Мэй не в счет, она женщина.— Наверное, потому, что я безнадежная дура, — с покаянным видом тихо ответила Ида, подумав, что ее слова не лишены истины.Дрого, откинув голову, раскатисто рассмеялся.— Ну, это мы выясним позже, — медленно произнес он. Потом, притянув ее к себе, поцеловал в лоб и повернулся к людям Ги.Ида на мгновение задержала взгляд на Бране. Он стоял среди рыцарей Дрого как равный. По всей видимости, норманны оценили его воинское умение и признали его своим. Если это в самом деле так, то за будущее Брана можно теперь не волноваться: у Дрого будет отличный воин.Когда Танкред и Унвин, связав, повели Шарля и Пьера к лагерю, те начали вопить и стенать, моля о пощаде. Ида молча отвернулась. Этих двоих ожидала вполне заслуженная кара. Вряд ли сегодняшнее преступление было единственным в их жизни. Они сопровождали Ги в его гнусной охоте за мирными жителями. Их руки были по локоть в крови невинных жертв… Увидев, что Дрого поднял труп Ги и пытается взвалить его на свою лошадь, Ида подошла поближе.— Что ты собираешься делать? — недоуменно спросила она.— Отдам тело мессиру Бергерону. Не хочу усугублять позор, которым этот негодяй покрыл имя своего дяди. Пусть похоронит Ги де Во достойно, как принято хоронить людей его крови.— Ты прав. В таком случае, может быть, Бран отвезет пока меня и Мэй в лагерь? Мы смогли бы захватить по дороге немного продуктов, которые собрали в одной деревне. Нам пришлось бросить мешки, когда за нами погнался Ги.— Это из-за меня он нас схватил, — тихо добавила Мэй. — Я не могла бежать так же быстро, как Ида.— Меня не интересует, как вы бежали, — отрезал Дрого. — Бран и Серл отвезут вас в лагерь. Я увижу вас после того, как побываю у мессира Бергерона и Вильгельма.Дрого вскочил на коня и тронулся в путь. Ида молча проводила его глазами и вздохнула. Судя по всему, ей еще предстоит держать ответ за то, что она в который уже раз покинула лагерь без разрешения. Слава Всевышнему, что все кончилось хорошо — они остались в живых и Ги больше никогда не будет угрожать им. Направляясь к тому месту, где они с Мэй оставили свои запасы, Ида раздумывала, как ей следует держать себя с Дрого, чтобы и он увидел происшедшее в столь же благоприятном свете.Лицо Дрого исказила невольная гримаса отвращения, когда из-под ног людей Ги выбили подставки и они забились в предсмертных судорогах. Через несколько мгновений оба затихли и их тела неподвижно замерли, еле заметно покачиваясь на веревках, слоено два жутких маятника. Дрого считал, что смерть от меча быстрее и намного гуманнее. Но может, этим двоим и стоило помучиться, перед тем как отправиться на тот свет, — чтобы узнать, что чувствовали когда-то их жертвы. Когда веревки перестали качаться, Дрого повернулся к Бергерону, не проронившему во время казни ни слова; на лице его блуждала презрительная улыбка.— Мне очень жаль, — счел нужным сказать Дрого.— Произошло лишь то, что должно было произойти, — хмуро ответил мессир Бергерон. — Мой племянник без колебаний убил бы и тебя, и тех двух женщин.— Я сожалею не об их смерти. Я хотел выразить свое сочувствие вам. Ги де Во опозорил вашу семью, которая этого не заслужила.Бергерон бросил короткий взгляд на Вильгельма, сидящего неподалеку в окружении своих приближенных.— Это будет мне кое-чего стоить, но не так уж много. Все знали, каково мне было оберегать столь глупого и заносчивого юнца, прости меня Господи! Единственное, о чем я действительно сожалею, — это страдания моей сестры. Но в конце концов и она это заслужила…— Вы сделали все что могли, чтобы не допустить такого конца.— Надеюсь, с твоей женщиной ничего не случилось?— У нее только ссадины.— Хорошо. У меня нет предубеждений к саксам. Если мы собираемся жить здесь долго, то нам придется принимать их в наши отряды. — Внезапно Бергерон положил руку на плечо Дрого. — Одно доброе дело мой племянник все же сумел сделать — благодаря ему я получил возможность узнать тебя поближе. Не хотел бы ты услышать совет умудренного опытом человека?— Разумеется, мессир, — с жаром ответил Дрого.— Думаю, войну мы уже выиграли. Утром армия будет в Лондоне. У тебя появится много искушений. Будь осторожен. Если судьба предоставит тебе что-то выгодное и заманчивое, тщательно взвесь — действительно ли это так необходимо в твоей дальнейшей жизни. Молодость быстро проходит, и на склоне лет ты можешь о многом пожалеть. И тогда каждый день будешь корить себя за неправильный выбор, как это делаю сейчас я.Старый воин отошел, больше ничего не добавив. Он оставил своего собеседника в полном недоумении. Дрого терялся в догадках, что конкретно имел в виду мессир Бергерон. Вернувшись к своим людям, он продолжил размышлять над странными словами почтенного рыцаря, пытаясь постичь их смысл; так ни до чего и не додумавшись, Дрого решил непременно как следует обмозговать их попозже и на этом успокоился.