К чему оставаться и устраивать драку?В поддержку Траггло поднялся шепот. Гром вздохнул и произнес:— Рузвел, объясни им!Рузвел Регуб заговорил медленно, словно ставя каждое слово на место:— Потому что, если мы не нападем первыми, они нас убьют. Вы думаете, что они успокоятся? Нет! Если они потеряют малыша и не получат никакого выкупа, они обязательно вернутся в Рэдволл отомстить! Поверьте, они не успокоятся!Рузвел нервно постукивал по столу. Командор прижал его лапу:— Он прав! Он абсолютно прав, друзья! Крегга кивнула:— План рискованный, но я доверяю нашим воинам. Так что я — за.И все в Пещерном зале дружно воскликнули:— Да!У Моккана в подчинении было сто девяносто водяных крыс и еще пять Белолисов. Они сидели на берегу, а он отдавал последние указания:— Вы все знаете, что делать. Те, кто не выполнит приказа, ответят жизнью. Мы отправимся, как только начнет темнеть. Сейчас отдыхайте, но убедитесь, что оружие в порядке, будьте готовы послужить детям великой королевы Сильф. Эскрод, Вэннана, выберите себе двоих ординарцев.Эскрод назвал:— С нами пойдут Дакл и Билу.Обе крысы отсалютовали. Моккан подошел и сел возле Гельтора, который менял повязку на плече.— Ну, как твоя рана, братец?Гельтор прикусил губу, отрывая от раны лист подорожника:— Нисколько не лучше, если тебя это и вправду интересует!Моккан откинулся на спину и закрыл глаза. Солнечные блики, играющие на траве, делали его почти незаметным.— Не волнуйся, сегодня вечером мы за тебя отомстим. Гораздо лучше, чем твоя идея о всеобщей войне. ГЛАВА 10 Флориан решил, что лучше всего поднять дух поможет героическая баллада. В соответствии с моментом он облачился в тогу, вооружился картонным мечом, а для пущего эффекта обозревал аудиторию через монокль без стеклышка. Рэдволльцы сидели полукругом у аббатского пруда, а Флориан, расхаживая у самой кромки воды, обучал их «Битве за последнюю пышку» Крот Корнерой аккомпанировал на аккордеоне, а Рузвел исполнял припев. Заяц сердито шикнул на малышей, которые захихикали, услышав первые строки песни. Раз после дождичка в четверг,Закончив передышку,Я из засады вывел полкНа битвище за пышку. Полста каких-нибудь шаговМы сделали едва ли,Как цепью двадцать три кротаОт насморка упали. На этом битвище войскаДруг друга били лихо,А мне влетела прямо в носОгромная ежиха! Мышей смутился батальон,Задумали брататься,Но мы решили до концаЗа пышку посражаться! Мы бросились туда гурьбой,Тут было столько хрусту,Когда мы квасили носыИ заячью капусту! Кто в этой битве победил,А кто ни с чем утопал.Перо на шляпе у меня -Я эту пышку слопал!!! Флориан допел последние слова, воинственно размахивая мечом и энергично отплясывая. Как и следовало ожидать, он чересчур увлекся и, споткнувшись, свалился в воду, подняв целую тучу брызг. Рэдволльцы, впрочем, приветствовали это падение громом аплодисментов и приветственными криками. Командор вытер выступившие от смеха слезы и сказал:— Да, думаю, мы не соскучимся, защищая аббатство.На стене царило оживление. Песенка, Позднецвет и Дипплер громко хохотали, глядя, как два крота — Грязерой и Глинокоп — выуживают незадачливого зайца из пруда. Отец Батти тряхнул книгой с загадками, вопрошая:— Может, мы вернемся к работе?Все еще улыбаясь, веселая троица вернулась к прерванному занятию — расшифровке послания из дневника времен аббатисы Вэйл. Дипплер, не слишком преуспевающий на стезе обучения, спросил, глядя на размытые строки в книге:— Ну, так о чем там?