- Конечно, - сказал он. - Конечно. - Он поймал руку Гранта и вывел
его за дверь. - Раз ты добился такого успеха с Янни Шварцем, ты можешь
давать себя напрокат за почасовую оплату. Наверное каждому в крыле
понадобятся твои услуги.
- М-м-м. Нет. Я на настоящей работе, спасибо.
Прохожие оглядывались. Он отпустил руку Гранта. И понял, что,
наверное, половина крыла слышала, как он кричал на Гранта.
Они и так являлись источником сплетен по целому ряду пунктов. А
теперь появился повод еще одной.
И это тоже дойдет до Янни.

Новые вещи появлялись беспрерывно. Нелли повела Ари в магазин в
Северном крыле, и они возвратились со свертками. Это было весело. Она и
для Нелли купила подарки, и Нелли была так довольна! Ари тоже приятно
видеть Нелли в новом платье, такую хорошенькую и такую гордую.
Но Нелли - это не маман. Вначале ей нравилось, когда Нелли обнимала
ее, но Нелли всегда оставалась только Нелли, вот и все, и как-то раз ночью
она почувствовала такую опустошенность, когда Нелли это сделала. Она не
сказала Нелли об этом, потому что та рассказывала ей сказку. Но после
этого становилось все сложнее и сложнее примиряться с объятиями Нелли,
когда маман уехала. Так что она сползала и садилась на пол во время
сказок, что, по-видимому, Нелли воспринимала как нормальное.
Сили просто был никем. Иногда она дразнила Сили, но тот никогда не
смеялся. И это выглядело ужасно. Так что она оставила Сили в покое за
исключением тех случаев, когда просила его принести лимонад или печенье.
Сладостей она ела больше, чем это понравилось бы маман. Так что она
старалась быть хорошей, и не просить их лишний раз, а есть овощи и не
брать столько сахара. "Тебе это вредно", - сказала бы маман. И она
старалась вспоминать все, что говорила маман и поступать соответственно,
потому что когда она забывала что-нибудь, касающееся маман, ей казалось,
как будто она забывала саму маман. И она ела это противные овощи, и у
некоторых был ужасный вкус, и в горле собирался комок. Уф! И от этого ее
тошнило. Но она продолжала есть, из-за маман, и от этого она становилась
так печальна и так сердита, что хотелось плакать.
Но если она плакала, то уходил в свою комнату и закрывала дверь, а
потом вытирала глаза, и ополаскивала лицо прежде, чем снова выходила,
потому что не хотела, чтобы ее считали плаксой.
Она мечтала с кем-нибудь поиграть, но не с Сэмом. Сэм знал ее слишком
хорошо. Сэм знал бы о ее маман. И она стала бить его по лицу, потому что
не могла вынести того, как он смотрит на нее без всякого выражения.
Так что когда Нелли спросила ее, не хочет ли она снова ходить в
игровую школу, она сказала, что хочет, если Сэма там не будет.
- Но я не знаю, кто там есть сейчас, - возразила Нелли.
- Тогда я пойду одна, - заявила она. - Давай пойдем в гимнастический
зал. Хорошо?
И Нелли повела ее. И они кормили рыбок, и она играла в песочнице, но
в песочнице одной было неинтересно, а Нелли не умела строить. Так что они
просто кормили рыбок, и гуляли, и играли на площадке и в гимнастическом
зале.
Еще она посещала занятия по ленточному обучению. И многие взрослые
делали уроки вместе с ней. Она узнала множество вещей. Ночью она лежала в
постели, а голова ее была настолько заполнена новыми знаниями, что было
трудно думать о маман и Олли.
Дядя Дэнис оказался прав. С каждым днем боль все стихала. И это
пугало ее. Потому что когда не больно, труднее сохранять злость. Так что
она до боли кусала губу и старалась поддерживать в себе привычное
состояние.
Еще был детский праздник. Там она встретила Эми. Эми убежала и
спряталась за сиру Петерсон, и вела себя, как маленькая. Она вспомнила,
почему хотела ударить Эми. Остальные дети просто долго смотрели на нее, а
сира Петерсон сказала им, чтобы они поиграли с Ари.
Ясное дело они совсем не обрадовались этому. Там была Кейт, и Томми,
и ребенок, которого звали Пат, и Эми, которая плакала и всхлипывала в
углу. И Сэм тоже был. Сэм отошел от остальных, и сказал:
- Привет, Ари.
Один Сэм настроен дружелюбно. Так что она сказала:
- Привет, Сэм. - И подумала, что хорошо бы пойти домой, но Нелли ушла
на кухню попить чаю вместе с эйзи сиры Петерсон. Нелли приятно проводила
время.
Так что она пошла, и села, и играла в их игру, с кубиком, и фишки
передвигались по таблице, изображавшей пространство Союза. Она играла в
это, и все играли, и спорили, и смеялись, и снова дразнили друг друга.
Кроме Эми. Кроме нее все друг друга дразнили, а ее не задевали. Но все
было хорошо. Она научилась играть. Она стала получать деньги. Сэму больше
всех везло, но Сэм слишком осторожничал с деньгами, а Томми оказался
слишком безрассуден.
