Его трогали, прикасались к полузажившим ранам, оставляя ощущение свежей прохлады в охраняющей его тьме.– Ты считаешь, что он не в себе?Слова звучали в темноте. У него не было желания видеть, кто их произ носит.– Нет. Тут что-то другое. Мы можем лишь догадываться, что с ним сделал этот дьявол, вероятно, снабдил ложной памятью. Вы видели, как он повел себя, когда мы нашли его? С мозгом, своим или чужим, можно проделать все, что угодно, если ты сенситив. В некоторых отношениях мы гораздо уязвимее, чем вы, не пытающиеся выйти за человеческие границы…– Где Кумми? Хотел бы я …В голосе звучало холодное смертоносное обещание. Картр был вполне согласен. И эта эмоция вытолкнула его из безопасной тьмы.– Мы все хотим этого. И добьемся рано или поздно.К его губам прижали твердый край чего-то. Жидкость протекла в рот, и он был вынужден глотнуть… Ему обожгло горло, в животе растекалось приятное тепло.– Итак, вы его нашли?В окружающем его тумане возник новый голос.– Хага Зикти! Мы ждали вас, сэр! Может, вы найдете способ лечения?– Да? А что с ним? Я не вижу раны…– Болезнь здесь…Пальцы коснулись лба Картра. Он отшатнулся от этого прикосновения.– Что ж, надо подумать. Ложная память или…Он убегал, убегал сквозь тьму. Но другой бежал за ним, пытался догнать… Болезненно застонавший Картр снова оказался в коридоре, а перед ним Кумми и кап-пес. В третий раз переживал он постыдное поражение и смертоносное нападение на товарищей.– Значит, Кумми одолел его! Должно быть, использовал другие мозги, чтобы накопить силу…Кумми! Горячий гнев вспыхнул в мозгу Картра, жег стыд и отчаяние… Кумми… Арктурианин должен быть побежден, иначе он никогда не почувствует себя чистым. Да и с исчезновением Кумми очистится ли он? Навсегда останется тот ужасный момент, когда он стрелял в изумленное лицо Зинги.– Он одолел…, – действительно ли он произнес эти слова, или они звенели в нем самом? – я убил …убил Зингу…– Картр! Великий космос, о чем он говорит? Ты убил?Он начал медленно, с трудом выбрасывать слова, которые, казалось, приносили облегчение. Сражение, бегство и вездеход, взлет, его пробуждение в дикой местности – он рассказал все.– Но … Это чистейшее безумие! Он не делал этого! – возразил чей-то голос. – Я видел его, да и вы тоже. Он шел так, будто не замечал никого из нас, взял вездеход и улетел. Может, он подобрал Кумми, как говорит… но остальное…– это безумие!– Ложные воспоминания, – заявил уверенный голос. – Кумми хотел, чтобы он считал себя виноватым и убегал от нас, даже если Кумми не сможет полностью контролировать его. Просто…– Просто! Но Картр – сенситив, он сам может сделать так. Как он мог?– Именно потому, что он сенситив, он более уязвим. Во всяком случае… Сейчас мы знаем, что с ним.– Вы можете его вылечить?– Попытаемся. Останутся шрамы. Все зависит от того, насколько глубоко проник в него Кумми.«Кумми!» – он выплюнул это имя, как ругательство.– Да, Кумми. Если Картр будет помогать нам… Посмотрим.Снова успокаивающая рука на лбу.– Спи…, ты спишь…, спишь…И он уснул, довольный, как будто с него сняли какой-то груз. Он спал.Пробуждение было внезапным. Над ним был крыша из переплетенных ветвей и крупных листьев. Он лежал под навесом, какие рейнджеры обычно делают во временном лагере. И укрыт он таким одеялом, какие лежат в их рюкзаках – одеяла, изготовленные из шелка узакианского паука. Такие, именно такие. Воздух влажный, туман закрывает деревья, окружающие полянку…Кто-то вышел из тумана и опустил на землю вязанку хвороста.– Зинга!– Живой и невредимый! – ответил закатанин и в подтверждение своих слов щелкнул челюстями.– Значит, это было ложное воспоминание…, ложное …Картр облегченно вздохнул.– Более нелепого сна тебе никогда не снилось, мой друг. Как ты себя теперь чувствуешь?Картр блаженно потянулся.– Чудесно. Но у меня множество вопросов.– Это позже, – Зинга подошел к костру и взял чашку, стоявшую на камне рядом с огнем, – сначала выпей.Картр выпил. Горячий бульон, исключительно вкусный. Он с улыбкой, от которой болели отвыкшие улыбаться мышцы, посмотрел вверх.– Хорошо. Думаю, что здесь проявил свои способности повар Филх…– О, он все время мешал и добавлял какие-то листочки. Съешь еще…Картр еще прихлебывал бульон, когда на освещенном месте возникла новая фигура. Сержант уставился на подходившего, забыв проглотить бульон. Зинга здесь, рядом. Тогда кто же этот, во имя тарлускианских дьяволов?Зинга проследил за направлением взгляда Картра и улыбнулся.– Нет, я не раздвоился, – заверил он сержанта, – это Зикти, разумеется, закатанин. Он историк, а не рейнджер.Второй закатанин направился к навесу.– Значит, вы проснулись, мой юный друг?