Никому из ВИ еще не доводилось иметь дело с Густавом, и Люсиль не знала, чего ждать. Затаив дыхание, она нажала кнопку у двери в кабинет.— Входите, — послышался из динамика высокий голос. Люсиль повернула дверную ручку и шагнула через порог.Густав выглядел как обычно: слишком юный для своей должности, темноволосый, с умными глазами и лицом, которое от улыбки должно было становиться привлекательным — если бы Густав умел улыбаться. Его рост был чуть выше среднего, тело еще оставалось подтянутым, но на животе обозначился первый жирок. В целом Густав производил впечатление добросовестного полевого офицера, недавно переведенного на штабную работу.— Садитесь, лейтенант Колдер.Она подвинула стул и села.— Спасибо.— Итак, начнем с самого простого. Я не знаю и не хочу знать обо всех ваших заговорах, замыслах, планах и сборищах, и вы здесь оказались вовсе не потому. Все вы пленники — я говорю об этом напрямик, хотя мои слова противоречат принятой политике, — и шансов на побег у вас нет. Вы находитесь слишком далеко от дома, ваши возможности чересчур ограничены. Мне нет дела до ваших планов потому, что они не принесут пользы вам и вреда — мне. Вам придется провести здесь остаток жизни. Пока вы справляетесь со своей работой, у гардианов к вам нет претензий — по крайней мере, у меня, а это, если вы понимаете, одно и то же.— Понимаю, — ответила Люсиль.— Но сейчас все это не имеет значения. Произошло нечто важное, и это событие касается вас.— Меня?— Да, — подтвердил Густав, — вас, вынужден признаться — вопреки моему желанию. Вы получили новое назначение. На Заставе создана… скажем, некая группа, которой требуется лингвист. Досье с «Венеры» свидетельствует, что вы пригодны для такой работы. Я не ошибся?— Я знаю несколько языков: французский, русский, несколько диалектов аборигенов Австралии, китайский, но я…— Значит, на расстоянии ближайших пятидесяти световых лет в округе нам не найти человека, подготовленного к этой работе лучше вас. Здесь говорят только по-английски уже вторую сотню лет. Один-два разведчика изучали западные языки, но этого мало. Нам необходим человек, способный изучить совершенно новый язык, и вы не лишены такой способности.— Но какой это…— Не знаю. Никто этого не знает. Мы обнаружили их четыре недели назад, и до сих пор никто и ничего о них не знает.— Но с кем мне придется говорить? — удивленно спросила Люсиль. — Откуда эти люди? Как могло случиться, что их язык никто не знает?— Они отсюда, — отозвался Густав. — С Заставы. И учить вам придется отнюдь не человеческий язык. У ваших будущих учителей шесть ног.Люсиль ошеломленно воззрилась на него.
По пути к поверхности Заставы Шлюпка постепенно снижалась — это был обычный полет ничем не примечательного судна. Шлюпка имела форму бокастого конуса и дизайн, стандартный для баллистических судов. Она могла сойти с конвейера на одной из планет Лиги — скорее всего, так оно и было. Люсиль не знала даже названия шлюпки. Служащие космофлота Австралии всегда были суеверными в таких вопросах, считая, что полет в корабле, имени которого не знаешь, может плохо кончиться. Люсиль не отличалась предрассудками, но все же ей было не по себе.Густав возглавлял миссию. Сержант по имени Маккенна вел шлюпку; кроме Люсиль и Густава в ней помещались еще двое солдат — Карлтон и Мансфилд. Маккенна осторожно снизился и посадил шлюпку точно в центре большой лесной поляны. Как только двигатели шлюпки заглохли, Люсиль услышала до странности знакомый стук по обшивке судна. Капли здешнего дождя стучали по ней точно так же, как по крыше дома на Земле, в Австралии, во время чрезвычайно редких в засушливой зоне, но яростных гроз.В шлюпке имелось четыре иллюминатора. Люсиль осторожно расстегнула ремни, удерживавшие ее на противоперегрузочном ложе, и шагнула к ближайшему из иллюминаторов. Вокруг оказалась не пустыня, а темный, насквозь промокший лес. Неподалеку на земле виднелось два круглых выжженных пятна — следы приземления других шлюпок. Люсиль осторожно перекатилась с носков на пятки и обратно. Притяжение здесь составляло не более восьми десятых долей притяжения Земли.Не оглядываясь, Густав скороговоркой произнес:— Домашнюю работу я выполнил заранее и теперь могу сообщить несколько цифр, не дожидаясь вопросов. Притяжение на поверхности составляет 0,83 «g». Атмосферное давление — сто десять процентов земного на уровне моря. В процентном соотношении в воздухе здесь немного больше углекислоты и водяного пара, немного меньше азота и еще меньше кислорода, чем на Земле. Избыток углекислоты делает воздух непригодным для дыхания. Возможно, нам все-таки удастся обойтись без полных скафандров, но сейчас я бы не стал рисковать. Окружающая среда в посадочной зоне: сырая, грязная, холодная, но для кого-то это родной дом.— Благодарю за лекцию. Что же дальше? — поинтересовалась Люсиль.Густав подошел к ее иллюминатору, выглянул наружу, а затем повернулся к одному из рядовых.— Спуститесь в камбуз и приготовьте нам кофе, Мансфилд. Дальше, лейтенант Колдер, мы будем просто ждать. Несомненно, наши друзья уже услышали и увидели прибытие корабля. Подождем и будем надеяться, что дождь прекратится. По-видимому, нашим друзьям он не по вкусу, хотя это только догадки.