Надо же, она целовалась только что… И с кем? Она сама не знала! Целовалась этими самыми губами. Вот эту щеку ожег грубый свитер юноши, вот этой груди он коснулся…
В зеркале отражалась славная восемнадцатилетняя девушка с восторженными, счастливыми глазами.
Дайана неплохо выглядела в джемпере крупной вязки и темно-синих джинсах. У нее были узкие плечи, широкие бедра и высокая грудь. Неужели она действительно понравилась загадочному Зигфриду? Он поцеловал ее так сильно и, одновременно, ласково, что память об этом поцелуе будет жить до утра или еще дольше.
Нет, сегодня ночью она не уснет. Прикосновение сильных мужских рук к бедрам заставило ее думать о том, что обыкновенно зажигало румянцем щеки, наполняло все тело волшебным огнем, вынуждало сильнее биться сердце и толкало к поступку, в совершении которого она никогда никому не призналась бы даже под пытками!
В каюте было тепло, но не душно. Щелкал пар в радиаторе. Девушка подошла к открытому иллюминатору. Океан постепенно успокаивался, шторма, похоже, не будет. Хотя водная стихия бывает непредсказуема…
Удивительное дело, но сейчас ее организм совершенно не протестовал против бортовой качки. Не было ни малейших признаков тошноты, голова оставалась ясной, а главное, страшно хотелось есть!
А вот спать Дайана не могла. Казалось, в теле и в душе возникли загадочные источники энергии. Да ты, похоже, сошла с ума, влюбились в парня со дна океана! – неожиданная мысль вызвала у нее улыбку.
Девушка вышла из каюты и по жилой палубе добралась до камбуза. Но, разумеется, ни кока, ни его помощников она в это время там не обнаружила. На выключенной электрической плите стоял кофейник, полный живительного напитка, в шкафу нашлась пачка печенья…
Девушка снова улыбнулась, вспомнив, как один за другим поглощал бисквиты ее новый знакомый, налила себе кофе в кружку и с удовольствием перекусила.
Возвращаясь в свою каюту, Дайана специально прошла по коридору правого борта, потому что там располагался судовой лазарет, где отвели спальное место для Зигфрида. В прорезях вентиляционной решетки на его двери виднелся яркий свет, раздавались глухие голоса. Что-то бубнил судовой врач Герман фон Клюве, ему фальцетом вторил надменный потомок Радзивиллов.
Упрямый Казимир Садовский, вот ведь не даст человеку покоя, подумала Дайана и поспешила к своей каюте. Решив все же лечь в постель и обдумать хорошенько то, что случилось на судне и произошло с ней самой.
Мысли в голову приходили самые замечательные, хотелось смеяться и делиться с кем-нибудь хорошим настроением. Но с кем? Подруги далеко, а если бы и были близко? Нет, никому она ничего не расскажет, ни с кем делиться не будет. Эти переживания – все ее богатство, ее сокровища!
Но прежде чем лечь, Дайана в халате прошла в душевую для персонала лабораторий.
Там, раздевшись, встала в узкой кабинке под прохладные струи пресной воды, затем с удовольствием растерла тело широким махровым полотенцем. Она желанна, она понравилась юному Зигфриду, чудесному загадочному юноше! Жизнь прекрасна и полна неожиданностей!
Вытянувшись потом у себя в постели на белоснежной простыне, девушка моментально уснула под теплым пуховым одеялом, так и не успев как следует обдумать события прошедшего дня.
В эту ночь прежде невыносимая океанская зыбь явилась для Дайаны замечательным снотворным, а плеск волн – сладкой колыбельной мелодией.
Зато мир сновидений оказался слишком живописным и чувственным. Фантастически красивые рыбы выплывали из океанских глубин и прикасались своими нежными плавниками к телу обнаженной Дайана, медленно плывущей по лунной дорожке к острову, возвышавшемуся над поверхностью океана. Как приятно, думалось ей, находиться в воде без купальника, столько удовольствия отнимает даже крошечный бикини.
В ушах звучало удивительное пение ночных птиц, упоительная музыка, несущаяся с неба. Девушка ощущала волшебное тепло, наполняющее все тело, жар в самом низу живота, и в голову ей приходили совершенно сумасшедшие мысли о невероятно-прекрасном будущем.
Трудно было возвращаться в действительность после такого сна.
Утром, проснувшись и встав, Дайана первым делом посмотрела в иллюминатор и увидела вполне привычную картину: океан неутомимо перекатывал свои волны. Однако их вид теперь не казался ей скучным и однообразным. Девушка заметила, что волна волне – рознь, каждая обладает собственным характером, отличается от своих сестер высотой, цветом… Рваные низкие облака неслись к западу, воздух был насыщен запахом йода и соли.