Отец Батти пролистал книгу:— Насколько я понял, записи эти делал некто Самким в последние свои годы. Должно быть, весельчак и балагур, если написал про Большое озеро в загадках. Вот послушайте: Найдешь меня, где свет дневнойВстает за красною стеной.Дороги нету ни одной,Ты попросту иди за мной. И отыщи молчащий рот,Который к югу поведет.Деревьев кроны в тех лесахСтоят с цветами в волосах. Где в небесах голубизнаИ чистая вода до дна,Не мешкай подле радугиИ от утесов прочь беги, Где все кипит, гудит, бурлит,Где ни один не устоит,Потоком будет унесенВкусить последний смертный сон. А ближе к озеру, гляди -Тебя ждет рыба впереди,Но верный путь — один из двух.Удачи! И крепи свой дух! Дипплер почесал лапой в затылке — по всему было видно, что стихотворение его озадачило.— Ну-у, это, конечно, здорово, но ключа, чтобы понять, куда идти, я здесь не вижу.Батти улыбнулся нетерпению землеройки:— Не так быстро, мой юный друг! В твоем возрасте уже надо знать, что подобные загадки пишутся не для того, чтобы их можно было разгадать с первого взгляда, правда, Песенка?Белочка кивнула, впрочем не отрывая глаз от написанного:— Конечно, отец Батти. Нужно повнимательнее изучить эти стихи, разбить на строчки и подумать над всеми словами.Позднецвет положил подбородок на лапы и тоже уставился на строчки.— Хмм, на первый взгляд, тут ничего нет о Белолисах.Дипплер сражался с кольчугой, в ней стало настолько жарко, что он решил от нее избавиться.— Может, оно и так, но, может статься, мы узнаем, откуда они пришли, зачем проделали такой путь, ну и всякое такое.Отец Батти похлопал его по плечу:— Верно, Дипплер! У тебя задатки настоящего ученого.Лог-а-Лог, Рузвел, Гром и несколько землероек собирали все оружие, каким только можно было воспользоваться. Сейчас, направляясь к домику отца Батти, в котором, по словам Крегги, стоял шкаф со старым оружием, они несли старые занавески — из них собирались сделать тюки якобы для обмена с Белолисами, а на самом деле для оружия. Рузвел остановился так неожиданно, что Гром буквально врезался в него. Лог-а-Лог с удивлением взглянул на друга, который с негодованием уставился на стену:— Рузвел, в чем дело, дружище?Не обращая внимания на вопрос капитана, Рузвел сердито закричал:— Позднецвет Регуб, с чего это ты играешь там на стене?Все еще не отрываясь от записей отца Батти, Позднецвет приветливо помахал лапой отцу:— Мы пытаемся разрешить одну загадку. Про то, как добраться до этого таинственного озера.Рузвел, не слушая, указал своим коротким копьем на землю:— Воин, которому поручили стоять на страже, должен заниматься только этим — охранять стену! А не заниматься всякими игрушками!Гром пытался утихомирить друга:— Успокойся, приятель, он ведь не взрослый воин. Но рассерженный Рузвел не желал ничего слышать.— А представь, что враги начали атаку на восточную стену, пока ты играешь на западной? Что тогда?Отец Батти захлопнул книгу и протянул ее Песенке, и все четверо встали. Отец Батти слегка поклонился всем собравшимся внизу:— Вы не должны их ругать, ответственность целиком лежит на мне. Я решил, что молодые смогут помочь мне в исследованиях.Землеройка Фенно, с ним мы уже встречались в одной из предыдущих глав, обвиняюще указал на Дипплера:— Иначе и быть не может, если он участвует во всем этом безобразии. Помните, что случилось с нашими лодками, когда он остался их охранять?Больше Фенно ничего не сказал, потому что рапира Лог-а-Лога уперлась ему в подбородок, заставляя откинуть голову назад, подальше от острия. Капитан тихо проговорил:— А тебя кто спрашивает, длинный язык? Держи свое мнение при себе, а не то я пришпилю твой язык к уху!