Она толком не могла бы сказать, что он значил и для нее, потому что еще не разобралась в своих чувствах к этому человеку. Ей надо было бы ненавидеть его, но она не хотела расставаться с ним навеки. Вдруг она поняла, что не хочет возвращаться в Мексику, которая была так далеко. Ведь путь Клея Янгблада лежит на север. Она никогда больше не увидит этого голубоглазого гринго. Ей стало ясно — она еще долго будет вспоминать его.Нина отвернулась и снова стала складывать одеяло. Вся ее одежда уже была на ней, оставалось только надеть сапоги и шляпу, что она и сделала, думая о том, с чего это вдруг ей пришло в голову расспрашивать лейтенанта о его жене, о службе и о верблюдах. Чего она вдруг испугалась?— Мы поедем в Мексику, как вы нам велели, — сказала она Клею. — Мы отправимся туда прямо сейчас. Завтракать не будем. Нам нельзя терять времени. Больше мы вас не побеспокоим.Неужели она увидела сожаление в его глазах? Неужто он не хочет, чтобы они уезжали, так же сильно, как она не хочет расставаться с ним?— Я скажу повару, чтобы он дал вам еды в дорогу. Забирайте своих лошадей и вещи, включая пистолеты. Только не стреляйте из них по невинным людям.Нина покачала головой.— Мы никогда не стреляем в невинных людей.Эмилио с тревогой заметил, что она с грустью смотрит на лейтенанта, как будто не хочет расставаться с ним. Лейтенант тоже, кажется, опечален. Что произошло с ними вчера вечером? Нине, разумеется, не может нравиться этот человек, который собирался передать их техасской полиции. Кроме того, он ведь гринго, да еще и офицер!— Пора, Нина. Надо еще седлать лошадей. Пока что я не смогу скакать слишком быстро. У меня еще все болит.Нина отвела взгляд от Клея и повернулась к брату.— Да, пора ехать. — Она пробежала рукой по волосам. Ей вдруг захотелось принять настоящую ванну и выспаться в настоящей постели. Ее удивляло то, что она придает такое большое значение своему внешнему виду. Ведь Клей Янгблад больше никогда не увидит ее. Значит, какая ей разница, как она выглядит? Она вновь посмотрела ему в глаза, злясь на себя.— Мне следовало бы ненавидеть вас, но в эту минуту я благодарна вам за то, что вы отпускаете нас.Клей перевел взгляд на Эмилио.— Помни о том, что я сказал тебе. Ты видишь, до чего может довести Нину такая жизнь. Подумай о сестре и забудь о своей мести, пока еще не поздно.Эмилио выпрямился и гордо расправил плечи.— Я согласен с сестрой. Мне следовало бы ненавидеть вас, но вы — первый гринго, который поступил с нами по справедливости. В его взгляде вдруг появилось недоверие и ненависть. — Но я не думаю, что вы это делаете потому, что у вас доброе сердце или из-за любви к справедливости. Мне кажется, вы делаете это ради Нины и еще потому, что без нас вам одному достанутся все лавры за поимку бандитов.— Эмилио, поехали, — сказала Нина, опуская глаза. Щеки ее горели огнем.— Думай, что хочешь, — ответил ему Клей. — Я отпускаю вас лишь потому, что вы с сестрой еще слишком молоды и глупы. Вы попали в опасную переделку, но теперь у вас есть шанс начать новую жизнь. Так будьте же умнее и воспользуйтесь им.Эмилио показалось, что его гордость задета, и это ему не понравилось. Он не хотел, чтобы его называли глупым. Губы юноши задрожали от гнева.— Если я узнаю, что вы поступили подло с моей сестрой в обмен на нашу свободу…— Эмилио!Клей приблизился к юноше. Огонь, пылающий в глазах лейтенанта, несколько успокоил Эмилио. Клей понизил голос, чтобы его не могли услышать военные, которые уже готовились к путешествию.