– Проснулся и снова в себе, – Картр счастливо улыбался им обоим. – Но нужно время, чтобы я отделил подлинные воспоминания от ложных…, они путаются.Зинга покачал головой.– Не напрягайся, пока не окрепнешь.– Но где…– О, я был пассажиром Х451 вместе со своей семьей. Мы вчера встретились с рейнджерами. Точнее, они отыскали нас…– Что было в городе после… после моего ухода?Когтистый палец Зинги со скрипом прошелся по челюсти.– Мы решили уйти… после того, как борьба кончилась.– Искать меня?– И по другим причинам. Дальгр и Смит обнаружили воздушный корабль, построенный жителями города. Он доставил нас сюда, но вышел из строя, и они ремонтируют его.– Гм…Картр размышлял. Произошли изменения, и ему хотелось знать, что изменилось.12.Картр выходит на след.Трое в костюмах рейнджеров сидели у костра. Картр приподнялся,глядя на них.– Вы так ничего и не сказали, – нарушил он молчание. – Почему вы оставили город?Никто из троих не хотел встретиться с его взглядом. Наконец ответил Смит, и в его усталом голосе звучал вызов.– Они были рады избавиться от Кумми и его людей…Картр ждал, но связист, по-видимому, не собирался продолжать.– Большинство из них, – добавил после долгой паузы Дальгр, и его голос звучал глухо, – они…– Они решили, – подхватил объяснение Зинга, – что не хотят замены одного правительства другим…, им показалось, что патруль собирается занять место Кумми. Поэтому мы не были желанными гостями, особенно рейнджеры.– Да, они ясно дали это понять, – холодно сказал Смит. – Теперь, когда война кончилась, пусть войска уходят– обычное отношение штатских. Мы вносим элемент нестабильности. Поэтому мы взяли одну из городских машин и улетели…– Джексен?– Он погнался за охранником, убившим командора. Когда мы их нашли, оба были мертвы. Мы – последние представители патруля, да еще Рольтх и Филх, которые ушли на разведку.Они не стали углубляться в подробности, и Картру была понятна причина их сдержанности. Может быть, для горожан, ощутивших хватку Кумми, патруль был как бы символом прошлого образа жизни. И после свержения правительства патруль тоже должен уйти. Но одно следствие было несомненным: они больше не были членами экипажа и рейнджерами, был только патруль. Второе изгнание укрепило их связь друг с другом.– Возвращаются наши рыбаки! – Зикти, дремавший у костра, встал, встречая выходящих из-за деревьев. – Ну, каков же улов, мои дорогие?– Мы положили у воды синий фонарик Рольтха, его свет привлекал жителей воды, поэтому улов у нас сегодня богатый, – ответил тонкий голос закатанской женщины. – Какой богатый мир! Зор, покажи отцу, какого бронированного зверя ты поймал под скалой…Самый маленький из троих подбежал к отцу, держа в руках шевелящееся существо со множеством лапок и парой мощных клешней. Заинтересованный Зикти, избегая щелкающих клешней пленника, внимательно осмотрел его.– Как странно! Он мог быть отдаленным родственником полторианина, но ни следа разума…Картру почти не доводилось видеть закатанских женщин, но долгая дружба с Зингой приучила его к тому, чем отличается внешность человека от внешности закатанина, и он понимал, что Зацита и ее юная дочь Зора для представителей своей расы очень привлекательны. Что касается маленького Зора, то такие мальчишки есть в любой расе. Он наслаждался каждой минутой этой дикой жизни.Зацита грациозным жестом предложила садиться. Картр заметил, что Смит и Дальгр тоже поднялись, приветствуя закатанских женщин. Несомненно, их отношение к бемми сильно изменилось.На следующее утро Картр проснулся рано и долго лежал неподвижно, глядя на наклонную крышу навеса. Что-то его беспокоило. Но вот рот его сложился в тонкую жесткую линию. Он знал, что должен сделать. Картр выполз из спального мешка. Сквозь сонное дыхание спящего лагеря слышалось близкое журчание реки.Вначале он двигался несколько неуверенно, но потом восстановил равновесие и легко добрался до берега. Вода была холодной, и у него сначала захватило дыхание. Сделав несколько шагов по песчаному дну, он поплыл.– О, в молодости силы восстанавливаются удивительно быстро!Гулкий голос был заглушен всплеском. Картр поднял голову и тут же получил в лицо струю воды: это мимо на полной скорости пронесся Зор. Зикти осторожно соскочил с плоской скалы и поплыл по течению.Почтенный закатанин доброжелательно посмотрел на сержанта. Сделав несколько гребков, Картр присоединился к нему.– Немного примитивная жизнь, сэр…Профессор из галактического университета истории в Зованге спокойно ответил:– Иногда неплохо прервать рутину комфортабельной цивилизованной жизни. К тому же мы, закатане, легче приспосабливаемся, чем вы, люди. Моя семья считает, что это замечательные каникулы. Зор, например, никогда не был так счастлив…Он улыбнулся, глядя, как маленькое чешуйчатое тело борется с течением в погоне за водными существами.