Песенка попыталась разрядить обстановку, обратившись к отцу:— Мы действительно охраняли стены и ушли, только когда принесли обед. Тогда мы устроили перерыв и взглянули на стихи отца Батти.Гром Быстроглаз дружески подмигнул дочери:— Я и не думаю тебя винить, девочка. Я чувствовал себя в полной безопасности в тишине Пещерного зала, когда вы охраняли стены. — Он пожал плечами и толкнул локтем Рузвела: — Ты что, молодым никогда не был? Ладно, пошли. Позднецвет хороший сын, а моя Песенка хорошая дочь. Мы должны ими гордиться.Но Рузвел никак не мог успокоиться. Он обвиняюще указал на Позднецвета:— Часовой — это часовой, а воин должен быть воином, а не каким-то запыленным книжным червем. Тем более если тебя зовут Регуб. Ты должен с честью нести это имя! Помни об этом!Сзади раздался громкий голос:— Сейчас же прекратите! Не смейте устраивать споры и ссоры в аббатстве!К спорщикам подошли барсучиха Крегга и Командор. И последний подхватил:— Лог-а-Лог, дружище, убери свою рапиру, это против всех правил аббатского гостеприимства. Никто не должен драться, пока вы гости Рэдволла. И все остальные запомните это! Если у вас возникли какие-то разногласия, обратитесь к совету старших и вам помогут разобраться. Здесь все должны жить в мире и согласии. Так что забудьте о ссорах. Покажите пример молодежи, хорошо?Лог-а-Лог убрал рапиру и пожал Командору лапу:— Пожалуй, ты прав, друг мой. Ладно, пойдемте собирать оружие. Этой ночью мы научим водяных крыс и их хозяев хорошим манерам!Все довольно заулыбались, инцидент был исчерпан. Крегга протянула лапу и поймала Рузвела за плечо в тот самый момент, когда он уже повернулся, чтобы уйти. Тихо, чтобы не услышали остальные, барсучиха прошептала ему на ухо:— Ты давно не бывал в Рэдволле, Рузвел, и я знаю, жизнь у тебя была нелегкая, но тебе не следовало стыдить сына в присутствии всех остальных. Позднецвет — добрый малыш, но, как и все мы, он совершает ошибки, это вполне естественно. Я знаю, ты гордишься тем, что твое имя Регуб, а судьба воина — доля нелегкая, однако и воину не стыдно прислушаться к словам ученых. Они придадут мудрость его суждениям и гибкость уму.Рузвел улыбнулся:— Конечно, вы правы, но так трудно быть для малыша и мамой, и папой одновременно. По-моему, сражаться гораздо легче, чем воспитывать малышей.Крегга согласно кивнула:— Верно. Зато сегодня ночью ты сможешь показать себя в бою.Оружие связали в пять тюков. Топоры и дротики отлично уместились в занавески, хотя, конечно, ни длинные копья, ни алебарды спрятать туда не удалось. Перед ранним ужином Командор отдал последние приказы:— Лог-а-Лог, сразу после ужина ты с несколькими землеройками выйдешь из аббатства. Вы выйдете из главных ворот и, прячась в канаве, пройдете на север, а потом лесом вернетесь обратно, так, чтобы оказаться в тылу противника. Мы дадим вам знать, когда нужно атаковать. Гром и Рузвел, вы возглавите рэдволльцев, которые понесут тюки с оружием. Траггло и Губбио, вы отвечаете за остальных рэдволльцев и землероек. Когда увидите, что Рузвел и Гром открыли тюк с безделушками, хватайте оружие и нападайте на врага. Кричите погромче, чтобы их напугать. Они, конечно, нас не очень испугаются, но от неожиданности не смогут сразу ответить. Я тем временем схвачу маленького Шалопая и передам его Крегге, потом мы вернемся в аббатство. Отец Батти, стойте в воротах наготове: как только Крегга с Шалопаем окажутся