Во тьме была видна только красная точка его факела. Затем и она исчезла.— Сгинул, — пробормотал Питер.— Мы должны что-то делать, — с несчастным видом проговорила Элизабет. На самом деле именно она должна была пойти, ведь она знала, что он обнаружит в подземных комнатах.— Элизабет, успокойся. Он отказался от помощи.Один из людей, качающих воду, доложил, что резервуар почти пуст.— Пусть кто-нибудь проверит, наполнили ли другой бак, — распорядился Питер.— Есть. — Человек поднял руку и бегом припустил к дому.— Черт… — пробормотал Питер.— Элизабет права, мы должны спуститься. Что, если он попал в беду? — сказал отец Элизабет.— Вдруг огонь распространился, и он не может с ним справиться? Что, если напора воды недостаточно? Если он потерял сознание от нехватки воздуха? — перечисляла Элизабет.Она могла придумать еще тысячу несчастий, но Виктор высказал самое главное:— Что, если он мертв?— Такой факт все меняет, — ответил Питер и подозвал держателей факелов. — Подойдите поближе. Будем действовать согласно плану Элизабет. Передавайте по цепочке ведра, а мы спустимся вниз и постараемся помочь Николасу. Элизабет, возьми факел, запасное древко и немного воды, на всякий случай. Виктор, возьми два ведра. Фредерик, встань у первой ступеньки и передавай информацию наверх. Заодно следи, чтобы хватало людей и ведер. И продолжайте качать воду. Элизабет, пойдем.Он взял два ведра с водой и направился вниз по ступенькам. За ним шла Элизабет, высоко держа факел, чтобы освещать дорогу Питеру, а замыкали шествие ее отец и Виктор.В воздухе все еще витал дым, образуя неясные круги вокруг факелов.Хотя Элизабет прекрасно знала дорогу, ей казалось, что она спускается в никуда и в любой момент может оказаться в полной пустоте.— Я на дне, — прошептал Питер. — Приготовьтесь наступить в воду. Боже мой, здесь сущий ад. Я ничего не вижу, но дыма не так уж много. Элизабет, передай мне факел.Она протянула ему факел и взамен взяла одно из его ведер.— Николас! — закричал в темноту Питер. Ничего. Каждая проходящая секунда обдавала леденящим страхом.— Я здесь! — Они с трудом расслышали его голос.Господи, он обнаружил комнату…— Черт… — пробормотал Питер. — Оставайтесь здесь. Я пойду за ним; нет необходимости всем там умирать.— Но он же жив, — возразила Элизабет. — И дым почти рассеялся. Мы все пойдем.Питер провел рукой по волосам.— Может быть. Может быть. Есть возражения, Фредерик? Виктор? Нет? Подайте мне еще один факел. — Он поджег его от факела Элизабет. — Есть только один путь.Он развернулся, ведя за собой остальных, бредущих по щиколотку в воде, журчащей по тоннелю, подобно реке.— Николас!— Вы уже недалеко, — закричал тот, и Элизабет почувствовала, как ее сердце уходит в пятки. Он был именно там; он нашел комнату.До нее оставалось не более тридцати шагов. И до того, как ей придется раскрыть правду.Неожиданно она споткнулась — о Питера? — и упала. Оба факела погасли. Она барахталась по колено в воде, пытаясь уцепиться за стену, слыша рядом с собой ругань.— …Черт… — Голос Николаса раздался совсем недалеко от нее.По поверхности холодной воды плыли облачка едкого дыма, и она почувствовала головокружение. Чьи-то руки уцепились за нее, послышался сухой голос. Ее отец?— Элизабет? — Или Питер?— Черт побери… где спички? — произнес Николас странно-напряженным голосом. Послышался шуршащий звук, и их осветил тусклый свет.— Какого черта? — Ее отец поднялся на ноги и уставился на клубок рук и ног на полу. — Николас…— Я в порядке. — Голос звучал сдавленно.— Элизабет?— Да. — Она с трудом выдавила из себя одно слово. При свете факела Николас выглядел настолько грозно и мрачно, что ей захотелось убежать, ведь он обнаружил комнату. Он протянул ей один из двух факелов, поднятых из поды, не говоря ни слова о том, что только что произошло.А что сейчас произошло? Просто она споткнулась, и все упали, барахтаясь в холодной воде.— Попробуем его зажечь. — Он поднес конец древка к пламени. Факел затрещал, зашипел и занялся. — Удачно. Пойдемте, покажу, что я там нашел.Все столпились за его плечами у дверного проема комнаты, из которой сильно пахло дымом.— Что там? — спросила она скрипучим голосом. Черт побери.— Эпицентр возгорания, — сказал Николас.— И что это значит? — подал голос Виктор.— Пожар был ограничен стенами одной комнаты. Дальше в туннеле нигде нет ни следа горения, а ведь там строительные леса, которые легко воспламеняются. Но сгорела только комната, в которой возник пожар.Он выдержал паузу, чтобы смысл слов лучше дошел до его слушателей.— Огонь был только здесь. — Он очертил факелом полукруг, освещая комнату.