Он услышал мужской стон, вспомнил сожженные глаза Поу-Поу и решил,
что тот лежит где-то справа от него, хотя уха с этой стороны у него не
было. Судя по всхлипываниям, женщина находилась в нескольких футах прямо
перед ним; маленькая девочка, если и была жива, не издавала ни звука.
Воздух был все еще горяч, но по крайней мере им можно было дышать. Пальцы
Джоша наткнулись на деревянную палку, и по ней он добрался до садовой
мотыги. Раскапывая вокруг себя землю, он находил массу всяких предметов,
банку за банкой, некоторые из них были помяты и протекали, пару
расплавленных вещей, которые могли быть прежде пластмассовыми молочными
канистрами, молоток, несколько обгоревших журналов, и пачек сигарет. Над
их головой был свален весь бакалейный магазин, все что было на
обвалившихся полках Поу-Поу. И это наверняка все это хранилось там не
случайно, раздумывал Джош. Подземные парни должны были знать, что
когда-нибудь все это ему понадобится.
Джош попытался встать, но прежде, чем поднялся с корточек, ударился
обо что-то головой. Это был крепко спрессованный потолок из земли, досок и
наверное тысяч соломин, сдавленных в одно целое на высоте четырех с
половиной футов от пола подвала. О Господи! - подумал Джош. Прямо над
головой тонны земли. Он решил, что у них нет воздуха, кроме как в объеме
их ямы, а когда он закончится...
- Перестаньте плакать, леди, - сказал он. - Старик пострадал куда
больше, чем вы.
Она тяжело задышала, как будто не ожидала, что кто-нибудь еще остался
в живых.
- А где девочка? Что с ней? - волдыри на губе Джоша лопнули.
- Свон? - крикнула Дарлин. Она пошарила по земле, ища Сью Ванду. - Я
не вижу ее? Где мое дитя? Где ты, Свон?
Тут ее рука наткнулась на маленькую ручку. Она была теплой.
- Вот она! О, Боже, ее засыпало! - Дарлин стала неистово копать.
Джош подполз к ней сбоку и руками вытащил ребенка. Засыпаны были
только ее руки и ноги, лицо же было свободно, и она дышала. Джош отряхнул
землю с ее ног, а Дарлин обняла свою дочь. - Свон? Что с тобой? Скажи
что-нибудь, Свон! Ну же, давай! Поговори с мамой! - она тормошила ее, пока
Свон не подняла руку и не оттолкнула слегка мать.
- Ну, не надо, - Свон говорила хриплым невнятным голосом. - Я хочу
поспать... пока мы не приедем...
Джош пополз на стон мужчины. Поу-Поу свернулся калачиком и наполовину
был засыпан. Осторожно Джош откопал его. Рука Поу-Поу ухватилась за
рубашку Джоша, и старик что-то пробормотал, чего Джош не понял.
Он спросил: - Что? - и наклонился поближе.
- Солнце, - повторил Поу-Поу. - О Боже... Я видел, как взорвалось
солнце, - он снова стал бормотать, что-то насчет тапочек в спальне. Джош
понял, что тот долго не протянет, и вернулся к Дарлин и Свон.
Девочка плакала, спокойный, глубоко раненный звук.
- Ш-ш-ш, - говорила Дарлин. - Ш-ш-ш, родная. Нас ищут. Не бойся. Нас
вытащат. - Она еще не совсем сообразила, что произошло, все было смутным и
суматошным с того момента, когда Свон показала на щит с надписью "Поу-Поу"
на Межштатном шоссе и сказала, что лопнет, если не сходит в туалет.
- Я не вижу, мама, - еле слышно сказала Свон.
