– Мы поступили с ним по-свински, да?– Нет. Он нас поймет, должен понять. Борис выдавил пробку вилкой и наполнил бокалы вином доверху.– Давай выпьем, Оля. Наконец-то мы в безопасности, не надо ни от кого убегать, ни в кого стрелять.– Стрелять? – рассеянно произнесла Иллерецкая, поднося бокал к губам. – Кстати, где твой пистолет?– Остался в Москве, в квартире мистера Слейда. Наверное, его забрал мистер Блейк. Почему ты о нем вспомнила? Никак не можешь привыкнуть? Мы в бе-зо-пас-нос-ти, пойми!– Так ли это?– Что значит «так ли это»? «Коршуны» от нас точно отстанут, зачем мы им теперь? А Беку нас здесь ни за что не найти. Такого же мнения придерживается и Слейд, это не только по его словам видно. В противном случае нас бы солидной охраной окружили.«Так-то оно так, – мысленно добавил Борис, – но вот нанимать охрану мистеру Слейду пришлось бы лично и расплачиваться из собственного кармана. Кого еще всерьез волнует судьба двух русских, уже в Москве рассказавших почти все, что знали? Для спецслужб они, в принципе, обуза. Этот мир жесток».– Наверное, ты прав, – тихо сказала Иллерецкая, глядя в бокал. – Я в самом деле немного сошла с ума. Я возвращалась домой с выставки, и вот я в Англии…– А я? – подхватил Борис. – Я всего-навсего купил компьютер, чтобы закончить свой роман.– Ты писал роман? – удивилась Иллерецкая.– Разве я не говорил? Не до того было. Детективный роман под названием «Ледяной Паук».– Это очень интересно. Я люблю детективы, но еще никогда не встречалась с писателями.– Вообще-то это мой первый роман, – признался Борис. – Не знаю даже, получалось что-то толковое или нет. К сожалению, рукопись конфисковал Бек.– Но ты можешь восстановить его по памяти.– Кому это нужно здесь, в Англии? Тут Чейзов своих хватает…– О господи! Я все время забываю… Борис налил еще вина, подошел к окну в старомодной раме-переплете и выглянул в парк.– Неужели мы действительно в Англии? – воскликнул он, едва не расплескав вино из полного бокала. – И вот эта лужайка перед домом – не лужайка вовсе, а риэл инглиш лон? Знаешь, я всегда мечтал побывать в разных странах, но чтобы вот так…– А я мечтаю только об одном – вернуться, – вздохнула Иллерецкая. – И я понимаю чувства тех эмигрантов, которых коммунисты выгнали из России. Но там хоть была политика, борьба за свободу. А нас кто выгнал? Две шайки-лейки.– Шайки-лейки, – задумчиво повторил Борис. – Оля, а тебе не приходило в голову, что все это не так уж случайно?– То есть?– Ну, в конкретных проявлениях – да, случайность. Я компьютер купил, ты тогда в аварию и в больницу попала.А не в конкретных, в общем? Эти дэйны… Не замысел ли это, чтобы погубить нашу Землю?– Конечно замысел. Ведь мы с тобой это знаем.– Да нет, не то, – Борис пошевелил пальцами, подыскивая слова, – я имею в виду не замысел «Коршунов». Но откуда все это взялось? Много тысяч лет назад секрет дэйнов принесли на Землю инопланетяне…– Ты в это веришь?– В это поверить куда проще, чем в то, что какие-то там жрецы и шумеры сами дошумерили до практической генной инженерии, да не на лягушках. Кстати, ты знаешь, как переводится название «Шумер»? «Страна повелителей ракет».– Ракет? А ты откуда это узнал?– Вычитал где-то. Сейчас же полно всего печатают о контактах в древние времена. И над Египтом что-то такое летало, и над Индией, и над Южной Америкой… Вселенная огромна. Ни в пространстве, ни во времени нет ей конца. И я бы гораздо больше удивился, если бы мы оказались единственными. Вот уж было бы чудо так чудо.