Комната была умеренных размеров, примерно восемь на десять футов. Каменные стены. Земляной пол пропитался водой, заливавшейся сюда из тоннеля. Все предметы сгорели до полной неузнаваемости. В воздухе все еще чувствовался запах дыма.— Виктор, Питер, вылейте ваши ведра в тот угол. Там еще остались угли.— Пожар прекратился? — неуверенно спросила Элизабет.Огонь был только здесь, он ограничивался одной комнатой. Объяснение повисло в воздухе, едко, как дым. Что он недоговаривал? О чем он думал?Он обернулся и посмотрел на нее. Хрупкая, стройная Элизабет, достаточно сильная, чтобы поднять ведро воды и факел, достаточно сильная, чтобы выдержать ночь с ним.— Все кончено, — загадочно сказал он. — А теперь Виктор поднимется наружу и организует цепочку для передачи ведер. И продолжайте качать воду. Питер, возвращайся в дом и проследи, чтобы все начали приводить в порядок. Фредерик, где-то здесь должны быть фонари. Найди их и освети комнату. Я останусь здесь, пока не потухнет последний уголек.Часом позже все, за исключением Николаса, собрались в библиотеке. Они сидели и молча смотрели друг на друга.— Ну, — наконец произнес Виктор, — теперь вы убедились, что здесь действуют посторонние силы. Происшествие является предупреждением. Враги…— Ради Бога, Виктор… — с отвращением сказал отец Элизабет. — Только потому, что случился небольшой пожар…— Да, — медленно проговорила Элизабет, — но как?— Могло быть много причин, — ответил отец. — Кто-то мог неосторожно зажечь спичку. Или оставить горящую свечу. Или…— Но там ведь ничего нет; туда никто никогда не спускается, — проговорила Элизабет.Отец пожал плечами:— Значит, кто-то спустился.— И совершил поджог, — скептически добавила Элизабет.— Я имел в виду… допустил небольшую неосторожность, вот и все.— Такая неосторожность нас всех до смерти перепугала, — сказала Элизабет.— Вот именно, — перебил ее Виктор. — Кто-то хотел напугать кого-то в доме. Предупреждение. Враги…— Виктор! — Он начинал действовать на нервы Элизабет. С другой стороны, он, как обычно, произносил вслух то, о чем они не смели и подумать.— Сейчас слишком поздняя ночь, для того чтобы строить какие-то предположения, — сказал Питер. — Важно, что пожар потушен, никто из нас слишком сильно не рисковал и сейчас все в безопасности.— Тогда зачем мы здесь все собрались, раз мы все в безопасности? — требовательно спросил Виктор. — Раз нет никаких врагов?..— Замолчи, Виктор.— Вы меня никогда не слушаете. — Он придвинулся к двери на террасу. — Враг здесь, в воздухе витает запах перемен…— Ему на самом деле следует вернуться в Лондон, — сказал отец Элизабет. — У него здесь нет подходящей аудитории.— Дураки, — фыркнул Виктор. — Или вы все ждете прихода Николаса? — Он прошелся по комнате, глядя на них. — Ах да. Вы все ждете. Хотите услышать, что был несчастный случай. Что не было никакого злого умысла. Что огонь может заняться и потухнуть сам по себе, не распространяясь, не причиняя никакого вреда. Наивные глупцы.— Пожалуй, на сегодня мы услышали достаточно, — сказала Элизабет, поднимаясь с кресла. — Мне становится скучно. Никто не ждет прихода Николаса. Я иду спать.Лгунья, подумала она о себе.— Элизабет. — Питер схватил ее.— Только не сегодня, — пробормотала она, неожиданно сознавая, что еще три часа назад она была готова растаять в его руках.— Конечно, нет. Я просто хотел сказать, что совершенно нечего бояться.— Я знаю.— Произошел всего лишь несчастный случай, — бросил отец, проходя мимо них.— Я знаю.— Ты глупа, — сказал Виктор, открывая дверь.Она повернулась в его сторону и долго смотрела на него. — Я знаю.Он должен был все предусмотреть, думал Николас. Он должен был его сразу поймать. Между тем его враг подкрался на цыпочках и поймал его. Черт побери.Кто угодно мог быть его врагом. Их было четверо, и каждый из них был способен…Пожар там, где никакого пожара быть не могло. Дым, хаос и страх — только для того, чтобы завлечь жертву.И он попался, разыгрывая из себя героя, рисковавшего жизнью ради своего наследства. Все остальное было бы очень просто: его могли убить в подвале и снова разжечь огонь…Случайная смерть от Невидимой Руки.Первый шаг — кошка подкрадывается к добыче.…все будет как прежде…Уже не будет. Комната уничтожена в паническом порыве, совершенно ненужном. Она не видела в таком поступке смысла. Никто бы никогда не нашел ее. Если бы она знала, она бы вычистила ее, уничтожила все следы чьего-либо пребывания.Но теперь…Пожар вызвал вопросы. Вызвал расследование. Кто-нибудь обязательно обыщет пожарище, чтобы найти объяснения.А в тот момент, когда она споткнулась… ей показалось, что она почувствовала руку, подталкивающую ее в спину. Просто невозможно!Хотя теперь все было возможно. С тех пор, как появился Николас. Все было именно так, как сказал ее отец: три дня назад Шенстоун принадлежал ей.