— Я сейчас не могу об этом. Я никому… — Только врачу в клинике.— Нужно, — решительно сказал он, но она еще продолжала сопротивляться:— Я не могу.Она встала, прошлась по комнате, остановилась у окна и принялась всматриваться куда-то. За окном темно, и где-то там, в темноте, — Тедди. Когда она повернулась к инспектору, в глазах ее было столько страдания, сколько Джону Тейлору еще не приходилось видеть. Ему вдруг захотелось приблизиться к ней и взять ее за руку.— Простите меня. Мне тяжело причинять вам боль, — сказал Тейлор. Таких слов он тоже никогда раньше не произносил при допросах. Но и ни одна женщина еще не производила на него такого впечатления. В ней была чистота, она казалась такой хрупкой, что он боялся за нее. Даже не спросив разрешения, он назвал ее по имени, чувствуя, что необходимо сделать все возможное, чтобы облегчить ей признание. — Мариэлла, вам надо все рассказать.— Я никогда не говорила мужу… А если бы он знал… Может быть, если бы он знал…Вероятно, в этом случае Тедди не появился бы на свет, а возможно, и самого их брака не было бы.— Мне вы можете рассказать, — настаивал он. Он хотел, чтобы она доверилась ему.— А потом? Вы не расскажете журналистам? Она сверлила его взглядом. Он медленно покачал головой.— Ничего не могу обещать. Но даю вам слово, что сделаю все, что только будет в моих силах, чтобы сохранить вашу тайну. Выдам ее только в том случае, если это поможет найти Тедди. Вы согласны?Она кивнула в ответ и опять стала смотреть из окна в сад.— У нас с Чарльзом был сын… Наш маленький Андре. — Когда она выговорила его имя, ее горло болезненно сжалось. — Он родился через одиннадцать месяцев после того, как мы поженились. У него были черные волосики, они блестели… Большие голубые глаза… Он был похож на маленького ангела. Пухленький такой херувимчик, мы обожали его. Мы всюду возили его с собой. — Теперь, когда она решилась рассказать ему, она не отводила взгляда. — Он был прекрасен и все время смеялся. Мы ходили с ним к друзьям… Он всем нравился.Джон наблюдал за ней, и его вдруг насторожил тон ее рассказа. И глаза Мариэллы подозрительно заблестели.— Чарльз буквально надышаться на него не мог… И я тоже. Однажды мы поехали на Рождество в Швейцарию. Андре было два с половиной года. Нам было там очень хорошо. Мы играли в снежки… Даже лепили снеговика… — По ее щекам текли слезы, слезы горя и боли. Джон не прерывал ее. — И вот однажды Чарльз отправился в горы покататься на лыжах, а я осталась в Женеве. Мы с Андре пошли гулять на озеро. Мы болтали с ним, играли. А озеро замерзло, и у самого берега стояли какие-то женщины с детьми. Мы подошли к ним. Я разговорилась с одной женщиной, у нее мальчик был такого же возраста… — Каждое слово давалось ей с трудом, как будто бы ей не хватало воздуха. — Вы же понимаете, как женщины любят поболтать о детях, так что мы заговорились… заговорились…Она поднесла дрожащую руку к глазам, и в этот момент Джон Тейлор подбежал к ней, словно предлагая помощь, и она судорожно вцепилась в его руку.— Мы разговаривали, а он выбежал на лед вместе с другими детьми, потом вдруг… Это было ужасно…Она почти не могла продолжать, в этой комнате слишком душно, но Джон так сжал ей руку, что это дало ей силы. Теперь она забыла о нем, теперь она вернулась в то время, которое почти убило ее.— Что-то ужасно захрустело… Похоже на гром… Лед треснул, трое детей провалились… Один из них — Андре… Я выбежала на лед, другие женщины тоже… Все закричали… Я первой добежала до воды… Вытащила двух девочек… Да, обеих… — Она всхлипнула. — А его никак не могла вытащить. Я старалась… Я очень старалась… Я сделала все, что можно, даже сама оказалась в воде… Но он был подо льдом… Потом я нашла его… — Голос ее прервался от боли. Джону Тейлору хотелось плакать вместе с ней. — Он весь посинел и покорно лежал у меня на руках, такой холодный… Чего я только не делала… Искусственное дыхание… Я согревала его… Потом приехала «Скорая помощь», его отвезли в больницу, но там…Она опять посмотрела на Джона. Они оба сокрушались о судьбе маленького мальчика, провалившегося под лед на Женевском озере.— Его не смогли спасти. Сказали, что он умер у меня на руках, когда я только вытащила его… Он уже не дышал… А откуда они знали, что он уже тогда был мертвый… — А не все ли теперь равно? — Это все моя вина… Надо было смотреть за ним… Я стала болтать с этими женщинами… Я как раз о нем рассказывала… А он умер. И я его убила.— А ваш бывший муж?Едва оправившись от всего услышанного, Тейлор тут же задал ключевой вопрос, потому что по ее опустошенному горем лицу он видел, что было что-то еще.