Если они с Трейси появятся вместе, то возникнут
подозрения о заранее спланированном мошенничестве. И тогда, возможно,
расследование. Он решил получить деньги до того, как возникнут подозрения.
Он написал записку Трейси. "Получил деньги и буду ждать вас за
праздничным завтраком в отеле Савой. Вы просто великолепны. Джефф".
Он положил ее в конверт и передал стюарду с просьбой передать ее мисс
Уитни рано утром.
- Да, сэр.
Джефф направился к казначею.
- Простите за беспокойство, - извинился Джефф, - но через несколько
часов мы прибудем, а я знаю, как вы будете занят, поэтому подумал, не
получить ли мне деньги сейчас.
- Нет проблем, - улыбнулся казначей. - Ваша молодая дама поистине
колдунья, не так ли?
- Определенно.
- Простите за нескромность, мистер Стивенс, но скажите, где она так
научилась играть?
Джефф заговорщицки подмигнул.
- Слышал, что она училась у Бобби Фишера.
Казначей вынул два объемных конверта из сейфа.
- Столько наличности, что трудно нести. Может быть, лучше я выдам вам
чек?
- Простите, но лучше наличными, - уверил его Джефф. - Не окажете мне
одолжение? Почтовый катер прибудет к судну до захода в порт, ведь так?
- Да, сэр. Мы ожидаем его в 6 утра.
- Не могли бы вы позволить мне отправиться на берег на почтовом
катере. Моя мать серьезно больна, и я боюсь... - тут голос его дрогнул. -
Боюсь, что будет слишком поздно.
- О, конечно, конечно, мистер Стивенс. Конечно, я все для вас сделаю.
Я договорюсь с таможенниками.

В 6 часов 15 минут утра Джефф Стивенс с двумя солидными пакетами,
засунутыми в карманы пиджака, сошел с борта корабля на почтовый катер. Он
повернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на корабль.
Пассажиры еще спали. Джефф будет в порту задолго до того, когда туда
прибудет "Королева Елизавета II".
- Путешествие прошло просто великолепно, - бросил Джефф одному из
матросов.
- Да, не так ли, - ответил знакомый голос.
Джефф быстро обернулся. На свернутом канате сидела Трейси, утренний
ветерок развевал ей волосы.
- Трейси! Что вы делаете здесь?
- А что, вы думаете, я делаю?
Лицо ее выражало гамму чувств.
- Минутку! Вы подумали, что я собираюсь сбежать?
- Почему я должна так думать? - резко ответила Трейси.
- Трейси, но я оставил для вас записку. Я собирался встретиться с
вами в Савойе и...
- Конечно, собирались, - ехидно ответила она. - И никогда не хотели
смыться, да?
Он молча смотрел на нее, не зная, что и сказать.

В апартаментах Трейси в Савойе Джефф делил деньги, а она внимательно
следила.
- Ваша доля составляет 101 тысячу долларов.
- Спасибо, - холодно произнесла Трейси.
- Трейси, но вы заблуждаетесь относительно меня. Вы должны дать мне
возможность все вам объяснить. Давайте сегодня поужинаем.
Она заколебалась, но все-таки согласилась.
- Хорошо. Встретимся в 8 вечера.

Когда Джефф Стивенс пришел в отель вечером и спросил Трейси, портье
ответил:
- Извините, сэр, но мисс Уитни рассчиталась рано утром. Она не
оставила своего нового адреса.

