Валорум и его адвокаты заняли места за длинным столом, напротив двенадцати членов судебной коллегии. Места Бэйла Органы и других членов комитета внутренних расследований располагались перпендикулярно столу судейской коллегии.
Председатель суда заговорил, обращаясь к Валоруму.
— Верховный канцлер, мы высоко ценим ваше согласие предстать перед судом, не доводя дело до повестки.
— Нам дали понять, что это не формальное следствие, — ответил за Валорума один из адвокатов.
Судья посмотрел на Органу, тот встал и заговорил.
— Уважаемые судьи, верховный канцлер Валорум. Всего две недели назад Сенат собрался на внеочередную сессию, чтобы проголосовать по предложению верховного канцлера Валорума, касающегося обложения налогом перевозок и прочих коммерческих операций на территории, ранее известной как свободные торговые зоны внешних систем.
— Поправка к первоначальному проекту гласила, — продолжал он, — что определенный процент от доходов с нового налога должен быть перераспределен между внешними системами и направлен на цели социального обеспечения и развития промышленности. Многие деловые предприятия внешних систем уже начали пожинать плоды этой поправки, в форме капиталовложений со стороны инвесторов Центральных миров. Одно из этих предприятий — это «Транспортная компания Валорумов» на Эриаду. Учитывая, что эта компания в течение последних нескольких стандартных лет показывала лишь минимальное превышение доходов над расходами, сумма финансового вливания, полученного ею, не может не удивлять.
Его перебил один из адвокатов Валорума.
— При всем уважении, сенатор Органа, я вынужден заявить, что верховный канцлер Валорум до прошлой недели вообще не знал о каких-либо инвестициях, полученных «Транспортной Компанией Валорумов». Несмотря на то что компания действительно носит имя Валорумов и верховный канцлер состоит в совете директоров, он не принимает участия в текущих делах компании. Другое дело, с каких это пор, уважаемые судьи, получение прибыли на основании чьих-либо заслуг является нарушением действующего законодательства? Что касается «Транспортной компании Валорумов», то вложение денег в предприятия, в числе владельцев которых числятся видные общественные деятели, представляется мне лишь здоровым проявлением деловой смекалки со стороны инвесторов. Это ведь не то же самое, как если бы верховный канцлер лично занимался привлечением инвесторов. К тому же верховный канцлер, как того требует закон, предоставил полный список своих финансовых вложений и его налоговые декларации безупречны.
Двенадцать судей посмотрели на Органу, который хмуро ждал, когда адвокат закончит.
— Если позволите, я продолжу. Комитет внутренних расследований не оспаривает ни одно из заявлений юридических представителей верховного канцлера. В действительности, когда это дело впервые было представлено нашему вниманию, мы исходили из предположения, что никаких нарушений места не имело. Однако…
Бэйл Органа выдержал паузу и продолжил:
— Дальнейшее расследование показало, что вложения в «Транспортную компанию Валорумов» исходили вовсе не от группы игроков-финансистов. На самом деле средства были сняты со слепого счета и перемещены на Эриаду через сомнительной репутации банк на Корусканте. Я намеренно использовал термин «перемещение» в данном контексте, потому что инвестиции поступили в форме жестких активов.
Адвокаты Валорума в замешательстве уставились друг на друга.
— Каких именно? — уточнил тот, что взял на себя роль выступающего.
— В форме слитков ауродиума.
Кровь отхлынула от лица Валорума. По комнате прокатилось движение. Валорум немного посовещался с адвокатами, после чего один из них ответил.
— Ваша честь, мы признаем, что эти инвестиции приобретают, с позволения сказать, несколько непрозрачный характер. Тем не менее сенатор Органа пока не показал нам, какое отношение это имеет к верховному канцлеру.
По выражению лица Органы стало ясно, что только этого он и ждал. Он встретился глазами с Валорумом и нанес решающий удар.
— Более всего комитет по внутренним расследованиям в этом заинтересовало то, что стоимость и даже количество слитков в точности соответствует стоимости и количеству слитков ауродиума, потерянных Торговой Федерации в ходе нападения на один из ее кораблей, «Доход» в системе Дорваллы, несколько месяцев назад.
По залу пошел говорок, когда Органа вышел из-за своего стола и подошел к судейской коллегии.
— Ваша честь, уважаемые судьи, это не обвинение. Комитет только хочет убедиться, что верховный канцлер не преследовал скрытой корысти, когда вносил предложение о введении налогов, что это предложение не было частью плана по обогащению его капиталов, выраженных в акциях предприятий Внешних территорий. Комитет также хочет быть уверенным в том, что ауродиум, который фактически исчез с борта «Дохода», не был попросту перемешен в фонды «Транспортной Компании Валорумов», чтобы закрепить тайное сотрудничество верховного канцлера и Торговой Федерации.


