- Вот какое дело привело меня к вам, - отвечал я, доставая старый номер "Times'a" и указывая на объявление, обведенное красным карандашом. - Мне кажется, что к вам нужно обращаться по этому поводу.
- Да? - вскричал он, подпрыгивая на месте, точно я приставил к его горлу дуло пистолета, - это напечатано уже давно. Но скажите, пожалуйста, мистер Генри Гардинг жив?
- Я видел его два месяца назад.
У адвоката вырвалось такое выражение, которое неудобно привести в печати и которое объяснялось только его волнением.
- Это очень и очень серьезно, - продолжал он. - Расскажите, пожалуйста, капитан... Только, позвольте спросить: вы не друг мистера Нигеля Гардинг?
- Если бы я был им, мистер Лаусон, я бы не пришел к вам с таким поручением. Насколько мне известно, Нигель Гардинг меньше всего обрадуется, узнав, что брат его здравствует.
Мои слова, видимо, произвели хорошее впечатление на адвоката. Я уже знал, что он больше не состоял поверенным Гардинга.
- И вы подтверждаете, что он жив? - торжественно спросил он.
- Лучшим доказательством этого может послужить вам следующее.
Я передал ему в руки письмо Генри Гардинга и доверенность на получение тысячи фунтов стерлингов.
- Тысяча фунтов стерлингов! - вскричал адвокат, прочитав письмо. - Сто тысяч фунтов, ни более, ни менее... и наросшие проценты... А, попался теперь, презренный плут Вуулет!.. И достойное наказание для мистера Нигеля Гардинга и его прекрасной половины!
Дав время успокоиться адвокату, я попросил его объясниться.
- Объясниться! - вскричал он, величественно смотря на меня. - Слава Богу, мы можем теперь наказать похитителя и в то же время этого мошенника Вуулета... Какое счастье! Так значит, любимый сын генерала Гардинга жив! Какая чудная новость!
- Но что все это значит, мистер Лаусон? Я пришел к вам получить тысячу фунтов, завещанных отцом Генри Гардингу.
- Тысячу фунтов!.. Да разве Бичвуд стоит тысячу фунтов? Читайте, капитан, читайте!
С этими словами он подал мне большой лист пергамента, вынутый из ящика.
В этом завещании генерала уничтожалось завещание, сделанное раньше. Единственным наследником объявляется младший сын Генри и только тысяча фунтов предназначается Нигелю.
"Лаусон и сын" по этому акту назначались душеприказчиками с условием, что последняя воля покойного будет открыта Нигелю только в том случае, если Генри окажется в живых. На розыски же пропавшего всевозможными путями были оставлены большие суммы.
В ожидании результатов розысков Нигель вступал в полное владение наследством по смыслу первого завещания, и в случае, если смерть Генри будет доказана, последнее завещание теряет всякую силу.
- Из всего этого, - сказал я, возвращая завещание, - следует, что мистер Генри Гардинг становится единственным обладателем Бичвуда?
- Это неоспоримо, - отвечал Лаусон. - Он делается наследником всего за исключением тысячи фунтов стерлингов. Не очень приятная новость для мистера Нигеля, а также и для мистера Вуулета! Они оба делали все возможное, чтобы помещать мне публиковать это объявление, хотя были уверены, что дело идет только о тысяче фунтов. Теперь эта сумма принадлежит Нигелю. Ну, мы посмотрим, насколько она покроет расходы, сделанные под управлением мистера Вуулета. Для них это будет громовым ударом.
- Хотя я уполномочен мистером Генри Гардингом получить только тысячу фунтов, но если могу быть вам полезен, то весь к вашим услугам.
- Я очень счастлив, что мы можем рассчитывать на ваше содействие. Оно нам будет необходимо. Они будут цепляться за это состояние руками и ногами и без борьбы нам не уступят. В особенности, такой господин, как Вуулет, не брезгающий никакими средствами.
- Но каким же образом могут они оспаривать завещание, раз оно подписано генералом и свидетелями?
- Да, и тем не менее, нам придется удостоверить личность истца. В этом вся суть. Скажите мне, очень изменился молодой человек с тех пор, как покинул Англию?