— Если бы ты уже не был избит, я бы тебя ударил, — прорычал он. — Случись что-либо дурное с твоей сестрой, это была бы твоя вина. Думаешь, я не знаю о том, что ты уговаривал ее пококетничать со мной, чтобы я изменил свое решение? — Он сжал кулаки. — Подумай о том, почему Джес Хьюмс ее похитил. Спроси себя, чья это вина!Эмилио нахмурился.— Раньше я заботился о том, чтобы с ней не случилось ничего плохого. И буду впредь заботиться об этом.— Тогда отвези ее в Мексику и заботься о ней там, не нарушая закон, не связываясь с бандитами! Когда я нашел тебя, Эмилио, то пожалел, но больше у меня нет к тебе жалости. А теперь убирайся отсюда, пока я не передумал! Вы оба заслуживаете того, чтобы вами занялась полиция!Эмилио отошел в сторону. Его уязвленное самолюбие не давало ему оценить то, что Клей для него сделал. Сердце юноши еще было полно ненависти к гринго, и он по-прежнему верил в то, что лейтенант помог им только потому, что ему понравилась Нина. Он повернулся к сестре снова, заметив, что она с грустью смотрит на Клея.— Прощайте, — сказала она Клею, с трудом сдерживая слезы.Клей, не отрываясь смотрел на нее.— Прощайте, — ответил он и отвернулся.Эмилио схватил Нину за руку.— Пойдем, — сказал он, — пока лейтенант не передумал.Она ведь еще не все ему рассказала! Не обо всем расспросила его! Будет ли он вспоминать их поцелуй с нежностью или забудет о нем? Спал ли он этой ночью или, как и она, думал о том, что произошло между ними? Нина пошла к тому месту, где лежали вещи, и отнесла их к лошадям. Повар передал два небольших мешка с едой для брата и сестры.— Этого вам хватит на два дня, — сказал он им. — Благодарите армию Соединенных Штатов. Возвращайтесь в Мексику и держитесь подальше от бандитов.Нина поблагодарила повара, взяла один мешок и прикрепила его к своему седлу. Эмилио тоже взял мешок и довольно холодно кивнул.— Эй, куда это они едут? — спросил Билли. — Почему их отпускают, а мы должны оставаться здесь?— Заткнись, — сказал один из военных.Нина размышляла о том, что думают солдаты о своем лейтенанте, который отпускает их с братом на свободу. Могут ли у него возникнуть неприятности? Военные, не скрывая любопытства, смотрели на нее и Эмилио. Казалось, они не знали, что им думать по этому поводу. Нина понимала, что большинство этих солдат были из других мест, как и лейтенант. Ее же людям причинили зло гринго, участвовавшие в войне и постоянно живущие в Техасе. Нельзя же всех военных ставить рядом с теми, кто насиловал ее мать. Она мало знала солдат и верила Эмилио, который говорил, что все они злые и очень опасные люди. И все же этот Клей Янгблад казался добрым человеком, а его подчиненные относились к ней с уважением. Может быть, она чего-то не знает? Есть ли хорошие техасцы? Она знала, что Клей Янгблад не из Техаса, он родом из Пенсильвании. Там похоронена его жена.Когда она и Эмилио уже сидели верхом на конях, Билли закричал им:— Лучше оставайтесь в Мексике! Я все расскажу про вас. Все узнают, что вы нас предали, сдали нас властям! Из-за вас убили Джеса Хьюмса! Я все расскажу! В южном Техасе вам не жить, мексикашки! Вас тут будут преследовать и полиция, и бандиты!Нина взглянула на Клея, который не смотрел в их сторону. Внезапно она ощутила ком в горле. Девушка пришпорила лошадь и поскакала вслед за братом, на которого напал приступ безудержного смеха, как только они отъехали на приличное расстояние от лагеря.— Мы спасены, Нина. Мы отомстили Хьюмсу и остались в живых!