— Что же он рассказал вам про Шарлотту?
— Ничего особенного. По правде говоря, он предан вам сильнее, чем вы думаете. Он только мимоходом упомянул ее имя, когда я поинтересовалась, были ли женщины в вашем бесславном прошлом?
— Значит, он не говорил, что мы собирались пожениться?
Ли ощутила тяжесть внутри.
— Нет, не говорил. Что же произошло? Или мне не стоило спрашивать?
— Напротив, следовало. Иначе как же вы узнаете о моем бесславном прошлом? Шарлотта так и не явилась в церковь.
— Не может быть!
— И тем не менее это так. А все потому, что ей недоставало одного бесценного свойства, которым обладали вы и которое привлекло меня. — Он придвинулся ближе, помолчал несколько секунд и пояснил:
— В то время она пребывала в сознании.
Он сверкнул дьявольской улыбкой, но Ли почувствовала, что этот разговор не доставляет ему никакого удовольствия.
— В таких случаях я теряюсь в догадках, не зная, верить вам или нет, — заметила она.
— Вот и хорошо, — отозвался Адриан, понизив голос. — Значит, мне придется удвоить усилия, чтобы убедить вас в моей непоколебимой преданности и влюбленности.
Да поможет ей Бог, если Адриан предпочтет удвоить усилия! Взяв ложечку, Ли помешала шоколад.
Наконец она подняла голову.
Адриан по-прежнему смотрел на нее.
— Ну хорошо. — Ли звякнула ложечкой, положив ее на блюдце, и покорно улыбнулась. — Вы убедили меня. Вы гений в искусстве соблазнения. Уверена, вы одержали немало славных побед в кругу светских дам — невесты-беглянки не в счет, — и если бы я была исполнена решимости не поддаваться соблазнителю, я, пожалуй, могла бы пасть жертвой ваших чар. Но увы, у меня другие планы. Так что не старайтесь понапрасну.
Адриан придвинулся еще ближе. Ли почувствовала себя загнанной в угол.
— А если я не могу?
— Не можете остановиться?
— Не могу остановиться… ничего не могу с собой поделать… не в силах сдержать свои чувсчва…
— Тогда придется сказать вам, что в этой глупой игре у вас нет никаких шансов. Ровным счетом никаких.
— А если я скажу, что это уже не игра?
Ли ждала, что Адриан улыбнется или пошутит, но он молчал. Он просто смотрел на нее, как на самое завораживающее видение на свете.
— Мне все равно придется попросить вас смириться и отступить, — наконец ответила Ли. — Меня раздражает, когда на меня смотрят так… пристально.
Влюбленное выражение на лице Адриана мгновенно сменилось беспокойством. Но Ли не верила ни тому, ни другому.
— Из любого положения можно найти выход, — напомнил он, — который устроит нас обоих… — Внезапно он просиял: — И я его нашел! Будь у меня ваше изображение, я смог бы смотреть на него, сколько пожелаю, не вызывая у вас чувства… неловкости.
— Изображение? — Ли подозрительно прищурилась. — Вы имеете в виду миниатюру?
— Нет, миниатюра не годится. Мне нужен портрет во весь рост. Я прошу у вас разрешения написать ваш портрет.
У Ли изумленно расширились глаза.
— Вы рисуете?
— Не слишком хорошо, — с несвойственной ему скромностью признался Адриан. — Но на этот раз меня будет вдохновлять страсть.
Некоторое время Ли размышляла, стоит ли верить ему, и наконец решила, что Адриан вряд ли станет лгать, зная, что его легко проверить.
— Я поражена, — произнесла она, — не говоря уже о том, что изумлена. А я считала вас законченным повесой, который спит целыми днями и веселится ночи напролет, не задумываясь ни о чем, кроме своих сиюминутных прихотей. Очевидно, я ошиблась.
