Я дал ему одну из ваших рубашек — если, конечно, вы не против.— Ни капли, — заверил его Ханан. — Боюсь, я должен был яснее втолковать вам, что вы можете располагать всем, что имеется на «Газели».— Вы выразились достаточно ясно, — возразил Форсайт. — И, надеюсь, я столь же ясно дал понять, что мое присутствие никоим образом не должно нарушать ваш распорядок. Вы получили какие-либо результаты, господин Джереко?— Да, но в основном отрицательные, — ответил Коста, разглядывая что-то на своем экране. — Из-за расхождений в определении массы на ускорителе были задержаны несколько судов, но во всех случаях ошибки не выходили за рамки погрешности стартовой тарелки. Ничто не указывает на утерю вещества кораблями во время полета.— Это еще не факт, — заметила Орнина. — Как ты сам говорил, программы могут предусматривать весьма существенные погрешности.— Согласен. — Коста кивнул. — Чем больше я думаю об этом, тем меньше мне нравится теория самофокусировки. Ангелмасса не настолько тяжела, чтобы извлекать такую значительную гравитационную энергию из падающих в нее обломков.За спиной Чандрис открылся люк. Она оглянулась и увидела Роньона, который робко входил в помещение, суетливо шевеля пальцами.На его лице был написан ужас.— Что случилось? — спросила девушка.— Он чем-то испуган, — сказал Форсайт. Он сделал короткий жест, и Роньон ответил. — Я не могу добиться от него вразумительных объяснений. Он вновь и вновь повторяет, что ему страшно.— Может быть, он боится невесомости? — спросила Орнина, начиная расстегивать ремни. Послышалось несколько щелчков гамма-излучения, и Чандрис от неожиданности подпрыгнула в кресле. — Если он впервые попал в условия свободного падения…— Роньон бывал в таких условиях сотни раз, — коротко отозвался Форсайт. Положив ладонь на плечо помощника, он продолжал объясняться с ним сложными движениями пальцев свободной руки. — Я совершенно не понимаю его.— Может быть, отвести его в каюту? — предложила Орнина. Приблизившись к Роньону, она успокаивающе стиснула его руку, внимательно глядя ему в лицо.Еще несколько жестов — и Роньон резко дернул головой.— Он не хочет уходить, — сказал Форсайт. — Он боится оставаться один.Чандрис посмотрела на Ханана:— Нет ли в медотсеке успокаивающих средств?— Должны быть, — ответил тот, не спуская глаз с Роньона. — Ты умеешь делать инъекции?Чандрис кивнула и взялась за пряжки ремней.— Вернусь через пару минут.Однако для того, чтобы добраться до медотсека, отыскать нужную ампулу, вставить ее в шприц и вернуться в рубку, потребовалось несколько больше времени. К этому моменту Роньона уже усадили в кресло Косты и пристегнули ремнями, однако это не помогало. Гигант по-прежнему выглядел жалким и растерянным.— Спасибо, Чандрис, — сказала Орнина, беря шприц и поднося его к руке Роньона.Несчастный отпрянул, с мольбой глядя на Форсайта.— Все в порядке, — сказал Сенатор, сопровождая свои слова жестами. — Это поможет тебе успокоиться.Роньон нехотя положил руку на подлокотник. Орнина прикоснулась к ней кончиком ампулы и ободряюще улыбнулась.— Через несколько минут вам станет легче, — сказала она. — Мы с Сенатором будем рядом, пока вы не придете в себя.Роньон кивнул, уже начиная обмякать в кресле. Оставив его на попечении Орнины, Чандрис прошла вперед и заняла ее место. Пока она ходила за лекарством, щелчки излучения участились, превратившись в негромкий, но назойливый треск, и девушка отстучала на клавиатуре команду определения координат корабля.На экране вспыхнул ответ. Чандрис посмотрела на цифры и нахмурилась.— Все правильно, — негромко сказал ей Ханан. Поймав его напряженный взгляд, Чандрис почувствовала, как ее бросает в дрожь. Если Ангелмасса действительно так далеко…— Радиация усиливается, — пробормотала она и посмотрела на Косту, который сидел в откидном кресле, следя за Орниной и Форсайтом, склонившимися над Роньоном. — Как и предсказывал Джереко.— Да, — согласился Ханан. — Надеюсь, корпус «Газели» выдержит дополнительную…Он умолк, его слова эхом прозвучали в наступившей тишине.В полном безмолвии.— Коста? — окликнула Чандрис, разворачиваясь к нему, лицом.— Я слышу, — мрачно отозвался юноша, который уже выбрался из откидного кресла и двинулся к пульту, за которым обычно сидела Чандрис. — Гамма-излучение прекратилось.Чандрис повернулась к дисплею и, чувствуя, как сжимаются ее внутренности, вывела на экран показания датчика радиации. Она вспомнила, как в Баррио ей рассказывали о гигантской волне, которая однажды пришла с моря и повергла в руины большую часть главного портового города Ахары. Прежде чем появилась волна, море отступило от берегов, словно; готовясь нанести удар.