Ч Ты, Ч сказал один из них, не глядя на менестреля.
Ч Я?... Ч заикнулся Миаль.
Ч Ты глупец, если пошел с этим. Или ты не способен отличить живую плоть от
мертвечины?
Тошнота подступила к горлу Миаля. Он уцепился за ближайший куст и попыта
лся извергнуть содержимое желудка. Незнакомцы не обращали на него внима
ния. Давясь желчью, он слышал их недобрые разговоры. Всадники, судя по виду
, дружинники какого-то графа или герцога, вступили в пререкания с девушко
й, стоявшей по колено в воде. Они называли ее самыми грязными словами, сред
и которых то и дело мелькало презрительное «неупокоенная!» Было ясно, чт
о они вовсе не боятся. Они плевали в нее, называли воровкой, грозили ей как
ими-то таинственными карами, поминая могилы, червей, огонь, колесование. А
она Ч она кричала на них в ответ, и голос ее был тонок, как у летучей мыши.
Миаль повалился на бок и скорчился, подтянув колени к подбородку, зажав г
риф инструмента под мышкой. У него было смутное намерение уползти прочь,
выбраться из леса и вернуться наверх, к Парлу Дро. Но прежде чем он успел о
существить свои смелые планы, один из всадников подъехал ближе, нагнулся
в седле и рывком вытащил его обратно на открытое место. Всадник сурово см
отрел на Сидди, но обращался к Миалю:
Ч Тех, кто путается с бродячими призраками, ждет суровое наказание. Окре
стные леса кишат проклятыми мертвяками. Разве ты не знаешь? Тот, кто приют
ит неупокоенного или станет помогать ему, достоин присоединиться к ним.
И смерть его не будет легкой. Хочешь узнать, что его ждет?
Ч Нет, спасибо, Ч вежливо отказался Миаль.
Ч Я все равно расскажу тебе. Некоторые мудрецы полагают, что справедлив
о отсекать у виновного ту часть тела, которую он осквернил, общаясь с мерт
выми. Кисть, если он протянул руку неупокоенному. Ухо, если он прислушался
к речам призрака. Язык, если он говорил с ним. В твоем случае тебя ждет весь
ма неприятное усекновение, учитывая, чем ты тут занимался.
Это было так отвратительно, что просто не могло быть правдой. Наверное Ч
шутка. Миаль вымученно засмеялся. Всадники тоже расхохотались, они хохот
али долго и громко, гарцуя вокруг менестреля, так что у него начала кружит
ься голова. Потом один из них направил коня прямо в озерцо. Жеребец прыгну
л, глаза его вращались, грива развевалась, желтые зубы обнажились в оскал
е Ч и это было страшно. В то мгновение, когда передние копыта коснулись во
ды, рука всадника метнулась к рукояти меча. Миаль видел бледное лицо Сидд
и, видел, как она отшатнулась, как меч обрушился на нее. Он представил, как б
езжалостная сталь рассекает ее кожу, кости, серо-зеленые глаза, чувствен
ные губы. Тут кто-то набросил мешок ему на голову, и краски исчезли, а пронз
ительный крик девушки превратился в тонкий высокий свист, в дрожь натяну
той до предела тонкой струны.
Когда Миаль пришел в себя, оказалось, что он крайне неудобно сидит верхом
на лошади, уткнувшись лицом ей в гриву и крепко обхватив руками за шею.
Лошадь шла галопом. Две другие, слева и справа Ч тоже. Та, что справа, несла
на себе двух седоков. Лошадь слева тоже была как-то странно перегружена, н
о один из ее всадников Ч тот, что сидел сзади Ч крепко сжимал в кулаке по
водья лошади Миаля.
Все кончилось с неизбежностью, с горькой мукой, неправильно и несправедл
иво.
Когда всадники убили девушку, поняли ли они, что она не была мертвой? Но ес
ли так, они еще более опасны. Это ее тело там, на левой лошади? Наверное, те, к
то живет так близко от легендарного Гисте Мортуа, чрезмерно подозритель
ны, им везде мерещатся призраки. Миаль должен был подумать об этом раньше,
и Сидди тоже. Сидди...
Мысль о ней наполнила душу менестреля страхом. И не из-за ее страшной гибе