21
Это от руки написанное приглашение, как Трейси решила позже,
полностью изменило ее жизнь.
Получив свою долю у Джеффа Стивенса, Трейси рассчиталась в Савойе и
переехала на Парк-стрит, 47, в тихий комфортабельный отель с большими
красивыми комнатами и превосходным обслуживанием.
На второй день пребывания Трейси в Лондоне портье передал ей записку,
написанную красивым почерком.
"Ваш друг полагает, что наше знакомство будет иметь взаимную выгоду.
Не хотите ли выпить со мной чаю в ресторане отеля "Ритц" в 4 часа дня.
Простите за штамп, но у меня в петлице будет красная гвоздика." И подпись
- Гюнтер Хартог.
Трейси никогда не слышала это имя. Сначала она хотела выбросить
записку, но любопытство победило, и уже в 4 часа 15 минут она была у входа
в элегантный обеденный зал отеля "Ритц". Она сразу заметила его. Он был
лет шестидесяти, как прикинула Трейси, интересный мужчина с умным,
интеллигентным лицом, которое, казалось, светилось - настолько гладким и
чистым оно было. Серый костюм отличался безукоризненным покроем, а в
петлице горела гвоздика.
Как только Трейси подошла к столику, он поднялся и слегка поклонился.
- Благодарю вас, что приняли мое приглашение.
Со старомодной галантностью он усадил девушку. Казалось, что он
принадлежит к другому миру. Трейси не могла представить, что же ему от нее
нужно.
- Я пришла, потому что любопытна. Но, может быть, вы перепутали меня
с другой Трейси Уитни? - сказала Трейси.
Гюнтер Хартог улыбнулся.
- Я слышал только об одной Трейси Уитни.
- И что же вы слышали?
- Давайте поговорим об этом после чая.
"Чай" состоял из маленьких сэндвичей с рубленными яйцами, лососем,
огурцами, салатом и цыплятами. А так же подали горячий шоколад со взбитыми
сливками и джемом, и еще свежие пирожные. Во время еды они беседовали.
- Вы упомянули об общем друге.
- Конрад Морган. У нас с ним время от времени общие дела.
Да, я однажды тоже имела с ним дело, подумала Трейси. И он попытался
надуть меня.
- Он великолепно отзывался о вас, - сказал Гюнтер Хартог.
Трейси внимательно рассматривала хозяина стола. Он имел вид
аристократа и выглядел здоровым.
Что же он от меня хочет? - думала Трейси.
Она решила дать ему возможность высказаться, но больше тот не
упоминал имя Конрада Моргана или возможности более тесного сотрудничества
между Гюнтером Хартогом и Трейси Уитни.
Гюнтер рассказал ей о своем прошлом.
- Я родился в Мюнхене. Отец мой был богатым банкиром, и я рос в
роскоши, среди великолепных картин и старинных вещей. Мать моя была
еврейкой, и когда к власти пришел Гитлер, отец отказался бросить мать,
поэтому лишился всего. Они оба погибли во время бомбежки. Друзья сумели
перевезти меня из Германии в Швейцарию, и когда война окончилась, я решил
никогда не возвращаться в Германию. Я направился в Лондон и открыл
маленький антикварный магазин на Маунт-стрит. Надеюсь, что однажды вы
посетите его.
Так вот в чем дело, удивилась Трейси. Он хочет мне кое-что продать.
И как оказалось, она ошиблась.
Заплатив по счету, Гюнтер Хартог небрежно бросил.
- У меня маленькое поместье в Гесипшире. На уикэнд у меня соберется
несколько друзей, и я бы хотел, чтобы и вы присоединились к нам.
Трейси колебалась. Мужчину она совершенно не знала и никак не могла
понять, что же ему от нее нужно. Но решила, что терять ей нечего.

Уикэнд вышел просто очаровательным. Маленькое поместье Гюнтера
Хартога оказалось прекрасным особняком семнадцатого века в усадьбе
площадью около 30 акров. Гюнтер давно овдовел и, не считая слуг, жил
совершенно один. Он повел Трейси показать свои владения. Там оказалась
прекрасная конюшня с дюжиной лошадей и скотный двор, на котором
содержались цыплята и поросята.
- Поэтому мы никогда не будем голодными, - сказал он совершенно
серьезно. - А теперь позвольте показать вам мое настоящее хобби.
И он повел Трейси к голубятне, полной птиц.
- Это почтовые голуби, - голос Гюнтера наполнился гордостью. -
Посмотрите на этих маленьких красоток. Вот видите ту черно-серую голубку?
Это Марго.
Он подобрал ее и высоко поднял.
- Ты ужасная девочка, ты знаешь? Она забияка, но все-же она самая
сообразительная. - Он нежно поцеловал ее в маленькую головку и аккуратно
посадил на место.
Цвета птиц потрясали. Были различные оттенки: сине-черного,
сине-серого с вкраплениями белого и серебристые.
- Почему нет белых? - спросила Трейси.
- Почтовые голуби не бывают белыми, - объяснил Гюнтер, - потому что
белые перышки очень легко выпадают, а когда голуби почтовые, они пролетают
в среднем до 40 миль в час.
Трейси наблюдала за Гюнтером, который кормил птиц специальным кормом
с витаминными добавками.
- Это изумительные создания, - говорил Гюнтер. - Знаете, ведь они
могут найти дорогу к дому, который может располагаться за 500 миль от
места.
- Восхитительно.
Все гости оказались так же фантастичными. Присутствовали: министр с
женой, граф, генерал с юной подругой и жена магараджи Шахарани Морви,
необыкновенно привлекательная, молодая дама.
- Пожалуйста, зовите меня Ви Джи, - попросила она, почти без акцента.
На ней было надето красное с блестящей ниткой сари, а таких чудесных
украшений Трейси в жизни не видела.
- Я держу большую часть драгоценностей в сейфе, - объяснила Ви Джи. -
Ведь в наши дни так много грабителей.

