Спокойно, чистым литературным языком, почти без запинок и неловкости. Как будто только и делала всю жизнь, что выступала перед такой важной публикой. Хотя, как только Надежда принялась вспоминать, выискивая в закоулках своей памяти все новые и новые детали, она перестала думать о публике как о некоем грозном судье. Нет. Она просто рассказывала, словно интереснейшее повествование, правда несколько суховатое из-за невозможности и нежелания подпитывать рассказ своими ощущениями.
Когда Надежда замолчала, некоторое время стояла тишина. Потом Стен кивнул девушке, и она восприняла этот жест как разрешение сесть. Вопросов ей не задавали. Пока. Пока Стен сказал еще пару слов, а Надежда попыталась незаметно взглянуть на Кира. Он был совершенно мрачным, и девушка почему-то была уверена, что на него произвел тяжелое впечатление ее рассказ. Хотя Надя и старалась без эмоций. Но при каждой мысли о том времени, которое Надежда провела сначала на корабле Константина, а затем на плантации в обществе каторжников и под присмотром садистов-надзирателей, Кир впадал в тихую ярость. В данной ситуации его Надежде просто повезло, что она осталась жива. Девушка даже умудрилась отделаться лишь ранами на спине и ладонях, что было в таком случае чуть ли не самым оптимистичным из всех возможных исходов. Правда, Кир знал, что в душе Надежды еще свежа рана из-за смерти мальчика, ставшего ее другом. Но Надя ничем не выдавала своих чувств. Иногда девушке начинало казаться, что все происшедшее было не больше, чем кошмарным сном, который оставил после себя тяжелый осадок на сердце, жуткие образы, навязчиво возвращающиеся в сознание, но вполне одолимые, если рядом находился кто-то из ее друзей. А Кир снова и снова чувствовал приступ леденящего душу страха. Страха потери. И рассказ Надежды, несмотря на всю сдержанность ее речи, показался Киру действительно ужасным. Потому что он знал, что скрывается за этими словами. Когда девушка снова села на свое место, Кир почувствовал ее взгляд, но не повернулся. Ему надо было сосредоточиться. Потому что сейчас, скорее всего, говорить придется ему. Кир вполне владел собой, и даже, в свою очередь, поднимаясь на ноги, успел стереть с лица то зверское выражение, которое успела заметить Надежда. Но, несмотря на это, все присутствующие ловили себя на том, что смотреть в глаза этого человека почти невозможно из-за полыхавшего в их темной глубине яростного огня, который их владелец так и не смог унять.
После того, как Кир ровным голосом сделал свой доклад и ответил на некоторые вопросы, привели Максима. Надежда слушала с интересом и одного, и второго. И только недовольно поморщилась, когда Максим попытался упрекнуть Кира в жестокости по отношению к собственной персоне. Не то, чтобы Надежда ему не поверила - она прекрасно понимала, что Кир очень даже не против разделаться с Максом Славиным - но девушка знала, на какие подлости способен брат ее подруги. И поэтому считала, что ни на какие жалобы он права не имеет. К тому же он еще живой и даже без переломов, а значит, Кир неплохо держит себя в руках.
С интересом выслушали доклад Симеона Раковского, у которого были показания всех управляющих. Надя мало разбиралась в политике и персоналиях Новой Земли, но и она понимала, что результаты расследования обещали быть действительно интересными и взволновать всю планету. Пока не было решено, будет ли знать об этом широкая публика, но, судя по всему, в этой истории были замешаны небезызвестные всему населению планеты люди. Но ей теперь, честно говоря, все было "до лампочки". Имена, называемые на этом закрытом совещании, ей ни о чем не говорили. И Надежда решила, что ей просто будет достаточно знать, что эти люди понесут заслуженное наказание. Главное, чтоб не сбежали… Но об этом Надя подумала как-то вяло. Ею начинала овладевать апатия, вполне понятная, учитывая, сколько всего перенесла ее психика за сравнительно небольшой отрезок времени. И теперь Надежда хотела одного - покоя. Нет, это отнюдь не означало спокойное и ленивое времяпровождение. Покой для нее значил сейчас просто не думать об опасности, заниматься обычными делами, летать на "Буревестнике", танцевать на концертах, организуемых Тимуром, гостить у Ясы… и сидеть на кухне Стена, наслаждаясь умиротворением, которое царило в его лесном доме. Еще был Кир. Но все, что с ним связано, даже приблизительно нельзя было назвать "покоем". И все же Надежда не возражала, чтобы Кир ее "беспокоил". С ним было хорошо, радостно и безопасно. А в последнее время ей всего этого очень недоставало.
