— Как долго длится действие парализующего газа? — спросил Найл у раненого.
— А причем тут парализующий газ? — откровенно удивился он.— У нас нет никакого парализующего газа. Есть снотворный. Его мы покупаем в обмен на наши травы и коренья у гигантских муравьев. Парализующего газа у нас нет,— повторил он.
— Что?! — воскликнул Найл и глубоко задумался, а затем вспомнил выбегавших из туннеля маленьких человечков с контейнерами, только собиравшихся их открыть. Найл не дал им этого сделать, использовав жнец. То есть снотворный газ жители гор не выпускали?
Так был парализующий газ или нет? Или использовалось какое-то другое средство?
— Ты не убьешь меня, если я отвечу? — уточнил житель гор.
— Если ответишь на все мои вопросы. Маленький человечек тяжело вздохнул и сказал Найлу:
— По-моему, ты что-то путаешь. Мы используем снотворный газ. Ты называешь его парализующим. В твоих землях используется это слово?
«Действие газа другое!» — хотел крикнуть Найл, но сдержался, слушая жителя гор.
— Но если я все правильно помню, мы даже не успели его выпустить. Это был резервный запас... Несколько наших остались в туннеле с контейнерами. Вон взгляни — один контейнер так и валяется закупоренный,— житель гор кивнул вправо.— Значит, не успели...
— Что вы пили перед атакой? — спросил Найл.— Или нюхали?
— Священный эликсир. Только наш колдун знает его рецепт и передаст его по наследству своему сыну. Он готовится из сока нескольких растений. Я не могу сказать тебе, каких и какие нужны пропорции. Нам дают выпить его перед схваткой с врагом. Священный эликсир помогает лучше переносить боль и делает нас храбрее.
Это Найл уже и так понял. Вот только до рецепта ему, к сожалению, не добраться...
Больше спросить он ничего не успел. Собрав последние силы, раненый гневно закричал:
— Зачем вы пришли в наши горы? Убирайтесь вон в свои земли! Не лезьте куда вас не просят!
— Вы забрали наших женщин,— напомнил Посланник Богини.
Тут вперед выступила Зара и, не в силах больше сдерживаться, выдала раненому все, что она думает о собственном насильственном заточении и использовании своего тела, а также о судьбе своих подруг. Раненый молчал. Однако, читая его мысли, Найл узнавал, что житель гор считает, что его соплеменники все делали правильно.
Они руководствовались обычными инстинктами самосохранения и продолжения рода.
Они хотят, чтобы их племя и дальше существовало, и борются за это доступными им средствами. Ведь и сам Найл старается влить в свой город свежую кровь...
Посланник Богини подумал о том, что он хотел бы подружиться с маленькими человечками, обменяться с ними накопленным опытом, знаниями, да и женщинами, наконец!
Он с удовольствием пригласил бы нескольких маленьких мужчин в свой город, чтобы они оплодотворили там женщин, взамен согласился бы отправить желающих жить в горы... Найла интересовали культуры, освоенные этими людьми. Он мог бы предложить попробовать вырастить что-то на землях, принадлежащих его городу. Может, там урожаи были бы выше. Не исключено, что какую-то культуру можно было бы скрестить с какой-то еще и использовать в лечебных целях, например, чтобы облегчать боль. У себя в городе Найл проконсультировался бы со Стиигом в Белой Башне, получил точную информацию о том, как и что применять... Лекарь Симеон смог бы провести эксперименты на рабах — десятом, выродившемся поколении, ошибке в выведении породы. А, может, после применения какой-то горной травы или настойки, или эликсира ошибка была бы исправлена и уроды прекратили бы рождаться? Только вот как теперь наладить контакт с жителями гор? Они ведь не поверят, что у Найла к ним дружественные намерения.
Время безвозвратно упущено.
Но нужно было еще выяснить у раненого все, что тому известно, и больше всего Найла и — в основном — Восьмилапых волновало, как их собратья могли не почувствовать приближения маленьких человечков. Начальник отряда специально выставлял дозорных, они не спали, но они все признались, что не уловили момента появления жителей гор.
— Я не знаю,— устало ответил раненый.— Ты можешь пытать меня, делать все, что угодно, но я не знаю. Наш вождь просто сказал, что о нашем приближении вы не догадаетесь, и был прав. Как ему это удалось, я не могу тебе ответить. Для меня все происходило так, как обычно: нам дали выпить эликсиру, при приближении к вам мы надели маски...
«Ментальный барьер»,— отвечал сам себе Найл, но разве один человек способен окружить ментальным барьером целый отряд?
