https://wodolei.ru/catalog/shtorky/skladnye/
Спрейдж согласился взять даже пустой, похожий на гроб, ящик, что свидетельствовало о том, что он действительно был рабом Хупа. Такие люди не считали слишком жестоким любое наказание, если оно касалось членов Восьмерки. Ящик был слишком большим, чтобы его можно было опустить в трюм, поэтому моряки закрепили его на палубе тросами и стропами.
– Старый Койан обладал богатым воображением, – заметил подошедший Спрейдж.
– Согласна, но лично мне кажется, что именно богатое воображение стало причиной его конца. Он не смог забыть и поэтому предпочел самоубийство, – сказала Тай.
– Он не убил себя сам.
– Верно. Тем не менее он совершил самоубийство, позволив убить себя. Аналогичным образом прощались с жизнью многие граждане Правительства. С возрастом они рисковали все больше и больше, надеясь таким образом избавиться от скуки, хотя на самом деле избавлялись от жизни.
Старый капитан только равнодушно хмыкнул. Тай заметила, что он наблюдает, как Лембер спускает на главную палубу его кресло-качалку. Моряк поставил кресло у мачты, напротив крокодильей головы Обманщика ветра.
– Насколько я знаю, тебе предстоит заключить сделку с парусом, – сказала она.
– Я решил дождаться тебя. Это должно войти в историю.
Тай посмотрела на Обманщика и почему-то подумала, удобно ли ему было так изгибать шею, прижимая ее к туловищу. Женщина даже поморщилась, представив, насколько это неудобно. У мачты собралась вся команда. Происходило нечто из ряда вон выходящее, никому из них не доводилось встречаться с таким парусом.
Олиан сняла с ремня пульт управления голокордером, ввела в него инструкции, потом сняла сам голокордер и подбросила его высоко вверх. Прибор мгновенно выровнялся и начал кружить вокруг нее, пока его не направили в сторону мачты и севшего в кресло-качалку Спрейджа.
– Итак… – Капитан достал трубку и начал набивать ее. – Ты сказал, что выполняешь работу пяти моряков и тканевого паруса и, таким образом, заслуживаешь соответствующей доли прибыли.
– Да, – подтвердил Обманщик ветра.
– Посмотрим… Большинство капитанов, являющихся владельцами судна, получают двадцать процентов, а остальная прибыль распределяется равными долями, по крайней мере, на этом судне, среди десяти членов команды. Ты считаешь себя равным пяти морякам. По моим расчетам, оставшиеся восемьдесят процентов следует разделить на пятнадцать частей, из которых треть должна принадлежать тебе. Я прав?
– Да, я должен получить пять частей, – произнес Обманщик менее уверенным тоном.
– Ты хочешь сказать, что заслуживаешь двадцать шесть и две третьих процента, что превышает даже долю капитана? Мне так не кажется. Парус, которого ты прогнал, был готов работать за кусок мяса. Почему мы должны заключать сделку с тобой?
– Потому что должны, как должны будут все остальные капитаны.
– Ты говоришь от имени всех парусов? – спросил Спрейдж.
Он сунул трубку в рот, пощелкал зажигалкой, тихо выругался и сдался. Вытащив трубку изо рта, капитан стал изучать Обманщика. Глаза паруса на мгновение закатились.
– Да… я говорю от имени всех парусов, – сказал он. Спрейдж нахмурился и бросил взгляд на своих матросов.
– В таком случае нам следует заключить сделку сейчас, чтобы ее можно было ратифицировать на совете. Я готов предложить любому парусу долю, получаемую каждым матросом: восемь процентов чистой прибыли при условии соблюдения обязательств договора.
– Каких обязательств? – спросил Обманщик.
– Ну, я думаю, самым главным условием является отказ от доли в случае самовольной отлучки. Слишком часто мы оставались без паруса только потому, что ему становилось скучно.
– Двадцать пять процентов, и я хочу видеть контракт в письменном виде.
Спрейдж повернулся к Лемберу.
– У меня в столе найдешь целую пачку.
Моряк покачал головой, но послушно отправился в каюту капитана.
– Полагаю, я могу повысить ставку до двенадцати процентов, – продолжил Спрейдж.