– Но это не каникулы, сэр.Большие серьезные глаза Зикти встретились с взглядом сержанта.– Да, мы понимаем это, изгнание навсегда…Он отвернулся, разглядывая скалы и утесы за рекой, густую зелень.– Что ж, этот мир богат, а места в нем достаточно…– Есть город с частично действующими в нем механизмами, – напомнил ему Картр.И тут же уловил теплый уверенный ответ, ощутив удовлетворение, какого давно не испытывал. Зикти по-своему ответил ему.– Я думаю, что жители города должны быть предоставлены сами себе, – сказал наконец историк. – В сущности, их выбор– это отступление. Они хотят, чтобы жизнь оставалась всегда такой же. Но так в жизни не бывает. Жизнь идет вперед – это прогресс или отступление. Они идут по тому же пути, что и вся империя. Все последние столетия мы медленно отступали. Отступали …– Упадок?– Да. Например, распространение этой неприязни к негуманоидам. К счастью, мы, закатане, сенситивы, и мы готовы к встрече с такой ситуацией, которая сложилась после посадки Х451…– Что же вы сделали? – спросил заинтересованный Картр.Зикти засмеялся.– Мы тоже приземлились… на шлюпке. Поблизости виднелся лес. Прежде чем они опомнились, мы уже были там, вне пределов их досягаемости. Но… если бы мы не почувствовали отношение Кумми … все могло бы кончиться по другому…Мы пошли в этом направлении и разбили лагерь. И, должен вам сказать, сержант, никогда я не был так изумлен, как тогда, когда случайно вступил в контакт с Зингой. Еще один закатанин! Как будто я встретился лицом к лицу с сутаилом, а у меня нет бластера! После того, как мы соединились с вашим отрядом, все, конечно, прояснилось. Они искали вас… ваши рейнджеры очень вас уважают, Картр.Снова ощущение тепла и уверенности возникло в мозгу сержанта. Он покраснел.– И когда они нашли меня…– Да, они нашли вас, посадили в машину и привезли сюда. И ваш опыт дал нам очень важный урок – не надо недооценивать противника. Я никогда бы не поверил, что Кумми способен на такое нападение. Но, с другой стороны, он не так силен, как считал, иначе вы не сумели бы уйти из под его контроля после бегства из города…– Ушел ли я? – улыбка у Картра была хмурая. – Несмотря на ваше лечение, я не помню, что произошло между вылетом из города и тем моментом, когда я очнулся на скале.– Я считаю, что вы освободились от него. Давайте рассмотрим факты. Вы, жители Илен, по шкале сенситивности достигаете 6.6. Верно?– Да. Но у арктуриан предполагается только 5.9…– Верно. Однако всегда есть шанс встретиться с мутантом. В определенные моменты истории мутации усиливаются. Жаль, что мы ничего не знаем о происхождении Кумми. Если он мутант, то это объясняет многое.– Не скажете ли, какое место по шкале занимают закатане?– просто спросил Картр.Большие глаза смотрели на него.– Мы сознательно не подвергались апробациям, молодой человек. Всегда разумнее кое-что сохранить в тайне… особенно, когда имеешь дело с несенситивами. Но я поставил бы нас где-то между восемью и девятью. За последнее поколение у нас появилось несколько ТЕЛов – они объединяют в себе способности и к телепатии, и к телекинезу – и очень много лиц, сенситивность которых на одну-две десятых ниже. Я уверен, что если у моего народа наблюдается такая мутация, она должна происходить и в других расах тоже…– Мутанты! – повторил с дрожью в голосе Картр. – Я был на Кабле, когда Портивар поднял восстание мутантов…– Тогда вы знаете, что может принести подобное увеличение рождаемости мутантов. Все изменения имеют и хорошие, и плохие последствия. Скажите мне, когда вы были ребенком, вы знали о своих способностях сенситива?Картр покачал головой.– Нет. В сущности, я не подозревал о своих способностях, пока не поступил в школу рейнджеров. Инструктор обнаружил мой дар, и я получил специальную подготовку.– Вы были латентным сенситивом. Илен – пограничная планета, ее население было не слишком близко к варварству, чтобы осознать свою силу. Уничтожить такой многообещающий мир! О, жестокость войны! Я убежден, что из-за таких вещей, как уничтожение Илен, наша цивилизация приближается к концу. А в лагере у нас теперь причудливая смесь.Он вылез из воды и с силой начал растираться полотенцем.– Зор, пора выходить! – позвал он сына. – Да, мы странная смесь – собрание разных представителей империи,– продолжал Зикти. – Вы и Рольтх, Смит и Дальгр – люди, но с разных планет, так что сильно отличаетесь друг от друга. Филх, Зинга и моя семья – негуманоиды. Те, что в городе – люди, причем высокоцивилизованные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22