Он медлил. Затем, заикаясь, заговорил:
– Мисс Бромли… Пиппа…
– Да, мистер Берт?
– Зови меня просто Глен.
– Хорошо, Глен.
– Я… я…
– Да?
– Это трудно объяснить словами…
– Что-нибудь с Дэйви? – Ее голос упал. Сколько раз за последние несколько лет ей приходилось произносить имя брата с замиранием сердца!
– Нет-нет! – поспешил успокоить ее Глен. – Я хочу поговорить с тобой о Рене. Как бы мне ни было трудно, я должен отказаться от Дэйви и мистера Франклина как моих пациентов.
– Но, мистер… но, Глен.
Молодой врач отрешенно ковырял кончиком ботинка утоптанную траву на лужайке и выглядел крайне несчастным. И в то же время полным решимости довести начатое до конца.
– Почему она так себя ведет? – уныло спросил он.
Притворяться, что не понимает, о чем речь, было глупо и бесполезно. Пиппа прекрасно все понимала. Но тем не менее ответила вопросом на вопрос.
– Кто? Рена?
– Да, Пиппа, именно она. Кто же еще? Это так утомительно!
– Разве любовь может быть утомительной?
– Рена меня не любит, во всяком случае, не больше, чем я ее. Но по какой-то причине она…
– Говори же? – снова пришлось подбадривать собеседника, только тот упрямо молчал, и девушка взяла инициативу в свои руки. – Послушай, Глен, ты врач, работа для тебя на первом месте. Честное слово, я понимаю, что ты чувствуешь, но… – Не найдя нужного слова, она беспомощно кивнула в сторону брата.
– Я не могу работать так, как мне хочется, как нужно, когда мисс Франклин ведет себя подобным образом. Я обожаю свою работу, всегда обожал, но я не могу позволить себе тратить время на разные глупости. – Он красноречиво обвел взглядом лужайку.
– Рена найдет и время и… – Пиппа чувствовала, что вправе произнести следующие слова. Разве сама Рена не говорила об этом? – У нее достаточно средств, чтобы обеспечить тебе такую жизнь, какую ты захочешь.
– Но я ничего от нее не хочу! – Он порывисто схватил девушку за плечи. – Понимаешь, здесь замешан еще один человек, еще одна женщина. Мы вместе учились в университете. Ни слова не было сказано между нами, иначе я объяснил бы это твоей сестре, но то, что я чувствую к Дженифер, и то, что, скорее всего, чувствует она… – Он замолчал, словно испугавшись звука собственного голоса, и продолжал уже более спокойно: – В сущности, мы никогда ничего не обсуждали, впрочем, мы и так знали, чего хотим от учебы, с кем хотим учиться и с кем продолжать работать. Мне нужна Дженифер. Это моя судьба! Теперь ты понимаешь, что для меня важно.
– Почему, ты не скажешь Рене то, что только что сказал мне? Мы все знаем, что она лишь играет с тобой, использует для своих целей. Неужели не проще решить этот вопрос раз и навсегда?
– Разве с Реной что-нибудь бывает просто? – выдохнул он и почти буквально повторил слова Крэга: – Как мне поговорить с ней, когда она все время убегает?
– Убегает? Ты сказал – убегает?
– Да, иначе и не скажешь. Кажется, я схожу с ума.
– Кто-то мне говорил что-то похожее, – вслух подумала Пиппа. – Вот только кто?
Словно отвечая на ее вопрос, на тропинке перед домом появился Домрей Харди собственной персоной и решительно направился к ним. Поговорив немного о том о сем, девушка кивнула в сторону веселой парочки на матах. Почему-то она решила, что Дом ищет Рену, возможно, чтобы решить некоторые хозяйственные вопросы, но молодой человек даже не повернул головы.
– Я искал тебя. Нужно поговорить, если, конечно, мистер Берт не возражает?
