VadikV


29
Евгений Юрьевич Лукин: «
Катали мы ваше солнце»


Евгений Юрьевич Лукин
Катали мы ваше солнце



«Евгений Лукин. Катали мы ваше солнце»: АСТ; М.; 2000
ISBN 5-237-04657-6

Аннотация

И веселое ж место Ц Берендеево
царство. Стоит тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии Ц
Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно со
лнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо... Плыву
т тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла... Сияет тут
красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним
хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая Ц боярышня Шалава Непутятична... Тво
рит тут деяния тайные хитроумный Кудыка Ц на все руки мастер. И катится п
о небу синему солнце ясное, из катапульты, сиречь из кидала запущенное. Ох
, докатится!.. Читайте роман Евгения Лукина Ц и вы будете смеяться, как дав
но не смеялись!


Евгений ЛУКИН
КАТАЛИ МЫ ВАШЕ СОЛНЦЕ

Тем только и дышим, что знать н
е знаем.
В.И. Даль

Глава 1.
Ночка Темная

Кудыка был разбужен дробным, глуховатым бряцаньем медного позвонка. Зав
орочался на лавке, с надеждой выпростал из-под одеяла, подбитого заячьим
мехом, всклокоченную голову, но, разлепив веки, так ничего и не увидел. Чер
но Ц как в полене. «Трык-трык… Ц поскрипывало и постукивало неподалеку.
Ц Трык-трык…» Приподнялся на локте, все еще ожидая, что вот-вот порозове
ют, засветятся репейки
Репеек (берендейск.) Ц звездчатая вставочка
слюды в широком косящатом оконце.
Не дождавшись, крякнул, помянул в сердцах шишимору
Шишимора (берендейск.) Ц ши
шига, кикимора
и всех родичей ее, потом запустил пятерню в редкую от частых раздум
ий бороденку и, уставясь в невидимый потолок, стал сердито соображать, чт
о же он все-таки напутал в хитром своем резном снарядце. Днем вещица работ
ала исправно и бряцала вовремя, если и промахивалась, то самую малость, а в
от восхода, вишь, не угадала еще ни разу. Может, и впрямь шишимора шалит?.. Од
нако в шишимор, по правде сказать, Кудыка не особенно-то и верил. Он, если на
то пошло, и сам о прошлом годе, сговорившись с Плоскыней, подсадил шишимор
у княжьему боярину Блуду Чадовичу. Резали они с тем Плоскыней в тереме ви
слое крыльцо
Вислое крыльцо (берендейск.) Ц огражденный перилами выступ, придел
анный извне к дому
о двух столпах. Крылечко вышло Ц загляденьице, да вот прижимист ок
азался Блуд, недоплатил… Ну и, стало быть, с того самого дня возьми да и зав
едись шишимора. Скрипит, стонет Ц хоть из терема беги. Долго крепился Блу
д, а все одно не стерпел, послал за Кудыкой да за Плоскыней, уплатил сполна.
И Ц как корова языком слизнула, нет шишиморы… Такое вот диво.
Кудыка ухмыльнулся, припоминая давнюю эту проделку, и сел на лавке, накин
ув на плечи зипунишко
Зипун (берендейск.) Ц исподняя одежа, узкая, до колен и без ко
зыря
. За ночь горенка выстыла, пробирал озноб. Либо огонь вздуть? Кудыка в
стал и в черной, как сажа, тьме сошел крутой двенадцатиступенной лесенко
й в подклет, где потрогал чуть теплую печку и хмыкнул довольно. Печью свое
й Кудыка гордился. Сложенная из греческого кирпича и лишь сверху обмазан
ная глиной, жар она держала, почитай, всю ночь. В двух шагах от Кудыкиной по
дворотни по речке по Вытекле пролегал путь из варяг в греки Ц ну как тут н
е попользоваться такой оказией! Были бы только денежки. А денежки у Кудык
и были. Не чурки деревянные, как у прочих берендеев, а мелкое серебро, дроб
ная монета, у тех же греков наторгованная.
Хитер был Кудыка, ох, хитер! Другой бы на радостях изразец муравленый пуст
ил по печке, стены бы в горенке красной кожей приодел, а он по-смирному Ц г
линой да рогожкой. Назови кто в людях Кудыку зажиточным Ц на смех бы ведь
подняли. Хоть и дом у него двупрясельный
Двупрясельный (берендейск.) Ц в два потолка