— Принимаю ваше извинение. — Адриан поднес ладонь Ли к губам и запечатлел поцелуй на ее запястье. — Значит, вы согласны позировать мне?
Ли колебалась, ослабев от жаркого дыхания Адриана, проникшего под перчатку.
— Прошу вас, Ли! — взмолился он. — Сделайте мне свадебный подарок!
Он явно что-то задумал — Ли твердо знала это. Но что именно, она не понимала, а отказывать в просьбах было не в ее характере. Тем более потому, что язык Адриана в Этот миг прогуливался между крохотными перламутровыми пуговками ее перчатки, привлекая нежелательное внимание дам, сидящих за соседним столиком, и вызывая у Ли головокружение.
Развращать и покорять — вот его безотказная тактика. Ли понимала, что означает ее неудержимый трепет, и внутренний голос призывал ее: «Беги!» Но некая часть ее существа жаждала продлить наслаждение — до тех пор, пока не разразится катастрофа.
— Хорошо, я согласна. — Ли со вздохом отдернула руку. — Хотя я точно знаю, что вскоре пожалею об этом.
Глава 11
Адриан проводил жену только до парадных дверей Рейвен-Хауса.
— Я вдруг вспомнил об одном важном деле, — объяснил он. — Но постараюсь вернуться пораньше, чтобы сопровождать вас на ужин к Ходдлтопам.
— Прошу вас, не надо спешить из-за меня. Если хотите, мы можем встретиться за ужином.
— Ни в коем случае! — возразил Адриан, в глазах которого вспыхнули алчные огоньки. — Дождитесь меня. «Беги!» — повторил внутренний голос.
— Ладно, дождусь, — отозвалась Ли. В холле ее встретил Торн.
— Вы успели поговорить со слугами? — спросила девушка, опередив дворецкого.
Он закивал головой.
— И они согласились попробовать?
— Они сказали, что вреда от этого не будет.
В устах Торна такой ответ прозвучал явным поощрением. Ли радостно улыбнулась.
— Разумеется, — добавил он, — если герцог позволит.
— Он уже дал согласие, — заверила Ли, вспомнив о том, что Адриан предоставил ей право распоряжаться в доме по своему усмотрению. Предстоящие перемены пошли бы самому герцогу только на пользу. — Неужели вы считаете, что я решилась бы перевернуть вверх дном весь дом, не спросив разрешения у герцога?
Несколько секунд Тори настороженно смотрел на нее. После памятного ужина в кухне между ними установилось нечто вроде взаимопонимания. С тех пор Ли твердо рассчитывала на поддержку старого слуги.
— Согласие бывает разным, — наконец произнес он. — Но вряд ли его светлость станет обращать внимание на такие пустяки. — Неуклюже поклонившись, он собрался было уйти, но вдруг остановился и протянул Ли визитную карточку. — Чуть не забыл: в гостиной вас ждет джентльмен по фамилии Холт.
Ли нахмурилась, разглядывая карточку достопочтенного Майкла Холта.
— А вы уверены, что он хочет видеть меня, а не герцога?
— А как же!.. — Дворецкий вовремя спохватился:
— Совершенно уверен, ваша светлость. Он выглядит вполне безобидным.
Дворецкий повел госпожу наверх, в гостиную. У дверей он обратил ее внимание на зеркало в черепаховой раме, висящее над сундуком красного дерева.
— Его повесили совсем недавно, а оно уже запылилось, — объяснил Тори недоумевающей Ли. — Сейчас вытру.
Внезапно девушку осенило: Тори намекал, что останется за дверью, чтобы быть поблизости на всякий случай!
Она взяла Торна за руку.
— Спасибо, Торн. Я ценю вашу заботу.
Майкл Холт стоял у окна, любуясь садом. Услышав шаги, он обернулся, а Ли от неожиданности затаила дыхание, узнав человека, с которым несколько дней назад столкнулась на Бонд-стрит.
