В соответствии с этими же правилами чаевые должны были тратиться в этом же магазине, поэтому, когда звонил телефон, ребята с улицы бросались к нему, как сумасшедшие. Сейчас ребята едва обратили внимание, когда раздался телефонный звонок.
Владелец магазина поговорил и повесил трубку. Он был низкого роста в безукоризненно чистом белом фартуке и совершенно лысый. Шел слегка прихрамывая, но эта хромота не только не портила его, а, казалось, подчеркивала в нем силу характера, которую невозможно было заметить, не видя его хромоты.
– Чем могу быть полезен, приятель? – спросил он Хэнка.
– Я ищу «Орлов-громовержцев», – ответил Хэнк. – Мне сказали, что они бывают здесь.
– Кто-то ввел вас в заблуждение, мистер.
– Тот, кто сказал мне об этом – детектив, лейтенант Ричард Ганнисон из двадцать седьмого полицейского участка, а он не из тех, кто ошибается.
– А вы кто такой?
– Помощник окружного прокурора Генри Белл.
– Да?
– Да.
Ребята в задней кабине взглянули на него. Один из них хотел встать, но другой жестом остановил его.
– Ну, ну, – сказал владелец магазина, – до сих пор нас никогда не посещал окружной прокурор. Это делает нам честь.
– Где я могу найти «Орлов-громовержцев»? – Хэнк указал на дальнюю кабину. – Те парни не из этой банды?
– Я абсолютно убежден, что не знаю этого, мистер, – ответил владелец магазина. – Мое дело – торговать в этом кондитерском магазине. – Он протянул руку через стойку. – Меня зовут Джо Манети. Рад с вами познакомиться.
Хэнк пожал ему руку.
– Мистер Манети, – сказал он достаточно громко, чтобы его могли слышать в дальней кабине, – лейтенант дал мне фамилии и адреса известных членов клуба «Орлы-громовержцы», и я могу сделать так, чтобы этих ребят взяли и привели на допрос в мой кабинет. Однако я подумал, что сэкономлю время, если поговорю с ними здесь, в Гарлеме. Так лучше, не правда ли?
Манети пожал плечами.
– Вы спрашиваете меня? Мистер, я торгую в кондитерском магазине.
Хэнк обернулся к дальней кабине.
– Ну, так как? – спросил он.
Парень с могучими плечами и большими бицепсами внимательно изучал Хэнка светлыми полуприкрытыми глазами. Он едва заметно кивнул головой.
– Подойдите сюда, – сказал он.
Хэнк прошел к кабине. Ребята, сидевшие там, были в возрасте от пятнадцати до девятнадцати лет. Тот, который подозвал его, был самым старшим в группе и самым крупным. Его черные волосы – гладко зачесаны, на щеках – длинные баки. С левого запястья свободно свисает серебряный опознавательный браслет. На несколько дюймов выше браслета шрам. Его густые черные брови затеняли голубые, почти серые глаза с тяжелыми веками. Когда он говорил, губы его едва шевелились.
– Присаживайтесь, – пригласил он. – Кончо, подай окружному прокурору стул.
Один из ребят выскользнул из кабины, тут же вернулся со стулом, поставил его во главе стола и снова занял свое место. Хэнк сел.
– Меня зовут Дайабло, – сказал старший. – Вы знаете, что это означает?
– Это означает – дьявол, – ответил Хэнк.
– Верно. – Губы его тронула едва заметная улыбка, и он взглянул на других ребят. Один из них кивнул головой.
– Ты испанец?
– Я? – удивился Дайабло. – Я? Бросьте шутить.
– Дайабло – испанское слово.
– Да? – удивился парень. – Я думал, оно итальянское. Я итальянец.
– Дайабло Дедженеро, – сказал Хэнк. – Твое настоящее имя Кармин. – Ты так называемый военачальник «Орлов-громовержцев»?
– Верно, – ответил Дайабло. – Ребята, это окружной прокурор. Это некоторые из наших ребят: Кончо, Ники и Бад. Чем можем быть полезны?