В полдень воскресенья, когда Трейси уже собиралась отправиться в
Лондон, Гюнтер пригласил ее в кабинет. Они сидели друг против друга за
чайным столом. Трейси отпила чай из тоненькой фарфоровой чашечки и
сказала:
- Я так и не поняла, зачем вы пригласили меня, но, тем не менее, я
чудесно провела время.
- Мне это приятно, Трейси, - потом, через минуту, он продолжил.
- Я наблюдал за вами.
- Вижу.
- Какие у вас планы на будущее?
Она колебалась.
- Их нет. Я еще не решила, чем займусь.
- Думаю, мы смогли бы хорошо работать вместе.
- В вашем антикварном магазине?
Он засмеялся.
- Нет, дорогая. Было бы стыдно упустить такой талант. Видите ли, я
знаю вашу проделку с Конрадом Морганом. Здорово вы все обтяпали.
- Гюнтер, но... но все осталось позади.
- Да, но что впереди? Вы сказали, что у вас нет планов. Вы должны
думать о будущем, деньги, которые у вас есть, когда-нибудь кончатся. Я
предлагаю партнерство. Я вращаюсь в высоких международных кругах. Я
присутствую на великолепных балах, участвую в охотах и на соревнованиях
яхт. Я знаю приезды и отъезды богачей.
- Не вижу, какое все это имеет отношение ко мне?
- Я могу ввести вас в этот золотой круг. И сделаю его действительно
золотым, Трейси. Я могу давать вам исчерпывающую информацию о сказочных
драгоценностях и картинах и как вы сможете безопасно похитить их. Я могу
пристроить их наилучшим образом. Вы будете как бы гроссбухом людей,
разбогатевших за счет других. Делить будем между собой. Что скажете?
- Я скажу "нет".
Он внимательно посмотрел на нее.
- Вижу. Позвоните мне, если ваше мнение об этом изменится.
- Я не буду менять свое мнение, Гюнтер.
В Лондон Трейси вернулась поздно вечером.

Трейси просто обожала Лондон. Она обедала в ресторанах "А ля Гаврош",
"Билл Бентлис" и "У камина", а после театра заходила в кафе поесть
настоящих американских гамбургеров или горячего чили. Она ходила в
Национальный театр и Королевскую оперу, посещала аукционы Кристи и Сотби.
Она делала покупки в "Гарродсе" и "Фортнум и Мейсон", выбирала книги в
"Хатчард и Фойлес" и "В.Г.Смит". Она взяла напрокат машину с шофером и
провела запомнившийся уикэнд в отеле в Гемпшире, около Нового Леса, где
была потрясающая обстановка и великолепное обслуживание.
Но все стоило дорого. Очень дорого.
Когда-нибудь ваши деньги кончатся...
Да, Гюнтер Хартог был прав. Ее денег не надолго хватит, и Трейси
решила заняться будущим.

Ее неоднократно приглашали на уикэнды в загородное поместье Гюнтера,
и она не уставала восхищаться каждым своим визитом и радовалась компании
Гюнтера.
Как-то вечером в воскресенье, за обедом, член Парламента повернулся к
Трейси и сказал:
- Никогда не видел настоящего техасца, мисс Уитни, какие они?
Трейси тут же изобразила техасский акцент, да так, что вся компания
покатилась со смеху.
Позже, когда Трейси с Гюнтером были одни, он сказал:
- У вас настоящий талант.
- Я не актриса, Гюнтер.
- Вы недооцениваете себя. В Лондоне есть ювелирная фирма - "Паркер и
Паркер", - которая находит удовольствие в - как сказали бы вы, американцы,
- обдирании своих покупателей. Вы дали мне идею, как заставить их
заплатить за их нечестность.
И изложил Трейси идею.
- Нет, - сказала Трейси.
Но чем больше она об этом думала, тем более интригующим ей казалось
предложение Гюнтера. Она вспомнила, как провела полицию на Лонг-Айленде,
как обманула Бориса Мельникова, Петра Негулеску и Джеффа Стивенса. Ужасно
захватывающе, но все в прошлом.
- Нет, Гюнтер, - сказала она, но в ее голосе не слышалось прежней
уверенности.

Октябрь в Лондоне выдался необыкновенно теплым, и англичане и туристы
грелись в лучах осеннего солнца. Сильное уличное движение в полдень
наблюдалось на Трафальгар-сквер, Чаринг Кросс и Пиккадили. Белый "даймлер"
свернул с Оксфорд-стрит к Нью Бонд-стрит и, проехав квартал, остановился
перед ювелирным магазином "Паркер и Паркер". Шофер в ливрее выскочил из
лимузина и бросился открывать дверцу пассажиру. Молодая блондинка со
стрижкой типа Сессон, сильно накрашенная, в обтягивающем итальянском
вязанном платье под собольей шубкой, выпорхнула из машины.
- Эта дорожка в лавочку, а, малыш? - спросила она громко, с резким
техасским акцентом.
Шофер указал на вывеску.
- Здесь, мадам.
- Отлично, котик. Подожди. Думаю, долго не задержусь.
- Я объеду квартал, мадам. Мне нельзя ставить здесь машину.
Она хряпнула его по заду.
- Делай, как считаешь нужным, парниша!
Парниша! Шофер аж вздрогнул. Что за наказание, работать на арендной
машине. Он ненавидел американцев, особенно техасцев. Все они дикари, но
дикари с деньгами. Он бы очень удивился, узнав, что его пассажирка никогда
не бывала в Техасе.
Трейси взглянула на свое отражение в витрине, улыбнулась и
направилась к двери, услужливо открытой швейцаром.
- Добрый день, мадам.
- Привет, парниша. Вы продаете что-нибудь, кроме этих костюмированных
украшений, в своей забегаловке?
И ухмыльнулась собственной шутке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52