- У нас все будет в порядке, родная. Нас ищут правда... - Она
протянула руку, чтобы погладить дочь по голове, и отдернула ее, словно
ошпарившись. Пальцы ее нащупали щетину вместо волос. - О, Боже мой! О,
Свон, дочка!.. - Она боялась коснуться собственных волос и лица, но
чувствовала только боль как от слабого солнечного ожога. Со мной в
порядке, решила она. И со Свон тоже все в порядке. Лишь немного волос
пропало, вот и все. Все будет в полном порядке.
- А где Поу-Поу? - спросила Свон. - Где гигант? - У нее болела
голова, и она ощущала запах готовящегося завтрака.
- Я тут, рядом, - ответил Джош. - Старик недалеко от тебя. Мы в
подвале, а его заведение развалилось и засыпало нас...
- Мы выберемся! - прервала Дарлин. - Нас скоро найдут.
- Леди, может быть это будет не так скоро. Нам нужно успокоиться и
беречь воздух.
- Беречь воздух? - Паника вновь овладела ею. - Но мы дышим нормально.
- Сейчас - да. Я не знаю, сколько его есть у нас, но думаю, что скоро
воздуха может стать не хватать. Нам, возможно, придется пробыть здесь
долго, - решился сказать он.
- Вы с ума сошли! Не слушай его, родная! Боюсь об заклад, нас уже
прямо сейчас идут откапывать. - Она стала укачивать Свон как маленькую.
- Нет, леди. - Было бессмысленно скрывать правду. - Я не думаю, что
кто-нибудь собирается нас откапывать в ближайшее время. Это были ракеты -
то, что вылетало из поля. Ядерные ракеты. Я не знаю, взорвалась ли одна из
них или что другое, но есть только одна причина, почему они вылетали.
Вполне возможно, что сейчас весь мир пускает ракеты.
Женщина захохотала, но смех ее граничил с истерией.
- У вас ума не больше, чем у муравья. Кто-то же видел пожар! Помощь
пришлют! Мы ведь едем в Блейкмен!
- Ну, да, - сказал Джош. Он устал от разговора и хотел
воспользоваться драгоценным воздухом. Он отполз на несколько футов,
подобрал местечко для своего тела. Сильная жажда овладела им, но в то же
время ему хотелось еще и облегчиться. Потом, подумал он, сейчас я слишком
устал, чтобы двигаться. Боль опять стала усиливаться. Мысли уносили его из
подвала Поу-Поу к сожженному кукурузному полю, к тому, что могло остаться
от всего мира там, наверху, и в частности вокруг них, если, конечно,
началась Третья Мировая война. К этому времени она могла уже и
закончиться. Могли вторгнуться русские или американцы заняли Россию. Он
подумал о Рози и мальчиках, они живые или мертвые? Он может никогда об
этом не узнать. - О, Боже! - прошептал он в темноте и, свернувшись
калачиком, уставился в темноту.
- Ух, ух, ух... - задыхаясь заикал Поу-Поу. Потом громко сказал: -
Суслик в норе! Эми! Где мои спальные тапочки?
Девочка издала еще один болезненный всхлип, и Джош стиснул зубы,
чтобы удержать крик ярости. Такое чудесное дитя, подумал он. А теперь
умирает, как все мы умираем. Мы уже в могиле. Все подготовлено и осталось
только ждать.
У него было чувство, что его положил на лопатки соперник, с которым
он не собирался бороться. Он почти слышал, как судья ведет счет, хлопая по
брезенту: - Один, два...
Плечи Джоша оторвались. Еще не три. Скоро, но еще нет. И он
провалился в мучительный сон, в котором душу его преследовали болезненные
звуки, издаваемые ребенком.

14. СВЯЩЕННЫЙ ТОПОР
- Дисциплина и контроль! - произнес голос Солдата-Тени, подобно удару
ремня по заду мальчишки. - Вот что делает человека мужчиной. Помни...
помни...