– Вы можете ответить на несколько вопросов, – сказал Хэнк. – В любом месте: здесь или в окружной прокуратуре. Это ваше дело.
– Мы ответим на них здесь, – ответил Дайабло, – если нам понравятся вопросы.
– Если они вам не понравятся, вы ответите на них в прокуратуре в присутствии стенографиста.
– Вы очень смелый, мистер окружной прокурор, – заметил Дайабло. – Приходите сюда без сопровождения полицейских.
– Мне они не нужны, – ответил Хэнк.
– Нет?
– Нет. А ты думаешь иначе?
Дайабло пожал плечами.
– Мистер окружной прокурор, я должен вам сказать…
– Меня зовут Белл, – поправил Хэнк. – Мистер Белл.
Дайабло с минуту молчал.
– Мистер окружной про…
– Мистер Белл, – повторил Хэнк.
Дайабло пристально посмотрел на него, а затем улыбнулся той же едва заметной улыбкой и пожал плечами.
– Разумеется, мистер Белл. Как вам будет угодно, мистер Белл. Какой ваш вопрос, мистер Белл?
– Денни Ди Пэйс – член вашей банды?
– Какой банды, мистер Белл?
– «Орлов-громовержцев».
– «Орлы-громовержцы» не банда, мистер Белл, – это общественный и атлетический клуб. Верно, ребята?
Ребята, сидевшие в кабине, утвердительно закивали. Они не спускали с Хэнка глаз.
– Дэнни – член вашего клуба? – повторил Хэнк.
– Дэнни Ди Пэйс. Минуточку, дайте вспомнить. А, да. Верно, он живет в этом же квартале, не так ли?
– Ты знаешь, что это так.
– Да, совершенно верно, он живет здесь. Очень хороший парень Дэнни Ди Пэйс. Но я слышал, он попал в неприятную историю. Говорят, он пошел в испанский Гарлем и на него набросился какой-то маленький грязный пуэрторикашка. Вы имеете в виду этого Дэнни Ди Пэйса, мистер Белл?
– Да, – ответил Хэнк.
– Итак, какой был ваш вопрос, мистер Белл?
Хэнк помолчал, а затем сухо сказал:
– Ты отнимаешь у меня время, умник, а мое время дорого. Или я получу прямой ответ, или вас приведут в мой кабинет. Итак, выбирайте.
– Ну, что вы, мистер Белл, – невинно сказал Дайабло. – Я отвечаю вам настолько прямо, как умею. Я просто забыл ваш вопрос, вот и все.
– Хорошо, – ответил Хэнк. – Поступай, как тебе нравится. – Он отодвинул стул. – Увидимся на улице Леонарда. Мы, возможно, задержим там тебя немного, так что не строй обширных планов. – Он повернулся и направился к выходу. За столом позади него послышался возбужденный шепот.
Затем Дайабло крикнул:
– Эй!
Хэнк не обернулся.
– Мистер Белл! Мистер Белл!
Хэнк остановился и медленно повернулся лицом к столу. Дайабло заискивающе улыбался.
– В чем дело? С вами нельзя немного пошутить?
– В рабочее время – нет. Ты готов со мной говорить?
– Конечно. Идите сюда. Не обижайтесь. Мы все время дурачимся. Это делает жизнь интереснее, понимаете? Идите сюда, садитесь.
Хэнк вернулся к столу и сел.
– Хотите кофе, мистер Белл? Эй, Джо, кофе для всех, а?
– Итак, в отношении Дэнни? – напомнил Хэнк.
– Я вот что могу вам сказать. Если вы отправите этого парня на электрический стул, то вы сделаете большую ошибку.
– Я никому не выношу приговора, – сказал Хэнк. – Я только обвинитель.
– Именно это я и имею в виду. Могу я говорить откровенно, мистер Белл?
– Настолько откровенно, насколько ты пожелаешь.
– Хорошо. Ребята невиновны.
Хэнк промолчал.