— Конечно, он обвинял меня. Меня оставили в больнице… Я хотела там остаться, рядом с Андре. И меня с ним надолго оставили. Я все держала его на руках и думала, что он ко мне вернется, что я смогу его отогреть… Но конечно… — Рассказывая, она, казалось, снова переживала то давнее безумие.— Ваш муж, наверное, приехал в больницу. Как он повел себя? — мягко спросил Джон Тейлор. Очередной важнейший вопрос. И снова на агента ФБР смотрели невидящие глаза.— Он стал бить меня… Он сильно бил… Долго… Потом мне сказали… Нет, неважно… Я подумала… Сказали, что, когда я прыгнула на лед…— Миссис Паттерсон, что он делал?— Он чуть не убил меня. Говорил, что из-за меня погиб Андре, что я во всем виновата… Правильно, я заслужила… — Она захлебнулась слезами и издала какой-то странный звук, напоминающий собачий вой. — Я потеряла ребенка.Она опять посмотрела на него, а он положил руку ей на плечо и притянул к себе, чтобы она могла поплакать ему в плечо. Она прижалась к его груди, а он принялся безотчетно гладить ее по голове.— Боже мой!.. — Только тут смысл ее последних слов дошел до него. — Вы были беременны…— На шестом месяце… Девочка… Умерла в тот же день, что и Андре.Мариэлла долго молча плакала, а Джон Тейлор поддерживал ее.— Я так вам сочувствую… С вами столько случилось… Вам пришлось много перестрадать. И я опять заставил вас все это пережить…Что ж, у него не было выбора. Ему обязательно нужно было знать то, что она скрывала. Он видел по ее глазам, что она пережила трагедию, но он предположить не мог, что все было так ужасно.— Со мной все в порядке, — тихо произнесла она. В каком-то смысле так оно и было. А в чем-то совсем даже не в порядке. Она вдруг вспомнила, что с ней не было Тедди. Это уже слишком много для нее. И поэтому Джон Тейлор теперь просто обязан найти его.— Мне было потом очень плохо. И очень долго.Наверное, это можно назвать нервным срывом или еще как-нибудь. Мне кажется, Чарльз тоже был не в себе. В тот вечер его пришлось оттаскивать от меня. Потом мне сказали, что во время похорон он совершенно сорвался. Не знаю, мне не разрешили пойти. Меня положили в частную клинику в Вилларе, и я пролежала там двадцать шесть месяцев. Лечение оплатил Чарльз, но я его не видела. Наконец, перед тем как выписывать меня, его пустили ко мне. Он просил меня вернуться, но я уже не могла. Мы оба с ним думали, что это я убила нашего сына. Даже, может быть, обоих наших детей. Я ведь не только не усмотрела за Андре, но еще и прыгнула в воду, и от этого погиб второй ребенок.— Да что же вы могли сделать? Неужели позволить Андре утонуть?— Нет, я все правильно сделала, но прошло два года, прежде чем я пришла к такому выводу. А потом еще шесть лет надо было жить с этим. Я думаю, — она опять расплакалась, — я решила, что Тедди потому родился, что бог решил простить меня. Когда я никак не могла забеременеть от Малкольма, я все время думала, что он наказывает меня.— Ерунда. Вы и так уже наказаны. Вы ничего не сделали плохого, чтобы заслужить такое наказание.Она печально улыбнулась человеку, с которым только что разделила тайну своей жизни.— Все эти годы я тоже старалась себя в этом убедить.Он еще раз дотронулся до ее ладони, потом подлил ей чуть-чуть бренди в чай. Ему было трудно поверить, что она ничего не рассказала Малкольму. Как же тяжело было ей нести это невыносимое бремя! Неудивительно, что она страдала от головных болей.— Теперь расскажите про вашу встречу в церкви, — попросил он, но смысл этой встречи он уже понял.— В тот день была годовщина… смерти детей. В этот день я всегда хожу в церковь и ставлю свечи за упокой их душ. И еще за родителей. И вдруг появился Чарльз, как призрак.Радостной ли была та встреча, подумал про себя Тейлор. Теперь он был полностью на стороне этой женщины, и потому, что она пережила так много горя, и потому, что она нашла в себе силы жить дальше. Она была сильнее и глубже, чем могло показаться с первого взгляда. Теперь ему захотелось получить ответ еще на один вопрос:— Вы его все еще любите?— Да. Думаю, что какая-то часть моего сердца, души моей навсегда принадлежит ему. — Она говорила теперь так открыто и искренне, что невозможно было не поверить ей. Тейлор вспомнил шофера, который орал, будто миссис Паттерсон ходит на свидания с «любовником», и его передернуло. А Мариэлла добавила с полной убежденностью:— Но он принадлежит прошлому. Эта часть моей жизни окончена.— А он что хотел? Чтобы вы вернулись к нему?— Не знаю. В соборе Святого Патрика мы говорили недолго, нам обоим было трудно говорить. Он сказал, что я ни в чем не виновата, но я знаю, что он всегда будет обвинять меня. Он обвинял меня в том, что я убила нашего сына. Преступная небрежность. — Мариэлла отвернулась от Тейлора, и он почти заставил ее глотнуть чаю с бренди. — И ведь правда. Я была совсем девчонкой, мне был двадцать один год, и я допустила непростительную ошибку. Я говорила с той женщиной совсем недолго, а Андре тем временем отошел от меня. Я была удивлена, что Чарльз намерен простить меня, я же знаю, что он чувствовал тогда.