Посланник Богини мог воздвигнуть его вокруг себя, но только себя. Сами маленькие человечки, по отдельности, такими способностями не обладали. Ведь во время первого столкновения пауки их почувствовали. Да и сегодня днем тоже... Какие же силы появились у них ночью?
Но раненый из простых воинов не знал ответов на вопросы, волнующие Посланника Богини и других членов его отряда. Он только снова просил добить его.
— И последний вопрос,— сказал Найл.— Сколько продлится действие газа? Вернее — сколько еще наш отряд не сможет двигаться?
— Вождь сказал, что у нас будет достаточно времени, чтобы заколоть вас всех копьями.
«И если бы я остался у костра, наш отряд уже прекратил бы существование»,— пронеслась мысль в голове у Найла и он с любовью посмотрел на Зару. Именно ее появление спасло его. Сколько радости принесли ему женщины! Сколько приятных минут доставили! Но и сколько проблем... Правда, с проблемами, в основном, ассоциировались принцесса Мерлью, да Карла. А ведь они чем-то похожи, решил Найл. Интересно, что бы получилось, если бы они встретились? Но этому уже не суждено случиться. Если раньше Найл думал о том, чтобы взять Карлу с собой домой, то теперь об этом не могло быть и речи. Да и жива ли еще Карла? И человек ли она? И не стала ли она подобной Бергу и его другу, подсевшим на маковый сок?
— Ты обещал, Посланник Богини,— тихо сказал раненый.
— Откуда ты знаешь, что я — Посланник Богини?
— В горах это знают все,— тихо ответил тот.
Вздохнув, Найл поднял валявшееся на земле копье, брошенное кем-то из маленьких человечков, и с силой воткнул его в сердце жителю гор.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Теперь оставалось только ждать, когда действие парализующего газа (или еще чего-то непонятного и таинственного) закончится.
Найл считал, что в горах их отряду больше нечего делать. Единственная проблема, которая его волновала — это как добраться до пещеры с белым порошком.
Но Дравиг, читавший мысли Посланника Богини, успокоил его, заявив, для пауки без труда преодолеют все завалы.
— А как вы будете разбирать тайник? Ведь камни туда клали мы с Вайгом. Убрать их паучьими лапами будет неудобно.
— Ты или твой брат, или кто-то еще поедут на наших спинах,— невозмутимо отозвался Дравиг.— Не волнуйся по этому поводу, Посланник Богини. У нас сейчас есть другие причины для беспокойства.
Найл тут же поинтересовался, что старый паук имеет в виду. А Дравига волновало, как в северных городах воспримут гибель почти всех членов отряда из местных. И в самом деле из северных пауков в живых остались лишь два вязальщика и два носильщика, спавшие не под скалой вместе с другим северными пауками, а отдельно — поскольку считались низшими кастами у Восьмилапых.
Вязальщики являлись наименее развитым интеллектуально видом пауков: они не умели общаться на ментальном уровне и вообще их потребности сводились к чисто физиологическим.
Они могли только принять приказ о необходимости выпускать тенета, причем их следовало доставить к месту, где они должны заниматься своей работой.
То есть два представителя этого вида не смогут подтвердить непричастность пауков из других земель и Посланника Богини с товарищами, а также обладателей черных блестящих панцирей к гибели северных Восьмилапых.
Оставалась одна надежда: на носильщиков. Те все-таки умели отвечать ментально, хотя их ум можно было сравнить с умом пятилетнего ребенка. Но особо рассчитывать на них тоже не приходилось.
— Сомневаешься, что тебе и другим нашим паукам не поверят? — спросил Найл у Дравига.— Посчитают, что мы решили уничтожить эти города и прибрать тут к рукам власть?
— Я не исключаю такого варианта,— уклончиво ответил Дравиг.— Если тут идет постоянная борьба за власть, столько подводных течений, о которых мы узнали случайно... Если несколько различных группировок попытались прощупать почву, а затем и привлечь нас на свою сторону... Ты же знаешь, что в наших землях все пауки всегда действовали вместе и никогда и речи не шло о том, чтобы мы разделились или сражались друг против друга... И потом тут ведь пауки объединяются не с пауками, а с людьми для достижения своих целей!
Произнеся последнюю фразу, Дравиг замолчал на мгновение, а потом извинился перед Посланником Богини, понимая, что тому могло прийтись не по душе подобное отношение Дравига.
— Я понял тебя,— ответил Найл.— Меня тоже это удивляет. Но другие города, другой уклад жизни...
— Но пауки должны быть вместе! — никак не мог успокоиться Дравиг.
Найл пожал плечами. Его, как и Дравига, волновал возможный прием в главном паучьем городе. Потерять всех местных пауков и почти не иметь свидетелей из местных...
Теперь следовало решить, что делать.