После совещания, на котором Надя, кстати сказать, действительно почти все время молчала, не считая доклада, никто не спешил расходиться по каютам. Было что обговорить, поэтому все впятером (Макса снова отвели в его каюту и там заперли) передислоцировались в столовую. Наслаждаясь теплом ароматного чая, Надежда сидела между Стеном и его племянником. Напротив Витя Черненко с лукавой улыбкой, рыжеволосый Антон Шерстов, с непосредственным удивлением на лице делившийся с товарищами впечатлением от услышанного. Стен больше молчал. Уже немного разбираясь в оттенках постоянного спокойствия на его лице, Надежда понимала, что Стен чем-то обеспокоен. Но сочла за лучшее не отвлекать его от размышлений. Кир задумчиво поглаживал пальцами изогнутую ручку своей чашки, хмурясь на дымящийся чай. Конечно, напиток можно было охладить в два счета, но все согласились, что намного уютнее сидеть вот так с неторопливо остывающим чаем, ощущая тепло и неизменно поддаваясь лирическому настроению, приходившему вместе с ароматом, теплом и легким паром над чашкой. Девушка в такие моменты предпочитала молчать, прислушиваясь к разговором товарищей, наблюдать за ними. Неслышно подув на дымящуюся жидкость, Надя осторожно попробовала чай, глядя поверх ободка чашки на остальных. Увидев, что Стен, по-видимому, пришел к какому-то определенному результату в своих размышлениях, Надя осторожно потрогала пальцами руку Стена и, положив ладошку на сгиб его локтя, тихо спросила, стараясь, чтобы кроме них двоих никто не услышал ее слов:
– Все в порядке?
Словно контролирует… Стен улыбнулся. Он понимал ее беспокойство - Надежда как будто опасалась, что нежданно негаданно на их головы свалится новая напасть. Стен поспешил развеять ее страхи.
– Да, Надя. Все хорошо, - ответил он, понимая, что его слова могут успокоить девушку лишь на время. Возможно, она в дальнейшем не сможет избавиться от постоянного ожидания опасности… Но снова взглянув в глаза Надежды, Стен вдруг понял, что ошибся. И улыбнулся. Нет, Надежда успокоилась и поверила ему сразу же. Может потому, что почувствовала - он ее не обманывает. И тут же обернулась к Киру. Хмурый и молчаливый племянник Стена сейчас явно нуждался в ее внимании. Вот она повернулась, устремив внимательный взгляд на лицо Кира, словно пытаясь заставить его повернуться. И Кир действительно повернулся. Сначала взгляд его был тяжелым, но потом девушка улыбнулась. И Кир тоже улыбнулся. Одним уголком губ. Стен опустил глаза, разглядывая налитую в чашке жидкость. То, о чем сейчас без слов разговаривали его племянник и Надежда, слишком хорошо читалось в их глазах, но предназначалось только для них двоих.
Глава 14
День был погожий и ясный, один из тех золотистых, принизанных лучами солнца осенних дней, которые порой бывают ярче летних. Уже не ощущалось жары, только приятное тепло, мягкое и нежное. Все дышало счастьем, немыслимым всепоглощающим счастьем. Надежда почувствовала это сразу, как только открыла глаза и увидела солнечные блики на бревенчатой стене. Вчера, когда они вернулись наконец в этот ставший ей родным дом, Надежда наивно полагала, что захочет лишь покоя и отдыха. Но вот настало новое утро, и девушка ощущала в себе такой небывалый прилив сил, что хотелось петь, кричать, бегать и прыгать. Но сначала… сначала спуститься в кухню за чашкой какао, запах которого уже добрался до обоняния девушки, приглашая ее на завтрак.
Надежда быстро оделась, и, почти сбежав по широкой лестнице, еще чуть заспанная появилась на пороге кухни.
Стена там не было. Зато Кир как раз закончил завтракать и наливал себе какао. Он улыбнулся продолжавшей щуриться от яркого света Надежде, и она, зачем-то предупредив его, что скоро вернется, побежала умываться в ванную.
Кир тоже чувствовал это. Так же как и Надежда, он почти полностью поддался сказочному ощущению, которое с присутствием в этом доме Нади становилось особенно сильным. Чашка какао в его пальцах была еще горячей, когда Надя вернулась и, наскоро перекусив, тоже уселась с полной чашкой напротив.
– Погода какая, - протянула она, зачарованно глядя в окно.
Кир чуть пошевелился, подставляя спину ласковым лучам осеннего солнца. Он подождал, пока девушка, молча с мечтательным выражением на лице, допила свое какао, и предложил:
– Пойдем?
Надя радостно кивнула. И они, прибрав посуду, вышли на улицу.
Каждый раз девушке казалось, что такого прекрасного дня она еще не видела. И каждый раз приходил другой не менее, и даже более прекрасный день. И вот сейчас она, как зачарованная, наблюдала за бегом облаков по ярко-голубому небу, за плавным кружением изредка срывавшихся с места золотых листьев, прислушивалась к шороху жухлой травы под ногами, радостному пению птиц. И шла неторопливо, предоставляя ногам самим выбирать направление.