ли от меча, а потому... потому что... а вдруг эти безумцы не ошиблись? Может быт
ь, меч был как-то освящен и обладал способностью изгонять духов Ч Миаль с
лышал, даже сам пел о таком. И если Сидди была мертвая... Он почувствовал, что
вот-вот снова лишится чувств, и напрягся, чтобы не провалиться в беспамят
ство.
Ч Куда мы едем? Ч спросил он высокомерных всадников.
О том же самом он спрашивал Дро в то утро, когда вот так же беспомощно свис
ал с лошади, снедаемый лихорадкой. Дро тогда не ответил. А один из всаднико
в Ч ответил, но на свой лад:
Ч Это сюрприз. Любишь сюрпризы?
Лошадь Миаля перепрыгнула какую-то рытвину. Менестрель ткнулся носом в
лошадиную холку, инструмент ударил его по хребту. Миаль обругал его «про
клятым ящиком с музыкой», но испытал облегчение оттого, что не потерял св
ое единственное достояние.
Однако все прочее оставалось просто ужасным, и главное, Миаль был соверш
енно беспомощен. Он мог снова потерять сознание Ч все равно ничего не из
менилось бы. Бесцветный мешок снова опустился ему на голову, и менестрел
ь снова выпал из мира...
Ч Нет, Ч сказал кто-то.
Голову Миаля жестоко вывернули. В рот ему лилось что-то черное и обжигающ
ее. Он глотал, давился, снова глотал. Лошади стояли неподвижно. У него было
четкое ощущение, что они прибыли. Куда-то.
Миаль открыл глаза.
Лежа лицом вниз, разглядишь немного, но, кажется, они остановились на како
м-то мосту или насыпи. Позади лежала бескрайняя ночь, горизонт срезал шпи
ли и башни леса. А впереди был свет.
Один из пленителей склонился над менестрелем, заслонив ему и без того ск
удный обзор.
Ч Не смей больше падать в обморок.
Ч Простите, Ч прошептал Миаль непослушными губами.
Ч Мы хотим, чтобы ты въехал в город, как подобает. Невелика честь захвати
ть тебя, обморочного и пускающего слюни, и привезти свисающего с лошади, с
ловно тюк с грязными простынями.
Ч Я понимаю...
Ч Если ты пришел в себя, мы позволим тебе сесть прямо.
Ч Когда въедем в ворота, можешь покричать и пометаться немного, Ч безмя
тежно добавил другой всадник. Ч Чтобы показать, как ты отважен и в какой
ярости оттого, что тебя пленили. Тебе ясно?
Ч А потом мы скрутим тебя и немного побьем, чтобы знал свое место. Это буд
ет хорошо смотреться. И ты тоже.
Ч Я бы лучше... Ч начал Миаль, но знакомый голос резко заставил его замолч
ать, уронив.
Ч Я придумала кое-что получше.
Менестрель не мог вывернуть голову еще больше, чтобы увидеть. Но этого уж
е и не требовалось.
Ч Ладно, Ч сказал тот, что склонился над пленником, Ч что ты надумала, С
идди?
Ч Я придумала, Ч сказал голос Сидди, Ч накинуть ему на шею петлю из свое
й ленты и так ввести в город. А вы можете въехать следом.
Всадники расхохотались. Их смех был громким и угрожающим.
Ч Для новенькой ты что-то слишком дерзко ведешь себя, Ч заметил один из
них.
Сидди не рассмеялась. Она соскользнула с лошади и подошла туда, где лежал
Миаль, до боли вывернув шею, чтобы увидеть ее.
Ч Какая жалость, Ч сказала она. Ч Кажется, я не захватила с собой лент.
Вдруг путы, что удерживали Миаля привязанным к лошади, ослабли Ч кто-то р
азвязал их или перерезал. Менестрель остался лежать, руки и ноги его бесс
ильно свисали, пока еще кто-то не дернул его за шиворот, заставив сесть пр
ямо.
Ч Не ожидал, Миаль Лемьяль? Ч спросила Сидди Собан. Она положила руку ем
у на бедро, и рука была холодна, как зимний снег. Ч Меня не убили. Это было и
спытание. Они убивают, но никогда Ч друзей.
И тогда Миаль посмотрел вперед.
Он увидел наклонные зубчатые стены, крепкие ворота, свет множества фонар
ей, столь яркий, что в нем меркли звезды, а луна казалась лишь видением. А да
леко внизу он разглядел берег бескрайней водной глади. Даже с высоты гор
одских стен были видны лишь два из расходящихся в стороны лучей-каналов.

