Прежде всего, он опасался, что в один прекрасный момент, а он в связи с ожидаемой изменой Италии не за горами, рухнет круговая оборона Германии и в зияющие бреши устремится враг. Настойчивые попытки генерал-фельдмаршала найти достойный с военной точки зрения ответ на возникшие вопросы разбивались о подозрительность диктатора, который не только не желал смириться с вмешательством армии в его святая святых – политику, но и прекрасно понимал, что предубежденность Роммеля к Муссолини в равной мере распространяется и на него самого.Роммель чувствовал неприкрытую неприязнь Гитлера, но не позволял сбить себя с раз и навсегда избранного пути и мужественно боролся за право действовать в соответствии со своими убеждениями. В свое время он поддержал акцию, направленную на изменение германского внешнеполитического курса по отношению к Муссолини и фашизму. Барон фон Нейрат-младший, вновь появившийся в ближайшем окружении маршала как офицер связи МИД, шеф Абвера Канарис и оберстлейтенант Молль, 1-«с» штаба группы армий «Б», с ведома и согласия Роммеля решили «нанести троекратный удар»! В докладных записках на имя высшего военно-политического руководства они безжалостно бичевали все промахи и заблуждения Фашистской партии, а также все ошибки и недостатки легкомысленного стиля руководства Муссолини.По предварительной договоренности они намеревались отправить докладные по инстанции одну за другой, с небольшим перерывом. Рапорт Молля в одну из поездок в штаб-квартиру фюрера взял с собой Роммель. Гитлер даже толком не успел прочитать документ, как в гневе швырнул его в угол и заорал:– Я запрещаю военным вмешиваться в политику. Так же, как не позволяю гауляйтерам Должностное лицо, глава административно-территориального округа, назначавшееся непосредственно фюрером. (Прим. перев.)

командовать армиями.Рапорт Нейрата, отправленный в МИД, застрял в лапах ищеек фон Риббентропа. Докладная записка Ка-нариса пришла в секретариат Кейтеля. Державший нос по ветру начальник ОКВ прекрасно знал об отношении к этому вопросу Адольфа Гитлера, поэтому наложил характерную для себя, ни к чему не обязывающую резолюцию – «Нецелесообразно представлять на рассмотрение фюреру». На этом закончились попытки проведения реальной политики по отношению к Италии, и все устремилось к неизбежному концу, подстегиваемое злой волей диктатора.11 августа Гитлер издал указ, и уже 15 августа в маленьком городке на севере Италии состоялась встреча Роммеля, Йодля и начальника штаба итальянских сухопутных войск, генерала Роатта. Многочисленные возражения, отговорки и оговорки итальянской стороны превратили это важное совещание в трагикомический фарс. Йодль подробно охарактеризовал военное положение в Средиземноморье и перспективы военной активности рейха в южном регионе. Насколько он озвучивал геополитические идеи фюрера, настолько же выражал и свою точку зрения по этому вопросу. ОКВ и Гитлер рассматривали в то время три возможных варианта развития союзнического наступления в Италии. Йодль сообщил о предполагаемой англо-американской операции на юге:1. В случае, если стратегической целью противника являются Балканы, то, напрямую угрожая Калабрии, он будет готовиться к прорыву в Апулию.2. Если неприятель готовит вторжение во Францию, тогда следует ожидать новых ударов по Корсике и Сардинии.3. Йодль считал маловероятной возможность высадки десанта с сицилийского плацдарма и последующего наступления союзников на север Италии.Ирония судьбы заключается в том, что наименее ожидаемый вариант уже очень скоро стал суровой действительностью. Если допустить возможность утечки информации из штаба Роатты, то когда-нибудь мы узнаем, насколько халатность или злой умысел итальянцев повлияли на принятое англо-американскими союзниками решение. Генерал Роатта как полномочный представитель Верховного главнокомандования требовал от немцев организовать глобальную оборону Италии со всех направлений. Роммель категорически возражал, поскольку это неизбежно приводило бы к распылению сил и не могло закончиться ничем иным, кроме катастрофы.