– Я знаю, о чем вы думаете, – продолжал Дайабло. – Они убили слепого парня. Но здесь кое-что побольше, чем посмотреть друг другу в глаза, мистер Белл. Я говорю серьезно.
– Например?
– Например, то, что в тот вечер была запланирована драка. Сейчас я говорю с вами, убей меня бог, как брат, выдавая вам нашу внутреннюю информацию, чего я не обязан делать, правильно?
– Продолжай.
– Мы собирались драться. Я сам вел переговоры с этим вонючим пуэрторикашкой, по имени Гаргантюа. Он военачальник «Всадников», вы знаете? Он принимает наркотики. Мне удалось узнать это точно. Половина ребят в их клубе принимают героин. Я полагаю, что именно поэтому они дали такое название своему клубу: под героином они чувствуют себя «на коне». Что касается «Орлов», то они не дотрагиваются до этой дряни. Мы переломаем парню руки, если узнаем, что он принимает наркотики. Верно я говорю, ребята?
Ребята утвердительно закивали.
– Мы решили, что не должно быть никакого тайного нападения. Предполагалось встретиться на Сто двадцать пятой улице. Там мы и собирались драться, понимаете? В десять часов.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Я хочу этим сказать вот что: есть какой-нибудь смысл в том, чтобы трое «Орлов» пошли в лагерь врага искать неприятность, когда на этот вечер у нас уже было запланировано достаточно неприятностей? Они прогуливались, вот и все. Просто прогуливались.
– Почему они пошли прогуливаться в испанский Гарлем?
– Откуда я знаю. Может быть, они забрели туда случайно. Может быть, они искали девчонку для развлечений, понимаете? Много ребят волочатся за испанскими девчонками. Они очень темпераментные люди, эти испанцы.
– Итак, они пошли в испанский Гарлем, чтобы просто побродить там, – сказал Хэнк, – а сами набросились на слепого парня и зарезали его насмерть. И ты говоришь, они невиновны.
– Не в том, что они зарезали его. Согласен, они убили маленького грязного пуэрториканца.
– В таком случае, в чем же они невиновны?
– В умышленном убийстве, – ответил Дайабло.
– Понимаю.
– Этот парень выхватил нож, разве вы не знали об этом?
– Так мне говорили, – устало согласился Хэнк.
– Это правда. Я расспрашивал ребят. Я имею в виду знакомых мне пуэрторикашек – кули. Они в общем-то, знаете, неплохие ребята.
– Кули?
– То есть те, кто не принадлежит ни к какому клубу.
– Как Дэнни?
Дайабло не ответил.
– Я говорил с некоторыми из этих ребят, – сказал он, игнорируя вопрос Хэнка, – и они сами видели нож. Что вы на это скажете?
– Это очень интересно, – ответил Хэнк. – Дэнни принадлежал к вашему клубу?
– Я вот что вам скажу, – продолжал Дайабло, снова игнорируя вопрос, – это была самооборона для Башни и Дэнни. Для Бэтмана… Он пожал плечами. – Ну, Бэтман немного тронутый, понимаете?
– Ты имеешь в виду, сумасшедший?
– Ну, не сумасшедший, но… тупой. Глупый. Знаете, он просто не отвечает за свои поступки.
Вот оно что! Не обладая юридическим умом, Кармин (Дайабло) Дедженеро только что подсказал Хэнку линию защиты, к которой прибегнут его оппоненты. Для Бэтмана Апосто они попытаются доказать умственную неполноценность – парень просто не знал, что он делал, и не мог отвечать за свои поступки. Для Башни Ридона и Дэнни Ди Пэйса они попытаются доказать, что это был случай убийства при оправдывающих обстоятельствах – ребята убили во время самообороны. Короче говоря, они попытаются спасти от наказания всех ребят.
«Спасибо тебе, Дайабло Дедженеро, – подумал Хэнк. – Я в это утро туговато соображаю».
– Ты хочешь помочь своим друзьям? – спросил Хэнк.
– Естественно. Они невиновны.
– Тогда расскажи мне о том, о чем мне хотелось бы знать.
– Валяйте.
– Дэнни является членом клуба?