Ц горница на подклете, и дым вон из трубы, а не из окна волоком… А все
смекалка Кудыкина. Иной аж прослезится, о художестве
Художество (берендейск.) Ц
лихие, никудышние дела
своем говоря, да кто ж ему поверит-то? А Кудыка как начнет хвастать, п
ровираясь для виду, все от хохота с лавок валятся. Что с такого возьмешь? П
отому и поборы на него падали самые легкие, и даже Кощей, под которым ходил
и все теплынские берегини, хранил Кудыкин двор лишь по малому оберегу
Оберег (бере
ндейск.) Ц привеска от сглазу, огня, воды и проч
. А мог бы и по большому, раза в два дороже…
Кудыка отнял заслонку, лицо нежно тронул неворошеный жар под пеплом. Ста
ло быть, все-таки дед вставал среди ночи да подтапливал… Древорез пошеве
лил кочергой, обдав красноватой позолотой рубаху, и, нашарив тугой, увеси
стый, как кирпич, стружечный жемок, сунул в печь. Вскоре загудело густое ве
селое пламя, забегали по стенам теплые зайчики. На полатях тут же закряхт
ел и заохал старый дед Пихто Твердятич:
Ц Охо-хо, внуче Кудыче…
Ц Ты спи, дед, спи, Ц успокоил Кудыка. Ц Темно еще…
Ц Темно… Ц недовольно повторил дед. Ц То-то и оно, что темно. А почему те
мно-то?
Ц Рано потому что, Ц ответил Кудыка, отправляя в огненную пасть печи ещ
е один плотный стружечный кирпичик.
Полати заскрипели, затрещали, всколыхнулась лежащая горбом ветхая шубе
йка, и в пятнистой полутьме явилось морщинистое резное личико деда. Куды
ка инда Инда
(берендейск.) Ц ажно
залюбовался. Уж на что он сам слыл первым древорезом в слободе, а под
и ж ты, выведи так-то вот каждую морщинку!
Ц Незаплатана ты башка! Ц гневно выкатывая глаза, прошамкал дед. Ц Ран
о ему! Солнышку-то давно уже встать пора!
Ц Ну ты солнышку-то не указывай, Ц ворчливо заметил Кудыка, закрывая за
слонку. Ц Пора ему там, не пора…
Дед крякнул и примолк. Потом заворчал снова, на этот раз тревожно, испуган
но:
Ц Раньше-то, а? Лето Ц долгое, зима Ц мягкая… Весной как пригреет Ц смот
ришь: а лед по речке по Сволочи шорохом идет вовсю… А ныне вон уже и Вытекл
а по затонам подмерзать стала… Эх! Прогневалось на нас ясно солнышко…
Ц Это за что же? Ц спросил Кудыка.
Ц А не надо было греков пущать в государствие! Время мерят, часы ладят…
Кудыка хмыкнул, засветил ночник и вышел в сени, где умылся ледяной водой и
з кадки, все посматривая, не зарозовеют ли слюдяные чешуйки в оконце.
Ц А знаешь, почему греков греками зовут? Ц снова заговорил дед, стоило К
удыке вернуться. Ц Грешные потому что!.. А ты вон с ними дружбу водишь, с ча-
сов-щиками!..
Последнее слово дед выговорил презрительно, как выбранился.
Ц Как же это греков не пущать? Ц удивился Кудыка. Ц Ежели не пущать, так
это бесторжие будет. Бесторговица…
Ц Да и леший с ней, с бесторговицей! Ц взвился дед. Ц Зато, глядишь, солны
шко смилуется, припечет…
Кудыка не дослушал и снова поднялся в горницу. «Трык-трык… Ц все так же п
оскрипывал и постукивал резной снарядец. Ц Трык-трык…» Гирька на ремеш
ке свисла уже чуть ли не до полу. Греки Ц греками, а и мы кое-что можем. Нему
дреная вроде снасть: два пупчатых колеса с колебалом да позвонок с опрок
идом, а вот поди ж ты Ц время кажет и в позвонок бряцает на закате. Ежели бы
еще и на рассвете бряцала Ц цены бы ей не было.