Гитлер и его окружение продолжали пренебрежительно отмахиваться от не вписывающихся в их концепцию фактов и продолжали вести негибкую, прямолинейную политику в Средиземноморье. Роммель отличался от них уже тем, что не боялся смотреть правде в глаза и требовал от своих подчиненных непредвзятого отношения к событиям и моментальной реакции на самые незначительные изменения оперативной обстановки. Он с величайшим вниманием отнесся к меморандуму барона фон Нейрата от 23 августа, в котором тот проанализировал отношение нейтральной Швейцарии к сложившемуся на европейской арене военных действий положению:– В Швейцарии расценивают наши шансы на военный успех как нулевые. Швейцарцы успешно провели мобилизацию на юге страны, а граница с Италией тщательно укреплена. В свою очередь итальянцы окончательно устали от войны, и их боевой дух низок как никогда. Они единодушны в том, что правительство Бадольо долго не продержится. Итальянцы не желают находиться в подчиненном положении и выступают против немецкого оперативного руководства объединенными войсками. Все накалено до предела и вполне может привести к свержению монархии. Великобритания вручила ультиматум португальскому правительству и до 1 сентября дала ему время на размышления. Англичане предложили кандидатуру герцога Альбы в качестве претендента на испанский трон. Франко, скорее всего, получит пост премьер-министра Испании. В Швейцарии считают, что союзники нанесут главный удар в устье Рейна, а в Италии будут высажены относительно небольшие силы. Отзыв русских послов Майского и Литвинова свидетельствует о разногласиях в рядах союзников. На конференции в Канаде должен решиться вопрос об увеличении англо-американских поставок в Россию техники и продовольствия на 100 %. После окончания войны, которую союзники считают практически выигранной, Кремль требует Балканы и часть рейха до Эльбы. Во Владивостоке работает американская комиссия (опорные пункты ВВС?). Территориальные претензии русских англо-американцы считают несколько завышенными. Америка планирует сохранить суверенитет Финляндии, а Англия – Швеции. Все рассматривают слабость наших люфтваффе как благоприятный шанс…4 сентября. (Из дневника маршала.)«Оперативное совещание сразу же после прибытия в „Волчье логово“. Уже в ближайшее время фюрер хочет послать меня к итальянскому королю. Вопреки совершенно необоснованным с точки зрения ведения современной войны возражениям Йодля, принят мой оперативный план, предусматривающий организацию обороны на побережье. Фюрер считает идею объединения европейских государств несколько преждевременной. Глава 10. ЖРЕБИЙ БРОШЕН
КЕССЕЛЬРИНГ ИЛИ РОММЕЛЬ? Мировой сенсацией № 1 стала прозвучавшая в эфире информация о заключении сепаратного мира между Италией и англо-американскими союзниками. Ром-мель воспринял это известие с некоторым облегчением – закончились недели и месяцы тягостного ожидания и, по крайней мере, теперь у Германии были развязаны руки по отношению к выступившему на вражеской стороне бывшему партнеру по «Оси». Вместе со штабом, который долгое время находился в районе Мюнхена, группа армий «Б» погрузилась в эшелоны. Перед генерал-фельдмаршалом стояла задача разоружения итальянских дивизий в Верхней Италии, через которую проходили все коммуникационные линии германского Южного фронта, ведущего ожесточенные бои с союзническими армиями. Передислокация прошла быстро и без особых осложнений, так же, как несколькими неделями раньше Роммелю удалось взять под контроль перевал Бреннер и обеспечить выдвижение немецких войск к Адрии на востоке и к Генуэзскому заливу на западе.Роммелю предстояло разоружить мощные и хорошо вооруженные подразделения итальянцев, имея в своем распоряжении значительно уступающие противнику по численности и огневой мощи немецкие войска. Операция в Италии стала очередной проверкой полководческого таланта фельдмаршала, демонстрацией его первоклассной выучки и богатейшего арсенала воинской хитрости. Так, в результате дерзкой операции удалось вынудить к капитуляции гарнизон одного из крупнейших городов Италии – Милана. Роммелю противостояли 40 000 солдат и присоединившиеся к ним бойцы Сопротивления, но маршал разработал и осуществил хитроумный план: после ложного сигнала воздушной тревоги разведывательные роты немцев проникли в город и захватили ключевые позиции в оборонительных порядках неприятеля, а после «отбоя тревоги» захватили в плен и разоружили выбирающихся из укрытий итальянцев!Тем временем немецкий Южный фронт севернее Неаполя едва сдерживал удары превосходящих сил противника, так что миланская интермедия едва ли могла преуменьшить всю серьезность создавшегося положения в средиземноморском регионе. Положение германских войск на юге было крайне тяжелым. Силы стремительно таяли, а протяженные коммуникации подвергались ежедневным воздушным налетам, и с каждым днем снабжение войск ухудшалось. В то время, как Южный фронт истекал кровью, в расположении группы армий Роммеля царила гротескная идиллия: после разоружения итальянской группировки 7 или 8 дивизий практически остались без дела, если не считать мелких стычек с партизанскими бригадами Тито под Горицией и Фиуме. Ни о какой координации действий не могло быть и речи, потому что на тот момент в Италии было два главнокомандующих: Южным фронтом руководил Кессельринг, а в Северной Италии командовал Роммель. Создалась совершенно недопустимая с военной точки зрения ситуация, и Роммель в который уже раз указал Йодлю на всю шаткость немецких позиций. Маршал потребовал принять четкое и взвешенное решение: установить единоначалие в целях успешной обороны Италии, сокращения потерь и концентрации имеющихся сил.