– Ну ладно, допустим, это пришельцы просветили наших темных предков. И что с того?– А зачем они это сделали?– Мало ли зачем… Может, хотели улучшить человеческую породу. Дэйн ведь как бы лучше, совершеннее человека.– Возможно, но помнишь, что говорила Таня? «Рано или поздно дэйны осознают свое превосходство, а правда станет известной людям. Все закончится грандиозной кровавой бойней». Не в этом ли заключался план пришельцев? Подбросить нам идею дэйнов, ждать, пока она так или иначе не реализуется в нужном им виде, а потом вернуться на планету, где воевать уже не с кем?– Ждать тысячи лет? – Ольга пожала плечами.– Тысячи лет могут быть для них временем одного перелета, как для нас перегон метро. А дэйны… как знать, так ли уж они похожи на людей?– Ты видел Таню.– Во всем похожи, да. А нет ли в программе их создания какого-нибудь тайного замочка, ключик к которому хранится у пришельцев? Они возвращаются, подают какой-то сигнал, и дэйны вручают им Землю. А до того об этом ключике ни дэйны, ни их земные создатели и подозревать не могут.– Как страшно, – взгляд Ольги потускнел, – дэйны-зомби завоевывают Землю для пришельцев. А помнишь, какие-то скрижали великого Тота, которые будут открыты, и все в нашем мире изменится… Не в них ли ключик?– Оля, – ответил Борис, возвращаясь к столу, – если и есть такой ключик, он пока не работает. Таня пожертвовала собой, чтобы остановить «коршунов». И если кто-то когда-нибудь создаст других дэйнов, почему бы им не быть такими, как Таня? И вообще, думать обо всем этом можно, но изменить ничего нельзя – по крайней мере, не нам с тобой. Так что давай не будем, ладно? Сегодня нам подарили день, так воспользуемся им.– А как?– Будем дышать английским воздухом. И последуем доброму совету – прокатимся на яхте. Пошли.Печаль во взгляде Иллерецкой растаяла. Она отбросила волосы со лба и легко поднялась.– Пошли!День клонился к вечеру, в парке развесистые кроны деревьев с округлыми плотными листьями почти не пропускали солнечных лучей, и здесь было сумрачно. Платаны, подумал Борис. Он совершенно не разбирался в этом, но ему смутно помнилось, что в каком-то утонченном английском романе замок лорда окружали именно платаны. А стало быть, платаны и есть.Тропинка, выложенная мелкой синеватой плиткой, вывела Бориса и Ольгу за каменную ограду, поросшую мохнатой зеленью. Дальше тропинка серпантином петляла между скалами и спускалась к устью реки. Там, у причала, возле маленького островерхого домика застыли на зеркальной глади воды четыре яхты. Собственно, лишь одно из суденышек, снабженное двумя мачтами, заслуживало такого названия. Борису приглянулась длинная желтая посудина с надстройками на носу и корме. На борту угловатыми буквами значилось «Аманда Линн».– Привет, мисс Линн, – помахал рукой Борис. – Я вас люблю. Но где же обещанный мистер Лэннинг, заведующий морем?– Давай постучим в дом, – предложила Иллерецкая.Они так и сделали. Дверь открылась, и на пороге выросла двухметровая фигура рыжеволосого парня со смеющимися светлыми глазами.– Ой, – сказала Ольга.– Вы мистер Лэннинг? – вежливо спросил по-английски Борис.– Я просто Том. А вы гости мистера Слейда, я знаю. Я видел, как вы проезжали на машине.– Прекрасно, Том. Я Борис, это Ольга. Прокатите нас по морю?– Черт возьми! Для чего же, по-вашему, я здесь торчу? Десять фунтов в час, и выбирайте авианосец по вкусу.– Мы уже выбрали «Аманду Линн».– О! Старушка Аманда и мне по душе. Вид у нее неказистый, но какой ход! Вы будете ловить рыбу?