Ноги вынесли их к берегу реки. Кир бросил на землю предусмотрительно захваченную им из дому курточку. Надежда села, задумчиво глядя на воду, по которой разбегались редкие круги. В реке отражались облака. И золотистые деревья, стоящие на берегу. Надежда обернулась к Киру.
– Красиво! - выдохнула она.
Сначала они просто молчали, затем Надежда вдруг начала рассказывать ему, как плавают по водной глади опавшие листья, на что похожи проплывающие над лесом облака, о чем переговариваются птицы в прибрежных кустах… Как будто он сам этого не знал. Но Наде надо было поделиться с кем-то тем, что она сейчас чувствовала. Девушка замолчала, выговорившись, и устремила взгляд на Кира, ожидая, что он ей либо ответит что-нибудь, либо хоть кивнет в знак того, что все видит и понимает. Но Кир смотрел не двигаясь прямо в сияющие глаза Надежды. Вот губы его шевельнулись, и девушка услышала:
– Лисенок…
Она улыбнулась. Это слово было такое нежное, успокаивающее.
– Ты меня любишь?
Этого вопроса девушка никак не ожидала. И почувствовала, как встревоженной птичкой забилось сердечко. Дело было не в том, что Надежа не знала, что ответить. Просто…
В этот момент что-то легко упало Наде на руку с растущего неподалеку дерева. Радуясь поводу отвести глаза, Надежда взглянула на свою руку…
Букашка была большая и очень страшная. Она угрожающе шевелила мохнатыми лапками и длинными усиками. А потом, щекоча кожу мельчайшими зазубринками на лапках, двинулась вверх по руке.
Надежда округлила глаза и, резко вскочив с на ноги, пронзительно завизжала. Она отчаянно трясла рукой, боясь притронуться к ужасной букашке даже для того, чтобы скинуть ее. Кир, в первое мгновение почти оглушенный ультразвуковым сопровождением этих действий, и не подумал ей помочь. Когда Надежда смогла наконец избавиться от ползающего по руке чудовища, она увидела, что Кир просто нагло смеется над ней. Сидит себе преспокойно на расстеленной на земле курточке и весело смеется.
Рассерженно топнув ножкой, Надежда замерла, стоя над ним в угрожающей позе и явно требуя объяснений. Это было тоже очень смешно. Но Кир тем не менее решил, что уже пора успокаиваться, потому что им очень повезет, если на Надины вопли сюда вскоре не соберется вся округа. С невинным как у младенца выражением черных, искрящихся глаз, он смотрел на обиженно вскинувшую брови девушку.
– Смешно тебе… - обиженно проворчала Надежда. - А она знаешь какая страшная…
По лицу Кира она поняла, что тот снова едва сдерживает смех.
– Нет, Надя, мне не смешно, - соврал Кир. - Просто представляю, как ты оглушила эту несчастную букашку. У меня самого уши заложило.
– Букашку, значит, жалеешь, - прищурилась Надежда.
– А что, тебя надо пожалеть! Нет, если уж на то пошло, то пострадавший здесь я, - Кир демонстративно потрогал правое ухо.
Надежда очень скептически посмотрела на Кира, и тоже засмеялась. А потом легко опустилась рядом с ним на курточку. Кир с лукавой улыбкой смотрел ей в глаза. Надежда вспомнила, что букашка помешала ей ответить на вопрос Кира. И за это девушка была ей отчасти благодарна. Потому что Кир буквально выбил у нее почву из-под ног. Вполне возможно, что он сделал это специально - ему, похоже, доставляло удовольствие видеть ее замешательство. Поэтому девушка решила, что сегодня очень подходящая погода не только для сидения на берегу, но и для активной прогулки, во время которой ей, должно быть, удастся избежать опасной темы в разговоре. Кир понял ее желание. И когда они с Надей шли по лесу, их беседа была легкой и непринужденной. Правда иногда Надежда, встречаясь с ним глазами, тут же краснела. А Кир только улыбался, действительно получая удовольствие при виде ее вспыхивающих щек. Но вел себя настолько безупречно, что когда ближе к вечеру Надежда подходила к дому, ей казалось, что странный вопрос ей попросту почудился.
Надежда как раз собиралась приготовить что-нибудь перекусить, когда вслед за ней на кухню вошел Кир. Он остановился возле двери, облокотившись плечом о лутку.
– Надя…
Кир собирался, по всей видимости, еще что-то сказать, но тут их обоих отвлек какой-то шум на улице. А через несколько секунд раздался настойчивый стук в дверь. Девушка тут же побежала открывать. Она уже поняла, что это не Стен, и ей было ужасно любопытно, кто же это заявился в уединенный лесной дом на второй день после приезда его обитателей.
Дверь Надежда открыла сразу, как только узнала веселый голос Клары Маленко. Вернее, не Маленко, а уже почти год как Веткиной. Василий тут же показался в дверном проеме, а за ним - вся команда "Буревестника" во главе с Львом Раниловым, который во время отсутствия Кира исполнял обязанности капитана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77