Его пожатие было крепким. – Думаю, для нас большая удача, что вы вошли в нашу команду.
Глава 3
Подготовив все необходимое к первому уроку, который должен был состояться в четверг, Венди отправилась домой. По дороге она зашла в магазин, чтобы купить свежий хлеб, мясную вырезку и содовую к ужину. Когда она открыла дверь своей квартиры-студии, навстречу ей выбежала Элси, доберман-пинчер. Венди погладила ее уже седеющую голову, почесала за ухом.
– Привет, подруга, – раздался знакомый голос Нэйта, с которым Венди снимала студию.
Подняв голову, Венди спросила:
– Все еще работаешь, Нэйт?
– Скоро заканчиваю. – Светловолосый молодой человек с худенькой фигурой мальчика стоял на коленях в самом центре комнаты и аккуратно прикладывал намазанную клеем бумагу к сооружению из материи, которое изображало что-то среднее между мостом «Золотые Ворота» и пирамидой инков. Потом он откинулся назад, критически осматривая свое творение. – Чего-то здесь не хватает. Но чего?
Нэйт был ее другом еще со школьных времен. Тогда он жил совсем недалеко от нее, на другой стороне улицы, и они проводили много времени вместе. После школы их дороги разошлись, и они потеряли друг друга из вида, чтобы однажды, когда оба искали помещение, где можно было бы устроить художественную студию, случайно встретиться вновь. Поскольку каждый из них хотел заниматься искусством, они решили вместе снять трехкомнатное просторное помещение на верхнем этаже склада, поделив расходы пополам.
– Ага! Кажется, понял! – воскликнул он и перевел взгляд на Венди. – Кстати, что это за история с малолетними преступниками?
– Не будь таким злым. – Она шутливо ударила его по голове французским батоном. – Это просто дети, которые плохо себя вели.
– Расскажи мне об этом приюте, – попросил он, подтаскивая стул с высокой спинкой к массивному столу, выполнявшему функции, как телефонного столика, так и демонстрационного стола, когда надо было показать ценителям художественные творения Нэйта. – Ты снова видела того большого парня, о котором говорила в прошлый раз?
– Того большого парня зовут Джек О’Коннор. – Венди начала готовить сандвичи с жареной индейкой. Обрезки кинула Элси, которая, чавкнув, проглотила их на лету.
Нэйт нахмурился.
– Мы что, начинаем кормить собаку со стола?
– Вовсе нет. Но разве нельзя просто побаловать собачку? – Она отправила еще один кусочек в охотно разинувшуюся пасть Элси.
Нэйт вздохнул.
– Ладно. Ну и как этот парень?
– Это не мой идеал мужчины. – Хотя почему тогда она начала краснеть, когда изучающий взгляд голубых глаз Джека остановился на ней? Да, пожалуй, он довольно красив. – Он слишком напорист, слишком быстр. От таких людей следует держаться подальше. Они и себя быстро загонят в могилу, и других. А я хочу немножко пожить.
– Хм, звучит интригующе. Ты уверена, что он тебе не интересен?
– Определенно. Он напоминает армейского сержанта, который муштрует солдат. – Тогда почему она рассказала Джеку о себе так много? Она открытый человек, но не настолько открытый, чтобы выкладывать все о себе со второй встречи. – Мне нравятся люди, которые радуются жизни.
– И мне.
– Так что и тебе он бы не понравился.
– Это верно, – согласился Нэйт и поставил тарелку в раковину. – Я возвращаюсь к работе. Спасибо за угощение. Оставь тарелки, я займусь ими потом.
В четверг Венди появилась в «Валенсия-хаус» на полчаса раньше положенного времени и сразу прошла в кабинет. Оторвавшись от бумаг, Джек взглянул на нее с удивлением. Его влажные волосы блестели, и Венди решила, что он только что принял душ. Ей тут же вспомнилась его обнаженная грудь, освещенная лучами солнца. Почему именно это пришло ей сейчас на ум? Ведь этот парень совсем ее не притягивает.
Они обменялись приветствиями, затем он обошел стол и присел на его край.
– Перед тем как вы пойдете в свой класс, – произнес он, – я хотел бы дать вам несколько советов. Специфика нашей работы заключается в том, чтобы удержать детей в приюте. Поэтому чем вы будете с ними мягче, тем лучше и для них, и для вас. Никто за излишнюю мягкость ругать здесь не будет.
Через открытое окно до них доносились крики и возгласы детей, играющих в баскетбол.
– Как, мне не нужно поддерживать дисциплину?
– Особо нажимать не надо, хотя, конечно, есть несколько твердых правил: одеваться в единую форму, не пререкаться, не сквернословить и не задерживаться на улице допоздна.
– Как в лагере бойскаутов.
– Эти правила совершенно необходимы. Поверьте мне. – Он полез в задний карман брюк и извлек оттуда два ключа. – Этот ключ – от парадной двери, этот – от черного хода. Внешние двери запираются на ночь. Все остальные остаются открытыми. Мы работаем на принципе доверия.