- Я бы продала станцию, - сказала она. И Эми купила ее, потратив
почти все, что у нее имелось. И Эми запрашивала большую цену, а Ари
запрашивала меньше. И то, что купила Эми, все равно оказалось не выгодным.
Так что Ари получила больше денег, а Эми рассердилась. И никто не хотел
торговаться за станцию Эми, а Ари предложила выкупить ее обратно, но
совсем не за ту цену, которую запрашивала Эми.
Так что Эми пришлось согласиться на это, и она купила корабли. А Ари
немного подняла свои цены.
Эми захныкала. И очень скоро снова оказалась в беде, потому что Ари
обыгрывала ее, вкладывая деньги в покупку грузов и получая доход от тех
вещей, которые могла приобрести Эми, поскольку тупая Эми продолжала
подлетать к ее станциям, вместо того, чтобы пристыковываться к станциям
Томми. Эми хотела сражения. И она его получила. Но Ари не хотела, чтобы
Эми слишком рано вышла из игры и все испортила, так что она сообщила Эми,
что ей следует сделать.
Тогда Эми всерьез рассердилась. И снова захныкала.
Но и совет не приняла.
И Ари разорила ее и забрала все корабли, кроме одного. А затем и тот
тоже. К этому времени ей уже стало ясно, что она выиграет. Но у всех
остальных был невеселый вид, и никто никого не поддразнивал. Дразнили
только Эми, которая в слезах ушла из-за стола.
Никто ничего не сказал. Все смотрели на Эми. Все смотрели на нее с
таким видом, как будто хотели спрятаться.
Ари хотела выиграть. Только Сэм не знал этого. Так что она сказала:
- Сэм, ты можешь взять мои фишки.
А сама пошла к Нелли на кухню и сказала, что хочет пойти домой. Тогда
Нелли забеспокоилась, перестала веселиться с Корри, и они пошли домой.
Она в одиночестве прохандрила остаток дня. И сердилась. Это было
прекрасно, ведь тогда она думала о маман. И скучала по Олли. И даже по
Федре.
И подумала, что вот Валери не был бы таким тупым.
- В чем дело? - спросил дядя Дэнис вечером. Он ни капельки не злился
по поводу происшедшего. - Ари, дорогая, что произошло на вечеринке? Что
они сделали?
Она могла устроить исчезновение их всех, если бы сказала, что у них
было сражение. Может быть, это и так произойдет. Она не была уверена. По
крайней мере Эми и Кейт по-прежнему оставались здесь, несмотря на их
тупость.
- Дядя Дэнис, а куда уехал Валери?
- Валери Шварц? Его маман перевели. И они уехали, вот и все. А ты все
еще помнишь Валери?
- Он может вернуться?
- Я не знаю, дорогая. Я думаю, что нет. У его маман есть работа,
которую надо выполнять. Что случилось на вечеринке?
- Мне просто стало скучно. С ними не слишком весело. Куда уехала
маман и Олли? На какую станцию?
- На Фаргон.
- Я собираюсь послать маман и Олли письмо.
Она видела почту в кабинете у маман. Ей никогда не приходило в голову
сделать это. Но она подумала, что письмо попадет в кабинет маман и в том,
другом месте. На Фаргоне.
- Очень хорошо. Я уверен, что им будет приятно.
Времени ей казалось, что маман и Олли на самом деле не находятся
нигде. Но дядя Дэнис говорил о них так, как будто они где-то все-таки
находились, и что с ними все в порядке. От этого ей становилось легче, но
это заставляло ее поинтересоваться, почему маман никогда не звонит ей по
телефону.
- Ты можешь позвонить на Фаргон?
- Нет, - ответил дядя Дэнис. - Быстрее долететь на корабле. Письмо
дойдет туда гораздо быстрее, чем телефонный звонок. За месяцы, а не за
годы.
- Почему?
- Ты скажешь привет, и потребуется двадцать лет, чтобы он долетел
туда, и они скажут привет, и ответ будет двадцать лет лететь обратно. А
затем ты произнесешь первую фразу, а они годами еще будут ждать. И для
разговора потребуются сотни лет. Поэтому письма быстрее и гораздо дешевле,
и никто не пользуется телефонами и радио для межзвездной связи. Корабли
могут перенести все, что угодно, потому что они летают быстрее света.
Вопрос, конечно, заметно сложнее, но тебе и не нужно больше ничего знать,
чтобы отправить письмо маман. Это очень далеко. А письмо - как раз
подходящая вещь.
Она никогда не представляла насколько дальним может быть "далеко".
Даже когда они перескакивали кораблями с одного места таблицы на другое. И
тогда она ощутила холод и одиночество. И пошла в свою комнату и написала
письмо.
Она хранила его разорванным, потому что не хотела, чтобы маман
переживала из-за того, как она несчастна. Она не хотела говорить: маман,
дети не любят меня, и я постоянно одна.