***

Сенатор Палпатин был одним из сотни или более того сенаторов, получивших приглашение в роскошные аппартаменты Орна Фри Таа на вечер изысканных яств и экзотических напитков. Этот вечер, объявленный всего лишь обычной вечеринкой, на самом деле имел все признаки тайного совещания. То, что подавалось посторонним как празднование победы Валорума, в действительности было посвящено закату его счастливой звезды. На самой просторной террасе синекожий хозяин разглагольствовал перед собравшимися сенаторами, которые ловили каждое его слово.
— Конечно, мы знали о нарушениях. Но обнародование скандала пришлось отложить до принятия налогообложения, чтобы не вспугнуть Валорума раньше времени.
Таа в запале тряхнул головой. Толстые щупальца тяжело всколыхнулись.
— Нет, отложив предъявление обвинения и поддержав проект Валорума, нам удалось достигнуть раскрытия того, что можно рассматривать как пример обычной коррупции, в котором кроется намек на низкий заговор, угрожающий стабильности Республики.
— Но есть ли на самом деле почва для обвинения? — спросил сенатор Тиккес от Куаррена.
Таа лишь слегка пожал необъятными плечами.
— Есть ауродиум и есть видимость обмана. Что еще нужно?
— Если это правда, тогда Валорум опасен для общего блага, — сказал Мот Нот Раб.
Тиккес с энтузиазмом закивал.
— Говорю вам, мы его здорово тряхнем, прежде чем наступят тяжелые дни.
Остальные согласно закивали, по террасе прошел легкий гомон.
— Терпение, терпение, — громогласно посоветовал Таа. — Обоснованные они или нет, но эти обвинения существенно ослабили Валорума. Теперь нам нужно избавиться от тех сенаторов, которые поддерживали его в прошлом на плаву, несмотря на все наши попытки потопить его. Кроме того, у него есть еще одно преимущество, которое может позволить ему выйти сухим из воды.
— Какое преимущество? — спросил сенатор от Родии.
— Когда его влияние упадет еще больше и департамент юстиции лишит его некоторых полномочий, обязанности по принятию ряда решений, которые обычно выполнял канцлер, будут возложены на комиссии. Власть судов возрастет. Но рассмотрение дел всегда затягивается до бесконечности. И тем временем все же именно Валорум будет продолжать нести ответственность за принятие решений.
— Если не будет назначен сильный вице-канцлер, — решил заметить родианец.
— Мы должны предотвратить это, — твердо сказал Таа. — Нам нужен законченный бюрократ на посту вице-канцлера, — он посмотрел на стоящего прямо перед ним в кругу заговорщиков сенатора. — Сенатор Палпатин полагает, что лучше всего нам подойдет чагриан — Мас Амедда.
— Но Амедда, по слухам, спелся с Торговой Федерацией, — недоверчиво сказал Тиккес.
— Тем лучше, тем лучше, — возликовал Таа. — Чем более фанатично он будет относиться к регламенту, тем больше он будет мешать Валоруму.
— И чем все кончится? — спросил Мот Нот Раб.
— Да это для Валорума все кончится! — возопил Таа. — А когда этот славный миг наступит, мы выберем нового лидера с огнем в жилах.
— Бэйл Органа уже участвует в кампании, — сказал родианец.
— Как и Айнли Тиим с Маластара, — добавил Тиккес.
Таа заметил у дверей террасы Палпатина, оживленно беседующего с сенаторами от Фондора и Эриаду.
— Предлагаю рассмотреть кандидатуру Палпатина, — сказал тви'лекк, жестом указав на высокого сенатора от Набу.
Тиккес и остальные покосились на указанную кандидатуру.
— Палпатин никогда не согласится на выдвижение, — сказал Тиккес. — Он предпочитает быть на вторых ролях.
Таа хитро прищурился.
— Тогда мы должны убедить его. Только подумайте, что это будет означать для внешних систем, если на пост верховного канцлера будет избран кто-то не из Центральных миров! Это может означать даже равноправие всех рас. Если кому-то и под силу восстановить порядок, так это ему. В нем верно сочетаются самоотверженность и умение управлять. И не давайте себя одурачить: в этих свободных рукавах прячется сильная рука. Его глубоко волнует целостность Республики, и он сделает все, что потребуется, чтобы проводить законы в жизнь. Тиккеса еще терзали смутные сомненья.
— Тогда мы не сможет вертеть им, как вертим Валорумом.
— В этом вся прелесть, — сказал Таа. — Нам это и не понадобится, потому что он рассуждает как один из нас!

