Как же я могу вот так просто взять и уйти от него!
– Можете. Потому что он вовсе не такой хороший парень, как вам кажется, а насильник, просто более изощренный. То, что он делает, не оставляет следов, как побои вашего первого мужа, но ведь вы слышали, что сказала доктор Флауэрс: это не менее опасно. Смертельно опасно. И не думайте, будто Джек оказал вам такую огромную услугу. Вы его самое ценное приобретение Он вовсе не филантроп. Он бизнесмен и прекрасно знает, что делает. Вы же сами все слышали. Он контролирует всю вашу жизнь.
– А если я от него уйду?
– Он заменит вас другой ведущей, и будет ее так же мучить Вы его не исправите, Мэдди, вам надо спасать себя. Если он захочет измениться, пусть лечится. Но вам надо уйти от него, прежде чем он найдет еще какой-нибудь способ вас мучить, прежде чем он окончательно вас деморализует, так, что вы уже не сможете уйти. Вы же сами все видите, Мэдди. Теперь вы знаете, что происходит. Спасайте себя, не думайте ни о ком другом. Вы рискуете своим благополучием, своей жизнью. Синяков у вас нет, но если он ведет себя так, как вы говорите, нельзя больше оставаться с ним ни минуты.
– Если я от него уйду, он меня убьет.
Последний раз она произнесла эти слова девять лет назад. И сейчас внезапно поняла, что это правда. Джек слишком много в нее вложил, чтобы позволить ей уйти.
– Вам надо найти надежное убежище. Родные у вас есть? Она покачала головой. Ее родители давно умерли, а все связи с родственниками в Чаттануге давно оборвались. Можно пожить какое-то время у Грега, но именно там Джек и будет ее искать. Да еще обвинит во всем Грега. Нет, она не может подвергать приятеля такой опасности. А кроме Грега, друзей у нее нет. Джек об этом позаботился. И вообще... для такой знаменитости, как она, искать безопасное убежище... это же просто абсурд. Тем не менее, очень может быть, что ей все-таки придется это сделать.
– Может быть, поживете в семье моей дочери? Она примерно одного с вами возраста, и места в их имении достаточно. И у нее такие чудесные дети.
Эти слова напомнили ей о том, что сделал с ней Джек, а до него – Бобби Джо. Живя с Бобби Джо она сделала шесть абортов. Первые два – потому что он ее заставил, говорил, что она не готова иметь детей. Остальные – потому что не хотела иметь от него детей, не хотела вообще рожать детей при такой жизни, какую она вела. А Джек сразу настоял на ее стерилизации. В общем, оба ее мужа надежно позаботились о том, чтобы у нее никогда не было детей. Да еще и убеждали ее в том, что так лучше для нее же. И она им верила. Внезапно она почувствовала себя не только обездоленной, но еще и круглой идиоткой. Как она могла им верить!
– Не знаю, что делать, Билл. Не знаю, куда идти. Мне надо подумать.
– Боюсь, что у вас нет на это времени.
Он вспоминал все, что говорила доктор Флауэрс. Если дело обстоит именно так, Мэдди надо действовать немедля, иначе будет поздно.
– Не раздумывайте слишком долго, Мэдди. Если Джек вылечится, если что-нибудь изменится, вы всегда сможете вернуться потом, когда все как следует обдумаете.
– А если он не позволит?
– Это будет означать, что он не изменился, и, значит, он вам не нужен. – В точности то же самое Билл сказал бы своей дочери. Сейчас он чувствовал, что готов сделать все на свете, лишь бы помочь этой женщине. – Я хочу, чтобы вы как следует подумали, Мэдди, и немедленно начали действовать. Джек ведь тоже может почувствовать, что вы изменились, что вы что-то заподозрили. Тогда он поймет, что ему угрожает опасность, и придумает еще что-нибудь, чтобы ухудшить ваше положение. Для вас это очень опасная ситуация, Мэдди.
Да, он, конечно, прав. Мэдди взглянула на часы. Как поздно! Через десять минут она должна быть у гримерши. Она с сожалением сказала Биллу, что ей пора вернуться на работу. Они вышли из кафе, сели в его машину. Он довез ее до студии и, прежде чем уехать, еще раз обернулся к ней.
– Я не успокоюсь до тех пор, пока вы не начнете действовать. Дайте мне слово, что не пустите дело на самотек, не будете делать вид, словно ничего не происходит. Вы уже очнулись, Мэдди, теперь надо действовать.
– Обещаю, – улыбнулась она, хотя представления не имела о том, что следует предпринять.
– Я позвоню вам завтра, и если не услышу ничего определенного, мне придется вас похитить и отвезти к своей дочери.
– Не имею ничего против. Как мне вас благодарить?
– Единственное, чем вы можете меня отблагодарить, Мэдди, – это сделать что-нибудь для своего спасения. Я очень на вас рассчитываю. И вы всегда можете рассчитывать на меня, если вам понадобится помощь.