— А он действительно намеревался вас простить? Вы абсолютно уверены?Она посмотрела инспектору прямо в глаза. Вот большой вопрос.— Не знаю. В пятницу, в соборе, я думала, что да. Я сказала ему, что опять замужем, и он, по-моему, удивился, наверняка ему это не понравилось, но мне показалось, что он принял эту новость. Но на следующий день мы встретили его в парке… Он пришел в бешенство, когда увидел Тедди. Оттого пришел в бешенство, что у меня опять есть ребенок, а у него нет. Он сказал, что я этого недостойна, и я почувствовала, что он мне угрожает, хотя, по-моему, это были пустые угрозы. Он сказал, что способен отобрать у меня ребенка, чтобы заставить меня вернуться.Наконец-то Джон Тейлор услышал то, что хотел услышать. Теперь он не сомневался, что преступник рано или поздно будет у них в руках. Остается только найти его. Слава богу, Мариэлла почувствовала доверие к нему, Тейлору. Что бы теперь ни случилось, они смогут упрятать бывшего мужа Мариэллы в тюрьму и забыть о нем. Сочувствуя Мариэлле, ее горю и страданиям, он куда меньше сочувствовал Чарльзу, который избил беременную жену в больнице, и вместо того, чтобы ее утешать, обвинил в детоубийстве. Потом он покинул ее на два года в больнице и так или иначе заставил ее нести тяжкий крест всю жизнь, заставил ее жить с сознанием, что по ее вине погибли оба ребенка. Джон Тейлор рассудил, что этот субъект заслуживает наказания.— Как вы думаете, он серьезно говорил?— Не уверена. Просто не знаю. Не могу себе представить, что он может причинить кому-то вред, тем более ребенку. Но с другой стороны, я не знаю, насколько он еще сердится на меня. Поэтому я не могу утаить все это от вас.Что ж, в конце концов к лучшему, что шофер обвинил свою хозяйку в тайных отношениях с «любовником».Было уже шесть утра, а расследование не продвинулось дальше. Вот только информация, которую сообщила Мариэлла, обещает многое. Джон Тейлор аккуратно записал фамилию и адрес Чарльза и пообещал, что через пару часов осторожно с ним побеседует. Если Чарльз представит удовлетворительное алиби и Тейлор сможет ему поверить, тогда вопрос о Чарльзе Делони можно будет считать закрытым. А вот в противном случае он должен будет дать этой информации ход. Втайне Тейлор рассчитывал, что ему удастся узнать больше. Скорее всего этот парень — круглый дурак, раз он так открыто угрожал похитить ребенка. Не исключено, что он и украл его. Может быть, чтобы отомстить за смерть собственных детей той, кого он считал виновной, либо просто в безумной надежде вернуть ее. Но ведь он уже пообещал Мариэлле ничего не рассказывать ни представителям прессы, ни ФБР, ни Малкольму. Сначала нужно поговорить с Чарльзом Делони. Так будет лучше для всех. Она это и сама понимает.Они вышли из кабинета почти в семь часов утра и еще долго простояли в холле, беседуя. На улице еще не рассвело. Он смотрел на нее и думал: как было бы хорошо, если бы он мог пообещать обязательно найти Тедди. Ей это нужно. У него создалось впечатление, что брак Мариэллы с Малкольмом Паттерсоном был всего-навсего сделкой. Вся ее жизнь сосредоточилась в Тедди, а Тедди у нее отняли. Тейлор видел, что мать обожает сына. Насколько Тейлор может судить, она никогда не вернется к Чарльзу, но у нее нет человека, который помог бы ей в этой жизни. Невозможно понять другое: как удалось похитить ребенка в полночь совершенно бесшумно и не оставив никаких следов. Его, одетого в красную пижаму, вынули из постели…А потом он исчез. Глава 5 Мариэлла бродила по дому как привидение и вспоминала свой долгий разговор с Джоном Тейлором. Сначала она пошла к себе в комнату, но оказалось, что она не может там находиться. Стены давили на нее так, что она не могла дышать. Сама не понимая как, она вышла на лестницу и в прострации прошла в комнату Тедди. Только там ей хотелось находиться, только там ей казалось, что он где-то рядом. Невероятно… Немыслимо… Кто мог это сделать, зачем? Да нет же, ясно, это сделано ради денег. В дом уже провели специальною телефонную линию, повсюду были полицейские. Ждали телефонного звонка или письма насчет выкупа. Вдоль и поперек были изучены все утренние газеты — объявлений, которые могли бы поместить похитители, там не оказалось. Уже применили все обычные в таких случаях методы. Агенты ФБР с минуты на минуту ожидали приезда Малкольма. А Мариэлла чувствовала себя бесполезной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38