- Не могу вам сказать, так как раньше я его встречал мало и совсем забыл его лицо.
- Тогда он был очень молод, - задумчиво проговорил адвокат, - разумеется, он сильно изменился. Плен у разбойников... борьба на баррикадах... борода... бронзовый цвет лица, приобретенный под южным американским солнцем, - все это делает совершенно непохожим нынешнего Генри Гардинга на юношу, покинувшего шесть лет назад Англию. Вот в чем страшное затруднение. За деньги всегда можно найти людей, готовых поклясться в чем угодно, а Вуулет и мистер Нигель не остановятся ни перед чем, не говоря уже о миссис Нигель и ее почтенной матушке. Нам предстоит серьезная борьба, капитан.
- Но вы ведь не боитесь проиграть дело?
- О нет! - отвечал он с торжествующим видом. - У меня есть средства победить все затруднения.
- Когда же вы начнете действовать?
- Прежде всего, для этого надо вызвать сюда мистера Генри... Подождите... Эстансио Торреани, через Розарио, Парана, - вы говорите. Мой сын сейчас едет в Южную Америку. Теперь, капитан, я попрошу у вас одолжения: во-первых, написать вашему другу Генри о том, что вы здесь услышали, а затем дать мне слово хранить секрет до приезда самого Генри Гардинга.
Глава LXIV
ПЕРСТ СУДЬБЫ
Шесть месяцев спустя я был вызван свидетелем в суд по делу об оспаривании завещания.
Дело, само по себе обыкновенное, на этот раз вызвало общий интерес особыми обстоятельствами и социальным положением тяжбущихся сторон.
"Гардинг против Гардинга" - так называлось это дело. Ответчиком был Нигель Гардинг, а истцом Генри Гардинг, сводный брат ответчика.
Оспаривалось завещание, сделанное генералом Гардингом за год до смерти, подписанное провинциальным нотариусом Вуулетом и его клерком и завещавшее старшему сыну Нигелю все наследство, за исключением тысячи фунтов стерлингов, предназначенных второму сыну Генри.
Завещание было сделано по форме, но вся суть состояла в том, что было предъявлено другое завещание, более позднее, совершенно противоположное первому и завещавшее все состояние младшему сыну, за исключением тысячи фунтов, предназначаемых старшему.
Это завещание тоже было написано по форме, но особенность его заключалась в том, что в момент его составления завещатель не знал, жив его младший сын или нет.
И вот единственный наследник по второму завещанию явился на сцену, но вступить в обладание наследством по смыслу завещания не мог, так как ответчик утверждал, что явившийся истец под именем Генри Гардинг никогда не был его братом.
В подтверждение своих слов, Нигель Гардинг представил письма своего брата, которые он писал, будучи в плену у бандитов, угрожавших ему смертью в случае неполучения выкупа.
Приведены были доказательства, что выкуп не был заплачен, так как был послан очень поздно, за что, по всей вероятности, пленник поплатился жизнью. Таково было впечатление, произведенное на судей красноречивым адвокатом, которому Вуулет доверил защиту интересов своего клиента.
Со стороны истца рассказывались невероятные вещи.
Присяжные сочли нелепостью, чтобы сын богатого, знатного джентльмена взялся за жалкую профессию художника и затем переселился в Южную Америку, отказавшись от блестящего положения в Англии.
Одним словом, несмотря на свидетельские показания со стороны истца, было почти невозможно установить тождество между загорелым бородатым человеком, претендентом на Бичвуд, и пропавшим без вести сыном генерала Гардинга.
Прения уже почти были закончены, когда вдруг адвокат истца вызвал еще одного свидетеля, показывавшего раньше по первому завещанию и, казалось, в пользу ответчика.
Свидетель этот был никто иной, как Лаусон старший. Заняв место на скамье свидетелей, старый законник обвел всех присутствующих ироническим взглядом, значение которого стало понятно только после окончания допроса.
- Вы утверждаете, что генерал Гардинг получил второе письмо от своего сына Генри? - спросил адвокат истца, после того, как Лаусон приложился к библии.
- Да.
- Я не говорю о письмах, уже предъявленных суду. Я спрашиваю о письме, написанном начальником бандитов, Корвино. Получил ли его генерал?