— Спасибо, что вы согласились принять меня, ваша светлость. — Пройдя по комнате, он низко склонился над протянутой рукой Ли.
— А разве мы знакомы? — настороженно осведомилась она.
— Знакомы, — с мягкой улыбкой подтвердил он, — но вы, должно быть, этого не помните. Прошу простить мне столь дерзкий неожиданный визит. Не будь между нами родственных уз, я бы ни за что не осмелился побеспокоить вас. Видите ли, я ваш троюродный брат, и, смею с гордостью добавить, я был близким другом вашей матушки.
— Близким другом? Это звучит двусмысленно, — заметила Ли, тщетно пытаясь воскресить воспоминания детства.
— А означает только то, что у нас были общие интересы и она доверяла мне.
— А вы оправдывали ее доверие? — напрямик осведомилась Ли.
К счастью, гость предпочел быть откровенным:
— Да, оправдывал, хотя и не сумел спасти ее. Вам лучше, чем кому бы то ни было, известно, что никто из людей, любивших вашу мать, не смог ей помочь.
Ли отошла к окну, обернулась и окинула взглядом рослую, крепко сбитую фигуру посетителя, его зачесанные назад серебристые волосы и твердые черты лица. Прошло уже десять лет. Люди меняются.
— Если мы и вправду родственники, почему же я вас совсем не помню?
— Вероятно, потому, что мои визиты к вашим родителям были немногочисленны. Я ваш родственник по отцовской линии. — Легким движением губ он выразил недовольство. — Но общим у меня с вашим отцом было только отсутствие симпатии друг к другу. А Дейву я любил, как сестру.
— Зачем вы приехали ко мне? — спросила Ли.
— Зачем? — Он невесело усмехнулся и рассеянно провел рукой по волосам. — По нескольким причинам. — Его лицо смягчилось, выражая явное сочувствие, которое немного подбодрило Ли. — Чтобы повидаться с вами. Чтобы проверить, верным ли было мое первое впечатление. И извиниться за ту досадную встречу. Видите ли, она разбередила старые раны, — с грустью добавил Майкл. — Мне пришлосьотправиться прямо в клуб и основательно … подкрепиться там.
Ли улыбнулась:
— Мне говорили, что я похожа на маму.
— Похожи? По грубоватому, но очень точному выражению моей бедной бабушки-ирландки, вы — вылитая матушка.
Ли рассмеялась:
— Знакомые слова! Жители шотландской границы питают пристрастие к подобным выражениям.
— И смеетесь вы точь-в-точь как она, — тихо добавил Майкл. — Это вам известно?
Ли покачала головой, пытаясь проглотить внезапно вставший в горле ком.
— И походка у вас такая же, как у матери. Вы всегда держите голову высоко поднятой, словно пытаетесь разглядеть, что приготовила вам судьба за следующим поворотом… Но довольно об этом, — прервал себя Майкл. — Я пришел сюда не для того, чтобы заставить вас плакать.
— Это слезы счастья, сэр. Как непривычно слышать такие слова от почти незнакомого человека! Никто не говорил со мной о маме, разве что знакомые изредка упоминали о нашем сходстве. — Она обхватила плечи руками, вдруг ощутив озноб. — Иногда мне казалось, что мамы даже не существовало.
Майкл Холт понимающе кивнул.
— И тем не менее она жила и была даже слишком реальной. Вот и еще одна причина моего визита. Не знаю, что вам наговорили о матери и что вам известно о случившемся, но я хорошо знал ее. Если у вас есть вопросы, я смогу ответить на них. А если вы пожелаете узнать о том, какой была ваша мать, я к вашим услугам.
— Спасибо, мне действительно хотелось бы послушать вас. Не согласитесь ли вы когда-нибудь поужинать с нами?
Майкл несколько раз сжал и вновь разжал кулаки.