– Ловить рыбу? – изумился Борис. – И это можно?– Все, что хотите. За дополнительную плату, конечно.– Я что, должен заплатить за каждую рыбу, которую сам же и поймаю?Том Лэннинг рассмеялся.– Нет, рыба бесплатно. Платить нужно за снасти.– Я… понятно. Нет, мы не будем ловить рыбу, Том. Но охотно прихватим с собой баночек пять пива, если у вас таковое имеется.– «Будвайзер», «Молсон», «Бавария»?– Что покрепче.– Отлично. Прошу на борт, а я сейчас…Он исчез в доме, а Борис и Ольга по сходням перебрались на «Аманду». Борис с интересом разглядывал панель управления, рычаги и приборы у штурвала. Иллерецкая прикоснулась к эбонитовому набалдашнику, венчающему рычаг.– Ты бы справился?..– С этим? Ну, если понаблюдать за мистером Лэннингом, наверное…– А если плыть очень-очень далеко? Борис удивленно поднял брови.– Доктор Ален Бомбар переплыл Атлантический океан на резиновой лодке, так что… А куда это ты собралась плыть?Ольга не успела ответить, потому что Том Лэннинг бросил с берега упаковку из шести пивных банок, и Борис поймал ее с ловкостью заправского голкипера. Затем мистер Лэннинг перепрыгнул на борт сам.– Куда отправляемся? – Он щелкнул тумблером, заменяющим ключ зажигания, и двигатель зарокотал.– А куда можно? – спросила Ольга, показывая, что она не бессловесное существо и даже может составить английскую фразу.– На юг, мимо Грейт-Уэйкеринга к Шоберинессу, или на север, пустынное побережье и скалы до самого Уэст-Мерси, очень красиво.– Эти названия нам ни о чем не говорят, – заметил Борис.– Да? – Том Лэннинг так воззрился на Бориса, точно тот сообщил ему о своем кровном родстве с семьей Виндзор. – Откуда же вы приехали?– Мы приехали…– Издалека, – неожиданно перебила его Ольга. – Мы приехали из страны нескончаемого сна, от которого невозможно очнуться, заполненного выстрелами и преследованиями, замешанного на запахе крови. Мы поднялись из нашего личного ада, обманув тысячеглавых драконов, стерегущих врата…Лэннинг несколько оторопел.– А… Это стихи Джима Моррисона?– Нет, мои.– Чудесно, мисс… Так куда идем?– В открытое море, – решила Ольга.– В море так в море.Лэннинг отшвартовал яхту (если уж именовать так «Аманду Линн») и подал вперед ручку газа. Дизель сердито зарычал, за кормой клокотала вспененная вода. Градов и Ольга стояли у кормовой надстройки, пиво Борис водрузил на вибрирующую крышку люка. Одну банку он предложил Лэннингу, тот подмигнул, сорвал кольцо, снова повернулся к штурвалу и прибавил газа.Борис и девушка находились за спиной Тома. Он не видел их и из-за шума мотора едва ли слышал их разговор, да и не понимал по-русски, но они слышали друг друга…– Здесь совсем нет чаек, – заметила Ольга.– Чаек?– В море должны быть чайки. Провожать корабли.– Гм… Ну да, может быть, они появятся позже.Лэннинг еще увеличил скорость. «Аманда» ходко перескакивала с волны на волну, и устоять на ногах было нелегко. Борис и Ольга уселись на рундук возле борта. Сюда летели брызги. Борис облизнул воду с губ – она была пресной. Закатное солнце нарисовало золотую дорожку на гребнях волн. Берег удалялся, а впереди виднелись два громадных пассажирских лайнера – слишком далеко, чтобы рассмотреть их.– Ты хотела бы написать картину… вот такую? – Жест Бориса получился неопределенным, охватывающим землю, море и небо.Иллерецкая отрицательно покачала головой.– Зачем? Все это уже есть.– А по телевизору тебя обозвали мастером портрета и пейзажа. И на выставке я видел…– Ах это… Это ученические работы. Я не собиралась их выставлять, Родзянко уговорил. А мои настоящие картины тебе нравятся?