— Слава Спасителю, что нам не пришлось присутствовать при казни, — произнес Танкред, садясь на коня.— Хотел бы и я сказать то же самое, — пробор мотал Дрого, тоже садясь в седло, — но именно мне выпало «счастье» доставить их Вильгельму и проследить, чтобы все было сделано по правилам.— Я тоже не выношу зрелища казни, — сказал Серл, — но, пожалуй, не отказался бы увидеть в петле и тех, кто сопровождал Ги, когда он устраивал резню.— Ты просто читаешь мои мысли, — ответил Дрого.— До приезда в Лондон мне хотелось бы обсудить с тобой один вопрос, так как потом ты будешь слишком занят, чтобы им заняться.Дрого вопросительно взглянул на Серла.— Это касается Брака, — пояснил тот. — Я не знаю, чем наградит тебя Вильгельм, но полагаю, что скорее всего ты получишь в дар какой-нибудь земельный надел. А раз так, то тебе понадобится вооруженный отряд для охраны новых владений. И Бран может тебе пригодиться. Он очень хороший воин, и к тому же знает наш язык.— А ты уверен в его преданности?— Да. Этот юноша прекрасно разбирается в происходящем и понимает, что саксы уже не победят. И, кроме того, он ведь присягнул тебе на верность!— Ну что ж, я, видимо, поступлю именно так, как ты советуешь, — задумчиво ответил Дрого. — Возьми его под свою опеку, Серл, и постарайся обучить норманнскому искусству владения мечом. Думаю, я получу отменного воина.…Ида быстро проглотила кусок яблока, торопясь одарить беззаботной улыбкой вошедшего в палатку Дрого, но попытка ее оказалась явно безуспешной — улыбка выглядела неестественной, словно нарисованной, в глазах застыли страх и чувство вины. Судя по его неприветливому лицу, Дрого отнюдь не забыл о ее проступке, повлекшем за собой столь трагичные последствия. Взяв с блюда яблоко, Дрого уселся рядом с Идой перед очагом и мрачно покосился на нее. От этого короткого, но весьма выразительного взгляда Иде захотелось провалиться сквозь землю.— Друзья Ги уже наказаны? — решилась она прервать тягостное молчание.— Их судили и повесили, — сухо бросил Дрого и уставился на огонь.— О… — вырвалось у нее. Эти негодяи, безусловно, заслуживали кары, но Ида не могла представить, что приговор будет столь суров, а казнь — столь мучительной. Дрого продолжал молчать, и Ида на конец отважилась. — Если ты решил меня как следует отчитать, то сделай это, пожалуйста, быстрее, — выпалила она.Дрого негромко рассмеялся и покачал головой.— Поначалу мне очень этого хотелось, но потом я решил, что не стоит махать кулаками после драки. Надеюсь, ты хоть поняла, какая опасность угрожала твоей жизни. И не только твоей — ты поставила под удар Мэй.— И тебя, — виновато прошептала она.— Ну, отправляясь к Ги, я вовсе не думал, что меня ожидает смерть: он был настолько глуп, что даже не потребовал с меня клятвы прийти одному. Да, его человек привел меня на место безоружным. Но ничто не мешало явиться туда и моим друзьям — с мечами. До сих пор не верится: неужели он и в самом деле искренне полагал, что я явлюсь к нему как агнец на заклание?— Ги видел, что ты добр, честен, милосерден, и считал эти качества проявлением слабости, нерешительности и глупости. Он боялся только меча в твоей руке. Забудь о нем. Слава Богу, все закончилось благополучно и он получил по заслугам. Глава 22 Закутавшись в одеяло, Ида сидела возле узкого, забрызганного грязью окна, выходящего на кривую лондонскую улочку. Армия норманнов вошла в столицу три дня назад. Приближенным Вильгельма, и Дрого в том числе, были предоставлены для жилья небольшие дома; большинство же воинов по-прежнему располагались в повозках и палатках.Ида почти не видела Дрого. Он приходил поздно ночью и поднимался с первыми лучами солнца, когда она еще спала. Ей очень не хватало его, и мысли о том, что, может быть, уходят последние дни, когда они могут побыть вместе, делали ее тоску непереносимой.За эти три дня Ида успела возненавидеть Лондон — серый, шумный, с запруженными народом улицами. В толпе горожан резко выделялись кольчуги норманнов — хотя большая часть армии стояла лагерем в пригородах, днем они буквально наводняли центр. Небо над городом было мутным от столбов дыма сотен каминов и костров; узкие, причудливо изогнутые улицы завалены конским навозом, мусором и грязью, а вдоль домов нередко пробегали крысы, большие и жирные. Когда-то Ида стремилась убежать от шума и духоты Пивинси. Лондон оказался во сто крат хуже.