Наконец, последовал долгожданный вызов, и, захватив с собой все необходимые документы, Роммель вылетел в штаб-квартиру фюрера для «уточнения положения на вверенном ему участке фронта». В дополнение к повестке вечернего совещания генерал-фельдмаршал высказал свои соображения по итальянскому театру военных действий, подкрепляя выступление обширным картографическим материалом. Главным доводом его выступления был очевидный факт, что, «исходя из имеющихся в наличии сил, стационарные позиции в Италии непригодны для обороны». К тому же не следовало исключать возможность, что «в один прекрасный момент напряженное положение на других фронтах могло потребовать от ОКВ передислокации определенного контингента германских войск из Италии». Не было никакой необходимости проливать кровь в Южной Италии для того, чтобы уже через несколько недель или месяцев все равно оставить не удерживаемые в принципе позиции. Генерал-фельдмаршал Роммель настаивал на необходимости построения глубоко эшелонированных оборонительных порядков в Северных Апеннинах и позднее у южных отрогов Альп. Одновременно он планировал проведение контратакующих операций силами 2-х или 3-х моторизованных пехотных и танковых дивизий. С помощью выделенных мобильных соединений можно было бы сдерживать наступательную активность врага, глубоко вклиниваться в его боевые порядки, связывать силы, стягивать на себя резервы, затем неожиданно перегруппировываться и наносить удары на другом направлении. Одним из непременных условий успеха такой тактики ведения боевых действий является массированная воздушная поддержка. Воздушный флот союзников в Средиземноморье насчитывал около 4 000 боевых самолетов, а в самой Италии было задействовано не менее 1 000 крылатых машин. Люфтваффе I могли противопоставить им не более 250 истребите-I лей и бомбардировщиков, из которых только 50 % были в боеспособном состоянии.В стенах «Волчьего логова» не часто звучали смелые и решительные речи подобного рода. Роммель и сопровождавшие его офицеры не без тревоги прибыли в Ставку, зная болезненную реакцию фюрера на одно только упоминание об отступлении. Во время доклада Йодль укоризненно покачивал головой, а Кейтель переминался с ноги на ногу, всем своим видом демонстрируя неловкость за очевидную промашку своего подопечного, осмелившегося говорить такое в лицо фюреру. К всеобщему удивлению Гитлер неожиданно тихо произнес:– Наверное, вы правы, Роммель. Я разделяю ваше мнение. Хорошо, я назначу вас главковерхом в Италии. Ждите, в ближайшее время вы получите подписанный приказ…Потом он взял лежащий у него на столе проект приказа и продемонстрировал его Роммелю. Там, среди прочего, были и такие слова – «назначить генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля главнокомандующим экспедиционными войсками рейха в Италии с подчинением ему всех сухопутных, военно-воздушных и военно-морских сил». Согласно этому же приказу фельдмаршал Кессельринг и офицеры его штаба переводились в оперативный резерв фюрера.Казалось, что здравому смыслу Роммеля удалось одержать верх! Окрыленному маршалу показалось в тот момент, что в недалеком будущем ему, возможно, удастся навсегда отучить Гитлера от замашек азартного игрока и даже изменить его мировосприятие. Фельдмаршал немедленно вылетел в Италию и уже на следующий день собирался выехать в Рим – принять от Кессельринга командование Южным фронтом. Увы, этим мечтам так и не суждено было сбыться. Преисполненного энтузиазма Роммеля спустила с небес на землю шифровка из оперативного отдела Йодля, в которой его уведомляли о некоторой отсрочке вступления в должность – дескать, в Ставке он видел только черновик проекта, сам приказ еще не подписан, поэтому придется несколько дней подождать…Беспокойство Роммеля нарастало с каждым днем, а в ответ на настойчивые запросы начштаба генерала Гаузе приходил стереотипный ответ – ждите, фюрер еще не поставил свою подпись. В конце концов, терпение маршала лопнуло, он связался с Кейтелем и без всяких церемоний задал тому прямой вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42