– Ты – грабитель и вор! – завопил парус и этим своим заявлением, казалось, в некоторой степени вывел из состояния изумления членов команды, которые услышали знакомые слова. – Не соглашусь меньше чем на двадцать процентов, и ты сам понимаешь, что это хорошее предложение!
– Двадцать? Ты с ума сошел?
Капитан опять безуспешно защелкал зажигалкой. Тай, пожалев его, достала из висевшей на ремне сумки блестящий металлический цилиндр. Спрейдж взял его, долго рассматривал, потом нажал на кнопку и поднес к трубке. Появился красный огонь, и табак в его трубке загорелся. Выдохнув облако дыма, капитан улыбнулся и вопросительно посмотрел на Тай. Женщина небрежно махнула рукой. Довольный, Спрейдж положил лазерную зажигалку в карман и продолжил переговоры с парусом.
– Возможно, я соглашусь на пятнадцать процентов.
– Что случится со всеми судами, если на них не окажется ни одного паруса? – спросил Обманщик.
Спрейдж пристально смотрел на него, но явно потерял интерес к спору, раскурив трубку.
– Хорошо, семнадцать.
– Восемнадцать – и мы договорились.
Спрейдж помолчал некоторое время, потом кивнул.
Подошел Лембер с распечатанным контрактом и ручкой, Спрейдж выхватил из его руки лист бумаги и ручку, написал процент и поставил свою подпись.
– У тебя есть стимулятор, – сказал он. – Значит, как я полагаю, ты умеешь читать. А писать умеешь?
Обманщик в ответ поднялся на реях и повернулся так, чтобы зацепиться за один из них ногой. Затем он наклонился, вытянул огромное крыло и пошевелил когтями на последнем суставе.
Капитан передал контракт и ручку Лемберу, который, в свою очередь, вручил их Обманщику. Парус поднес бумагу с текстом к глазам и прищурился. Тай едва не расхохоталась, когда он вставил ручку в рот и задумчиво пожевал ее. Спрейдж повернулся к ней:
– Так создается история.
– Вот именно, – рассеянно произнесла она, – на горизонте появились еще два судна.
Между тем, подписав контракт, парус поднялся по мачте вниз головой, зажав в зубах лист бумаги и ручку, расправил огромные крылья, занял привычное рабочее положение и только после этого выплюнул контракт и ручку прямо на колени Спрейджа. Обманщик написал свое имя печатными буквами, настолько аккуратными, что их почти нельзя было отличить от напечатанного текста контракта.
– Забыл предупредить, – капитан пристально посмотрел на парус, – что указанный процент относится только к рейсу, на который ты подписался.
– Конечно, – отозвался Обманщик, – я понимаю, что данный рейс закончится без прибыли. Я просто создаю прецедент.
Спрейдж сложил контракт и убрал его в верхний карман. Он медленно кивнул.
– Ты – очень мудрый парус.
Обманщик ветра наклонил голову, и его глаза закатились.
– Блюститель сообщил мне, – сказал он, когда его глаза пришли в нормальное состояние, – что это плавание еще далеко до завершения.
Спрейдж, поднимаясь с кресла-качалки, замер и вопросительно уставился на него.
– Капитан Рон, – продолжил парус, – перенес совет на остров Скиннера. Скиннер вырвался на свободу, а капитан Амбел оказался на самом деле Госком Балемом.
Все члены команды не могли сдержать удивленных возгласов, но Тай не могла не обратить внимания на то, что Спрейдж не выглядел удивленным.
– Старый бродяга, – пробормотал он.
Отказавшись от помощи, Кич поднялся на борт «Ахава» и быстро прошел к своему скутеру. Одной рукой он принялся развязывать тросы, которыми машина была закреплена на палубе. Вторая рука, несмотря на то что была обработана восстановителем клеток и раны на ней затянулись, все еще болела.
Рон, поднявшись на борт, сразу же подошел к парусу. За ним поднялись на борт Борис и Госс, а также другие члены команды, не желавшие принять участие в предстоящих поисках.
– На борту «Странника» есть свежее мясо, – сказал Рон. – Ты переберешься туда?
– Возможно, – ответил парус.
– Чем я могу тебя убедить?
– Мясом бокси. Люблю мясо бокси.
– Ну, этот деликатес мы можем предоставить в избытке.