Кудыка нахмурился, остановил колебало и, намотав ремешок на валик, снова
качнул. Трык-трык… А ведь дед-то прав. Ночи теперь не в пример длиннее стал
и. Шутка, что ли, лишних три оборота ременных на ночь накинул! Позавчера дв
а, вчера три… Сколько ж еще набавлять-то? Ремня не хватит…
Долго бы еще размышлял Кудыка, но тут мелькнули наконец в слюдяных репей
ках окна дробные алые искорки. Обрадоваться, правда, не успел Ц понял, что
не солнышко тем искоркам причиной. Кто-то бегал по улицам с огнем, да и не о
дин. А вскоре стали слышны и отдаленные крики.
Кудыка торопливо подпоясал зипун и, на ходу влезая рукой в рукав шубейки,
заторопился вниз по лесенке. Дед Пихто Твердятич, привскинувшись на пола
тях, тревожно склонял ухо к невнятному шуму.
Ц Что там, Кудыка?
Ц Да кто ж его знает! Ц так же тревожно отвечал ему тот, срывая со стены к
истень-звездыш
Звездыш (берендейск.) Ц чекуша-гвоздевка, либо рогульчатое ядро на к
оротком кистенище
. Ц Не иначе, опять лихие люди доброго человека в чужой клети поймал
и…
Нахлобучил шапчонку, выбежал в черные сени, отнял засов. Очутившись на ни
зком крыльце, первым делом взглянул на восток. Нет, ничего там не светилос
ь и даже не розовело.
Серебром сияли гвоздики звезд, вколоченные во множестве в огромное черн
ое небо. Ночь стояла такая ясная, что на шляпках покрупнее можно было разл
ичить насечку.
Узкой прокопанной в сугробах тропинкой Кудыка приблизился к воротам об
одном полотне и, вынув брус, с трудом приотворил заметенную калитку. По ти
хой улочке, страшно сопя и громко хрустя настом, кто-то шел, направляясь к
дальнему концу слободы, Ц темный, косолапый и с посохом. А может, и с колом
…
Ц Плоскыня, ты, что ли? Ц наудачу окликнул Кудыка.
Косолапый обернулся, набычился. И впрямь Плоскыня.
Ц А то кто же! Ц всмотревшись, чьи ворота, мрачно бросил он.
Ц Куда это ты до свету наладился?
Ц Иех! Ц вскрикнул в сердцах Плоскыня. Сгреб с лохматой головы лохматую
шапку, хотел было швырнуть под ноги, но, схваченный морозом за уши, тут же н
ахлобучил снова. Ц Ну попадись она мне только под правую руку!
Ц Жену, что ль, опять ищешь? Ц сообразил Кудыка.
Ц А то кого же! Ц гаркнул Плоскыня. Ц Проснулся Ц хвать! Нет ее!.. Ну, Доку
ка! Я те покажу, как чужих жен с панталыку сбивать!..
Ц Думаешь, у него она?
Ц А то у кого же! Ц Плоскыня ухнул, ударил колом в наст и захрустел дальше
.
Кудыка покачал ему вослед головой, однако личико у самого было лукавое. О
т самого-то от Кудыки жена давно с греками сбежала, оставив ругательное б
ерестяное письмишко. Да перед тем еще зуб кочергой выбила… Смеялся тогда
Плоскыня над Кудыкиной бедой, ох, смеялся…
Ухмыляясь, Кудыка запер уже калитку, когда снаружи снова захрустел наст,
послышались зычные голоса, а потом кто-то грянул кулачищем в воротину, чу
ть с верейного столба
Верейный столб (берендейск.) Ц на коем воротное полотно нав
ешивают
не сорвал.
Ц Открывай!
Кудыка заробел, но не слишком. В зазорах меж досками полоскались алые отс
веты, щели словно облизывались. Раз с огнем пришли Ц значит не от Кощея.
Ц А ты кто таков, Ц сердито спросил Кудыка, Ц чтоб горло драть!..
Ц Княжья рать, Ц складно рявкнули с той стороны. Кудыка вспотел на моро
зе и кинулся отваливать подворотню. С натужным визгом отъехало, деря нас