Можно было наблюдать за этим движением стихий бесконечно долго, так была величава и прекрасна водная равнина, так было прекрасно и величественно небо. И почему только она не обращала раньше на это никакого внимания?
Боже мой, какая дура! – подумала она о себе. Палуба ходит ходуном под ногами, и ничего страшного в этом нет. Напротив, как это здорово! Так что пусть подруги, оставшиеся на берегу, завидуют ей. Разве можно сравнить пыльные шумные города с бесконечной свободой и покоем, которые всегда ощущаются в океане? Как прекрасна энергия, заключенная в волнах, как бесстрашны птицы, живущие сразу в двух стихиях, морской и воздушной! Спасибо Зигфриду, он помог открыть ей секрет: океан это любовь!
Отец к завтраку не вышел, потребовал по телефону, чтобы принесли к нему в каюту только кофе и минеральную воду. Боцман Фергюссон, снявший трубку, только хмыкнул и порекомендовал присовокупить к минеральной воде тоник и небольшую порцию джина.
За завтраком в кают-компании наблюдательная Дайана обратила внимание на красные, усталые глаза судового доктора фон Клюве и уже было обратилась к нему с вопросом о самочувствии таинственного пловца, в авральном порядке вызволенного вчера ночью из резервуара, как в дверях появилось и исчезло лицо Казимира Садовского. Вернее, сейчас это трудно было назвать лицом. Перекошенную физиономию молодого профессора с багровым, здоровенным синяком под левым глазом, – вот что увидела в дверях кают-компании удивленная Дайана.
Ничего себе!
Кто же этот герой, так замечательно поставивший на место океанографа-аристократа? Неужели произошла драка между заносчивым главным ассистентом и кем-либо из состава экспедиции или команды? А как же дисциплина на научно-исследовательском судне? А как же субординация? Да уж, нечего сказать, странная новость!..
Дайана продолжала доедать омлет с ветчиной, обдумывая случившееся. Но вдруг Герман фон Клюве торопливо выпил свой кофе и, отодвинув чашку, постучал по ней чайной ложечкой, требуя внимания. Затем он поднялся из-за стола.
– Леди и джентльмены! – обратился он к продолжающим завтракать начальникам служб и лабораторий. – Сегодня мне понадобятся помощники. В одиннадцать тридцать в помещении лазарета будет проводиться полостная операция на объекте «Морской Бог». Цель операции, о которой вас ранее поставил в известность коллега Садовский, прежняя, но есть и новые детали. Прежде всего нам надо проникнуть в помещение операционной. Двери наглухо заблокированы объектом. Боцман Фергюссон, приготовьте топоры и лом!
– Послушайте, что происходит на судне!? – внезапно раздался звонкий девичий голос.
Дайана вскочила из-за стола и опрометью кинулась в отцовскую каюту. Взлетев белкой по трапу, она миновала штурманскую рубку и взялась было за дверную ручку, но была остановлена Казимиром Садовским.
– Профессор просил никого не впускать к нему, – объявил он строго. – Простите, мисс Стемплтон, но я выполняю приказ старшего по должности, ученому званию и, наконец, по возрасту. Не беспокойтесь, с вашим отцом пока что все в порядке, просто некоторые события заставили его понервничать. Сами понимаете, какое у него сердце. Тем более что он злоупотребил спиртным…
Дайана не знала, как поступить. С одной стороны, она прекрасно все понимала, с другой… Все-таки на судне произошло чрезвычайное происшествие и капитан обязан быть в курсе.
Казимир Садовский втянул ее за рукав в штурманскую рубку, дверь которой находилась рядом.
– Прошу вас, присядьте и успокойтесь! – Он почти насильно усадил девушку в кресло, привинченное к палубе. – Должен вам сказать, что главой экспедицией я временно, до окончательного выздоровления вашего отца, назначил себя. Развитие событий таково, что руководить как учеными, так и судном должен молодой энергичный человек, способный принимать решения. Я имею в виду себя. Своим помощником я назначил мистера фон Клюве.
– Что случилось с вашим лицом, мистер Садовский? – спросила Дайана, видя, как трудно новому начальнику двигать губами разбитого рта.
Единственный глаз ассистента – второй окончательно заплыл – посмотрел на девушку испытующе.
– А что вы сами об этом думаете?
– Полагаю, наш гость победил вас по всем статьям. Бой был честным?
– Относительно чего честным? Трое матросов после этого не вышли на вахту – у одного сломана ключица, у двух, кажется, проблемы с ребрами. Малый не промах в ближнем бою, но, думаю, мы заставим его быть благоразумным. Хотя объем головного мозга у него явно не больше, чем у морского котика!
– А не стыдно ли так вам обходиться с гостем? По-человечески ли это – напасть на одного вчетвером? – с возмущением спросила девушка.
Казимир Садовский, скривив разбитые губы, попытался улыбнуться.