В крайнем случае отряд мог тронуться назад, в свой город. Но, во-первых, Посланник Богини никогда не убегал с позором, а, во-вторых, он никогда не бросит на произвол судьбы своего друга Мирдо, а также всех гужевых, дожидающихся его в особняке. Более того, часть девушек-охранниц так и оставалась в плену у маленьких человечков. И ведь Посланник Богини не добился своей главной цели: с чем он вернется домой, если прямо сейчас тронется в обратный путь?
Он должен привести отсюда группу здоровых людей, мужчин и женщин, а также доставить в родные земли технические приспособления, ставшие привычными в этих местах и отсутствующие у него в городе.
И ведь он вместе со своим отрядом заслужил их! Он выполнил договоренность с Правителем: разбил гигантских муравьев. То, что они снова плодятся — не его проблемы и он готов снова с ними сразиться, ну то есть сбросить бомбы на соседнее с главным паучьим городом поселение.
Это, конечно, аргумент в его пользу перед местным Правителем.
— Я думаю, что нужно связаться с диспетчерским центром,— Дравиг вклинился в мысли Посланника Богини.— Сообщить им о сложившейся ситуации. Вначале послушаем, что они скажут.
На Рикки Найл рассчитывал особо. Посланник Богини надеялся, что начальник паучьей разведки сообщит ему, чего ожидать, а, может, и предупредит об опасности, что он уже неоднократно делал. В ответ Найл окажет ему любую помощь.
Но передача длинного сигнала отнимет много сил. Это понимал и Дравиг, приказавший двум своим молодым паукам сесть по обе стороны Найла, чтобы подпитывать его энергией.
Однако у Посланника Богини появилась и другая мысль: а что если попытаться использовать энергию парализованных пауков? Не подвергшиеся воздействию газа (или чего-то другого, таинственного) могут понадобиться для иных целей, а от парализованных пока все равно никакого толку.
— Попробуем,— согласился Дравиг, понимая, что если это не получится, то они всегда смогут задействовать и не пострадавших пауков.
Молодые Восьмилапые пододвинули к Найлу двух своих парализованных товарищей, понимавших, что от них требуется, так как сознание у них не отключалось, Посланник Богини сел на землю, скрестив ноги, и направил ментальный импульс в сторону башни.
Однако сигнал уходил в пустоту...
Найл напряг собственные резервы организма — но сигнал опять ушел в никуда, в вакуум...
Он словно был чем-то поглощен... Словно какое-то гигантское животное раскрыло пасть и утопило сигнал в своем чреве.
Такого ощущения Найл не испытывал никогда, как, впрочем, и Дравиг, и другие пауки, подключившиеся к его сознанию.
Посланник Богини прекратил свои попытки, чтобы посоветоваться с Дравигом.
— Как ты думаешь, что это означает? — спросил человек.
Старый паук не представлял, что ответить.
— По-моему, это может означать только одно,— долетела до Найла и Дравига мысль Вайга, также слушавшего их общение на ментальном уровне.— Паучьего города больше нет. Не исключено, что и всех трех.
В лагере воцарилось гробовое молчание: гигантские насекомые даже не обменивались ментальными сигналами.
Однако через несколько мгновений импульсы полетели во все стороны, натыкаясь и перемешиваясь друг с другом.
— Прекратите! — приказал Дравиг, понимая, что панику среди пауков следует немедленно пресечь, иначе эту лавину будет не остановить, как несущийся водный поток.— Мало нам, что вы все парализованы и неизвестно, когда отойдете?
— Мы что ли в этом виноваты? — послышались со всех сторон недовольные высказывания.
— Давайте не будем ругаться, а все вместе подумаем, что нам лучше предпринять,— примирительно сказал Найл, не менее Дравига обеспокоенный сложившейся ситуацией.
В это же мгновение принялись шевелиться жуки.
«Ну, хоть что-то положительное»,— подумал Найл и бросился к Саворону, делающему первые движения.
— Как ты? — спросил Посланник Богини у обладателя черного блестящего панциря.
Саворон признался, что у него здорово затекли лапы — по крайней мере, он испытывал именно такие ощущения. Но он хотя бы мог уже двигаться.
— Разомните лапы,— предложил Найл жукам.— Походите по долине. Наверное, так быстрее отойдете.
Жуки последовали совету Посланника Богини. Дравиг вместе с молодыми пауками с одной стороны радовался, что действие парализующего газа (или какой-то таинственной силы) стало ослабевать, а с другой расстраивался, что Восьмилапые пока еще находятся под его (или ее) действием, и неизвестно еще, сколько времени потребуется, чтобы оно ослабло.
— Может, послать кого-то в город на разведку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36