- Да.
- Вы можете это доказать?
- Он дал мне его на хранение.
- Когда это происходило?
- Незадолго до смерти генерала. В тот самый день, когда он продиктовал завещание.
- Какое завещание?
- Исполнения которого требует истец.
- Знаете ли вы, когда генерал получил это письмо?
- На письме есть число и на конверте штемпель.
- Есть у вас это письмо?
Свидетель вынул из кармана пожелтевший листок бумаги, подал его адвокату, который передал его судьям..
Адвокат попросил разрешения у судей прочесть письмо вслух.
Это было письмо Корвино, написанное генералу Гардингу, заключавшее в себе ужасный подарок.
Чтение этого послания произвело волнение среди присутствующих.
- Мистер Лаусон, - продолжал адвокат, - можете ли вы нам указать, какой предмет находился в этом письме?
- Генерал сказал, что это был палец его сына, который он хорошо признал по глубокому шраму... след от удара ножом, нанесенного его братом на охоте, когда оба были детьми.
- Можете вы сказать, что сталось с пальцем?
- Вот он!
Свидетель представил палец. Это ужасное доказательство заставило вздрогнуть присутствующих. Мистер Лаусон вернулся на свое место.
- Теперь, - обратился адвокат к суду, - я желал бы вызвать мистера Генри Гардинга.
Истец занял место на скамье свидетелей и немедленно привлек к себе общее внимание.
Одет он был просто, но изящно, на руках были лайковые перчатки.
- Будьте любезны, мистер Гардинг, - сказал адвокат, - снимите перчатку с левой руки.
Свидетель повиновался.
- Теперь, будьте добры, поднимите руку.
Генри протянул руку... На ней недоставало одного пальца.
Новое и сильное волнение.
- Видите, господа судьи, на руке нет одного пальца... а вот и он.
С этими словами адвокат приблизился к свидетелю. Приподняв слегка руку своего клиента, он приставил палец к оставшемуся суставу.
Сомнений быть не могло. Белая линия старого шрама как раз подошла к продолжавшейся линии на отрезанном пальце.
Общее волнение достигло высшего предела.
Прения закончились. Через несколько минут был вынесен приговор суда. "Дело Гардинга против Гардинга" единодушно было решено в пользу истца, и противник должен был уплатить судебные издержки.
Глава LXV
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Несколько месяцев спустя после процесса я получил приглашение из Бичвуд-парка с известием, что его леса кишат дичью.
Это приглашение было не от Нигеля Гардинга и не от его жены. Новыми владельцами были мои южноамериканские друзья, Генри Гардинг и его красавица-жена итальянка.
Помимо меня, в замке была еще масса друзей, среди которых я увидел старого синдика из Валь д'Орно, Луиджи Торреани и его очаровательную жену-аргентинку. Я никогда больше не видал ни Нигеля, ни его жену. Но я узнал, что Генри, не помнивший зла, вместо тысячи фунтов, завещанных генералом, дал брату десять тысяч, оградив, таким образом, его и его жену от всякой нужды даже в Англии.
Но Нигель, возненавидевший теперь Англию так же, как его жена и теща, отправился служить в Индию.
Догги Дик, которому наскучило заниматься разбоем, вернулся в Англию и принялся за свое прежнее ремесло браконьера, но не прошло и года, как он попал на виселицу.
Мистер Вуулет по-прежнему занимается мошенническими проделками и угнетает бедных невежественных крестьян.
Синдик, Луиджи и его жена вернулись снова в свое любимое эстансио Парана.
Возможно, что за ними последуют Генри и Лючетта. Среди окружающей роскоши Генри и его жена часто с грустью вспоминают о своем скромном жилище в Южной Америке.
Оно и понятно. Благородные сердца не удовлетворяются одним богатством! Свободный физический труд не предпочтительней разве лихорадочной жизни нашего так называемого цивилизованного общества? Какая страна Европы, как бы она прекрасна ни была, может идти в сравнение с чудесами американской природы, ее девственными лесами, прериями и пампасами!
Там будущее царство свободы, на нее указывает человечеству перст судьбы.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21