Ей было тяжело думать об этом.Она медленно поднималась по лестнице. В воздухе все еще витал запах дыма.Запах страха.Николас. Он шел со стороны гостевого крыла, невозмутимо хромающий, сопровождаемый слугой, несущим его чемодан и ботинки.— Что ты делаешь? — требовательно спросила она.— Переезжаю в комнату Уильяма, естественно.— Что?! — Комната Уильяма была смежной с ее собственной спальней, соединенная с ней дверью.— Дорогая Элизабет, а ты что ожидала? Что я буду вечно ютиться в гостевом крыле?— Наверное, да, — пробормотала она.— Ты совсем не думала, Элизабет.— Кто же ожидал, что сегодня случится пожар? — вспыльчиво воскликнула она.— Очевидно, тот, кто его начал.Теперь она наверняка знала, что во всем был виноват дым, вызвавший у нее галлюцинацию, что Николас стоял перед ней. Ей, конечно же, казалось то, о чем он говорил.— Тот, кто… начал пожар?..— Милая Элизабет. Пожары сами по себе не происходят. И так не бывает, чтобы некоторые вещи сгорали, а другие нет. Или чтобы огонь не распространялся, а потом потухал без видимой причины.Она почувствовала сильную слабость. Она даже не могла найти слов, чтобы возразить ему.— Понимаю.— Неужели? — произнес он, открывая дверь в спальню Уильяма. — Тогда тебе, возможно, будет интересно узнать, что я понимаю, — таинственно добавил он, входя внутрь вслед за слугой.Она застыла на месте.— Что? Что ты понимаешь?— То, о чем говорит Виктор, Элизабет. — И он закрыл дверь.Враги.…Если бы с ним что-то случилось? Что было бы тогда?..Нет, нет, нет. Ей не могла быть выгодна его смерть…Она ненавидела своего отца за то, что он посеял в ее голове такую мысль.А теперь еще и пожар…К. тому же существовал другой способ… И, возможно, она совершила ошибку, не задумавшись о нем раньше.Нет. Скорее всего он не сработает, потому что нет гарантии, что ей удастся найти доказательства. Николас утверждал, что их нет. Хотя… откуда ему знать? Она продолжала втайне лелеять идею вернуть ей все. Подстрекаемая отцом, который желал того же.Иметь возможность предложить Шенстоун Питеру со всеми вытекающими последствиями? Три дня назад у нее еще была такая возможность.…подумай о тех временах, когда Шенстоун принадлежал тебе. И о том, что такое положение очень устраивало некоторых людей… Ее отец был большой хитрец. Возможно, еще не слишком поздно. Бумаги Уильяма остались у нее. Они с мистером Гиддонзом просмотрели самые важные из них, но она еще не изучила те, которые не имели отношения к поместью.Но теперь она столкнулась с вереницей неожиданных событий: возвращение Питера; появление незнакомца, перевернувшее ее жизнь; пожар, который не мог начаться сам по себе; переезд Николаса в комнату Уильяма…От такой реальности она уже не могла убежать.Значит, настало время использовать то оружие, которым она обладала: то, которое Николас использовал против нее. А было ли у него право вступать во владение титулом, имением и ею? Глава 9 — С другой стороны, — сказал отец Элизабет за завтраком, налегая на селедку, омлет и пшеничные лепешки, — мне не нравятся намеки, которые делал Николас прошлой ночью.— А твои намеки, которые ты делал прошлой ночью? — поинтересовалась Элизабет, сидя напротив серванта и нехотя размазывая свою порцию по тарелке.— Я? Я ничего такого не сказал, что дало бы тебе право высказывать такие заявления. — Он многозначительно посмотрел на Элизабет. — Мы должны радоваться, что дом не сгорел, пока мы спали.— Мы должны радоваться, что пожар не распространился, — сказала Элизабет.— Конечно, и я так считаю. Но зачем что-то придумывать — пожары довольно часто прекращаются сами по себе. Туннель и весь подвал по большей части состоят из каменных стен и земляного пола. Нет причины предполагать, что огонь возник не по случайности. Итак. Теперь, когда мы разобрались с происшедшим инцидентом, что ты собираешься предпринимать?— Предпринимать? Насчет чего?— Насчет Николаса. Ты ведь знаешь, что он переселился в комнату Уильяма.— Конечно, знаю.— Так вот, поставь замок на смежную дверь, моя девочка. Он может решить, что у него появились некоторые привилегии — ну, знаешь, «право синьора».Она покраснела. Разве может отец говорить такое своей дочери? Что бы он сказал, если бы узнал, что затронутый им вопрос уже давно решен?— Ты же не хочешь, чтобы о его переселении узнал Питер? Сколько, ты думаешь, он будет ждать при таких условиях?— Каких условиях? — воскликнула она. — Вчера ночью ты говорил нечто подобное. Я хочу знать, что ты имеешь в виду.— Я? Я не говорил ничего такого. Я просто утверждаю, что Питер никогда не сделает тебе предложение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38