Полковник Маклин скрючился в грязной яме. Пробивалась лишь полоска
света в двадцати футах над его головой, между землей и краем
исковерканного люка, накрывшего яму. Через эту щель прилетали мухи, и они
кружились над его лицом, налетая на вонючие кучи около него. Он не помнил,
сколько времени лежал тут, но вычислил, что, поскольку Чарли появлялись
раз в день, то, значит, он был в яме тридцать девять дней. Но может быть
они появлялись два раза в день, тогда его расчеты были неправильны. А
может они пропустили день-другой. Может, они появлялись три раза на день и
пропускали следующий день. Все может быть.
Дисциплина и контроль, Джимбо. - Солдат-Тень сидел со скрещенными
ногами, опершись на стенку ямы в пяти футах от края. На Солдате-Тени была
маскировочная форма, и на его впалом, осунувшемся лице были темно-зеленые
и черные маскировочные пятна. - Возьми себя в руки, солдат.
- Да, - сказал Маклин. - Беру себя в руки. Он поднял тощую руку и
отогнал мух.
А потом начался стук, и Маклин захныкал и вжался в стену. Над ним
были Чарли, стучавшие по металлу прутьями и палками. В яме от эха шум
удваивался и утраивался, пока Маклин не зажал уши руками; стук
продолжался, все громче и громче, и Маклин чувствовал, что вот-вот
закричит.
- Нельзя, - сказал Солдат-Тень, с глазами как кратеры на луне. -
Нельзя, чтобы они слышали твои крики.
Маклин набрал пригоршню грязи и засунул ее в рот. Солдат-Тень был
прав. Солдат-Тень был всегда прав.
Стук прекратился, и крышку оттащили в сторону. Пронзительный
солнечный свет ослепил Маклина, он видел их, перегнувшихся через край и
ухмылявшихся над ним.
- Эй, полкаш! - позвал один из них. - Ты голоден, полкаш Макрин?
Рот Маклина был полон грязи и дерьма, он кивнул и сел как собака,
собирающаяся почесаться. - Осторожно, - прошептал ему на ухо Солдат-Тень.
- Осторожно.
- Ты голоден, полкаш Макрин?
- Пожалуйста, - изо рта Маклина вываливалась грязь. Он протянул к
свету ослабшие руки.
- Лови, полкаш Макрин, - что-то упало в грязь в нескольких футах от
разлагающегося трупа пехотинца, которого звали Рэгсдейл. Маклин подполз к
нему, перебрался через труп, и схватил это, оказавшееся жареной на масле
рисовой лепешкой. Он стал жадно запихивать ее в рот, к глазам его
подступили слезы радости. Чарли над ним стали хохотать. Маклин переполз
через останки капитана ВВС, которого называли "Миссисипи" за его густой
бас, теперь от Миссисипи осталась кучка тряпья и костей. В дальнем углу
лежало третье тело, еще одного пехотинца, молодого парня из Оклахомы,
которого звали Мак-Ги, слабо ворочавшегося в грязи. Маклин присел над
Мак-Ги, жуя рис и чуть не плача от радости.
- Эй, полкаш Макрин. Ты грязнуля. Пора принимать ванну.
Маклин захныкал и вздрогнул, прикрыл голову руками, потому что знал,
что это означает.
Один из Чарли перевернул ведро с человеческим дерьмом в яму, и оно
полилось на Маклина, растекаясь по спине, плечам и голове. Чарли зашлись
от хохота, но Маклин все внимание устремил на рисовую лепешку. Немного
дерьма попало на нее, и он вытер его лохмотьями своей летной курточки.
- Ну, хватит. - Чарли, выливший ведро, крикнул вниз:
- Теперь вы, парни, что надо!
Мухи замельтешили над головой Маклина. Хороший у меня сегодня обед,
подумал Маклин. Это поддержит жизнь и, пока он разжевывал лепешку,
Солдат-Тень сказал:
- Правильно делаешь, Джимбо. Разжуй каждый кусочек до последней
крошки.
- Счастливо оставаться, - сказал Чарли, и металлическую крышку вновь
задвинули на место, отрезав солнечный свет.