Нина ничего не сказала. Она знала, что стоит ей открыть рот, как она сразу же расплачется. Но Нина прокляла бы себя, если бы стала плакать из-за какого-то гринго. * * * Брат и сестра разговаривали на своем родном языке.— Что же мы теперь будем делать, Эмилио? — спросила Нина, когда вечером они сидели возле разведенного костра. Девушка положила в котелок все овощи, которые дал им повар лейтенанта, — картошку, лук, морковь. — Мы обещали вернуться в Мексику.— Нам не обязательно держать слово, которое мы дали этому лейтенанту, — отвечал Эмилио, делая глоток виски, чтобы облегчить свою боль.Нина с тревогой посмотрела на него.— Я не нарушаю своих обещаний, — сказала она брату. — Нам повезло, что он нас отпустил. И я хочу вернуться в Мексику. Мне еще долго будут сниться кошмары из-за того, что произошло со мной. Тебе что, наплевать на это?Эмилио вздохнул.— Конечно же, мне не наплевать. Как ты думаешь, почему, еле живой от боли, я повел лейтенанта туда, где могла быть ты? Глупый вопрос, Нина.— Так почему же ты говоришь, что мы не поедем в Мексику? Ты же слышал, что сказал этот Билли. Его друзья, может быть, и Эрнандес будут охотиться за нами. Они скажут, что Джес Хьюмс погиб по нашей вине.Эмилио лежал на своей подстилке, потирая переломанные ребра.— Ладно, вернемся в Мексику, но ненадолго. Тогда никто не сможет сказать, что мы нарушили слово, данное лейтенанту. Но мы ведь не обещали ему, что останемся там навсегда. Ты прекрасно знаешь, что там за жизнь. У нас ведь ничего нет.Нина сидела на бревне, положив рядом с собой винтовку. Они расположились на привал вдалеке от селений, на юге, где не было индейцев. Однако теперь Нина больше боялась бандитов, чем индейцев.— Так что же ты предлагаешь? — спросила она Эмилио.Он смотрел на звезды.— Мы хорошо освоили наше ремесло, Нина, а в последнее время нам преподали несколько полезных уроков. Больше мы не повторим этих ошибок. Сейчас нам надо отправляться на запад. Возможно, в Нью-Мексико. Я уже говорил тебе о Бандитской Тропе. На северо-западе еще полно мустангов, да и отдаленных поселений, где мы без труда сможем красть лошадей. Можно будет пару лет спокойно промышлять в этих краях. На Тропе подыщем себе покупателей и укромные места. Когда накопим приличную сумму, поедем в Калифорнию.— А почему именно в Калифорнию?— Говорят, это красивое место — много солнца, зелени, хорошей земли. В Калифорнии много мексиканцев, так что мы будем чувствовать себя там как дома. Обзаведемся большим ранчо. Ты ведь об этом мечтаешь. — Он вздохнул и повернулся лицом к сестре. — Дай мне два года, Нина. Мы станем богатыми, я это знаю. Надо только начать новую жизнь в новом месте. Я обещаю, что с тобой больше не случится ничего плохого. На глазах Нины появились слезы: она вспомнила тот ужас, который ей пришлось пережить.— Ты не можешь обещать мне это, — она поправила костер. — Лейтенант сказал, что мы должны бросить конокрадство, иначе мы погибнем.Эмилио презрительно свистнул.— Мне кажется, ты слишком много слушала этого лейтенанта. Он просто боится, что у него будут неприятности из-за того, что он нас отпустил. Он такой же слабак, как и все остальные. У него мысли путаются при виде красивой женщины.— Нет — возразила Нина. — Он сказал мне, что не собирался задерживать нас. Он просто хотел, чтобы мы подумали, будто он хочет сдать нас властям. Лейтенант решил попугать нас, чтобы мы перестали заниматься конокрадством.— А я говорю тебе, что он передумал только потому, что ты разрешила ему поцеловать тебя. Ведь ты разрешила ему сделать это, не так ли? Это было заметно как он глядел на тебя утром. Оттого он и передумал.