Присела на самый дальний стул, откуда коридор был виден из конца в конец, и принялась сдирать обертку с шоколадного батончика. Удовлетворенные полисмены удалились. Продавщица, обеспокоенная тем, что Элизабет никуда не ушла, продолжала на нее нервно поглядывать через стеклянную стену магазина. Элизабет жадно проглотила шоколад, моля небеса, чтобы курьер появился побыстрее. В VIP-зале наверняка нормально кормят. Может быть, даже чаем поят…
Из динамиков раздалось невнятное объявление. «Ре-трым-хым-ор-вход номер 21». Элизабет подняла глаза к табло. Рядом с надписью «Новый Орлеан» мерцало слово «посадка». До вылета всего полчаса, а нужно еще пройти последний досмотр. Опоздаешь — вообще на борт не пустят. Да где же эта Кенмар?
Словно бы в ответ, алая дверь распахнулась, и в коридор высыпали ирландцы. Элизабет вскочила, на ходу запихивая в сумку третий, недоеденный батончик.
Стоило Фионне Кенмар появиться, как ее с воплями: «Распишитесь!», «Можно с вами сфотографироваться?», «Вам какая помада больше нравится — „Макс Фактор“ или „Мэри Кей“?» обступили фаны. Щуплый лысоватый мужчина в дорогом темном костюме — вероятно, менеджер — беззлобно прикрикнул на них и попросил дать звезде дорогу. Элизабет запаниковала. Подобраться поближе? Это же идеальный момент для убийцы. В любом из миллиона рюкзаков или сумок, возможно, таится магическое или обычное оружие, смертельно опасное для всех присутствующих — и для жертвы, и для случайных свидетелей. Попытавшись протолкаться к Фионне, Элизабет раз двадцать получила локтем под ребра. Застряв между высоким парнем в камуфляжной футболке и дамой в шелковом деловом костюме цвета ржавчины от Армани, Элизабет видела лишь отблески колец на длинных, ухоженных пальцах: звезда что-то черкала на журнальных обложках и билетных книжечках.
Толпа постепенно продвигалась по коридору к стеклянным дверям накопителя. Там Фионну со свитой пропустили незамедлительно; посторонним же преградили дорогу служащие аэропорта. Во мгновение ока Фионна переместилась в самолет — такова привилегия знаменитостей. Да и билет первого класса тоже не мешает. Элизабет ринулась было вслед, но у стойки ее остановили.
— Ваш билет, мадам? — спросил симпатичный молодой брюнет с синими глазами.
— Пожалуйста, — выпалила Элизабет, отчаянно пытаясь заглянуть ему через плечо. — Я должна немедленно попасть в самолет.
— Да-да, — с ангельским терпением произнес служащий. — Мы все ее видели. Но вам придется немного подождать. Посадка в эконом-класс скоро начнется. А пока посидите, хорошо.
Элизабет с тоской поглядела туда, где скрылась Фионна. Пока объект не защищен, катастрофа может произойти в любой момент. Элизабет задумалась, не предъявить ли удостоверение — но тогда возникнут вопросы, на которые она не вправе отвечать. А власти аэропорта вполне резонно поинтересуются, почему их не уведомили о потенциальной «нештатной ситуации». Начнут жаловаться в министерство транспорта, в «Интеллидженс-Сервис», в полицейское управление Лондона… Глядишь, вопрос будет поднят даже на заседаниях парламента — вообще конфуз выйдет. Что тогда скажет мистер Рингволл? При этой мысли Элизабет невольно передернулась.
Отойдя от толпы, она вновь достала телефон.
— Не обессудьте, милочка, — проговорила секретарша полусочувственно, полунасмешливо. — Ваш курьер все еще сидит между «Хэттон-Кросс» и «Интернэшнл-Терминэл». Рельс лопнул. Вам придется действовать самостоятельно. Документы отправят по факсу в ФБР. Связной их вам доставит в Новом Орлеане.
— Значит, весь рейс я должна сидеть, ровно ничего не зная о том, что ей угрожает? И в эконом-классе? Черт бы побрал всех этих бюрократов, — выпалила Элизабет… и слишком поздно вспомнила, что все звонки записываются на пленку.
Секретарша хихикнула:
— Вас поняла, агент Мэйфильд. Ни пуха ни пера.

Глава 3
Объявили посадку в бизнес-класс, и перед турникетом выстроилась очередь человек в десять. Элизабет, сдувая со лба пряди непослушных волос, мерила накопитель из угла в угол, от всего сердца надеясь, что кажется со стороны не подозрительно нервной особой, а самой обыкновенной истеричкой, страшно боящейся летать. Вообще-то в этот самый момент ей следовало пыжиться от гордости. Все-таки первое в жизни заграничное задание, неслыханное доверие со стороны начальства. «Растешь по службе, дорогая», — сказала она себе. О, эти зеленые лица сослуживцев по Уайтхоллу! О, эта щекочущая воображение история о Настоятельной Просьбе Сверху и Загадочной Опасности — а ведь вместо нее могли послать сотрудника с практическим опытом в области похищений и анонимных угроз… Но Элизабет никак не удавалось совладать с беспокойством. В висках заныло. Аспирина у нее при себе не было. Чтобы его купить, пришлось бы покинуть накопитель. Отлучиться с поста. А это не дело. Элизабет принялась растирать затылок — от тревоги его прямо судороги сводили.