- Дисциплина и контроль, - Солдат-Тень подполз к нему ближе. - Это
делает человека мужчиной.
- Да, сэр, - ответил Маклин, и Солдат-Тень смотрел на него глазами,
горящими, как напалм в ночи.
- Полковник!
Далекий голос звал его. Трудно было уловить его, потому что боль в
суставах и костях разливалась по телу. На нем лежало что-то очень тяжелое,
почти ломая его позвоночник. Мешок картошки, подумал он. Нет, не то.
Что-то тяжелее.
- Полковник Маклин, - настаивал голос.
Пошел к черту, подумал он. Пожалуйста, уйдите. Он попытался поднять
правую руку, чтобы отогнать мух с лица, но когда сделал это, сильная
оглушающая боль прошла по руке и плечу, и он застонал, когда она
оторвалась в позвоночнике.
- Полковник! Это Тэдд Уорнер! Вы меня слышите? Уорнер. "Медвежонок"
Уорнер.
- Да, - проговорил Маклин.
Боль как ножом ударила его под ребра. Он знал, что сказал
недостаточно громко, поэтому попробовал еще. - Да, я слышу.
- Слава Богу! У меня есть фонарь, полковник! - Луч света попал
Маклину на веки, и он попытался открыть глаза.
Луч фонаря пробивался с высоты около десяти футов над головой
Маклина. Каменная пыль и дым все еще были густыми, но Маклин смог
разобрать, что лежит он на дне ямы. Медленно повернув голову, от чего боль
чуть не бросила его обратно в беспамятство, он увидел, что дыра над ним
была недостаточно широкой, чтобы через нее мог пролезть человек. Как он
мог быть втиснут в такое пространство - он не знал. Ноги Маклина были
тесно поджаты под него, спина его скрючилась под весом не мешка с
картошкой, а человеческого тела. Мертвого человека, кого, Маклин не мог
сказать. Над ним в яме были смятые кабели и переломанные трубы. Он
постарался высвободить из-под страшного веса свои ноги, но безумная боль
снова пронзила его правую руку. Он вывернул голову в противоположную
сторону, и при слабом свете фонарика сверху увидел то, что стало отныне
его главной неприятностью.
Его правая рука уходила в трещину в стене. Трещина была шириной в
дюйм, а на скале блестели струйки крови.
Моя рука, тупо подумал он. Воспоминание об оторвавшихся пальцах
Беккера пришло ему в голову. Он решил, что рука могла попасть в щель,
когда он падал вниз, а потом скала переместилась снова...
Он не чувствовал ничего, кроме терзающей боли в запястье, как от
затянутого наручника. Кисть и пальцы омертвели. Придется научиться быть
левшой, подумал он. И вдруг по его сознанию ударило - мой палец для
спускового крючка пропал.
- Наверху со мной капрал Прадо, полковник! - крикнул вниз Уорнер. - У
него сломана нога, но он в порядке. У других состояние хуже, многие
мертвы.
- А как ваше? - спросил Маклин.
- Спину мне чертовски крутит. - Голос Уорнера звучал так, будто ему
было трудно дышать. - Чувствую себя так, будто разваливаюсь на части и
суставы не держат меня. Плюю кровью.
- Кто-нибудь занимается составлением сводки потерь?
- Переговорная линия вышла из строя. Из вентиляции идет дым. Я слышу,
как где-то кричат люди, поэтому кто-то из них должен быть в силах пытаться
что-нибудь сделать. Боже мой, полковник! Должно быть, вся гора сдвинулась!
- Мне нужно выбраться отсюда, - сказал Маклин. - Моя рука зажата в
скале, Тэдди. - Мысли о своей размолоченной кисти вернула ему боль, и ему
пришлось стиснуть зубы и переждать ее. - Вы можете помочь мне?
- Как? Я не смогу пролезть к вам, а если рука у вас зажата.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19