Он написал на клочке бумаги свой номер телефона. Мэдди сунула его в сумку, еще раз поблагодарила Билла, поцеловала в щеку и побежала в студию. Сегодня ее первый день совместной работы с Брэдом Ньюбери. Надо еще переодеться, сделать прическу и макияж.
Билл еще долго сидел в машине, глядя вслед Мэдди, после того как она скрылась за дверью студии. Невозможно себе представить, чтобы с такой женщиной обращались подобным образом, и чтобы она сама могла поверить в то, что, лишившись мужа, останется без работы, без друзей или, хуже того, вернется на трейлерную стоянку. Господи, какой абсурд! Но она этому верит... Она подтвердила все, о чем говорила доктор Флауэрс, описывая психологическое насилие. Билл никак не мог оправиться от потрясения.
Когда Мэдди пришла в студию, Брэда Ньюбери уже гримировали и причесывали. Она внимательно наблюдала за ним. Какой напыщенный и важный. Неужели Джек действительно хочет, чтобы они работали вместе? Правда, на этот раз Брэд пытался говорить ей любезности. Они болтали, пока она причесывалась и гримировалась. Он сказал, что счастлив с ней работать. Тем не менее, вел он себя так, словно оказывает ей большое одолжение, снисходит до нее. Мэдди вежливо ответила, что с нетерпением ждет начала их совместной работы. На самом деле ей очень не хватало Грега. Что же ей все-таки делать с Джеком?..
Однако времени на раздумья уже не оставалось. Через три минуты эфир. Она едва успела сесть на свое место и набрать в легкие воздуха, как начался отсчет секунд. Выйдя в эфир, она, прежде всего, представила Брэда, и программа пошла своим чередом. Брэд вел ее в сухом техничном стиле. Мэдди не могла отказать ему в уме и знаниях, однако его стиль подачи новостей так отличался от ее собственного. Они абсолютно не сочетаются. Она – сердечная, доброжелательная, земная, он – сдержанный, отстраненный и холодный. Никакой гармонии. Совсем не то, что с Грегом. Интересно, что покажут рейтинги?
Между вечерними эфирами они немного поговорили. Вторая передача прошла более гладко, но безлико и невпечатляюше. Покидая место у микрофона, Мэдди заметила, что режиссер нахмурился.
Джек передал ей, что задержится на совещании и оставляет ей машину. Однако Мэдди решила пройти несколько кварталов пешком, а потом взять такси. Вечер стоял теплый, еще не совсем стемнело.
Неожиданно у нее появилось странное ощущение, будто ее кто-то преследует. Она сказала себе, что это уже паранойя. Просто у нее разыгралось воображение, и неудивительно: день оказался слишком тяжелым. Может, и в отношении Джека это тоже игра ее разгоряченного воображения? Она уже раскаивалась в том, что наговорила Биллу о Джеке. Может быть, он вовсе не такой. Для того, что он проделывал, можно найти тысячи объяснений.
Около их дома она увидела двоих полицейских. На противоположной стороне улицы стоял автомобиль без опознавательных знаков. Что-то произошло... У дверей она остановилась и спросила об этом полицейских.
– Просто решили прочесать ваш район, – улыбнулся один из них.
Но два часа спустя, выглянув в окно, она снова их увидела. Джек вернулся домой около полуночи, и она рассказала ему об этом.
– Да, я тоже их видел. Наверное, что-то стряслось у кого-нибудь из соседей. Копы сказали, чтобы мы не волновались, они побудут здесь какое-то время. Может, кто-то кому-нибудь угрожал. Во всяком случае, нам всем так спокойнее.
Он ей выговорил за то, что она не воспользовалась его машиной с шофером, а поехала на такси. Сказал, чтобы всякий раз, когда едет без него, она пользовалась только их автомобилем с водителем.
– Я просто хотела пройтись. Что тут такого?
Внезапно Мэдди ощутила неловкость. Если он действительно такой, как она думает, то, как ей себя с ним вести? Вернулось прежнее чувство вины, Муж так внимателен к ней. Вот и насчет машины тоже...
– Ну, как сегодня прошел эфир с Брэдом? – спросил Джек позже, ложась к ней в постель.
Мэдди содрогнулась. Неужели он собирается заниматься любовью... Внезапно она почувствовала, что не хочет этого.
– Мне показалось, никак. В общем, все в норме, но он совсем не впечатляет. Я просмотрела запись пятичасового эфира. Какой-то он безжизненный.
– Ну, так вдохни в него жизнь.
Мэдди во все глаза смотрела на мужа. Он хочет переложить ответственность на нее! Она не знала, что ему ответить. Ей показалось, что с ней в постели чужой, незнакомый человек. Кто он – действительно тиран и садист или просто любит все контролировать и хочет держать ее в своей власти, потому, что она ему небезразлична? В конце концов, что плохого он ей сделал? Дал ей блестящую карьеру, прекрасный дом, автомобиль с водителем, чтобы ездить на работу, красивую одежду, потрясающие драгоценности, путешествия в Европу и, наконец, собственный самолет, на котором она может летать в Нью-Йорк за покупками, когда захочет. Она что, сходит с ума? С чего это ей померещилось, будто он насильник?