– Не знаю. Они меня и притягивают и пугают. Как в фильме, когда ждешь, что вот-вот что-то случится.– И ничего не случается?Борис посмотрел на девушку немного отстраненно, будто думал о своем.– Нет, случается. Что-то ВСЕГДА случается. А большой, наверно, переполох поднялся на выставке. Ну, и среди твоих знакомых, когда ты исчезла.– Видимо так, – равнодушно кивнула девушка.– Кто-то может с ума сойти от беспокойства.– Нет, никто.– Да? Это прекрасно. Я хотел сказать, это скверно. Иллерецкая слабо улыбнулась – Борис не мог поручиться, что ему не почудилась эта улыбка.– А ты? – произнесла девушка с неуверенной интонацией.– Что я? – откликнулся Борис.– Из-за тебя есть кому сходить с ума?– О да… Толпы моих будущих читателей. Правда, они еще не знают, какая утрата их постигла.– Я серьезно.– Серьезно? Хорошо.– Что хорошо?– То, что ты серьезно задаешь такой вопрос.Борис повернулся к девушке. Капельки воды на ее лице сверкали, как крохотные бриллианты.– Это дождь, что идет с омраченных небес, – пробормотал он.– Что?Борис ощутил дыхание девушки, столь отличное от морского ветерка. Оно пахло… Молоком? Это невозможно, и тем не менее это так. Молоком, свежескошенной травой, чем-то далеким, детским.– Ничего. Просто какое-то стихотворение.Борис осторожно коснулся губами губ девушки. Она не ответила и не отстранилась. Ее ресницы трепетали, но это был только ветер.– Наш корабль идет ко дну? – прошептал Борис так близко от ее лица, что она не услышала, а почувствовала его слова.– Это так, капитан.– Но мы можем уйти на берег.– Нет, капитан. Никто не может. Людям лишь кажется, что можно сесть в шлюпки и вернуться на берег. На самом деле никто и никогда не уходит с тонущих кораблей.– Никто и никогда?– Нет.Борис обнял девушку, глядя в ее невероятно синие, как небо, глаза. Всегда что-то случается, и никто не уходит с тонущих кораблей.Уцепившись за низенький фальшборт, девушка встала и закричала по-английски:– Хей, шкипер! Мы возвращаемся в гавань! Удивленный Том Лэннинг оглянулся.– Но вы же еще ничего не видели! Я хотел показать вам древние скалы Блэкуотера, мисс…– Бунт?! Я прикажу протащить вас под килем! Лэннинг расхохотался, демонстрируя крепкие белые зубы, и заложил такой крутой вираж, что девушка не удержалась на ногах и плюхнулась на колени Бориса. Через двадцать минут «Аманда Линн» причалила там, откуда отправилась в путь.– Спасибо, Том, – искренне поблагодарил Лэннинга Борис. – Это было лучшее путешествие в моей жизни.Пожав руку озадаченному мореплавателю, он подхватил девушку и вынес на берег.– Пиво забыли! – окликнул его Том.– Угощаю, – великодушно объявил Борис, которого переполняла жажда благотворительности.– Поставь меня на землю, уронишь, – смеясь, взмолилась Иллерецкая.– Уроню то, что мне дорого?! Никогда! Однажды я уронил и разбил бутылку водки, так это мне был урок на всю жизнь.Он донес Ольгу до самого дома, изрядно запыхавшись. Борис пренебрегал спортом и не привык держать в руках груз тяжелее записной книжки, но на сей раз ему так хотелось сделать исключение.В парке, под густыми древесными кронами, уже совершенно стемнело. Борис нашарил выключатель и зажег четырехгранные фонарики, осветившие крыльцо.– Добро пожаловать домой, – сказал он.– Но это не наш дом, – с грустью проговорила девушка.– Нет, это наш дом. Дом странников, укрывающихся от грозы.Борис прошел в гостиную, включил бра по обеим сторонам книжных полок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48