Капитан слышал о парусе по имени Обманщик ветра, но понятия не имел о его привычках. Если бы слышал, то вряд ли испытал подобное удивление. Обманщик был уникальным парусом, но не настолько. Обманщик сложил крылья и поднялся на топ, а Рон отвернулся от мачты и посмотрел на мгновенно втянувшего голову в плечи Роуча.
– Капитан, что происходит? – спросил коротышка. Рон посмотрел на него сверху вниз, потом – на собравшихся за его спиной младших матросов.
– Амбел – на самом деле Госк Балем, Скиннер сбежал, и мы отправляемся на остров Скиннера, чтобы убить его, а также чтобы созвать совет и решить, стоит ли бросать Амбела в огонь.
Роуч, прищурившись, посмотрел на него.
– Не стоит, но что происходит на самом деле? Рон показал на Бориса и Госс.
– Они расскажут все, что тебе необходимо знать. Роуч, я могу тебе доверять?
– Конечно.
Коротышка выпятил грудь. Рон с сомнением посмотрел на него.
– Я хочу, чтобы ты остался здесь. Когда появится другой парус, ты должен следовать за нами с максимальной скоростью. Никаких остановок для встреч, никакой охоты на турбулов. Это крайне важно.
– Есть, капитан.
Рон повернулся к Борису. Моряк был мрачным, и стоявшая рядом с ним Госс явно выглядела обеспокоенной.
– Можешь изменить мнение, когда выслушаешь его.
– Нет, – возразил Борис. – Госк Балем отвечал за работу печи. В ней сгорел мой отец.
Капитан кивнул, стал задумчиво смотреть на море, заложив большие пальцы за ремень, словно не знал, что сказать. Через несколько секунд он освободил одну руку и вытянул ее вперед.
– Какой настойчивый молли-карп.
Все уставились на горбатый силуэт между судном и ближайшим атоллом.
– Мы его уже встречали раньше. Набросился на пойманную нами пиявку. Помог спасти упавшего за борт капитана, – сказал Борис. – Вероятно, ночью вернулся к своему острову или решил, что здесь хорошее место для охоты.
– Помог спасти Амбела? – переспросил Рон.
– Нам так показалось. Рон повернулся к Роучу.
– Не спускай с него глаз. Непонятно, что еще он вздумает сделать. Мне пора. – Он повернулся и направился к Кичу.
– Готов? – спросил он.
Кич кивнул и сел на скутер, Рон примостился сзади. Скутер взлетел и направился к уже развернувшемуся по ветру «Страннику».
– Ты сдержишь обещание? – спросил капитан, когда скутер завис над судном Амбела.
– Я ведь пока не убил его, – ответил Кич.
– Возможно, передумаешь, когда услышишь его рассказ.
– Сомневаюсь.
Свежий ветер дул ей в лицо, играл ее волосами, и Ребекка Фриск, глядя на волны, довольно улыбалась. Когда наступит утро, она испытает настоящее наслаждение, медленно разрезая Сэйбла Кича на куски и скармливая их моллюскам-лягушкам. Наслаждение будет неполным из-за того, что Кич давно не чувствовал боли, впрочем, для удовлетворения этой потребности найдутся другие жертвы. Возможно, у Кича был партнер, с которым его связывали тесные отношения. Если нет, придется заняться членами команды судна. Она снова улыбнулась, думая о том, как ей следует поступить. Хуперы необыкновенно выносливы и нечувствительны к боли, следовало нанести достаточно серьезную рану, чтобы все-таки услышать их крик. Но и это обстоятельство давало определенное преимущество – они оставались в живых после обширных и глубоких ран. Что, если выбрать огонь в качестве орудия пытки? Поджариваемый на слабом огне хупер оставался живым в течение нескольких дней.
Фриск стала подсчитывать в уме, сколько раз они с Хупом использовали огонь для пыток, но приятные воспоминания были прерваны.
– Стоп машина! Стоп машина! – закричала стоявшая на носу Сван. – Лево руля! – Она, едва не задев Фриск, подскочила к Драму и попыталась переместить зажатый в его ладони рычаг газа.
Ребекка с интересом наблюдала за лицом капитана, пока батианка безуспешно пыталась разжать его пальцы. Раздался страшный треск, и судно, вздрогнув, остановилось. Торс с криком свалился за борт. Фриск и Сван упали и покатились к борту резко накренившегося судна.