Один из всадников хлопнул его по руке, и прикосновение обожгло морозом. К
тому времени Миаль понял все. И не удивился, когда они церемонно приветст
вовали его: «Добро пожаловать в Тиулотеф».
Парл Дро очнулся от сонного забытья. Он велел Миалю разбудить его через т
ри часа, но не думал, что менестрель продержится так долго. Внутреннее чув
ство времени разбудило охотника точно в срок.
Проснувшись, он ничем не выдал своего пробуждения. Ему понадобилось лишь
несколько мгновений, чтобы полностью прогнать сон. Прежде чем двинуться
, он открыл глаза и оглядел гребень холма. Дро тут же понял, что менестреля
поблизости нет, но его инструмент остался стоять, прислоненный к дереву,
перевязь развевалась как потертый вышитый хвост. Он мог решить, что Миал
ь попросту отошел по нужде, однако ощущения сказали охотнику, что все вок
руг будто поет и мерцает, как если бы на землю падал дождь из драгоценных к
амней.
Дро мгновенно сел, поднялся на ноги и подошел к тому месту рядом с инструм
ентом, где должен был сидеть менестрель. Трава оказалась примята, но не та
к, как если бы Миаль сидел и караулил, а как если бы он лежал. Менестрель зас
нул на часах, оправдав худшие ожидания Дро. Разглядывая примятую траву, о
хотник почувствовал знакомые ощущения Ч волосы на затылке зашевелили
сь, норовя стать дыбом, а по позвоночнику будто забегали крошечные крыся
та.
Парл Дро стоял и смотрел на темное море леса, затопившее долину. Луна подн
ялась уже высоко, но слабый ветерок едва доносил до гребня холма приглуш
енные звуки лесной жизни.
Потом раздался звук Ч тонкий и чистый, словно голос птицы или флейты, он и
глой пронзил шепот листвы милей ниже. Только этот звук Ч и более ничего. И
ли просто Дро не дано было услышать больше.
Костер уже умирал. Дро добил его быстро и точно.
Он подхватил инструмент Миаля, подержал в нерешительности, потом все-та
ки закинул за спину. Его прикосновение, тяжесть, форма и аура словно несли
в себе внутренний мир иного человека, и это отвлекало охотника.
Неожиданно для себя самого Дро выплюнул в ночь грязное ругательство. Он
перевалил через гребень и спустился по коварному, почти отвесному земля
ному обрыву вниз, туда, где начинался лес. В паре футов ниже по склону он сп
откнулся обо что-то, посмотрел под ноги и обнаружил тело Миаля Лемьяля.

