Она ответила сдержанно:
- Раджаны никому не желают зла, Адвеста. Ученые Равновесия недовольны
вашим пришествием.
- Это ваше Равновесие, это... охрана?
Слова "полиция" в языке не было.
- Охраняют Охотники... - Она прищурилась на Кольку, подняла ладонь
выразительным движением: сейчас она объяснит именно то, что его
интересует. - Они охраняют Равновесие от всего, живущего по ту сторону
Границы, с чем не могут справиться наматраны.
- Наматраны?
- Животные и растения, охраняющие Равновесие на Границе.
"Граница - это мы понимаем", - подумал Колька и спросил:
- Но кто такие "Ученые Равновесия", Нанои?
- Что значит "Граница"? - перебил Володя.
Девушка ответила ему, а не Кольке:
- Граница отделяет Равновесие от диких пространств.
- Вокруг Равновесия дикие пространства? Да? А зачем вы их оставляете?
- спрашивал Бурмистров. - Николай, я путаюсь, переведи, пожалуйста...
Да, выходило малопонятное... Раджаны нарочно сохраняли вокруг
Равновесия дикий лес, чтобы он вносил беспорядок в это самое Равновесие.
Но Володя выслушал перевод, сказал: "Я понял, объясню потом", и спросил:
- Врач Нанои, почему Ученые Равновесия недовольны нашим приходом?
Помедлив, она ответила:
- Первая Заповедь Границы: "Случайное полезно, намеренное вредно".
- Не понимаю, - сказал Колька.
- Объясню, не перебивай, - снова предупредил Володя.
- "Намеренное вредно"... Мы, Охотники, намеренно ввели вас в
Равновесие, ибо Раф-фаи был ранен, и нарушили первую Заповедь, - девушка
всплеснула руками. - О-а, мы должны были прогнать вас, а я не позволила!
- Прогнать? - удивился Колька. - Но мы такие же люди, как и вы! В
ваших заповедях нет мудрости, вредно случайное, а не намеренное!
Нанои нерешительно улыбнулась, словно он пошутил не слишком удачно, и
потихоньку отошла к Рафаилу. Потом к нардикам. Из стены достала
бесхвостого зверька с огромными глазами, перламутровыми, как у стрекозы.
Поставила на лежанку. Зверек стоял на четырех тонких лапках, будто
неживой.
- Еще один зверь, - буркнул Колька. - Так объяснись, ради бога, а то
я сейчас рехнусь.
- Гомеостазис, - сказал Бурмистров. - Под Равновесием подразумевается
гомеостазис. Динамическое равновесие, понимаешь? У них люди, животные и
растения живут - ну, как это сказать, - в сообществе, да? В
гомеостатическом равновесии, в общем. Правильно?
- Я остолоп, - сказал Колька. - А ты - гений.
- Ну, сразу уж и гений... Нас учили языку порознь, правильно? Словари
у нас получились разные. Перевод понятия "динамическое равновесие" я
случайно усвоил как "гомеостазис", а ты - как "равновесие". После я
механически записывал, пока ты переводил в своей терминологии. А когда
заговорил сам - понял.
- Орел, орел, - с удовольствием сказал Колька.
Некоторое время они молчали. Нанои возилась с нардиками, Володя
конспектировал, а Колька думал, переваривая новую информацию.
Значит, гомеостазис - общество, которое находится в динамическом
равновесии; человеческое общество вместе с природой. Даже не верится. И
говорим, что текучка заела, о природе подумать некогда. Им легче, конечно
- у них вся жизнь заодно с природой, даже мяса не едят. Может, и правда -
Равновесие? "Случайное полезно, намеренное вредно". Это же здорово
придумано! Крепкая, хорошо уравновешенная система должна справляться со
случайными воздействиями. На то она и уравновешенная система. Случайными,
хаотическими толчками ее не повалишь. Нужен таран - намеренный, обдуманный
удар. Намерения же бывают только у человека, потому что он сам - сложная
система. Одна система действует на другую. Иными словами, нельзя допустить
столкновения двух систем. Если Охотники станут пропускать через Границу
кого-то по своему выбору - зверей там или "железных людей", то гомеостазис
окажется под угрозой. Они могут пропускать вредных тварей, воображая, что
делают полезное дело. Как у нас кроликов ввозили в Австралию, а потом они
стали "проблемой номер один", "бичом божьим".
"Погоди, - подумал он. - При такой логике раджаны вообще не должны
воздействовать на природу? Чепуха получается! Этот дом вырос не случайно.
Следовательно, кому-то разрешено "намеренное".
Кажется, он понял, кто здесь распоряжается. Открыл рот, чтобы
спросить у Нанои, и увидел, что она не станет разговаривать.
Из-под стен выпрыгивали плоскохвостые крысы. Нанои, сжав губы,
подталкивала переднюю к столу - ногой, кончиками пальцев. Сказала, не
оборачиваясь:
- Земля отвернулась от Солнца. Пора.
Смеркалось быстро. Померк, погас внешний свет, пробивавший листья.