Какое-то огромное существо билось в волнах перед носом судна. Судно качнулось, Фриск услышала топот множества ног, а затем и увидела появившихся на палубе тварей, похожих на плоские диски с бегающими по краю красными глазками.
– Приллы! – закричала она, потом вдруг расхохоталась, достала импульсный пистолет и принялась палить в хищников.
Сван быстро встала на корточки и достала оружие. Когда все сидевшие на леере приллы были сбиты выстрелами в море, она отпрыгнула к стене надстройки и посмотрела вниз. На спине огромной пиявки извивалось раздираемое приллами на куски человеческое тело. Одной из тварей удалось вспороть человеку живот и выпустить кишки. Еще три прилла дрались над оторванной от тела рукой.
– Торс, – прошептала Сван и начала стрелять, но через мгновение уже не понимала, во что целится, потому что куски его тела были разбросаны по всей блестящей спине чудовища.
Судно качнулось еще раз, когда пиявка попыталась оторваться от него.
– В трюме течь! – крикнул с нижней палубы Шиб. Сван услышала панические нотки в его голосе – он терял над собой контроль, после того как моллюск откусил ему пальцы. Она подошла к Фриск и подняла ее на ноги.
– Нам придется включить антигравитационный двигатель.
Хозяйка расхохоталась ей в лицо, и Сван пришлось дать ей пощечину. Фриск мгновенно пришла в себя и ударила батианку в грудь левой рукой так, что та, сломав леер, упала на нижнюю палубу. Некоторое время Сван не могла прийти в себя. «Усилитель?» – подумала она, когда к ней подбежал и помог сесть Шиб. Она прислонилась к его груди, пытаясь восстановить дыхание.
– Мы тонем, – сообщил Шиб, и Сван заметила в его руке пистолет.
– Отправляйся к двигателю, переведи его в антигравитационный режим. У нас нет выбора.
Он кивнул и побежал к люку.
Сван попыталась встать, но не смогла. Вдруг палуба рядом с ее рукой разлетелась на мгновенно вспыхнувшие щепки. Она подняла взгляд на стоявшую рядом с брешью в леере Фриск, ожидая смертельного выстрела. Его не последовало. На палубе появились приллы, и Ребекка стала стрелять в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Старый Койан обладал богатым воображением, – заметил подошедший Спрейдж.
– Согласна, но лично мне кажется, что именно богатое воображение стало причиной его конца. Он не смог забыть и поэтому предпочел самоубийство, – сказала Тай.
– Он не убил себя сам.
– Верно. Тем не менее он совершил самоубийство, позволив убить себя. Аналогичным образом прощались с жизнью многие граждане Правительства. С возрастом они рисковали все больше и больше, надеясь таким образом избавиться от скуки, хотя на самом деле избавлялись от жизни.
Старый капитан только равнодушно хмыкнул. Тай заметила, что он наблюдает, как Лембер спускает на главную палубу его кресло-качалку. Моряк поставил кресло у мачты, напротив крокодильей головы Обманщика ветра.
– Насколько я знаю, тебе предстоит заключить сделку с парусом, – сказала она.
– Я решил дождаться тебя. Это должно войти в историю.
Тай посмотрела на Обманщика и почему-то подумала, удобно ли ему было так изгибать шею, прижимая ее к туловищу. Женщина даже поморщилась, представив, насколько это неудобно. У мачты собралась вся команда. Происходило нечто из ряда вон выходящее, никому из них не доводилось встречаться с таким парусом.
Олиан сняла с ремня пульт управления голокордером, ввела в него инструкции, потом сняла сам голокордер и подбросила его высоко вверх. Прибор мгновенно выровнялся и начал кружить вокруг нее, пока его не направили в сторону мачты и севшего в кресло-качалку Спрейджа.
– Итак… – Капитан достал трубку и начал набивать ее. – Ты сказал, что выполняешь работу пяти моряков и тканевого паруса и, таким образом, заслуживаешь соответствующей доли прибыли.
– Да, – подтвердил Обманщик ветра.
