— Но, разумеется, никогда нельзя исключить возможность того, что наставница могла отправиться по нашим кельям, чтобы убедиться, все ли мы на месте и спим. Полагаю, так в действительности и должно было случиться! Сестра Мария очень добрая, но уже старенькая и очень беспокойная. Каждая келья в нашем монастыре имеет в двери зарешеченное окошко, через которое наставница может заглянуть внутрь и убедиться, что послушница спит. В тех случаях, когда кто-нибудь из ее подопечных чем-то обеспокоен или не может заснуть, она входит в келью, чтобы подать стакан воды или прочитать молитву.— Думаю, что прошлой ночью, — продолжала свои рассуждения девушка, — сестра Мария обязательно должна была заглянуть в мою келью и удостовериться в том, что я нахожусь на месте. Вполне вероятно, ей могла приказать сама мать-настоятельница, поскольку думала, что я буду чрезвычайно обеспокоена тем, что случилось в ее келье накануне.— Хорошо, теперь скажите мне, что могла бы предпринять ваша наставница после того, как обнаружила, что ваша келья пуста.— Сестра Мария должна немедленно доложить о случившемся матери-настоятельнице. Мне кажется, что у остальных монахинь это происшествие не вызвало бы такого беспокойства. Они могли бы подумать, что я отправилась поболтать к одной из своих соседок. Правда, после того как в монастыре тушили свет, такие прогулки были строго запрещены, но мы довольно часто пренебрегали этим запретом. Но, как я уже говорила вам ранее, монсеньор, сестра Мария была по характеру совершенно иным человеком. Она в такой ситуации наверняка отправилась к матери-настоятельнице и сообщила ей, что не обнаружила меня спящей в моей кровати. Ну а затем они начали искать меня по всему монастырю.— Когда вы говорите» они «, то, разумеется, имеете» виду монахинь? — уточнил герцог.— Разумеется. Некоторых из монахинь тотчас должны были разбудить и направить на мои поиски по всем кельям и помещениям в монастыре и в саду.— И если они не нашли вас нигде, то должны были послать сообщение кардиналу?— Как раз это мне и непонятно. Маловероятно, что мать-настоятельница обратилась сразу непосредственно к кардиналу, а не выждала некоторое время в надежде на мое возвращение, либо пока ее собственные розыски не окончились бы полной неудачей. Никак не могу понять…Ну да! — внезапно воскликнула девушка. — Как же я не догадалась! Ведь святые отцы прибыли в наш монастырь вчера. Они вполне могли остаться на ночь в доме отца Пьера при монастыре. Потому что всегда, когда священники приезжали в наш монастырь — а они иногда специально приезжали к нам в Великий пост или на Рождество, — то всегда жили в домике нашего духовника, отца Пьера, который находится на территории монастыря.— Теперь все становится ясным, — подытожил герцог. — Мать-настоятельница сообщила о вашем исчезновении тем священникам. За ночь вестовой вполне мог успеть добраться до кардинала и сообщить о происшествии в монастыре, а тот послал стражу для того, чтобы оказать содействие в розыске.— Но я никак не могу понять одной вещи, — проговорила девушка. — Почему мое исчезновение вызвало такой переполох? Почему кардинал де Роган распорядился, чтобы я приняла постриг столь спешно? Почему мое исчезновение может играть для него такую важную роль?— Это как раз то, что мне и самому хотелось бы узнать, — ответил его светлость, — и это мы с вами обязательно должны раскрыть. Затем, без сомнения, нам с вами надлежит узнать, кто же вы есть на самом деле и почему такой человек, как кардинал, проявляет к вам столь повышенный интерес.Аме вздохнула.— Как бы мне хотелось, чтобы моя особа не вызывала у них такой заинтересованности, — проговорила она. — А как вы думаете, монсеньор, тот священник и капитан стражи кардинала ничего не заподозрили после разговора с вами?— Об этом говорить бесполезно.— Я уверена, что вы оставили их в полном неведении, — с нотками восхищения в голосе проговорила девушка. — Уверена, что вы оказались слишком умны для них.— Надеюсь, что это так, — сухо заметил герцог, — но у меня совсем небольшой опыт в уловках подобного рода.— Именно поэтому я и уверена, что вам удалось это в наилучшем виде, — ответила девушка. — Никто не мог бы заподозрить вас. И более того, ни у кого даже на мгновение не могло зародиться и мысли о том, что ваша светлость может оказать услугу беглой послушнице, у которой к тому же нет ни пенни аа душой. Интересно, что заставило вас помочь мне?Она развела руками, но глаза ее при этом сохраняли невинное выражение. На какое-то мгновение герцог задержал свой взгляд на лице девушки, а затем отвел глаза.— Мне тоже интересно было бы это узнать, — ответил он.— И как же вы объяснили это себе самому? — поинтересовалась девушка.