Она почти убедила себя в том, что у нее больное воображение, что она несправедлива к нему, как вдруг Джек выключил свет и медленно повернулся к ней со странным выражением лица. Улыбаясь, протянул руку, коснулся ее груди... и неожиданно схватил ее с такой грубой силой, что у нее дыхание перехватило. Она попыталась его остановить.
– Что это вдруг? – засмеялся он с какой-то странной жестокостью. – Ты что, не любишь меня, крошка?
– Я люблю тебя, но ты делаешь мне больно.
Ее глаза наполнились слезами. Не обращая на это внимания, он задрал ее ночную сорочку, раздвинул ноги и вошел в нее так, что она застонала от возбуждения. Та же игра, чередование боли и наслаждения. Она попыталась сказать, что сегодня она не расположена к близости, но он ничего не слушал. Схватил Мэдди за волосы, откинул ее голову назад и приник к шее таким чувственным поцелуем, что она затрепетала. Потом вонзился в нее с такой силой, словно хотел проткнуть насквозь. Она вцепилась в него, пытаясь остановить, и разрыдалась от отчаяния. Внезапно он стал нежным и, наконец, с содроганием кончил.
– Я люблю тебя, крошка, – прошептал он.
Что же это такое? И что означает для него это слово? В его любви есть что-то зловещее. Для него это еще один изощренный способ внушать ей ужас. Теперь она это поняла, хотя подсознательно всегда ощущала опасность.
– Я люблю тебя, – повторил он сонным голосом.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она в ответ. Слезы ручьем полились из ее глаз. Самое ужасное, что это правда.
Глава 9
На следующее утро двое полицейских снова стояли у их дома. На телестудии еще больше ужесточили пропускной режим. У всех проверяли пропуска. Мэдди пришлось трижды пройти через детектор металла, прежде чем охранники убедились, что причиной сигнала является ее браслет.
– Что происходит? – спросила она Джека.
– Обычное дело, я думаю. Наверное, от кого-нибудь поступила жалоба, что мы подраспустились.
Больше она об этом не задумывалась. Пошла к себе наверх, чтобы встретиться с Брэдом. Они решили поработать вместе над своим общим имиджем. Мэдди решила провести несколько репетиций перед эфиром, чтобы они лучше сработались. Несмотря на все, что говорил Джек, программа новостей – это не просто считывание текстов с телемонитора.
Потом она позвонила Грегу. Хотела рассказать ему о встрече с доктором Флауэрс, однако его не оказалось на месте. Тогда она решила выйти перекусить. День стоял великолепный. Легкий ветерок смягчал жару, обычную для вашингтонского лета.
На улице у Мэдди снова появилось ощущение, что ее кто-то преследует. Она резко обернулась. Огляделась. Ничего подозрительного. Двое каких-то мужчин шли следом, разговаривая и смеясь.
Когда она вернулась в офис, позвонил Билл Александр. Спросил, как она себя чувствует, и пришла ли к какому-нибудь решению.
– Я не знаю. Может, я все-таки ошиблась. Я понимаю, это звучит абсурдно, но я люблю Джека. И уверена, что и он меня любит.
– Вам лучше знать. Но после того, что я услышал от доктора Флауэрс, мне кажется, вы снова пытаетесь закрыть глаза на правду. Может, стоит позвонить и поговорить с ней самой?
– Да, я об этом думала. Она оставила мне свою визитную карточку.
– Позвоните ей.
– Хорошо, я обещаю.
Она еще раз поблагодарила Билла за помощь и пообещала позвонить доктору на следующий день, просто для того, чтобы он не тревожился. Хороший человек... И так искренне о ней беспокоится.
Оставшееся время до передачи она работала над текстом новостей. Пятичасовой эфир с Брэдом прошел более гладко, чем вчера, но все же ненамного лучше. Он раздражал ее своей манерой говорить интересные и умные вещи, но излагать их неловко, как новичок. До этого он никогда не работал ведущим и, несмотря на несомненный интеллект, не обладал ни харизмой, ни малейшим обаянием.
Мэдди покинула студию все еще раздосадованная. Джек собирался на совещание в Белый дом и велел ей взять его автомобиль, а дома запереть двери на все замки. Ей это показалось полной чушью. Она и так никогда не оставляла двери открытыми. А теперь, когда у самого их дома дежурят полицейские, они в полной безопасности. Вечер стоял чудесный, и она попросила водителя остановить машину за несколько кварталов до их дома и пошла пешком по Джорджтауну. Уже почти стемнело, но она чувствовала себя спокойнее, чем накануне, почти счастливой.
На последнем углу перед их домом чья-то рука схватила ее сзади. Кто-то невидимый потащил ее в кусты. Она попыталась кричать, но нападавший рукой зажал ей рот. Она боролась, как тигрица, била его одной ногой, пытаясь балансировать на другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38