Принимая ключи, она случайно коснулась его горячих пальцев и, поспешно кладя ключи в сумочку, перевела взгляд на стол.
– Доверия? А вы не боитесь за свой компьютер?
– Если бояться всего на свете, то не стоит и жить, – Он порылся в ящике стола и достал фонарик. – Возьмите и это. У нас часто отключают электричество.
Ей подумалось, что она выглядит как солдат, получающий оружие для выполнения задания.
– Что мне делать, если ученики начнут нарушать дисциплину?
– Присылайте их ко мне. Сразу же. Я не собираюсь терпеть плохое поведение. На места в приюте есть много претендентов, и если какой-то дурак этого не понимает, мы предоставим ему возможность это усвоить.
Джек провел ее через большой зал в маленькую комнатку, школьная доска в которой выглядела столь старой, словно висела здесь со времен второй мировой войны.
– Располагайтесь, – сказал он и повернулся, чтобы уйти. – Ребята скоро придут.
Венди вдруг почувствовала приступ ужаса.
– А если я не…
– Только позовите. Видите вон ту дверь? – ткнул он пальцем в темный проем в конце комнаты. – За ней находится зал, а дверь из зала ведет прямо в мой кабинет. Я оставлю свою дверь открытой и буду слышать, что у вас творится, а ученики не будут этого знать. Я всегда наблюдаю за первыми уроками моих новых учителей.
– Теперь я чувствую себя много лучше.
– Мы еще поговорим позднее.
– Спасибо. – Если она после первого урока останется в живых…
– Удачи, – произнес он и вышел в заднюю дверь, оставив ее приоткрытой.
Миссис Хьюз поставила ананасовый пирог на стол Джека и бросила на него быстрый взгляд.
– Я была просто уверена: у мисс Вэлдез при всей ее любви к дорогим нарядам – доброе сердце.
– Чтобы здесь работать, одного доброго сердца мало. – Джек откусил кусок пирога и поднес чашку с кофе ко рту. – Наши подопечные самого спокойного человека сделают сумасшедшим.
– Да, они большие шалуны, верно?
Джек улыбнулся и покачал головой. Не многие были способны назвать развязных, а иногда и откровенно грубых подростков шалунами. Миссис Хьюз ухитрялась в любых обстоятельствах сохранить присутствие духа и умела поддержать его самого, когда он начинал смотреть на свою работу с пессимизмом.
– Думаю, мисс Вэлдез считает, что я слишком строг с нашими «шалунами».
– Так поначалу думали многие, пока не узнавали вас лучше, – возразила миссис Хьюз. – Это скоро поймет и мисс Вэлдез. Она умная девушка.
Джек был очень благодарен миссис Хьюз за эти слова.
– Не могу представить, как бы я управлялся с приютом без вашей помощи, Тельма. – Он поднял в ее честь чашку кофе. – Иногда мне кажется, что Ламар не убегает отсюда только потому, что ему нравится ваша стряпня.
Повернувшись на вращающемся кресле, Джек стал разглядывать пейзаж за окном. На голубом небе не было заметно ни облачка, но со стороны океана дул сильный ветер, и погода могла измениться очень быстро.
Откинувшись на спинку кресла и углубившись в свои мысли, Джек барабанил пальцами по столу, прищурив глаза и чуть заметно улыбаясь. Когда эту улыбку видели его ученики, они сразу понимали, что он что-то задумал. Но на этот раз Джек не знал, что именно предпримет. Зато был уверен, что наверняка в его жизни скоро произойдут большие перемены.
Наступил час дня, однако в классе Венди не появилось ни единой души. Оставалась в одиночестве она и в пять минут второго. Венди провела пальцем по надписи «Аллисон», вырезанной кем-то на столе, и почувствовала, что в ней растет раздражение. У нее достаточно много работы, чтобы убивать здесь время.
В десять минут второго дверь открылась, и в комнату вошли Ламар, Джиллиан и Памела. Венди думала, что следом появятся другие дети, однако в класс больше никто не вошел.
– Извините, что опоздали, – произнес Ламар. – У нас было долгое занятие с психологом. Кто-то хотел совершить самоубийство, и с нами проводили профилактическую беседу.
Венди с трудом сохранила на лице спокойное выражение. Эти ребята регулярно сталкиваются с такими проблемами, которые ей не могут и в голову прийти.
– Мне очень жаль.
– У нас такое случается в среднем раз в неделю. Иногда мне хочется, чтобы кто-нибудь это наконец сделал и мы перестали бы об этом слышать. – Он повернул голову к Памеле, которая продолжала смотреть прямо, не отвечая на его взгляд.
Только тут Венди сообразила, что разговор ведет Ламар, хотя говорить должна она, учительница, и поспешила перехватить у него инициативу:
– Давайте начнем наш первый урок…
– Надеюсь, мы не будем делать какой-нибудь уродливый стул наподобие тех, которые вы привезли? – В глазах Ламара читался вызов.
Джиллиан хихикнула:
– Не груби, Ламар.