– Посмотрим… Большинство капитанов, являющихся владельцами судна, получают двадцать процентов, а остальная прибыль распределяется равными долями, по крайней мере, на этом судне, среди десяти членов команды. Ты считаешь себя равным пяти морякам. По моим расчетам, оставшиеся восемьдесят процентов следует разделить на пятнадцать частей, из которых треть должна принадлежать тебе. Я прав?
– Да, я должен получить пять частей, – произнес Обманщик менее уверенным тоном.
– Ты хочешь сказать, что заслуживаешь двадцать шесть и две третьих процента, что превышает даже долю капитана? Мне так не кажется. Парус, которого ты прогнал, был готов работать за кусок мяса. Почему мы должны заключать сделку с тобой?
– Потому что должны, как должны будут все остальные капитаны.
– Ты говоришь от имени всех парусов? – спросил Спрейдж.
Он сунул трубку в рот, пощелкал зажигалкой, тихо выругался и сдался. Вытащив трубку изо рта, капитан стал изучать Обманщика. Глаза паруса на мгновение закатились.
– Да… я говорю от имени всех парусов, – сказал он. Спрейдж нахмурился и бросил взгляд на своих матросов.
– В таком случае нам следует заключить сделку сейчас, чтобы ее можно было ратифицировать на совете. Я готов предложить любому парусу долю, получаемую каждым матросом: восемь процентов чистой прибыли при условии соблюдения обязательств договора.
– Каких обязательств? – спросил Обманщик.
– Ну, я думаю, самым главным условием является отказ от доли в случае самовольной отлучки. Слишком часто мы оставались без паруса только потому, что ему становилось скучно.
– Двадцать пять процентов, и я хочу видеть контракт в письменном виде.
Спрейдж повернулся к Лемберу.
– У меня в столе найдешь целую пачку.
Моряк покачал головой, но послушно отправился в каюту капитана.
– Полагаю, я могу повысить ставку до двенадцати процентов, – продолжил Спрейдж.
– Ты – грабитель и вор! – завопил парус и этим своим заявлением, казалось, в некоторой степени вывел из состояния изумления членов команды, которые услышали знакомые слова. – Не соглашусь меньше чем на двадцать процентов, и ты сам понимаешь, что это хорошее предложение!
– Двадцать? Ты с ума сошел?
Капитан опять безуспешно защелкал зажигалкой. Тай, пожалев его, достала из висевшей на ремне сумки блестящий металлический цилиндр. Спрейдж взял его, долго рассматривал, потом нажал на кнопку и поднес к трубке. Появился красный огонь, и табак в его трубке загорелся. Выдохнув облако дыма, капитан улыбнулся и вопросительно посмотрел на Тай. Женщина небрежно махнула рукой. Довольный, Спрейдж положил лазерную зажигалку в карман и продолжил переговоры с парусом.
– Возможно, я соглашусь на пятнадцать процентов.
– Что случится со всеми судами, если на них не окажется ни одного паруса? – спросил Обманщик.
Спрейдж пристально смотрел на него, но явно потерял интерес к спору, раскурив трубку.
– Хорошо, семнадцать.
– Восемнадцать – и мы договорились.
Спрейдж помолчал некоторое время, потом кивнул.
Подошел Лембер с распечатанным контрактом и ручкой, Спрейдж выхватил из его руки лист бумаги и ручку, написал процент и поставил свою подпись.
– У тебя есть стимулятор, – сказал он. – Значит, как я полагаю, ты умеешь читать. А писать умеешь?
Обманщик в ответ поднялся на реях и повернулся так, чтобы зацепиться за один из них ногой. Затем он наклонился, вытянул огромное крыло и пошевелил когтями на последнем суставе.
Капитан передал контракт и ручку Лемберу, который, в свою очередь, вручил их Обманщику. Парус поднес бумагу с текстом к глазам и прищурился. Тай едва не расхохоталась, когда он вставил ручку в рот и задумчиво пожевал ее. Спрейдж повернулся к ней:
– Так создается история.
– Вот именно, – рассеянно произнесла она, – на горизонте появились еще два судна.
Между тем, подписав контракт, парус поднялся по мачте вниз головой, зажав в зубах лист бумаги и ручку, расправил огромные крылья, занял привычное рабочее положение и только после этого выплюнул контракт и ручку прямо на колени Спрейджа. Обманщик написал свое имя печатными буквами, настолько аккуратными, что их почти нельзя было отличить от напечатанного текста контракта.