– Я закончил. – И Глен нехотя поплелся к Рене и Дэйви.
«Как странно, – подумала Пиппа, – незамужняя, красивая, богатая девушка только и мечтает, что ей предложат руку и сердце, и никто до сих пор этого не сделал…» Она порывисто мотнула головой, отгоняя назойливые мысли. Слава Богу, что сама она хоть ненадолго избавилась от всей этой неразберихи.
Дом предложил ей руку, и они вместе зашагали к его конторе.
– Что? Еще кто-то из твоих подопечных надумал телиться? – пошутила Пиппа. – Помню, у тебя было несколько пометок в календаре.
– Нет, ничего срочного. Просто хотел поговорить с тобой о предстоящем шоу.
– Соревнованиях по выездке пони?
– На самом деле выездка пони только часть. Там будет всего понемножку, хотя, конечно, лошади преобладают. Будут выставка собак и кошек и состязания поваров, конкурс пирожков, блинчиков, варенья, все, как обычно, даже судьи те же.
– Ты об этом хотел со мной поговорить? – лукаво улыбнулась девушка.
– Нет, но ты тоже должна участвовать. Как насчет пшеничных лепешек? Это один из конкурсов.
– Даже не мечтай. У нас в семье всегда готовила тетя Хелен. Лепешки меня не слушаются.
– Тогда, может быть, рукоделие? – Похоже, он ни капельки не шутил, и это несколько смутило девушку. – Серьезно, я рассчитываю на тебя. Ты должна помочь.
– Хорошо, хорошо. – Она кивнула. – Только не жди от меня чудес. Я не волшебница.
– Я так надеялся выставить на скачках Сюзи. – Домрей умоляюще сложил руки. – Пожалуйста, Пиппа, дистанция не длинная и вообще…
– Нет, нет и еще раз нет. Я не готова, для меня это слишком сложно.
– Жаль, Сюзи просто рождена для верховой езды.
К этому времени они уже дошли до кабинета Домрея. Предложив девушке стул, управляющий протянул ей программу шоу. Чего тут только не было! А Дом упомянул лишь несколько событий, причем скачки, по его словам, стояли на первом месте. На самом деле праздник начинался с выставки цветов и достижений садоводов и овощеводов, затем шел конкурс детских рисунков, потом кулинары со всей округи представляли свои шедевры, и только в конце, после многочисленных свинок, кошечек и собачек, шли лошади – истинная причина торжества. Помимо этого, в программе были заявлены выступления клоунов, жонглеров и канатоходцев, спортивные и развлекательные аттракционы и даже карусель. Для менее рисковых наездников, как пошутил Домрей. При этих словах он насмешливо смотрел девушке прямо в глаза, и, прекрасно зная, на что он намекает, Пиппа серьезно ответила:
– Я помогу тебе, как и обещала, в любом другом мероприятии, но для скачек у меня недостаточно опыта.
– Они несложные, – не сдавался Домрей.
– Не важно. Скачки есть скачки. Что, если мне поучаствовать вот в этом? Или этом? Я даже рискну и попробую вот что.
Утро сияло золотом на безоблачном голубом небе, обещая превратиться в один из замечательных солнечных дней, на которые природа в этих местах столь щедра. Легкий южный ветерок пробовал свои силы на только что раскрывшихся после сна цветах, предвкушая, как будет весело трепать разноцветные флаги и ленты.
– И разносить разбросанные фантики и скорлупу, – как всегда в своем репертуаре проворчал дядя Престон, когда Пиппа забежала попрощаться с ним перед поездкой на шоу. Несмотря на сварливый, якобы недовольный тон, старик улыбался. И девушке еще предстояло вспомнить эту ласковую, мягкую улыбку…
Сжимая в руке маленькую ладошку брата и чувствуя, как в груди нарастает радостное чувство, а в памяти всплывают яркие картинки ярмарок из далекого детства, Пиппа быстро направилась к турникетам. А Дэйви, тот так просто ликовал от счастья!