Глава 37

За всего годы знакомства Ади Галлия не разу не видела Валорума таким разбитым и подавленным. Иногда он бывал в дурном настроении и был излишне строг к себе, но обвинение в коррупции опрокинуло его в пучину, из которой ему было не под силу выбраться на поверхность. Ей показалось, что за месяц, прошедший с их прошлой встречи, он постарел на год.
— Ауродиум оказался последним ударом, который нанес мне «Невидимый фронт», — говорил он. — Террористы решили одним махом покончить и со мной, и с директоратом Торговой Федерации. Это все объясняет. А знаете, почему мои родственники на Эриаду не сказали мне ничего об ауродиуме? Потому что они почувствовали себя уязвленными тем, что я воспользовался гостеприимством заместителя губернатора Таркина, который, кажется, для них нечто вроде исчадия. А я сделал это просто из вежливости к сенатору Палпатину, который теперь считает себя частично повинным во всем этом несчастном стечении обстоятельств.
Ади хотела что-то сказать, но Валорум не дал ей такой возможности.
— Хотя я спрашиваю себя, а не замешаны ли в этом определенные сенаторы. Те, кто предпочел бы увидеть меня опозоренным, нежели просто лишенным полномочий.
Ади пришла к нему в офис в здании Сената, который стал теперь местом многозначительных перешептываний и намеков. Дух Сената изменился — и Валорум считал себя в ответе за это.
— Это только вопрос времени. Вас обязательно реабилитируют, — попыталась заверить она его.
Он покачал головой.
— Немногие хотят, чтобы моя честь была восстановлена. И пресса — меньше всех. А поскольку террорист Хавак мертв, некому засвидетельствовать, что Торговая Федерация не пыталась меня подкупить.
— Если бы это было так, зачем бы тогда вам так стараться обложить налогами торговые маршруты? Налог сам по себе есть доказательство вашей честности.
Слабая улыбка Валорума выдала всю безнадежность, которую он сейчас ощущал.
— У моих оппонентов есть объяснение. Чтобы компенсировать налог, доходы с него, которые будут направлены на развитие внешних систем, будут переправлены в глубокие карманы мантий неймодианцев.
— Это все только гипотезы, — сказала Ади. — Они рухнут.
Но Валорум вряд ли слышал ее.
— Меня не волнуют, что говорят они обо мне лично. Но теперь все, чего мне удалось добиться в Сенате, висит на волоске. Меня заставили принять Мас Амедду, который так помешан на регламенте, что никакой новый закон не пройдет. На свет появилось еще больше комиссий и комитетов, а вместе с ними — и новые возможности для взяточничества и коррупции.
Валорум надолго замолчал, горестно покачивая головой.
— Убийства на Эриаду и нынешний скандал будут иметь далеко идущие последствия. Мне уже сейчас ясно, что джедаев нельзя будет привлечь к разрешению торговых споров без специального разрешения Сената. Но хуже всего то, какую плохую услугу я оказал Республике. На первых лиц государства смотрят все сограждане — даже если истинная роль не является решающей. Я ищу причины и пути коррупции и не могу понять, в чем моя вина. Неужели я выкинул из памяти все сделки, которые я заключал с темными личностями? Неужели я выкинул из памяти, что я и сам брал взятки?
Он поставил локти на стол и сжал виски, опустил голову.
— Прошлой ночью мне приснился ужасный сон. Наверное, это скорее отражение моего прошлого, чем предвидение будущего. Мне снилось, что меня со всех сторон осаждают какие-то призрачные армии, разные духи. Что-то тянулось ко мне из темноты, чтобы схватить меня мертвой хваткой и раздавить.
— Это ужасно, но это ведь всего лишь сон, — сказала Ади. — Не видение.
Валорум поднял глаза и попытался выжать из себя хотя бы ту же предательски слабую улыбку. Не вышло.
— Если бы у меня было больше таких сторонников, как вы и сенатор Палпатин…
— Лучше иметь несколько преданных сторонников, чем множество фальшивых друзей, — сказала Ади. — Возможно, это вас хоть немного утешит.


***

В башне Совета Ордена одиннадцать джедаев слушали подробный рассказ Ади о ее встрече с Валорумом. Ки-Ади-Мунди недавно присоединился к Совету. Йода, как всегда, прохаживался, постукивая своим посохом из дерева гимер. И на правах участников событий присутствовали Куай-Гон с Оби-Ваном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38