Впрочем, будь Дрого все время с ней рядом, столица виделась бы Иде в более приятном свете. Но видно, им не суждено быть вместе. Коронация Вильгельма состоится через несколько дней, после чего он начнет раздавать награды тем, чьи мечи добыли ему корону, даруя им земли, отнятые у саксов. Без сомнения, немалый надел получит и Дрого. и этого Ида боялась больше всего. Может ли крупный землевладелец-норманн оставить у себя свою бывшую пленницу-саксонку? А она могла называть себя только пленницей — ни о любви, ни тем более о совместном будущем Дрого ей не говорил.Мрачные размышления Иды прервал стук в дверь. Должно быть, это Мэй, подумала Ида. Но почему так рано? Плотно запахнувшись в одеяло и подобрав его снизу, чтобы оно не волочилось по полу, Ида мелкими шажками направилась к двери. Открыв ее, она остолбенела; предназначавшаяся Мэй приветливая улыбка медленно сползла с ее лица. К великому ужасу Иды, перед ней стоял Вильгельм — тот самый Вильгельм, который всего через несколько дней должен был стать королем Англии! Ее вывел из оцепенения громкий смех стоящих за его спиной Дрого, Танкреда, Унвина и еще двух незнакомых норманнов, которых тоже развеселил ее ошарашенный вид.— Чему я обязана столь высокой чести? — с трудом выдавила из себя Ида, удивляясь, почему ее голос вдруг стал таким сиплым.Дрого горделиво улыбнулся. Застигнутая врасплох, его подруга была удивительно хороша — разрумянившиеся от волнения щеки, стройная фигура, которую тонкая ткань одеяла не скрывает, а выгодно обрисовывает, пышные разметавшиеся волосы, волнами ниспадающие на плечи…Было заметно, что и на Вильгельма Ида произвела не меньшее впечатление. Чуть помедлив, он торжественно взял ее руку и, склонив голову, коснулся ее губами. Иде этот знак внимания стоил того, что непокорное одеяло моментально соскользнуло; и как только ее рука освободилась, девушка судорожно ухватилась за его край, снова вызвав смех. Закрывая плечо, она с удовлетворением подумала, что норманны не могли не увидеть лямку ее ночной рубашки и не понять, что под одеялом она не совсем раздета.— Его светлость герцог Вильгельм прибыл к тебе, — объявил Дрого, — чтобы ты могла принести ему клятву верности.— Как? Прямо сейчас? — изумилась Ида; заметив, что свиту будущего короля упорно не покидает веселье, она гордо выпрямилась: — Но женщины не приносят клятву верности.— Для тебя его светлость решил сделать исключение, — со значением произнес Дрого.И тут Ида вспомнила, что сказала Вильгельму в Пивинси. Она спокойно, с достоинством опустилась на одно колено перед Вильгельмом, произнесла высокопарную клятву, слова которой мог бы подобрать далеко не всякий рыцарь, и поцеловала кольцо на его руке. Вильгельм помог Иде подняться и снова поцеловал ей руку.— Твой французский превосходен, дитя мое, — чуть улыбнулся он. — Твоя мать учила тебя очень хорошо.Хотя Дрого и говорил Иде, что Вильгельм с пониманием отнесся к ее попытке скрыть свое знание французского языка, сердце у нее все же екнуло.— Ваша светлость… — начала Ида, лихорадочно подыскивая слова оправдания, но Вильгельм прервал ее:— Не надо извинений. Я тебя ни в чем не виню. Когда моя супруга прибудет сюда, я расскажу ей об Иде из Пивинси. Думаю, ее весьма позабавит твоя уловка и… твоя история.Сказав еще несколько любезностей, Вильгельм и сопровождающие его норманны покинули дом. Несколько мгновений Ида молча смотрела на закрытую дверь, затем обессиленно упала на кровать. И почти тут же услышала, что дверь открывается снова. Она испуганно подняла голову и облегченно вздохнула: это был Дрого, один.— Что это за шутка?! — возопила Ида. — У меня после нее просто сил не осталось, а то я кинулась бы на тебя с кулаками!Дрого примирительно рассмеялся и поцеловал ее в щеку.— Думаю, для Вильгельма это не совсем шутка. Он внезапно вспомнил твои предсказания и захотел, чтобы они осуществились.— Похоже, у него слишком хорошая память, — буркнула Ида.— Но это же прекрасно — он не забудет твоей великолепно произнесенной клятвы верности.— Было бы еще прекраснее, если б ты предупредил меня заранее и я смогла бы произнести эту клятву умытой, причесанной и в соответствующем платье.Дрого открыл сундук для одежды, стоящий в изголовье.— Думаю, лучше всего было именно так, как получилось. Клятвы верности, данной в столь необычной ситуации, Вильгельм забыть не сможет.— Ладно. Я рада, что доставила ему развлечение, — Дрого достал из сундука ее черное платье. Ида нахмурилась. — Тебе нет нужды мне прислуживать. Скоро сюда придет Мэй. Она мне поможет.— Нет, сегодня ее не будет. Она помогает твоей матери подготовиться к свадьбе.Ида, изумленно раскрыв глаза, медленно села на кровати.— Моя мать в Лондоне? Не могу поверить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36