– Забыл предупредить, – капитан пристально посмотрел на парус, – что указанный процент относится только к рейсу, на который ты подписался.
– Конечно, – отозвался Обманщик, – я понимаю, что данный рейс закончится без прибыли. Я просто создаю прецедент.
Спрейдж сложил контракт и убрал его в верхний карман. Он медленно кивнул.
– Ты – очень мудрый парус.
Обманщик ветра наклонил голову, и его глаза закатились.
– Блюститель сообщил мне, – сказал он, когда его глаза пришли в нормальное состояние, – что это плавание еще далеко до завершения.
Спрейдж, поднимаясь с кресла-качалки, замер и вопросительно уставился на него.
– Капитан Рон, – продолжил парус, – перенес совет на остров Скиннера. Скиннер вырвался на свободу, а капитан Амбел оказался на самом деле Госком Балемом.
Все члены команды не могли сдержать удивленных возгласов, но Тай не могла не обратить внимания на то, что Спрейдж не выглядел удивленным.
– Старый бродяга, – пробормотал он.
Отказавшись от помощи, Кич поднялся на борт «Ахава» и быстро прошел к своему скутеру. Одной рукой он принялся развязывать тросы, которыми машина была закреплена на палубе. Вторая рука, несмотря на то что была обработана восстановителем клеток и раны на ней затянулись, все еще болела.
Рон, поднявшись на борт, сразу же подошел к парусу. За ним поднялись на борт Борис и Госс, а также другие члены команды, не желавшие принять участие в предстоящих поисках.
– На борту «Странника» есть свежее мясо, – сказал Рон. – Ты переберешься туда?
– Возможно, – ответил парус.
– Чем я могу тебя убедить?
– Мясом бокси. Люблю мясо бокси.
– Ну, этот деликатес мы можем предоставить в избытке.
Капитан слышал о парусе по имени Обманщик ветра, но понятия не имел о его привычках. Если бы слышал, то вряд ли испытал подобное удивление. Обманщик был уникальным парусом, но не настолько. Обманщик сложил крылья и поднялся на топ, а Рон отвернулся от мачты и посмотрел на мгновенно втянувшего голову в плечи Роуча.
– Капитан, что происходит? – спросил коротышка. Рон посмотрел на него сверху вниз, потом – на собравшихся за его спиной младших матросов.
– Амбел – на самом деле Госк Балем, Скиннер сбежал, и мы отправляемся на остров Скиннера, чтобы убить его, а также чтобы созвать совет и решить, стоит ли бросать Амбела в огонь.
Роуч, прищурившись, посмотрел на него.
– Не стоит, но что происходит на самом деле? Рон показал на Бориса и Госс.
– Они расскажут все, что тебе необходимо знать. Роуч, я могу тебе доверять?
– Конечно.
Коротышка выпятил грудь. Рон с сомнением посмотрел на него.
– Я хочу, чтобы ты остался здесь. Когда появится другой парус, ты должен следовать за нами с максимальной скоростью. Никаких остановок для встреч, никакой охоты на турбулов. Это крайне важно.
– Есть, капитан.
Рон повернулся к Борису. Моряк был мрачным, и стоявшая рядом с ним Госс явно выглядела обеспокоенной.
– Можешь изменить мнение, когда выслушаешь его.
– Нет, – возразил Борис. – Госк Балем отвечал за работу печи. В ней сгорел мой отец.
Капитан кивнул, стал задумчиво смотреть на море, заложив большие пальцы за ремень, словно не знал, что сказать. Через несколько секунд он освободил одну руку и вытянул ее вперед.
– Какой настойчивый молли-карп.
Все уставились на горбатый силуэт между судном и ближайшим атоллом.
– Мы его уже встречали раньше. Набросился на пойманную нами пиявку. Помог спасти упавшего за борт капитана, – сказал Борис. – Вероятно, ночью вернулся к своему острову или решил, что здесь хорошее место для охоты.
– Помог спасти Амбела? – переспросил Рон.
– Нам так показалось. Рон повернулся к Роучу.
– Не спускай с него глаз. Непонятно, что еще он вздумает сделать. Мне пора. – Он повернулся и направился к Кичу.