— Как их вообще сумели обнаружить?— В ходе научной экспедиции. Разумеется, мы такими вещами не занимаемся, но кто-то ухитрился получить грант университета Столицы и воспользовался военной шлюпкой. За все годы, что мы провели здесь, это была только седьмая или восьмая экспедиция на поверхность Заставы. Экспедиция изучала растительность в различных климатических зонах планеты.Так или иначе, аборигены Заставы появились словно из-под земли, и люди были вынуждены вернуться на корабль. Аборигены оказались всего лишь стадом животных, но достаточно крупных, чтобы представлять опасность. Наблюдая за ними издалека, ученые обнаружили, что у аборигенов есть орудия. Разглядеть сквозь иллюминаторы и с помощью камер удалось немногое — из-за дождя и тумана, но насчет орудий сомнений не возникало. Об этом открытии сообщили в службу безопасности, и оттуда поступил приказ немедленно покинуть планету и вернуться на орбиту. Это был разумный ход. Он дал обеим сторонам время на размышления и позволил нам собрать команду.— А вторая экспедиция?— Она была направлена прямо со Столицы, в нее входили известнейшие светила науки. Их снабдили камерами и тому подобной аппаратурой в водонепроницаемых корпусах, с козырьками, защищающими объективы от дождя, и так далее. Шлюпка была такого же размера, как наша, а людей в нее впихнулось втрое больше. Они приземлились на планету и просидели здесь две недели, пока не кончились запасы провизии. Разумеется, поскольку вторая экспедиция была готова к дождю, за эти две недели с неба не упало ни капли. Они уже махнули на все рукой и решили продолжать поиски с орбиты, когда вновь откуда-то появились аборигены. Люди всполошились, стали влезать в скафандры, предвкушая первый контакт, — и тут полил дождь Гораздо сильнее, чем этот, — такого дождя здесь еще никто не видывал. Видимость упала до трех футов. Наши люди сразу оказались по колено в грязи, а аборигены исчезли.— И больше не появились?— Вот именно. Власти решили, что они не могут позволить себе задерживать маститых ученых здесь надолго, особенно теперь, в военное время. Бюджет не резиновый. По-моему, власти побоялись подвергать лучшие умы такой опасности. Во всяком случае, два дня назад мы получили приказ, и вот мы здесь — самый неприхотливый и малочисленный экипаж, снабженный максимальными запасами, какие только влезли в шлюпку.— Значит, нам предстоит сидеть здесь до посинения — или пока не появятся аборигены?— А потом — воспользуемся помощью единственного лингвиста в системе. Прежде чем что-нибудь предпринимать, надо с ними договориться. Наша задача — установить контакт или состариться здесь в ожидании аборигенов.— Насколько я понимаю, мне предстоит установить первый контакт человека с другими разумными существами, — подытожила Люсиль. — И такая честь выпала мне — пленнице, по сути дела, рабыне.Солдаты и пилот обернулись к ней, как по команде.— Расслабьтесь, — приказал Густав. — Она сказала правду. Она и в самом деле пленница, и все мы знаем это, что бы нам ни говорили. Здесь нет ни одного начальника, притворяться не перед кем. — Он повернулся к Люсиль: — Да, вам предстоит установить контакт. Вы — единственный лингвист, имеющийся в нашем распоряжении, но, как известно, незаменимых нет. Это относится и ко всем нам, остальным. Не советую особенно радоваться этому.— Вот бы не подумала, что ваш народ согласится, чтобы презренная ВИ заняла видное место в истории!— О, об этом можете не беспокоиться! — усмехнулся Густав. — Вы не заслужите даже краткого примечания, не говоря уж о большем. Можете делать все, что пожелаете, но исторические труды мы будем писать так, как сочтем нужным.Из камбуза в нижнем отсеке шлюпки вынырнул солдат с термосом и кофейными чашками. Он налил кофе Густаву и Люсиль.— Спасибо, Мансфилд. Можешь отдохнуть. Нам придется еще долго просидеть здесь взаперти, так что давайте успокоимся, иначе еще немного — и от скуки мы вцепимся друг другу в глотку, — Густав протянул Люсиль чашку и подсел поближе к иллюминатору. — Мы ничего не знаем о них, — задумчиво проговорил он. — У нас нет даже более-менее отчетливых фотографий, неизвестно, развита ли у них цивилизация или они обитают в глинобитных лачугах. Нельзя даже с уверенностью утверждать, что они разумны — в нашем понимании этого слова. Орудиями пользуются и обезьяны, у некоторых насекомых существует четкая организация, но, судя по снимкам, у этих существ есть орудия из обработанного металла. Обработка руд и получение металлов — неоспоримое свидетельство разума. Но наверняка мы ничего не знаем. Неизвестно, кочевники они или живут в огромных городах. Никто еще не удосужился составить подробную карту планеты. С орбиты вы видели облачный слой — плотный, скрывающий более девяноста пяти процентов поверхности планеты. По многим причинам, в том числе и благодаря этому слою, на наши карты нанесены лишь очертания материков. Мы никогда не проявляли интереса к этой планете. Здесь вы видите участок обширной умеренной климатической зоны и можете судить, насколько привлекательными должны быть другие материки.Люсиль промолчала. Первый контакт… старинное название нового, вечно ожидаемого события. И этот первый контакт предстоит установить ей.Капли наперебой стучали по обшивке.