— Я, наверно, подумал, что совершенно не приемлю, когда кто-либо из сильных мира сего ломает что-то хрупкое и беспомощное, — ответил герцог.— Да, понимаю, это именно те чувства, которые вы должны были испытывать, — согласилась Аме.Однако в голосе девушки чувствовались нотки разочарования. Она внезапно встала со своего места и устроилась на сиденье рядом с герцогом.— Мне хочется сесть рядом с вами, ваша светлость, — проговорила девушка. — Мне кажется, что поездка в Париж не отнимет у нас много времени, а потом мы отправимся в ваш дом. Что нас там ожидает? Кто нас встретит? Прошу вас, расскажите мне обо всем.— Я нахожусь в таком же неведении, как и вы. Видите ли, я отправил вперед своего кузена, Хьюго Уолтхема, которому поручил уладить все мои дела, и именно он должен все подготовить к моему приезду в Париж. Можете быть уверенной в том, что он отыщет наилучшее место, В котором английский герцог мог бы проводить время с пользой и удовольствием.— А вы, монсеньор, едете в Париж с целью развлечься? — поинтересовалась Аме.— Разумеется, за этим, — ответил герцог. — Теперь, когда война закончилась, мне хотелось бы приятно провести время в европейской столице. Я хотел бы взглянуть на прекрасных женщин, о которых наслышан.Принцесса де Полиньяк, графиня д'Артуа, принцесса де Жеменьи и все остальные дамы, молва об очаровании которых достигла даже Лондона.— И что же, лицезрение этих красавиц сделает вас счастливым? — тихо спросила Аме.— А я не имел в виду, что именно в этом вижу свое счастье, — возразил девушке герцог. — Я сказал, что это развлечет меня.На какое-то мгновение воцарилось молчание, а затем девушка проговорила тихим голосом:— Будет замечательно, если после нашего прибытия в Париж я вновь смогу стать женщиной.— Вам уже успели надоесть ваши панталоны?— Дело не только в них, — ответила Аме, — скорее в том, что мне хотелось бы выглядеть привлекательной.Видите ли, я ни разу в жизни не надевала более или менее красивого платья.— Нам обязательно надо будет об этом подумать, — ответил герцог.Аме с надеждой устремила на него свой взор.— Неужели вы оденете меня так, чтобы я могла выглядеть достаточно привлекательно и смогла попытаться пленить ваше сердце, монсеньор?Глаза ее были настолько искренне чисты, а сам вопрос был задан таким невинным тоном, что герцог пришел в ярость.— Я ничего вам не обещаю, — ответил он. — Вы должны раз и навсегда уяснить себе, что у меня не было ни малейшего желания оказаться вовлеченным в ваши неприятности. Но поскольку это все-таки произошло, я вынужден кое-что предпринять. Это заставит меня против своей воли в самый неподходящий для этого момент выступить против кардинала. Поэтому, зная все обстоятельства дела, мы должны соблюдать большую осторожность.Когда герцог это говорил, у него было такое ощущение, что он дал сейчас пощечину ребенку, неспособному защитить себя. Его светлость почувствовал, как Аме съежилась от его слов, и вдруг голосом, полным жалости к себе самой, проговорила:— Если вы действительно думаете, что своим присутствием я приношу вам неприятности, мне лучше оставить вас навсегда. Монсеньор, высадите меня где-нибудь в предместьях Парижа. Я смогу позаботиться о себе, как и намеревалась сделать, когда собралась бежать из монастыря. И что бы ни случилось со мной, я никогда не доставлю вам никаких хлопот.— Ну вот, опять вы говорите не о том, — проговорил герцог.— Я обязательно покину вас, — тихо всхлипнув, продолжала девушка. — Вы были так добры ко мне, что о большем я не смею просить вас.— Перестаньте, дитя мое! — воскликнул герцог, но в тот же момент умолк, увидев в глазах девушки слезы.Огромные и сверкающие, они тихо скатывались из-под темных ресниц и по внезапно побледневшим щекам.— Вы не покинете меня до тех пор, пока я сам этого не захочу, — проговорил его светлость то, чего не ожидал и сам от себя.— Вы говорите правду?Улыбка девушки была подобна ярко блеснувшему весеннему солнечному лучу, который неожиданно появился после апрельского ливня.— Знаете ли, мадемуазель, у меня правило: говорить именно то, что я имею в виду.— Спасибо вам, монсеньор! Как я смогу отблагодарить вас?Внезапно девушка склонила веред ним голову, и герцог почувствовал прикосновение ее губ к своей руке. На какое-то время он застыл, не делая ни единого движения, затем поднял руку и положил ее на плечо Аме.— Вы унижаете себя этим, мадемуазель, и совершенно напрасно, — проговорил он.У Аме слегка перехватило горло.— Понимаете, монсеньор, на какое-то мгновение у меня вдруг появилось ощущение, что я потеряла вас, — прошептала она.— Насколько я понимаю, — проговорил герцог с улыбкой, — в данный момент нам с вами потерять друг друга крайне затруднительно.