Почернел прямоугольник входа. Зелень стен, медленно разгораясь, просияла
холодным огнем.
На секунду Нанои и Колька встретились глазами. Теперь он отвернулся.
Володя помогал снимать с больного "одеяло" - крысы срезали ветки, ковыляя
на задних лапах. Лупоглазый зверек неподвижно сидел в своем углу.
- Это что за зверь? - спросил Колька.
- Немигающий, - угрюмо сказала девушка.
Да, так и приходится уходить, ни в чем не разобравшись... С этой
мыслью он выглянул в черноту поляны. Увидел поверху, по кронам верхнего
яруса, неясные блики, высветления - поднималась луна. Огромные
переливчатые звезды мелькали между ветвями. Из темноты волнами наплывала
музыка. Так мог играть только огромный мощный оркестр - казалось, что
звуки катятся в глубине земли, как грохот отдаленного взрыва.
Крысы утаскивали последние клочки "одеяла". Володя, едва не
уткнувшись носом в Рафкину грудь, пытался найти следы страшных синяков и
царапин, притоптывал в восторге - кожа была как новенькая. Николай тоже
приготовился в дорогу: осмотрел пистолет и так пристроил его за поясом,
чтобы сидел неподвижно и легко вынимался. Потом спохватился, что пистолет
не чищен, - почистил веточкой, вложил запасную обойму, добавил девятый
патрон. "Девять выстрелов лучше, чем восемь", - подумал он и вдруг
вспомнил надпись на плакате, которую перед стартом он забыл со страха:
I HAVE NINE LIVES
YOU HAVE ONE ONLY
THINK!
"У меня девять жизней, у тебя - только одна: ДУМАЙ!" Он подмигнул
Немигающему. Зверек был похож на синего чертика с того же плаката - глаза,
ушки. Ладно, зверь... Попробуем думать побольше, стрелять поменьше.
Человек с пистолетом думает иначе, чем безоружный. Колька внезапно
вспомнил о разговоре Ахуки с Брахаком и решил выйти наружу, покараулить,
посмотреть... А может, он просто нервничал.
...Поляна была замкнута по кругу, с единственным проходом влево - в
сторону холма Нараны. Кроме двери, из которой вышел Колька, светились
зеленоватым светом еще три.
"Еще лечилища, наверное. Ничего не успели увидеть", - подумал он и
бесшумно, по плотной влажной траве, продвинулся направо. Луна поднялась
довольно высоко и висела над просекой, как желтый фонарь. Из травы, в
нескольких метрах впереди, послышалось ворчание, - оказывается, их уже
караулили. Три собаки неподвижно лежали в траве. Одна повернула голову и
чуть слышно прорычала, будто приказывая Кольке не шуметь.
Он стоял, поглядывая то в глубину леса, то на собак. Казалось, что
трава на дороге светится. Музыка постепенно стихала, словно удаляясь,
смолкла. Собака опять зарычала. Нанои! Она проскользнула к нему и положила
на плечо горячую руку.
- Колия, - очень странно звучал шепот на раджана! - Колия, Раф-фаи
немножко может ходить, а сидит совсем хорошо.
Он сказал:
- Ты сестра наша и мать, Нанои...
- Пойдем в лечилище? Здесь собаки Наблюдающего небо.
Нет. Он помнил испуганное лицо Ахуки и подрагивающий бас Брахака.
Нет, он останется.
Рука скользнула по его плечу. Он опять был один на поляне. Глубоко
вздохнул, вбирая в себя густые, как мед, запахи ночи, и внезапно три тени
мелькнули перед ним - собаки ринулись и длинными прыжками унеслись по
теневой стороне просеки. Колька подумал: "А, начинается. Чутье какое-то у
меня есть..."
Потом задрожала земля под тяжелыми шагами, он подумал, что ведут
слона. Потом, мелькая и раскачиваясь в лунном свете, у дальнего конца
просеки появились бесформенные гиганты. Колька приподнялся, чтобы
рассмотреть их. Охнул. С просеки волной прокатился формалиновый запах, и
от него Колька потерял голову. Схватил тяжелый пистолет, выругался и
выстрелил в правого - желтая глыба, качнулась на ребристом краю глушителя.
Он вел мушку влево, нажимая спуск, когда светлый круг ложился на черный
шпенек - есть! есть!
Они шли. Быстро. Во всю ширину просеки.
Вверху завыла обезьяна. Колька вздрогнул, дал еще серию выстрелов и
каждый раз видел, как отшатывается чудовищная безглазая голова, а они шли.
Как во сне. Оставалось три патрона, но уже не было сил наводить пистолет.
Колька застонал, это было вне реальности, и он пытался проснуться.
Между чудовищами проскочила тонкая человеческая фигура, вскинула
руки.
- Безумец, - проговорил человек.
Чудовища стояли за его спиной.
- Зачем ты привел их? - сухими губами прошелестел Колька.
- Чтобы вы ушли к Железной дыне.
Перехватило горло. Он просипел "ле-е..." - первый слог слова "зачем",
но за него спросила Нанои:
- Зачем привел ты нардиков? Пришельцы сами спешат уйти.