Они ждали. Солнце село, дождь не утихал, и Густав оставил попытки разглядеть что-нибудь через иллюминатор. Вытащив из своего рюкзака книгу, он погрузился в чтение.Пилот и оба рядовых спустились в нижний отсек, в кубрик, а Люсиль осталась сидеть у иллюминатора — слишком взволнованная, чтобы заняться чем-нибудь другим. Она еще никогда всерьез не задумывалась о возможности первого контакта. Конечно, она мечтала о нем с другими курсантами — как давно это было, как отличалась ее прежняя жизнь от положения ВИ, пленницы гардианов! Все, кто отправлялся в неизведанный космос, помнили о возможности встречи с разумными существами. Но теперь эта возможность стала реальностью. Из мириад возможностей осуществилась лишь одна, и выбор пал на Люсиль Колдер, дочь владельца ранчо, полуавстралийку — она первой из людей сможет вступить в контакт с чужим народом. Впрочем, люди здесь, на планете, тоже были чужими.Повернувшись, она взглянула на Густава. Он вытянулся на своем противоперегрузочном ложе, читая роман, одолженный у Синтии Ву. Густав был не просто одним из немногих гардианов, которых заинтересовали оказавшиеся у ВИ книги, — он был единственным гардианом, вежливо одалживающим эти книги у хозяев. Более того, он всегда возвращал книги, очевидно не задумываясь, что мог бы просто отнимать их.— Знаете, Густав, — произнесла Люсиль, — почему-то я не могу поверить, что вы — враг.Густав оторвался от книги, отложил ее и сухо улыбнулся:— То же самое я подумал, когда впервые увидел ваших людей на их планетах.— А я считала, гардианы не покидают пределов системы Нова-Сол.— Так и есть — за исключением шпионов.— Вот как? — Люсиль не знала, как реагировать на услышанное.— Или, пользуясь более корректным выражением, оперативных работников разведки, — продолжал Густав. — Полагаю, мне следовало бы благодарить судьбу за то, что меня выгнали из штаба разведки и перевели на «Ариадну» — иначе я упустил бы возможность познакомиться с ее обитателями.— За что вас выгнали из штаба?— За правду. В своем отчете я утверждал, что было бы безумием начинать войну против Лиги.— И ваше предположение оправдалось?— Пока об этом еще слишком рано говорить. Но цифры, как правило, не лгут. Статистика, собранная мною, была первой, избежавшей купюр на протяжении нескольких поколений, — такой наше руководство еще не видело. И эти цифры честно предупреждали: у нас нет шансов тягаться с вами.— Но зачем вы рассказываете мне все это?— Полагаю, затем, что я не очень-то надеюсь выбраться отсюда живым, — невозмутимо сообщил Густав. — Возможно, аборигены Заставы окажутся враждебными, а может, произойдет какое-нибудь недоразумение — шансов на худшее слишком много. Я сочту нашу миссию успешно выполненной в том случае, если мы сумеем передать по радио основную лексику для следующей команды, прежде чем наша жизнь оборвется по какой-либо из причин. Я побывал на Земле и на других планетах Лиги, и мне не по душе идея напасть на вас. У меня возникло странное чувство вины. — Густав помедлил. — Мне бы не хотелось, чтобы женщина, которой предстоит беседовать с инопланетными разумными существами, считала весь наш народ варварами и кретинами. Мы совсем не такие. На Столице есть неплохие люди — честные, порядочные, но… от них ничего не зависит.У Люсиль вновь не нашлось ответа.
Часы и дни тянулись изнуряюще медленно. На третий день дождь кончился, и вид голубого неба с пухлыми белыми облаками взбодрил изнемогших наблюдателей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54