По программе пони шли лишь после обеда, и брат с сестрой вдоволь нагулялись по парку, посетив и удивительный бисквитный замок, и загадочного предсказателя судеб, и пещеру ужасов, и многое, многое другое.
Вспомнив о своем обещании, Пиппа отправилась было соревноваться в мастерстве с местными домохозяйками, предварительно подкупив Дэйви огромным шаром сахарной ваты, – иначе мальчик ни за что не хотел покидать увлекательные аттракционы, – как сорванец увидел что-то вдалеке и, вырвавшись, побежал прочь.
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что заставило Дэйви нестись сломя голову. Крэг Крэг, одетый в белоснежные панталоны, светлые сапоги и черную жилетку, сегодня был еще привлекательнее для впечатлительного мальчика, поскольку стоял возле гигантского топора.
– Дэйви, вернись сию же минуту! – вопила Пиппа, вот только куда ей было тягаться с «лучшим другом»!
На маленькой, обнесенной низким забором арене были аккуратно уложены несколько колод дров. У каждой стоял конкурсант с топором – и одним из них был их несносный сосед.
– Не волнуйся, все будет в порядке, – улыбаясь, заверил он девушку. – Мальчишка не пострадает. По команде «Помощникам покинуть место соревнований!» он выйдет за круг, ведь так, Дэйви? Ты ведь будешь моим помощником, да?
– Конечно, вот здорово! Что мне делать?
– Подбери щепки вокруг моей колоды и повяжи мне на лоб повязку, чтобы пот не попадал в глаза.
– Дэйви! – испуганно выдохнула Пиппа.
– С ним все будет в порядке, – безапелляционно заявил Крэг.
– Но когда вы начнете рубить, полетят щепки… Вы же собираетесь рубить дрова, да?
– Именно за этим я сюда и явился, дорогая. Не волнуйся, публику отгородят специальным щитом, так что ничего страшного не произойдет. Кроме того, у настоящих лесорубов щепки не разлетаются в разные стороны.
– Вы ведь не настоящий лесоруб.
– Верно, – согласился он. – Однако я часто занимаюсь рубкой дров в «Падающей Звезде» и справляюсь с куда более твердой древесиной. – Он снисходительно глянул на поленья под ногами.
Тем временем оставленный без присмотра Дэйви деловито принялся протирать топор, и девушка еле сдержалась, чтобы снова отчаянно не крикнуть: «Дэйви!»
Мальчик сиял от радости и сновал вокруг Крэга, как наседка вокруг цыплят, впрочем, несмотря на крайнее возбуждение, при словах: «Помощникам покинуть место соревнований!» – он послушно отошел в сторону и встал возле сестры. Судья поднял руку:
– Три… два… один!
Рука судьи опустилась, и в тот же миг несколько топоров дружно взметнулись вверх.
На старте Крэг слегка замешкался, а когда наконец поднял топор, показалось, что он никуда не торопится. В нем не было азарта и волнения остальных участников. Флегматично и, пожалуй, чуть неуклюже он механически делал свое дело.
– Крэг! Крэг! – во все горло вопил Дэйви, а через минуту Пиппа поймала себя на том, что тоже выкрикивает его имя.
С южанином вдруг что-то случилось. Неторопливый ритм ударов неожиданно сменился резкими выпадами. Мужчина уже не стоял прямо, а словно сросся со своим орудием, повторяя все его движения. Он уже обошел двоих, и его колода таяла буквально на глазах.
– Крэг! – орал Дэйви.
– Крэг! – вторила его сестра. – Крэг! Крэг!
На краткое мгновение он повернулся и взглянул на Пиппу, затем схватил новый чурбан, затем еще один и еще. Топор так и сверкал в воздухе, точно в руках робота, а не живого человека, гора поленьев росла – и вот он уже закончил.