Сердце Нины забилось сильнее. Да, он ее поцеловал, и что за чудесный это был поцелуй!— Да, он поцеловал меня, — сказала Нина, не желая рассказывать брату про то, как лейтенант обманул ее. — А потом сказал мне, что не собирался сдавать нас властям. — Она опять села и в рассеянности уставилась на котелок с едой. — Он сказал, что просто хотел меня проучить, показать, что если я не начну новую жизнь, то когда-нибудь мне придется стать шлюхой ради нашего спасения. И он прав, Эмилио. Ты не можешь заставить меня заниматься этим. Ты же знаешь, как я к этому отношусь.Эмилио приподнялся, опершись на локоть.— Я бы никогда не стал тебя просить об этом. — Он поднял с земли камень и со злостью швырнул его в темноту. — Этот негодяй хотел поссорить нас. Он хотел очернить меня в твоих глазах!— Но он помог нам, Эмилио. Я думаю, мы не были ему безразличны.— Этим голубоглазым американцем плевать на нас, Нина! Он помог, потому что с нашей помощью сам смог добраться до Джеса Хьюмса и его банды! Его за это похвалит начальство, а нам ничего не достанется! Он использовал нас, Нина, и обманом получил твой поцелуй, — Эмилио сплюнул. — Теперь лейтенант и его подчиненные, наверное, смеются над нами!Нина покачала головой.— У него такие добрые глаза…— Нина! Только не говори мне, что ты влюбилась в этого гринго! Он наш враг! Правда он помог нам, но сделал это только потому, что мы вывели его на бандитов, которых разыскивали военные.— Не знаю, что и думать, — сказала она, доставая из сумки оловянные тарелки. — Тогда, почему же он отпустил нас?— Потому что мы сослужили ему службу. Больше мы были ему не нужны, и он избавился от нас, как от лишнего груза. Ты же знаешь, как относятся к нам подобные типы. Забудь его, Нина! Он — белый американец, да еще и военный в придачу! Если бы он был с теми, кто напал на наших родителей, то сам бы участвовал в убийстве! Не оскверняй память нашей матери симпатией к человеку, подобному тем людям, которые изнасиловали и убили ее!Нина проглотила ком, застрявший в горле. Она не могла себе представить, что лейтенант Янгблад способен на такие вещи. И все же целовал он ее, как похотливый мужик. Он прижимался к ее животу своим затвердевшим членом и удерживал ее в своих объятиях, когда она хотела вырваться. Неизвестно, что он сделал бы с ней, если бы Мексика и США продолжали воевать?В памяти Нины вновь всплыли воспоминания о том, как насиловали ее мать, и она поняла, что брат прав. Лейтенант ничем не лучше тех военных. Смешно даже думать о любви к нему. Освободив ее и с нежностью прикасаясь к ней, чтобы утешить, он, возможно, думал только о том, как бы ее соблазнить. Он позабавился бы немного с маленькой мексиканкой, а потом посмеялся бы над ней. Но существовало одно обстоятельство, из-за которого трудно было не верить в его честность и человечность.Она посмотрела на Эмилио.— Эмилио, я убила Джеса Хьюмса.Он нахмурился.— Что?— Я убила его, и лейтенант видел это, но сказал своим людям, что убил его сам. Он приказал мне ничего никому не говорить, потому что у меня могут быть из-за этого крупные неприятности, хотя Джес Хьюмс и негодяй. Он сказал, что будет лучше, если никто об этом не узнает.На лице Эмилио появилось выражение удивления.— Разве человек, которому наплевать на нас, пошел бы на такое? — спросила Нина. — Он хотел меня защитить, разве это не так?Эмилио задумался, потом с облегчением рассмеялся и снова глотнул виски.— Нина, ты слишком доверчива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49