Она сказала: Я очень скучаю по тебе. Я скучаю по Олли. Я больше не
сержусь на Федру. Я хочу, чтобы вы с Олли вернулись. И Федра тоже. Я буду
послушной. Дядя Дэнис дает мне слишком много печенья, но я помню твои
слова и не ем слишком много. Я не хочу стать толстой. А еще я не хочу быть
выдающейся. Нелли очень хорошо ко мне относится. Дядя Дэнис дает мне свою
кредитную карточку и я покупая Нелли много вещей. Я купила космический
корабль, и машину, и головоломки, и ленты со сказками. И красную с белым
блузку и красные туфли. Я хотела черные, но Нелли говорит, что они для
эйзи, пока я не стану старше. Маленькие девочки, говорит Нелли, не носят
черное. Я тоже могла бы носить, но иногда я делаю так, как говорит Нелли.
Я обращаю внимание на всех. Сегодня видела Эми Карнат и не ударила ее. Она
по-прежнему хнычет. Я изучаю множество лент. Я могу решать задачи по
математике и химии. Я занимаюсь географией и астрографией, и собираюсь
много узнать о Фаргоне, потому что там ты. Я хочу поехать на Фаргон, если
ты не можешь приехать сюда. Я буду очень послушной. Я люблю тебя. Я люблю
Олли. Я собираюсь передать это письмо дяде Дэнису, чтобы он переслал тебе.
Он говорит, что добираться туда, очень долго и твое письмо тоже будет
долго добираться к нам. Так что, пожалуйста, напиши мне как можно быстрее.
Я полагаю, что это займет почти год. К тому времени мне будет восемь. Если
ты действительно сразу скажешь дяде Дэнису, что я могу поехать, я полагаю,
что мне будет почти девять. Скажи ему, что я могу взять с собой и Нелли
тоже. Она перепугается, но я скажу ей, что все в порядке. Я не боюсь
прыжков. Я не боюсь поехать сама. Я много чего теперь делаю сама. Дяде
Дэнису все равно. Я знаю, что он разрешит мне приехать, если ты скажешь
"да". Я люблю тебя.

Флориан снова опаздывал. Между 240-м и 241-м имелась тропинка на
которую он и свернул, проскочил между двумя группами Старших, подпрыгнул с
поворотом, чтобы вежливо поклониться и пробормотать:
- Извините, меня, пожалуйста, - перед тем, как повернуться и
рвануться через дорогу.
- Я очень сожалею, - произнес он, появляясь перед столом внутри
Первой Площадки. Он старался сдержать дыхание, когда протягивал записку
эйзи, сидящему за столом. Тот взглянул на записку и заложил ее в машину.
- Синее, в белое, в коричневое, - сказал человек. - Сменишь одежду в
коричневом. Инструкции там же.
- Да, - сказал он и поглядел в указанном направлении. Синий начинался
у двери и он пошел, не бегом, но очень торопливо.
Когда он добрался до коричневого, он знал, что по-прежнему
опаздывает. Заведующий эйзи ожидал его.
- Прошу прощения, - сказал он. - Я - Флориан - АФ-9979.
Мужчина оглядел его и произнес:
- Размер 6М, шкафчики у стены, или переоденься. Поторопись.
- Да, - ответил он и отправился в раздевалку, быстро нашел 6М,
вытащил пластиковый пакет и бросил его на скамейку, выпрыгивая из своей
одежды. Он надел черную униформу, присел, чтобы натянуть носки и надеть
тапочки, затем повесил свою СХ форму на крючок рядом с другой одеждой
всевозможных размеров и цветов. Он так нервничал, что чуть не забыл свою
новую карточку-ключ, снял ее и пристегнул к черному комбинезону, затем
провел рукой по волосам и снова заторопился наружу.
- По этому коридору, - сказал дежурный эйзи. - От коричневого в
зеленый. Бегом!
Он побежал. Он бежал по коридорам, пока не нашел двери, маркированную
зеленым в коричневом. Затем в нее и в гимнастический зал. Он ворвался
туда, где находился мужчина с таблицей и другой Молодой, одетый так же,
как и он, в черный комбинезон. Это была девочка! В глубине души он испытал
потрясение, повернулся к Инспектору и коротко поклонился.
- Прошу прощение за опоздание, сир.
Интор глядел на него достаточно долго, чтобы он встревожился и не
осмелился оглянуться на девочку, которая, он не сомневался, находилась
здесь с той же целью, что и он, - найти партнера для этого Назначения.
Затем сделал пометку в своей таблице и сказал:
- Флориан, это - Кэтлин. Кэтлин - твой партнер.
Флориан снова взглянул на девочку с сильно бьющимся сердцем. Это была
ошибка. Должно быть. Он опоздал. И теперь у него партнер-девочка. Ему
полагалось сменить койку, и он считал, что будет жить вместе с партнером.
Тогда ошибка! Он не знал, где ему полагалось спать.
Он хотел вернуться в классы. Его опечалило новое Назначение, несмотря
на то, что его прежний Интор сказал ему, что он может продолжать ходить в
СХ в часы восстановления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56