– Какое это имеет значение?
– Это может иметь большое значение.
– Вы хотите сказать – для обвинения. Вы думаете, если он один из нас, вам будет легче посадить его на электрический стул?
– Если он виновен, он будет осужден, – ответил Хэнк. – И это не имеет никакого отношения к тому, является ли он одним из вас или нет. Может быть, тебя это удивит, но меня интересует правда.
– Это, действительно, неожиданность, – сказал Дайабло, ухмыляясь. – В самом деле, это всегда удивляет, когда кто-нибудь, связанный с законом, интересуется правдой. Здесь, в Гарлеме, они интересуются только тем, как бы вытряхнуть из тебя душу всякий раз, когда у них появляется такая возможность.
– Дэнни был членом клуба?
– И да, и нет, – ответил Дайабло.
– Что это за ответ?
– Я вам сказал. И да, и нет. Он не был в полном смысле слова ни кули, ни «Орлом». Он был вроде как бы… А черт его знает, как его назвать. Например, если начиналась драка, он шел с нами, а иногда и не шел, и мы никогда не принуждали его.
– Каким образом он добился такой привилегии? – спросил Хэнк.
– Ну… – Дайабло помолчал. – Не поймите меня неправильно. У нас достаточно смелости, даже много ее. Если бы мы захотели, то могли бы скрутить Дэнни в бараний рог. Но мы не хотели делать этого. Мы не сделали этого с самого начала, когда он ясно определил свою позицию, понимаете? Потому, что мы уважали ее. И потом, в некотором роде, он был один из нас.
– Но не совсем.
– Нет. Он так и не купил нашу отличительную куртку. У нас есть специальные куртки. Мы иногда носим их, но сейчас очень редко из-за того, что, как только «Всадники» увидят нас в них, они свирепеют, и между нами начинаются военные действия. Даже полицейским не нравятся наши куртки. Они всех взбудораживают. Мы почти их не носим, а Дэнни даже и не покупал.
– Вы предлагали ему вступить в клуб?
– Конечно. Много раз. Я считаю, что практически он уже один из нас, но в то же время он не член клуба. Он просто хотел быть… – Дайабло пожал плечами. – Я не могу даже объяснить этого. Тем не менее он хороший парень, надежный парень. Мы поняли это сразу же, как только он сюда переехал.
– Когда это было? Я думал, он жил в Гарлеме всю жизнь.
– Нет, нет. Его мать и отец жили здесь, но переехали на остров Лонг-Айленд, когда Дэнни был еще совсем маленьким. Его отец работал там на одном из авиационных заводов. Затем он потерял работу, и они приехали в Нью-Йорк. Это случилось года полтора назад, я полагаю. Так что они снова вернулись в Гарлем.
– Ты помнишь, как все это было?
– Конечно. Понимаете, он был в нашем квартале новеньким. Кроме того, он сразу же определил свою позицию, так что я, конечно, это помню. Мы все помним, правда, ребята?
Те утвердительно закивали головами.
– Как он это сделал? – спросил Хэнк.
– Ну, была зима, – начал Дайабло. – Навалило много снега. Проехали снегоочистительные машины и сгребли снег к обочине тротуара, понимаете? Была такая скучища. Ведь кому нужен снег? И вот, в тот день мы сидели здесь, мне кажется, были даже те же самые ребята, что и сейчас. Нет, Ники не было тогда. Были я, Кончо и Бад, и парень по имени Боч. Его сейчас здесь нет. Мы сидели на этом же самом месте, в этой же кабине и пили горячее какао. Кажется, мы говорили о сексе…
Дайабло: «Послушайте, что я вам скажу. Мне безразлично, что вы болтаете об испанских девчонках, пока вокруг нет никого из наших дебютанток. Но, если я услышу, что кто-нибудь упомянет о какой-нибудь испанской шлюхе, когда я с Кэрол, то клянусь богом, я оторву тому голову. Клянусь богом.».
Кончо (худощавый парень с глубоко посаженными карими глазами и черными вьющимися волосами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25