Памела довольно притопнула своими высокими ковбойскими ботинками и наклонилась к Ламару:
– Задай ей, Ламар.
– Я не грублю. – Парень стянул с головы черную сетку, какие Венди видела на многих городских подростках, и его длинные волосы рассыпались по плечам. – Я говорю серьезно. Если уж дарить, то спутниковую антенну или телевизор с высоким разрешением экрана. – Он фыркнул. – А не шубу Санта-Клауса на Рождество.
Инициатива снова уходила из рук Венди.
– Ламар, – произнесла она официальным тоном строгой учительницы. – Подойди к доске.
– Зачем?
– Я видела твой почерк. Он ужасен. Я хочу, чтобы ты написал для меня на доске несколько букв.
– Насчет почерка – это верно. – Он поднялся и подошел к ее столу. – И что мне написать?
Что может быть для него интересным?
– Напиши свое имя и имя своего отца.
– Откуда вы знаете про мою великолепную фамилию? – удивленно спросил Ламар и, не дожидаясь ответа, принялся размашисто и гордо выводить буквы, повторяя каждое написанное слово вслух: – Ламар Дэвид Вашингтон. Звучит солидно, почти как «верховный суд», верно?
– Или сводник, – негромко произнесла Памела.
Почувствовав, что Ламар уже готов ответить ей, Венди поспешила показать на стену у доски:
– Джиллиан, а здесь ты напишешь свое имя.
– На стене? И мне за это ничего не будет?
– Нет, – твердо ответила Венди, – это мой класс, и я тебе разрешаю.
Она на миг задержала взгляд на проеме задней двери. Джек не подавал никакого знака. Это хорошо. Потом она ему все объяснит. Венди повернулась к Памеле:
– А ты подойди к моему столу. Постарайся написать свое имя на полу.
Спокойно, не меняя выражения лица, Памела взяла в руки мел.
– Эй, – окликнул Венди Ламар. – А почему не я пишу на полу?
– Я никогда не даю лучшую работу тем, кто оскорбляет мою «уродливую» мебель. Запомни на будущее.
На лице Ламара мелькнула улыбка. Потом он пробурчал:
– Ладно, ладно, но вы не говорили, что мы будем писать на стенах.
Когда задание было выполнено, Венди попросила каждого посмотреть на все три работы.
– Обратите внимание, какими элегантными выглядят буквы у Ламара. И как необычно смотрится на школьной доске розовый мел. – Проведя рукой вдоль надписи, она умышленно смазала край одной из букв.
– Эй! – воскликнул Ламар. – Осторожней с моим творением!
Перейдя к работе Джиллиан, Венди не сдержала улыбку – почерк девочки был совсем детским.
– Похоже на червяков, вылезших после дождя, – выразил свое мнение Ламар.
Венди рассмеялась:
– Интересные ассоциации!
Ламар расцвел в гордой улыбке. Затем все перешли к надписи, сделанной Памелой на досках пола. Большие печатные буквы были написаны неуверенной рукой.
– Похоже, это была трудная работа, – ехидно заметила Джиллиан.
– Это ты у нас мастерица писать на стенах, – парировала Памела.
По Джиллиан было видно, как сильно уязвил ее ответ.
– Когда мы работаем с разными поверхностями, мел ложится по-разному, – вмешалась Венди. – Для мела лучше подходит школьная доска. – Она взяла губку и обмакнула ее в ярко-оранжевую краску, затем провела губкой по стене. – Иногда нужно немного поэкспериментировать, чтобы найти лучшее сочетание. – Она чуть коснулась губкой куска розового мела, и два цвета смешались, образовав целую гамму переходов.
– Как красиво! – вырвалось у Джиллиан. – Похоже на закат у моста «Золотые Ворота».
Начались эксперименты с красками, мелом, на разных типах бумаги, на стене и на полу.
Глядя на своих трех учеников, Венди подумала, что теперь может уверенно сказать самой себе, что зародила в них интерес к предмету.
Джек подошел к приоткрытой двери. Он увидел спины учеников, но новой учительницы за столом не было. Неужели на ее первом же уроке произошло что-нибудь совсем плохое? Он почувствовал, как кровь приливает к голове от гнева. Если они причинили ей какой-нибудь вред…
Он не успел решить, что он сделает. С пола из-за стола весело вскочила Венди. Только теперь он разглядел разложенные у доски листы бумаги, раскрашенные в самые разные цвета. Лицо Венди просто светилось счастьем. На одном локоне ее волос алело пятнышко краски. Джеку подумалось, что сейчас она выглядит еще прелестнее, чем обычно.
– Твоя очередь, Ламар. – В голосе Венди не было ничего внушающего беспокойство.
Джек с изумлением увидел, что Ламар надевает на глаза повязку и что-то рисует на бумаге. Что, черт подери, происходит?
– Но это трудно, – протянул Ламар и хихикнул. – Можно мне посмотреть хотя бы одну секунду? Ну пожалуйста!
Венди рассмеялась, и звук ее мелодичного смеха отозвался во всем теле Джека.
– Ну хорошо, сейчас ты можешь взглянуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18