- Возможно и так, о Врач... Однако Равновесие прекрасно, а железо
несъедобно, - ты слышала, как пугал он посланцев Великой?
- Как и вы тщились испугать его, глупцы!
Колька молчал.
- Я спрашиваю пришельца: согласны ли вы уйти?
- Согласны, - выдавил Колька.
- Слово сказано. До рассвета вы опуститесь у Железной дыни. Врач
полетит вместе с вами, если захочет.
Колька был еще заморожен ужасом - что за чудовища! Он знал, что
только из-за Нанои не бросает пистолет и не кидается на землю, закрыв
руками голову.
- Поспеши, - сказал человек. - Птицы ждут.
- Пусть уйдут эти.
Человек пропел на языке Памяти: "Возвращайтесь к Наране". Чудовища
качнулись, исчезли в лунной тени; мерно, глухо вздрагивала земля. Человек
улыбается как ни в чем не бывало. Когда он повернулся к свету, Колька
узнал его - один из тех, кто сопровождал старого Хранителя Памяти. Жук на
его груди казался черным.
Они вместе вошли в лечилище.
Розовый, очень живой Рафаил сидел на боковой скамье и громко смеялся.
Увидев людей, он дрыгнул ногой и заржал с тупой жеребячьей радостью,
рассыпая бахуш из кулечка: "у-а-ах-ха-ха-ха!"
- Что это?! - воскликнул Колька. - Что здесь было?
Колька вдруг понял, что сидит на скамье, а девушка обнимает его и
гладит по щеке. И быстрым, острым шепотом утешает:
- Он здоров... Я закрыла его лоб, Адвеста.
Володя понял: закрыла память во лбу. К утру она откроется.
Человек, стоявший у входа, сделал нетерпеливый жест.
- Память во лбу? Володь, объясни, - изнеможенно попросил Колька.
С мучительной гримасой Володя стал объяснять, что Нанои каким-то
образом отключила лобные доли мозга у больного. Без этой процедуры Рафаил
не смог бы ходить от боли.
- О господи, какой бред, - сказал Колька.
- Он здоров, - твердила девушка.
Рафаил ухмылялся и жевал сушеных термитов, икал.
- Поспешите, - сказал человек с черным жуком.
Девушка поднялась с колен и сурово спросила:
- Кузнец, почему ты распоряжаешься в лечилище?
- Я - хранитель Памяти, - ровным голосом возразил человек. - По
Воспитанию я действительно Кузнец, но здесь представляю Нарану. Ты
полетишь с больным пришельцем?
- Я - Врач, - сказала девушка.
- Ты передашь по гонии, когда все кончится.
- Хорошо. Колия, больного надо вести под плечи. Я понесу лекарства.
Иди, Кузнец.
Колька подсунул плечо под Рафкину вялую руку, пробормотал:
"Взяли...", и они поплелись к выходу. Волоча ноги, Рафаил хныкал: "Не
хочу, не хочу, не хочу!" Человек с черным жуком повел их в черную
молчаливую ночь, закрытую сверху кулоном лунного света.

9
Наблюдающего небо освободили собаки. Они примчались из лечилища
взъерошенными - рычали от страха, - но сейчас же кинулись грызть и дергать
лианы, обмотанные вокруг торса хозяина. Ахука терпеливо ждал, старался не
шевелиться. В трех шагах от него животные Равновесия зарывали тело Тана,
копошились и похрюкивали в темноте. Комочки земли осыпали ноги Ахуки.
Бедный зверь... Перед закатом он подходил к Ахуке и пытался что-то
сказать, просил ласки и сочувствия, глаза у него слипались, как у
человека. И его убили.
Слуги Великой не пожалели лиан - нардики успели вернуться, пока
собаки работали. Гиганты прошли навстречу лунному свету гуськом. Они
действительно были крупнее, чем крии: в два человеческих роста, с толстыми
беспалыми руками, с глазами посредине груди. Вместо голов у них были
плоские горбы. Как раз, чтобы уложить и нести человека. Но они шли
пустыми...
Ахука рванулся, лианы лопнули, обдирая тело. Он схватил лук, взял
собак и гепарда на поводки и огромными прыжками понесся в лечилище - звери
тянули, как бешеные.
...Он выбежал на поляну - пусто. Крысы-уборщики с писком катились в
стороны. В лечилище также пусто - стол срезан, людей нет... Собаки дергали
поводки, визжали, торопили. "Вперед, рыжие!" - одна за другой, бесшумно,
носом к земле, они бросились в погоню. На поворотах следа одна из собак
останавливалась и дожидалась Ахуки, чтобы показать направление.
След вел на полдень. Ахука пробежал по следу четырежды дюжину дюжин
шагов и увидел младшего Хранителя Памяти. Верхом на лошади он ехал
навстречу.
- Где пришельцы? - прямо спросил Ахука. - Здоровы ли они?
- Взлетели на птицах, держат путь к Железной дыне, - дневным,
оживленным голосом ответил Хранитель.
- Ты ведешь лошадь в Питомник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17