– Готов? – спросил он.
Кич кивнул и сел на скутер, Рон примостился сзади. Скутер взлетел и направился к уже развернувшемуся по ветру «Страннику».
– Ты сдержишь обещание? – спросил капитан, когда скутер завис над судном Амбела.
– Я ведь пока не убил его, – ответил Кич.
– Возможно, передумаешь, когда услышишь его рассказ.
– Сомневаюсь.
Свежий ветер дул ей в лицо, играл ее волосами, и Ребекка Фриск, глядя на волны, довольно улыбалась. Когда наступит утро, она испытает настоящее наслаждение, медленно разрезая Сэйбла Кича на куски и скармливая их моллюскам-лягушкам. Наслаждение будет неполным из-за того, что Кич давно не чувствовал боли, впрочем, для удовлетворения этой потребности найдутся другие жертвы. Возможно, у Кича был партнер, с которым его связывали тесные отношения. Если нет, придется заняться членами команды судна. Она снова улыбнулась, думая о том, как ей следует поступить. Хуперы необыкновенно выносливы и нечувствительны к боли, следовало нанести достаточно серьезную рану, чтобы все-таки услышать их крик. Но и это обстоятельство давало определенное преимущество – они оставались в живых после обширных и глубоких ран. Что, если выбрать огонь в качестве орудия пытки? Поджариваемый на слабом огне хупер оставался живым в течение нескольких дней.
Фриск стала подсчитывать в уме, сколько раз они с Хупом использовали огонь для пыток, но приятные воспоминания были прерваны.
– Стоп машина! Стоп машина! – закричала стоявшая на носу Сван. – Лево руля! – Она, едва не задев Фриск, подскочила к Драму и попыталась переместить зажатый в его ладони рычаг газа.
Ребекка с интересом наблюдала за лицом капитана, пока батианка безуспешно пыталась разжать его пальцы. Раздался страшный треск, и судно, вздрогнув, остановилось. Торс с криком свалился за борт. Фриск и Сван упали и покатились к борту резко накренившегося судна.
Какое-то огромное существо билось в волнах перед носом судна. Судно качнулось, Фриск услышала топот множества ног, а затем и увидела появившихся на палубе тварей, похожих на плоские диски с бегающими по краю красными глазками.
– Приллы! – закричала она, потом вдруг расхохоталась, достала импульсный пистолет и принялась палить в хищников.
Сван быстро встала на корточки и достала оружие. Когда все сидевшие на леере приллы были сбиты выстрелами в море, она отпрыгнула к стене надстройки и посмотрела вниз. На спине огромной пиявки извивалось раздираемое приллами на куски человеческое тело. Одной из тварей удалось вспороть человеку живот и выпустить кишки. Еще три прилла дрались над оторванной от тела рукой.
– Торс, – прошептала Сван и начала стрелять, но через мгновение уже не понимала, во что целится, потому что куски его тела были разбросаны по всей блестящей спине чудовища.
Судно качнулось еще раз, когда пиявка попыталась оторваться от него.
– В трюме течь! – крикнул с нижней палубы Шиб. Сван услышала панические нотки в его голосе – он терял над собой контроль, после того как моллюск откусил ему пальцы. Она подошла к Фриск и подняла ее на ноги.
– Нам придется включить антигравитационный двигатель.
Хозяйка расхохоталась ей в лицо, и Сван пришлось дать ей пощечину. Фриск мгновенно пришла в себя и ударила батианку в грудь левой рукой так, что та, сломав леер, упала на нижнюю палубу. Некоторое время Сван не могла прийти в себя. «Усилитель?» – подумала она, когда к ней подбежал и помог сесть Шиб. Она прислонилась к его груди, пытаясь восстановить дыхание.
– Мы тонем, – сообщил Шиб, и Сван заметила в его руке пистолет.
– Отправляйся к двигателю, переведи его в антигравитационный режим. У нас нет выбора.
Он кивнул и побежал к люку.
Сван попыталась встать, но не смогла. Вдруг палуба рядом с ее рукой разлетелась на мгновенно вспыхнувшие щепки. Она подняла взгляд на стоявшую рядом с брешью в леере Фриск, ожидая смертельного выстрела. Его не последовало. На палубе появились приллы, и Ребекка стала стрелять в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57