— Если хотите, я приму ваше приглашение, но должен предупредить, что это весьма рискованная затея. Я понимаю, что захожу слишком далеко, ваша светлость, но все-таки упомяну, что ваш брак называют… весьма странным. И я… — Он заколебался, нахмурив густые седые брови. — Черт побери, можете отвесить мне пощечину, но… однажды я уже придержал язык, о чем с тех пор сожалею. Я не допущу, чтобы то же самое повторилось с вами. Вы хорошо знакомы с мужем?
— Мне известно, что его отец был любовником моей матери, — ответила Ли, изумив Майкла. Он мрачно кивнул.
— А вы знаете, как прозвали герцога?
— Отщепенец лорд Рейвен.
— Вот именно, и кроме того, он потомок длинной вереницы отщепенцев. Не знаю, что за игру он затеял, женившись на дочери Дейвы, но не успокоюсь, пока не выясню это. А вам я советую быть настороже, дорогая.
— Благодарю за предупреждение. Мало кто из бывших друзей нашей семьи отважился бы навестить меня. Думаю, ваш визит — лучшее доказательство вашей дружбы с мамой.
По лицу Майкла скользнула довольная улыбка.
— В знак благодарности, — продолжала Ли, — я попробую успокоить вас, сказав, что Рейвен отнюдь не похож на своего отца. — И прежде чем Майкл успел высказать сомнение, добавила:
— А я — не моя мать.
Было уже за полночь, когда Адриан, возвратившись домой, поднялся по узкой деревянной лестнице в комнатку Торна. Держа свечу в одной руке, он растолкал сонного дворецкого.
— Прости, что пришлось разбудить тебя в такой час, Торн, — прошептал герцог, — но завтра ты должен выполнить мое поручение.
Торн сощурился, прикрывая глаза ладонью.
— Разбудить вас к завтраку?
— И это тоже, — кивнул Адриан. — А потом отправляйся в лавку, где продают все, что требуется художникам. — Вынув из кармана клочок бумаги, Адриан протянул его дворецкому. — Вот адрес. Купи все, что понадобится для студии: краски, кисти, холсты, мольберт — лучше несколько мольбертов — и одну такую деревянную штуку с дыркой для большого пальца. Забыл, как она называется…
— Палитра, — подсказал Торн.
— Вот-вот, палитру! Ты не устаешь удивлять меня, Торн. Словом, купи все, что может понадобиться художнику. А еще привезти кресло, чтобы усадить герцогиню. Или лучше кушетку. Желательно бархатную. — Он улыбнулся, мысленно внося поправки в свой план. — Обитую красным бархатом.
Торн зевнул.
— Ты все запомнил? — осведомился Адриан. — Краски, кисти, холсты, несколько мольбертов, палитра, разные безделушки, чтобы украсить студию, и красная бархатная кушетка для герцогини. Это все?
— Да, то есть нет. Попробуй разыскать несколько незаконченных картин — для пущей убедительности. Попроси лавочника доставить все покупки сразу… и без лишнего шума, понимаешь? Прикажи убрать комнату над лестницей, проветрить ее и обставить.
— Это займет несколько дней, — предупредил Торн. — Особенно возня с красным бархатом.
— Постарайся сделать все как можно быстрее. Да смотри, ни слова герцогине!
— Ясно. Значит, вы готовите сюрприз?
— Сюрприз? — Адриан поморщился, представив себе, что скажет Ли, узнав, что в последний раз он держал в руках кисть еще в детстве, да и в то время не подавал больших надежд. — Если мне повезет, сюрпризов не будет.
— Мне не по себе, — призналась Ли, поднимаясь по узкой лестнице в студию Адриана.
— Почему? Красавицы постоянно позируют художникам.
— Знаю, но не считаю себя красавицей, и…
— Ну и напрасно.
— А еще мне так же трудно представить вас в роли художника, как в…
Она осеклась, а Адриан обернулся, заставив Ли замереть на ступеньке.
— Как в роли вашего мужа? Наперсника? Любовника?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34