Даже если бы он не отпрыгнул в сторону в знак победы, ни у кого не возникло бы сомнений в имени победителя благодаря ликующему крику Дэйви и… его сестры, только девушка этого не осознавала.
Она опомнилась, лишь заметив, что Крэг направляется к ним. Подойдя ближе, он вручил Дэйви свой приз и в обычной своей манере медленно проговорил:
– Ну, дружок, ты так болел за меня, что победа по праву твоя. Держи свою награду. – А смотрел при этом на его сестру.
Потом они вместе сидели в уютном тенистом кафе, поглощая домашние булочки и лимонад. Мальчик не выпускал из рук драгоценный подарок – большой серебряный кубок, – и трапеза несколько затянулась. Уж очень неудобно есть, когда одна рука чем-то занята!
Начинались соревнования пони, и, оставив брата на попечение его «лучшего друга», Пиппа побежала разыскивать Домрея Харди.
Для выездки все было готово. Среди взрослых тем временем Пиппа выиграла одно первое место и два вторых, но участвовать в скачках отказалась. Как всегда, Домрей принял удар стоически и даже улыбнулся, хотя в его взгляде сквозило разочарование.
Ничего не поделаешь! Девушке оставалось лишь повернуться и отправиться на поиски брата. Вдруг этот непоседа улизнул от Крэга? После недолгой прогулки по окрестностям она нашла их обоих у забора, огораживающего поле для скачек. Среди других участников у стартовой черты была и Рена. На Сюзи. Крэг и Дэйви оживленно наблюдали за ней.
– Как она здесь оказалась… – хотела спросить Пиппа, но звук ее голоса пропал в оглушительном хлопке выстрела. Скачки начались.
С самого начала Рена оставила соперников далеко позади. Безошибочно выполняя каждое движение, она стремительно приближалась к финишу. К забору теперь подошел и Дом. До крови прикусив нижнюю губу, он напряженно следил за происходящим, что удивило Пиппу. Рена выигрывала с большим отрывом, волноваться было абсолютно не о чем. И точно, вот она первой пересекает черту, изящно спрыгивает с лошади и, взяв ее под уздцы, ведет к Домрею.
Стряхнув с себя оцепенение, – зрелище действительно было восхитительным – Пиппа заспешила навстречу победительнице. В конце концов, это ее кузина.
– Никаких падений в этот раз, – услышала она едкий голос. – Ни единой ошибки и никаких замечаний со стороны строгого мистера Харди.
– Рена… – засмеялся молодой управляющий. – Рена…
«Что же сейчас будет? – подумала Пиппа. – Скажет он что-нибудь еще, кроме этого жалкого «Рена», или нет? Почему он молчит?
Закончить мысль ей не удалось, как не удалось и услышать, что сказал Домрей. Затрещал громкоговоритель, и звонкий голос отчетливо произнес:
– Мисс Франклин, зайдите, пожалуйста, в главный офис.
– Проводи ее. – Каким-то чудом Крэг оказался возле Пиппы, подталкивая ее вперед.
– Но…
– Иди, – настаивал он. – Я пригляжу за мальчуганом.
Когда Пиппа открыла дверь, Рена уже все знала. Из «Вершин» пришло срочное сообщение. Умер ее отец.
Глава 5
Горе Рены не вызывало сомнений. Пиппа, часто инстинктивно отдалявшаяся от кузины из-за ее видимой холодности с отцом, теперь видела, что все это было маской, что связь их так прочна, что не требовалось ни слова, ни демонстрации дочерней привязанности.
Через несколько часов после объявления и опустошающих потоков слез Рена села в постели, куда ее уложила Пиппа, и охрипшим голосом сказала:
– Мы были одним целым, Пиппа, сейчас, когда он ушел, у меня будто что-то отняли.
Бормотавшая обычные слова соболезнования Пиппа была резко прервана недовольным прикосновением руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21