т, дощатое полотно, и во двор, высоко подняв стеклянные греческие лампы, ст
упили человек семь в кожухах, из-под которых виднелись кольчуги. Первым, р
аскидывая короткими крепкими ногами полы медвежьей шубы, шествовал дор
одный Блуд Чадович.
Суров был боярин: из-под горлатной шапки седоватая грива; лик, ежели сбоку
смотреть, точь-в-точь как у зубра; глаза строгие, чуть навыкате.
Ц Так какой же это Докука? Ц с негодованием вопросил боярин, сунув ламп
у едва ли не в лоб хозяину. Ц Это ж Кудыка, он мне о прошлом годе шишимору в
терем подсадил, лоботес!
Ц Кудыка я, Ц сдавленно подтвердил Кудыка, кланяясь. Ц А Докука Ц он, н
епутевый, на том конце слободы живет…
Блуд Чадович издал досадливый рык, повернулся и молча вышел. Храбры
Храбр (берен
дейск.) Ц гридень, кметь, ратник
расступились, пропуская боярина, и поспешили следом. Последнего Ку
дыка изловчился поймать за рукав.
Ц Брате, а, брате…
Тот обернулся, недовольный.
Ц Что деется? Растолкуй! Ц взмолился древорез.
Ц Что деется, что деется… Ц Храбр нахмурился, потом вдруг прыснул и, кин
ув опасливый взгляд через плечо, подался к Кудыке. Ц Вишь, солнышко-то пр
ипоздало сегодня… Ц радостно зашептал он. Ц Ну, боярин, стало быть, возь
ми да и проснись до свету… Послал в светлицу к племяннице своей к Шалаве, з
начит, Непутятичне, а племянницы-то Ц и того… и нетути… Вот ищем теперь.
Повернулся было идти, но Кудыка не пустил.
Ц Да что ты мне про племянницу! Солнышко-то припоздало Ц почему? Может, у
каз какой оглашали, да я не слышал?
Храбр крякнул, взглянул боязливо на черный восток и, тут же отведя глаза, р
ешительно освободил рукав.
Ц Не было никакого указа, Ц уклончиво буркнул он. Ц Да встанет когда-ни
будь, куда денется!..
Кудыка смотрел ему вслед и скреб затылок. Что Плоскыня до свету проснулс
я Ц не диво, но бояре Ц они-то ведь чуть не до полудня спят… Ох, и впрямь не
ладное что-то творилось сегодня со светлым и тресветлым нашим солнышком
Ц ну не желало вставать и все тут! Кудыка потрогал языком прогал в зубах
и принялся затворять воротину. А по улочке тем временем пробежали еще дв
е серых тени Ц тоже с колами и в ту же сторону.
Ц Эй, берендеи! Ц позвал Кудыка. Ц Далеко собрались? Не к Докуке ли?
Ц К нему, чтоб его пополам да в черепья! Ц останавливаясь, бросил один из
них.
Ц Не спеши, Ц посоветовал Кудыка.
Ц А что такое?
Ц Да там и без вас народу хватает…
Берендеи уставились друг на друга, запрокинув нечесанные с вечера бород
ы. Кудыка прижал воротину и наложил засов. Ну, нахлещут сегодня кому-то за
горбок!.. Привалил подворотню и двинулся по узкой тропинке меж сугробов к
дому.
Дед Пихто Твердятич сидел перед печкой на корточках и совал в огненную у
тробу очередной стружечный жемок.
Ц Или погорельцев возьми, Ц сердито сказал он, не оборачиваясь. Ц И лез
ут к нам, и лезут… Попрошайничают, колдуют… И ведь что плетут: солнышко-де
у них погорело!.. Не погорело оно, а просто отвернулось от них от забродыг, в
от и весь сказ…
Кудыка насупился и, не отвечая, поднялся к себе. Ночник стоял на столе рядо
м со снарядцем. В трепетном желтоватом свете обозначались сложенные в уг
лу чурочки и дубовый винтовой жом для стружек, задуманный и слаженный са
мим Кудыкой.
1 2 3 4 5 6