внутри, закрывайте! Если все пройдет хорошо, мы скоро постучим в ворота, так что прислушивайтесь, и как услышите — сразу открывайте! Сестра Тернолиста, брат Мелиот и Ореховое Крылышко, соберите малышей и стариков и спускайтесь в кладовые. Сидите там тихо, и все будет хорошо. Позднецвет, Песенка и Дипплер остаются дежурить в Большом зале. Никто не должен сюда заходить — безопасность аббатства в ваших лапах. Удачи нам всем! Эллайо неуверенно взглянула на Командора:— Но они такие молоденькие! Вы уверены, что они справятся с такой важной задачей?— Не волнуйтесь, сударыня, если все пройдет по нашему плану, ни одна крыса или Белолис не проберутся в аббатство.Все звери встали из-за стола и дружно зарычали, но никто не был так горд оказанным Командором доверием, как Позднецвет, Песенка и Дипплер. Как только голоса смолкли, заговорила барсучиха Крегга:— Думаю, перед едой воинам надо прочесть молитву. Пусть отныне долго-долгоДлится дней спокойных бег,Чтоб никто из наших близкихНе ушел от нас навек. Сильный слабому опора,И незыблем наш устав:Сердцем храбрый не отступит,Побеждает тот, кто прав. Пусть от Рэдволла уходятВраг жестокий и беда,Чтобы мы не знали горяДолго-долго — никогда! На секунду воцарилось молчание, а потом Флориан Даглвуф Вилфачоп театральным шепотом, который был слышен во всех углах, добавил несколько строк:— А если станут меня убивать -Плевать! Ведь двум смертям не бывать!Давайте скорее сюда пироги -И мне не страшны никакие враги!Дисум стукнула зайца ложкой по лапе:— Господин Флориан, вы говорите ужасные вещи! Флориан потряс ушибленной лапой и подул на нее:— Уй-уй-уй! Поберегите свою злость для врагов! Да-да! Какая замечательная подливка, она вся для меня?Крот Гурмант зачерпнул подливку маленькой ложкой и протянул прожорливому зайцу:— В этой подливке много дикого чеснока, буррр, может, вам она и не понравится, слишком уж острая!Скорее для того, чтобы позабавить других, нежели для собственного удовольствия, Флориан положил себе на тарелку двойную порцию, приговаривая:— Все очень вкусно, мой добрый друг. Чеснок, говорите? Обожаю чеснок! В крайнем случае можно будет швырнуть эту миску в наших врагов — мигом уберутся! УУУУУУУУУ. о-го-го-го!Дисум откинулась на спинку стула, прижав салфетку к носу.— Неужели вы и в самом деле собираетесь это сделать, сэр?Римроза положила себе несколько мятных вафель, щедро полив их кленовым сиропом.— А вы когда-нибудь сражались, господин Флориан?Борракуль застыл, не донеся поварешку с летним овощным супом до своей тарелки.— О, не спрашивайте его, пожалуйста!Но Флориана уже было не остановить. Доверху нагрузив тарелку пирожками и сливовым тортом, он сделал отважное лицо и начал:— Сражался? Однажды мне пришлось отпугивать тысячу жаб, вооружившись не чем иным, как мокрой черникой!Траггло Остроспин налил себе октябрьского эля.— Не рассказывайте всякой ерунды!Дисум взглянула на ежа поверх пирога с малиной:— Но это правда! Я расскажу, как все получилось. Мы собирали чернику и набрали уже почти целую корзину, но, к сожалению, маленький Шалопай опрокинул ее прямо в грязь. Господин Флориан опустил ягоды в воду, чтобы промыть, а мы стали устраивать лагерь. Это все случилось глубоко в лесу на юго-западе. Ну вот, пока мы разбивали лагерь, нас вдруг окружили жабы. Их собралась, наверное, целая тысяча, и все они казались очень разозлившимися. Думаю, из-за того, что мы вымылись в том пруду, где у них плавали головастики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38