Сотрудница аэропорта вежливо пригласила на посадку пассажиров эконом-класса. Не глядя на контролера, Элизабет предъявила билет и галопом помчалась в самолет. У дверей ей пришлось ждать целую вечность: веселые носильщики и носильщицы занимались погрузкой багажа и верхней одежды пассажиров первого класса. Встав на цыпочки, Элизабет различила зеленую макушку Фионны: та, наклонив голову, чокнулась фужером с плечистым мужчиной — типичным вышибалой, — что сидел по ту сторону прохода. В фужерах пенилось шампанское. Господи, ну и стрижка: голова, считай, почти голая. Впрочем, какая прическа, такой и макияж. Кенмар обернулась, чтобы потребовать у ближайшей стюардессы еще шампанского, — и Элизабет впервые как следует разглядела лицо панк-звезды. Красиво очерченные скулы, тонкие черты — все это использовалось лишь как твердая подложка для грима, который накладывали не иначе как лопатой. Верхняя часть лица, от век до самых волос, была оштукатурена белым тональным кремом, а поверх разрисована символами, которые должны были изображать собой что-то мистическое. Скулы были подчеркнуты оранжево-красными стрелочками, а губы — чтобы у окружающих окончательно зарябило в глазах — покрашены в цвет фуксии, который был тут вообще ни к селу ни к городу.
— Она бы еще огнетушитель в нос воткнула вместо серьги, для полного-то комплекта, — пробурчала Элизабет. Тем временем стюардессы учтиво, но твердо оттесняли пассажиров третьего класса в хвостовую часть самолета. «Ладно бы пела хорошо, — продолжала возмущаться Элизабет, много раз слышавшая Фионну Кенмар по радио. — Правда, голос у нее есть, но она это умело скрывает: вопит как оглашенная. Неужели ее поклонников не смущает, что слова невозможно разобрать? Или нынешних фанатов слова не интересуют?»
Возможно, вы спросите, почему Элизабет так внимательно слушала «Изумруд в огне», если вокал ее раздражал? Ответ прост: не ради вокала. А ради чего — пока секрет.
* * *
Теперь Элизабет было необходимо как можно скорее вступить в непосредственный контакт с объектом. Как только погасла надпись «Пристегните ремни», агент Мэйфильд вскочила с кресла и, улыбнувшись соседу, кое-как выбралась в проход.
Сосед захлопал глазами.
— У некоторых не мочевой пузырь, а мочевой наперсток, — пробормотал он себе под нос.
Элизабет почувствовала, как запылали ее щеки. Ну ладно, пусть думает, что хочет. Ей это лишь на руку. Она служит благу Британской Империи, перед этим и самолюбие, и все личные интересы — ничто. Но обида не отступала. Элизабет начала пробираться по узкому проходу в нос самолета. Сколько времени потеряно! Вдруг неведомый враг уже нанес удар?
Прощупав лайнер своим врожденным магическим нюхом, Элизабет не обнаружила на борту ни грана волшебства. У авиационного транспорта есть один плюс: стихия Холод-Железа не допустит внутрь эльфов. Если Фионну Кенмар преследует кто-то из Прекрасных Жителей Холмов — в них Элизабет верила всей душой, хотя ей пока так и не довелось видеть их воочию, — в течение воздушного перелета ей ничто не угрожает.
Но, куда вероятнее, неведомый враг — такой же смертный, как и сама певица, а значит, может нанести удар здесь, в салоне. Элизабет намотала на палец коротенький кусочек энергетической нити…
Усилием воли, подкрепленным малой толикой магии, она отвела глаза стюардессам — и прошмыгнула за занавеску, в салон бизнес-класса.
Там находилось всего шесть-семь человек. Одна пассажирка, элегантная, «тридцати-с-лишним-летняя» дама, смерила Элизабет презрительным взглядом. «Защищает территорию от соперниц», — подумала Элизабет и слегка дунула в сторону дамы. Та, мигом забыв о существовании нарушительницы, уставилась в иллюминатор, где за облаками маячили быстро удаляющиеся к горизонту Британские острова.
В бизнес-классе работало ровно столько же стюардесс и стюардов, сколько в экономическом — только пассажиров было намного меньше. Элизабет, не мешкая, пронеслась через салон, не скупясь на чары типа «меня здесь не было». Пока жаловаться не на что…
Проблемы начались прямо у занавески, отделяющей бизнес-класс от первого. Одного стюарда Элизабет отвлекла, еще двоих очень ловко запутала, но еще одну стюардессу, которая вышла из кладовой именно в тот миг, когда Элизабет дошла до ряда Фионны, просто проглядела. Молодая стюардесса поспешно преградила Элизабет путь к ее объекту.