— Ханан, включите радио. Предупредите всех о приближении радиационного всплеска, — сказал Коста.— Хорошо, — ответил Ханан, протягивая руку к коммуникатору.Он так и не дотянулся до панели. Внезапно зловещая тишина разорвалась яростным треском.Нахлынула волна радиации… и «Газель» оказалась в самом пекле. Глава 26 Ханан издал долгий, мучительный стон, почти неслышный из-за яростной бури щелчков, заполнивших рубку. — В чем дело? — крикнул Форсайт, перекрывая голосом шум.— Всплеск радиации! — крикнула в ответ Чандрис.Орнина метнулась к Ханану и запустила пальцы ему под рубашку, нащупывая выключатель электронной системы корсажа. Чандрис взялась за пряжки ремней…— Чандрис, придай кораблю вращение! — послышался сзади голос Косты. — Иначе корпус прогорит насквозь!Орнина отыскала выключатель, и Ханан, содрогаясь, обмяк в кресле.— Я позабочусь о Ханане! — крикнула она девушке. — Делай то, что велел Коста!Выругавшись сквозь зубы, Чандрис повернулась к пульту и набрала команду. На экранах внезапно появился разноцветный снег, полностью застилавший изображение, и на секунду Чандрис подумала, что ее команда не достигла цели.— Ну как? — спросил Коста.— Минуту! — отозвалась девушка, пытаясь рассмотреть сквозь помехи символы на дисплее. Они по-прежнему были почти не видны, но Чандрис почувствовала, как ее тело мало-помалу тяжелеет. — Все в порядке! Вращение ускоряется!Она повернулась к Ханану. Орнина и Форсайт уже извлекли его из кресла и поддерживали с двух сторон. Чандрис посмотрела на Орнину…— Орнина?Женщина повернула к Чандрис бледное лицо.— Ему очень плохо, — произнесла она голосом, едва слышным сквозь треск разрядов. — Надо немедленно доставить его в медотсек.— Я помогу вам, — ответила Чандрис, расстегивая ремни.— Нет, — отрывисто бросил Форсайт. — Мы сами. А вы с Костой вытаскивайте нас из передряги.— Но…— Не спорьте! — рявкнул Форсайт. — Или вы хотите разделить судьбу «Лучника»?Чандрис сглотнула, перед ее мысленным взором возникли обгоревшие, искореженные останки погибшего корабля.— Мы попытаемся. Коста, иди сюда!— Иду. — Коста протиснулся мимо Орнины и сел в кресло Ханана. — Какие системы еще функционируют?— Если не ошибаюсь, главные магистрали управления уцелели, — ответила Чандрис, одну за другой включая системы датчиков корабля. — Они многократно дублированы. Но я не вижу сигналы сенсоров.— Сгорели, — бросил Коста. — И шины данных тоже.— Наверняка, — согласилась Чандрис. — Вдобавок отказали цепи регистраторов обратной связи.— Заставить корабль двигаться можно и без регистраторов, — нетерпеливо перебил Коста. — Если линии управления действуют, включай двигатели и уводи «Газель» прочь.— Это не так-то просто! — Из-за необходимости перекрикивать шум разрядов горло Чандрис начинало саднить. — Я не знаю, где теперь находится Ангелмасса!— Что тебя смущает? До сих пор мы двигались к ней, поэтому сейчас нужно лишь развернуться и лететь в противоположном направлении.— Да, но без регистраторов я не смогу определить тот момент, когда корабль развернется на сто восемьдесят градусов. — Может быть, ее горло болело не только из-за перенапряжения связок. Может быть, тут был виноват обычный страх. — Ты сам говорил, что «Лучник» слишком глубоко вошел в зону радиации.С минуту в рубке слышался только рев гамма-разрядов. Чандрис продолжала переключать сенсоры в надежде, что хотя бы какие-нибудь из них — все равно какие — продолжают действовать. Но датчики передавали только однородный шум.— Что, если воспользоваться инерциальной системой навигации? — предложил Коста. — У нее есть внешний дисплей?Чандрис мысленно перелистала руководства по эксплуатации «Газели».— Есть, но, чтобы добраться до него, нужно открыть люк обслуживания. У нас слишком мало времени.Краешком глаза она заметила, как Коста внезапно склонился над панелью Ханана.— У меня есть идея. Выведи на экран сигнал линии VK-5.Чандрис переключила дисплей, но на экране возник все тот же разноцветный снег.— И что же?— Присмотрись внимательнее. Интенсивность шума увеличивается и спадает с тридцатисекундным интервалом.Чандрис глядела на экран, гадая, какую игру затеял Коста. Впрочем, он был прав. Уловить колебание было нелегко, но оно, вне всяких сомнений, присутствовало.— Да, вижу. Но что из того?— Это сигнал моей установки, — объяснил Коста. — Она подключена к одной из магистралей управления и продолжает передавать информацию. Максимум шума наблюдался в тот момент, когда датчики установки были направлены на Ангелмассу…— Ничего не выйдет. — Чандрис покачала головой. — Амплитуда колебаний слишком мала. Мы можем направить корабль по касательной к Ангелмассе, вместо того чтобы удаляться от нее.