– С каким таким гостем?! В распоряжении нашей экспедиции оказался уникальный экземпляр некоего морского животного, Вот и все!
– Доказательства? – прошептала Дайана. – Какие у вас доказательства, мистер Садовский?
Самозваный начальник приосанился и увлеченно, с блеском в глазу заговорил:
– Мисс Стемплтон, на кровь этой таинственной особи, как мы убедились, не реагируют акулы, его кожа и внутренние органы наверняка устроены так, что низкие температуры им не страшны. Кроме того, любопытно взглянуть на его печень и ушные перепонки.
– Да как вы можете!
– А каково устройство его глаз? – словно не слыша ее, продолжал Садовский. – Они меняют свой цвет в зависимости от настроения, то есть от психологического тонуса организма! Вы когда-нибудь видели у людей такие глаза? Наш гость представляет собой совершенную биологическую машину, скорее всего биоробота, но никак не творение Господа Бога!
Кроме того, двухметровая акула, оказавшаяся в резервуаре вместе с объектом, была убита ударом тупого предмета. У вас есть знакомые, способные умертвить акулу кулаком? Мой прадед однажды голыми руками задушил бурого медведя, но так то был мой прадед!
– Да никакое он не животное и не биоробот! – попыталась было встать с кресла возмущенная Дайана. – А сильный и хороший человек!
– Это вы, юная мисс, так полагаете, – остановил ее жестом Казимир Садовский. – Коллектив ученых моей экспедиции думает иначе. Поэтому не стоит сейчас спорить. Вы увидите, что вскрытие тела объекта подтвердит мою правоту. Я не удивлюсь, если обнаружу при трепанации черепа совершенно неразвитые полушария головного мозга у нашего чуда природы. Хотите присутствовать при операции? Надеюсь, леди не боится вида крови?
– Но… – попыталась было возразить Дайана.
– Да или нет? – наклонившись к самому ее уху, вкрадчиво спросил самозваный начальник экспедиции, и его рука легла на девичье колено. – Уверяю, вы можете упустить любопытнейшее зрелище!
Дайана резко встала и отвесила Казимиру Садовскому звонкую пощечину. Жаль, что шлепок пришелся на уцелевшую щеку ассистента, ударить по разбитой щеке было бы куда приятнее.
Ей сейчас вообще безумно хотелось причинить сильную боль этому извергу, который, потирая пострадавшее еще раз за сегодняшние сутки лицо, молча перешел из штурманской в ходовую рубку и приказал рулевому:
– Держать курс на волну.
Дайана закусила губу и решительно направилась к отцу. Нельзя было допустить проведения столь дикого эксперимента. Что за чушь нес мистер Садовский?! Надо было во что бы то ни стало помешать осуществлению его зловещих планов! И на раздумья времени не оставалось.
– Папа, открой мне! – забарабанила девушка кулаками в дверь капитанской каюты. Увы, ответом ей было молчание.
Боцман Фергюссон, вздыхая и почесывая бороду, приготовил все необходимое для штурма двери судового лазарета и был готов к самым решительным действиям. Но к «кольту» сорок пятого калибра, вдруг появившемуся в руках Казимира Садовского, он отнесся неодобрительно.
Стрельба в условиях судна не могла привести ни к чему хорошему. Пули, срикошетившие от стальных переборок, могли задеть кого-либо из членов команды.
– Нет, только не это, мистер Садовский, сэр! – твердо сказал Фергюссон и, покачав седой головой, решительно протянул руку, чтобы забрать оружие.
– Пожалуйста, берите! – отдал ему револьвер Казимир Садовский. – Но помните, теперь вся ответственность ложится на вас. Начинайте!
Два матроса, получив на то соответствующие указания, принялись разбивать топорами дверь лазарета. Гулкие удары разносились по всем палубам и отсекам «Исследователя», за всю историю своего существования не знавшего ничего подобного. Пудель Чарли, стремглав промчался по коридору и спрятался в ихтиологической лаборатории.
Под гулкие стуки топоров, собравшиеся в кают-компании члены экспедиции обсуждали возможный исход предстоящей операции. Все, начиная от руководителей научных групп и кончая младшими лаборантами, были заинтересованы в получении в ходе вскрытия тела объекта «Морской Бог» важных и, чего уж там скрывать, сенсационных результатов.
Доктор фон Клюве проинструктировал тех из них, кто должен был непосредственно участвовать в эксперименте, рассказал о мерах предосторожности.
Вряд ли ночной пленник являлся носителем какой-либо вирусной инфекции, но разве заранее проведенные анализы не показали, что у существа, забаррикадировавшегося в лазарете, необыкновенная кровь? Следовательно, нельзя было исключить и другие сюрпризы.
После ночной стычки, следы которой так отчетливо запечатлелись на лице Казимира Садовского, в распоряжении Германа фон Клюве оказалось немного крови этого удивительного создания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18