслед за ним, и тогда она выбежит, размахнется и…
– Чертов замок! – раздался мужской голос.
Дверь с треском распахнулась, и только тут Анджела догадалась, что слышит Реймонда.
С радостным криком бросилась девушка в его объятия. Кезия стояла рядом, нервно потирая руки.
– Благослови тебя Господь, Мамми! – воскликнула Анджела. – Спасибо тебе.
– Мне нелегко было найти его, – заявила негритянка. – Я все обошла. Он, знаете ли, мисси, все время прячется в разных местах. Наверное, мисс Клодия везде его находит.
Реймонд, как ребенок, повис на Анджеле и горько зарыдал. От него сильно пахло спиртным. Девушка вопросительно посмотрела на Кезию.
– Он все время такой, – ответила та на ее молчаливый вопрос. – А плачет лишь тогда, когда кончается еда и когда бывает нужно съездить в город к папаше.
Анджела осторожно высвободилась из объятий Реймонда. Тот смотрел на нее припухшими глазами.
– Я не так уж и пьян, милая моя Анджела. Я же смог спасти тебя из когтей Клодии, не так ли?
– Да, благодарю тебя за это, – проговорила девушка, но тут же добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48