— Мадам, пожалуйста, вернитесь на свое место, — произнесла эта светловолосая, плотная англичанка, державшаяся с решительностью школьной старосты или старшей над дежурными по столовой.
— Мне просто нужно переговорить с мисс Кенмар, — произнесла Элизабет дружелюбно, пытаясь одновременно произвести впечатление твердого, здравомыслящего человека. Ей не хотелось, чтобы стюардесса посчитала ее сумасшедшей фанаткой певицы. Элизабет было отлично известно, что ныне весь персонал авиалиний вооружен пластиковыми ремнями для обуздания опасных пассажиров. Потом стыда не оберешься…
— Простите, но это невозможно, — возразила стюардесса с профессиональной, любезно-стальной интонацией. Тут очнулась от морока прочая обслуга и, заметив нарушительницу границы, двинулась к Элизабет. — Пожалуйста, немедленно вернитесь на свое место.
Зеленоволосая певица лениво оглянулась посмотреть, кто это над ней стоит. И вновь безразлично занялась своим шампанским, журналом и плеером. Блондинка-стюардесса, брезгливо поджав губы, перевела взгляд с Кенмар на Элизабет. Последняя решила, что проще отступить, чем объясняться.
— О, простите меня, пожалуйста, — проворковала она. — Я думала, что никого не побеспокою. — И, повернувшись на каблуках, с достоинством удалилась в хвост самолета. Попозже представится другой случай, получше…
* * *
— Ох ты Господи, опять вы… — насмешливо пропищала Фионна Кенмар, когда примерно через час Элизабет вновь материализовалась рядом с ней. Тонкие пальцы певицы с коротко подстриженными ногтями (игра на гитаре требует жертв) схватили со столика салфетку, вооружились ручкой и изобразили на салфетке росчерк. — Придется вознаградить вашу чертовскую настырность, дорогуша. — Фионна протянула салфетку Элизабет. Та машинально потянулась к ней рукой… и тут же дико обозлилась, во-первых, на саму себя, а во-вторых, на эту эгоистку, которая возомнила, будто все эти линии укреплений Элизабет преодолела ради автографа. Вновь обретя достоинство, приличествующее спецагенту, Элизабет начала произносить заклятие-оберег, которому научилась от бабушки еще в детстве. Авось постороннему уху оно покажется чем-то вроде смущенного «Спасибо, спасибо, как вы добры…» По крайней мере оберег даст ей знать, если с Кенмар что-нибудь стрясется. Достаточно лишь коснуться ее тела…
Но как только влажная салфетка оказалась у Элизабет в руке, стюардессы и стюарды, бросив свои тележки с икрой и шампанским, навалились на нее.
— Мадам! — сурово окликнула давешняя блондинка-англичанка.
От неожиданности Элизабет дернулась, не отнимая руки от спинки кресла. Стюарды с профессиональной ловкостью оторвали ее пальцы от сиденья. Элизабет, тщетно пытаясь довести заклятие до конца, потянулась к Фионне свободной рукой. Но ее взяли за запястье и решительно отстранили — и Элизабет вместо Фионны взяла под защиту соседа певицы, того самого мужчину с внешностью вышибалы. Правда, в данный момент он и Фионна держались за руки. Быть может, древний симпатический принцип волшебства — «Магия заразна» — все-таки распространит оберег на Кенмар?
— Мадам, разве так можно? — процедила стюардесса и, взяв Элизабет под локоть, потянула ее к выходу. — Пожалуйста, немедленно вернитесь на свое место.
— Но… — Элизабет попыталась высвободиться… и поняла, что никакой аргумент тут не властен.
— Нам очень жаль, но этот салон предназначен только для гостей с билетами первого класса, — заявила другая стюардесса, высокая негритянка со светло-карими глазами, в которых читалась стальная воля. — Мы уверены, что и вы это понимаете.
— Но…
— Сюда, мадам. — И англичанка, стиснув локоть Элизабет, решительно направилась к серой завеске между салонами. Элизабет оглянулась через плечо. Зеленая голова вновь втянулась в серый кожаный кокон. Фионна Кенмар уже позабыла о ее существовании. Нет, хуже. Она и ее спутник обменивались шуточками по поводу нахальной поклонницы. Ну ничего, по крайней мере объект жив, здоров и даже весел.
Элизабет вывели в бизнес-класс и сдали с рук на руки местной обслуге. Стюарды бизнес-класса, в свою очередь, высказали свое неудовольствие старшей стюардессе эконом-класса. У той явственно побагровели щеки. Она проводила Элизабет до ее кресла и прочла ей целую лекцию. Элизабет было велено не покидать кресла — ну разве что очень понадобится по соображениям гигиенического толка. И даже в этих случаях ей разрешалось пользоваться лишь туалетами в задней и средней частях салона. Если же она вновь попытается выйти за занавеску, ее билет аннулируют, а ее саму отошлют в Лондон первым же обратным рейсом.
— Да, мадам, — промямлила Элизабет, тщетно пытаясь сберечь в себе остатки гордости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36