Едва он успел закончить свою мысль, как снаружи раздался чей-то крик, после чего карета внезапно остановилась. И девушка, и герцог потянулись к окну, чтобы выяснить, что же случилось. Они увидели нескольких человек, которые кольцом окружили карету. До их слуха доносились различные команды, которые выкрикивали эти люди, а потом, когда охваченная ужасом Аме протянула руки к герцогу, дверца кареты распахнулась, и они увидели какого-то человека.— Что означает это дерзкое нападение? — спросил герцог у незнакомца.Человек снял шляпу. И тут герцог вздохнул с облегчением, заметив, что незнакомец был одет не в ливрею слуг кардинала де Рогана, а в одежду совершенно иных цветов: она была в красных, белых и голубых тонах, и у каждого на груди красовались три лилии.— Прошу прощения, монсеньор, — проговорил незнакомец, — но мой хозяин приглашает вас, ваша светлость, навестить его. К сожалению, он слишком поздно узнал о том, что вы направляетесь в Париж по нашей дороге, так как в противном случае он обязательно послал бы вам приглашение посетить свой замок в ту гостиницу, в которой вы провели предыдущую ночь. Замок моего хозяина совсем недалеко отсюда, и он настоятельно просит, чтобы вы, ваша светлость, в нашем сопровождении направились туда, где он сможет предложить вам свое гостеприимство.— А кто ваш господин? — поинтересовался герцог.— Данные мне инструкции предписывают, чтобы я хранил молчание на сей счет до тех пор, пока вы не встретитесь с ним лично, — ответил тот человек.— В таком случае, не зная имени вашего господина, я не могу принять его предложения, — проговорил герцог. — Передайте мои извинения и сообщите, что у меня есть срочные дела, которые требуют моего присутствия в Париже.— Сожалею, ваша светлость, но инструкции, данные мне моим господином, совершенно однозначны. А он желает, чтобы вы воспользовались его гостеприимством, и мы находимся тут для того, чтобы проводить вас до места.Не оставалось ни малейшего сомнения, что это угроза, подчеркнутая показной вежливостью незнакомца и жестом, которым этот человек сопроводил свое приглашение. Его окружало по меньшей мере тридцать человек, все были верхом на прекрасных лошадях, и у каждого имелась за поясом пара пистолетов.Герцог прекрасно понимал, что всякое сопротивление с его стороны абсолютно бесполезно. В его распоряжении было всего девять человек, считая его самого, кучеров, лакея, форейторов и сопровождающих. Даже не оглядываясь на дорогу, по которой они прибыли к этому месту, герцог абсолютно точно знал, что другие слуги остались, скорее всего, — далеко позади. Они проехали всего лишь несколько километров, но уже и теперь его лошади намного опережали тех, которые тащили тяжелые дорожные кареты, загруженные багажом. Эти мысли быстро пронеслись в голове герцога. По его мнению следовало что единственным спасением в этой ситуации для всех было согласие.— Ну что ж, можете сопроводить меня к своему господину, — проговорил он.Незнакомец поклонился, после чего дверца кареты закрылась. Через окошко его светлость и девушка видели, как человек вскочил на лошадь, отдал какое-то распоряжение, после чего поскакал вперед. Карета герцога также тронулась в путь в том же направлении. Эскорт из вооруженных всадников последовал за ней, держась вокруг экипажа. Внезапно герцог почувствовал, что Аме крепко вцепилась в его руку, а когда они тронулись в путь, тихо вскрикнула.— Я боюсь, — прошептала она герцогу, — Неужели все это происходит из-за меня?— Не знаю, — мрачно ответил герцог.Пальцы девушки, маленькие и дрожащие, выскользнули из его ладони.— Это было моей ошибкой, — с несчастным видом промолвила девушка. — Вам следовало тогда отказать мне и не брать с собой в Париж. Обнаружив меня прошлой ночью на полу кареты под грудой пледов, вам следовало, не задавая вопросов, немедленно высадить меня у обочины.— И вы, разумеется, в ту же секунду вышли бы из кареты? — спросил он.Внезапно девушка уловила перемену в его тоне. С изумлением она посмотрела и увидела, что глаза герцога сияют, он тоже взглянул на ее озабоченное лицо и рассмеялся — это был самый веселый смех, который девушка слышала за все время знакомства.— Сейчас наше приключение в самом разгаре, — проговорил он, — мне казалось, это уже вышло из моды еще тогда, когда я был совсем мальчишкой. Не сомневайтесь, Аме, это самое настоящее приключение, и я надеюсь получить от него удовольствие. Глава 3 Замок оказался весьма внушительным и был с трех сторон окружен вековыми дремучими лесами. Его башни и укрепления, казалось, имели нереальный вид, они отливали серебром в лучах солнца и отражались от гладкой поверхности искусственного озера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44