— Не спеши, я еще не закончил, — ответил Коста, продолжая размышлять. — Корабль уже вращается вокруг своей продольной оси. Нам остается лишь добавить медленный поворот вокруг перпендикулярной оси и следить за экраном. Сейчас я снимаю сигнал с группы датчиков, которые установлены на носу корабля или углублены в его корпус. Это значит, что шум будет полностью исчезать только в те моменты, когда корабль точно нацелен на Ангелмассу кормой. Верно?Чандрис обдумала его слова.— Боюсь, эта процедура затянется надолго. Не знаю, хватит ли нам времени.— Но иначе мы рискуем оказаться еще ближе к Ангелмассе, — возразил Коста. — У тебя есть мысли получше?— Если появятся, я непременно тебе сообщу, — процедила Чандрис, вводя команду разворота. — Готово. Следи за экраном.Она чувствовала едва заметную перемену давления по мере того, как «Газель» медленно поворачивалась вокруг центра масс. Шум на ее дисплее продолжал почти неощутимо усиливаться и спадать. Чандрис мельком подумала, действительно ли у них есть шанс или звезда сожжет электронику — и их самих — еще до того, как они определят, в каком направлении следует двигаться.Она гадала, не убила ли Ангелмасса Ханана.— Кажется, начинает уменьшаться, — сказал Коста.Чандрис внимательно присмотрелась к дисплею, который все еще мерцал цветными сполохами, вызывая резь в глазах. Может быть, Коста прав; однако помехи от гамма-разрядов мешали сделать определенный вывод. Если бы они могли экранировать хотя бы часть излучения, проникающего сквозь корпус судна…А ведь такой способ, наверное, есть. Потянувшись к пульту, девушка отстучала команду.— Продолжай наблюдать, — велела она Косте.Несколько мгновений ничего не происходило. Потом буквально на секунду шум на экране немного уменьшился. Проявилось изображение, которое она с таким усердием пыталась рассмотреть…— Есть! — крикнул Коста. — Мы приняли нужное положение! Вперед!Чандрис ударила пальцами по клавишам; к реву гамма-разрядов добавился низкий гул двигателей.— Ты уверен? — спросила она.— Абсолютно! — прокричал в ответ Коста. — Я успел заметить символы на экране. Но как тебе это удалось?— Я выбросила наружу питьевую воду и половину топлива, — объяснила Чандрис. — Я подумала, что жидкость задержит часть излучения.— Это не должно было сработать, — заявил Коста. — Слишком маленькая масса, чтобы вызвать заметный эффект. Однако результат налицо.И в этот миг всплеск радиации закончился — так же внезапно, как начался.Несколько мгновений Чандрис молча смотрела на Косту, оглушенная неожиданной тишиной. Щелкнул гамма-разряд — его звук показался почти приятным по сравнению с грохотом, только что наполнявшим рубку.— Я уже потерял надежду, — сказал наконец Коста.— Я тоже, — ответила Чандрис, безотчетно удивляясь тому, что призналась ему в своей слабости.Коста на секунду задержал взгляд на ее лице. Потом, смутившись, обернулся к своей панели.— Какие повреждения получило судно?Чандрис уже начала поворачиваться к своему пульту, когда им обоим пришла в голову одна и та же мысль.— Ханан! — первой вскрикнула девушка.Коста тщетно пытался включить интерком.— Не работает, — напряженно произнес он. — Иди, a я останусь следить за приборами.— Хорошо. — Чандрис отстегнула ремни, выбралась из кресла…И замерла в неподвижности. В рубке появился Форсайт с мрачным выражением на лице.— Немедленно наладьте радиосвязь, — сказал он Чандрис, протягивая ей цилиндр памяти. — Вызовите «Центральную» и передайте, что у нас возникла чрезвычайная ситуация «Синий-Три» по шкале СОЭ. Здесь мой личный пароль, — добавил он, указывая на цилиндр. — Вас отправят на Сераф вне очереди.Сердце девушки замерло.— Ханан?..Форсайт кивнул.— Он жив, но без помощи долго не протянет. Что-то случилось с его корсажем, не знаю, что именно. Орнина говорит, что его необходимо как можно быстрее доставить в клинику.Чандрис рывком повернулась и села в кресло Косты. «Только не Ханан, — молила она про себя. — Ради всего святого!»— Что с радио? — выдохнула она.— Начинает оживать, — сказал Коста таким же мрачным голосом, что и Форсайт. — Иди в медотсек. Я вызову «Центральную», как только восстановится связь.— Хорошо. — Глубоко вздохнув и заставив двигаться вдруг ставшие непослушными ноги, она направилась к люку.— «Синий-Три», — напомнил Косте Форсайт и, когда девушка поравнялась с ним, на мгновение заглянул ей в глаза. — Если возникнут затруднения, действуйте от моего имени. Понятно? — Он вновь посмотрел на Чандрис. — Идемте. Я провожу вас к Ханану.
Радар «Комитаджи» подал сигнал о приближении фокальной точки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66