* * *

Он хромал, а теперь ему вдобавок пришлось тащить мертвый вес адской лютн
и на одном плече и мертвый вес менестреля на другом. Менестрель, правда, бы
л тощим, так что нести его было не слишком тяжело. И все равно Дро был нагру
жен до предела.
Через лес вели спутанные, едва заметные тропинки. Словно кто-то забрался
на вершину холма и спустил вниз несколько клубков бечевки, та размоталас
ь, легла прихотливыми узорами и превратилась в тропки. Ночь вырастила св
ой собственный второй лес, бросив в чащу семена сумерек, которые мгновен
но выросли в длинные толстые тени стволов, окончательно затрудняя путь.

Дро шел по высохшему руслу ручья, по расселине, выстланной мхом и поросше
й подлеском, когда впереди блеснула вода. Вокруг все еще мерцало отблеск
ами запредельного. Крик, который услышал Дро, прилетел отсюда.
Тогда он пошел по этому нематериальному следу. Это было что-то вроде отбл
еска на острой, как бритва, грани бриллианта, который видел только он один.

Луна сперва поднялась, потом заскользила вниз по небосклону за спиной у
охотника, едва заметная сквозь переплетение ветвей. Один раз незримую тр
опу перебежала лиса и ощетинилась от страха, почуяв трепет неупокоенных
, оставшийся после них на кончиках травинок и мха, подобно языкам пламени.

А потом наконец-то забрезжил рассвет.
С болезненным облегчением и обидой смотрел Парл Дро, как меркнет след, ос
тавшийся на земле и в воздухе.
Впереди рассыпались в прах ночные наваждения. Вместо них брызнули розов
ые лучи восходящего солнца. Мир открывался навстречу свету, лезвия лучей
покрыли кору резьбой, и все, что принадлежало ночи, таяло и исчезало. И сму
тная, дрожащая тропа в Гисте Мортуа, которую оставили за собой мертвые, ра
стаяла тоже.
Дро снова прошипел то же проклятье, что уже вырвалось у него на холме. Он п
ерестал удерживать на плече тело Миаля, и оно рухнуло на землю, следом упа
л странный инструмент. Дро сел на поваленное дерево и медленно вытянул х
ромую ногу, которая превратилась в злобного, рвущего в клочья, вопящего п
алача.
Он стал смотреть, как солнце расцвечивает лес и все вокруг наливается кр
асками. В пятнах света сновали птички. Но мука его была так велика, что Дро
на время оглох и не мог слышать их голосов.
Как не услышал и треска веток под тяжестью волокуши Ч вернее, услышал, но
рассудок его откликнулся не сразу. Когда Дро все же сообразил, что рядом к
то-то есть и с этим приходится считаться, он обернулся и увидел женщину, с
тоящую футах в десяти от него. Ее самодельная волокуша была нагружена хв
оростом, женщина держалась за грубые изношенные постромки. Юное солнце б
ило ей прямо в лицо, и в этом свете она, по контрасту, казалась старой, как са
ми холмы. Закутанная в черный плащ, черноглазая, незнакомка выглядела пр
естарелой сестрой самого Дро.
Ч Хороший денек, Ч сказала она голосом, будто заржавевшим от старости.

Ч Угу...
Она отпустила постромки и подошла ближе.
Ч Хотя для тебя он вовсе не хорош.
Она опустилась на колени Ч суставы ее заржавели не менее, чем голос Ч пр
ямо на землю перед охотником и сжала морщинистыми руками его надрывающу
юся от боли ногу. Любой другой на месте Дро не удержался бы от крика. Она ск
азала, словно он все же закричал:
Ч Доверься мне, и увидишь.
И он увидел. Невыносимая мука вспорола ему кишки, ребра Ч и оставила его.
Медлительное, прохладное тепло Ч да, именно прохладное тепло! Ч сочило
сь из рук женщины. Она разминала мышцы и связки его многострадальной ног
и, и прохладное тепло разливалось там, где только что вспыхивали приступ
ы боли. Дро прислонился спиной к стволу и задремал, удерживаясь на грани с
на и яви. Блаженство длилось и длилось, а потом ее руки отпустили его. Незн
акомка опустилась на землю, откинула капюшон и стала заплетать черные, о
бильно пересыпанные сединой волосы в тонкие косы.
Ч Поблагодарить тебя одними словами было бы недостаточно, Ч сказал Др
о.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26