Обе собачонки смотрели на него с изумлением. "Ну, ну, ну!" - ахал Тузик.
"Погоди! Уж тетку Катерину не укусишь, будь покоен!" - заверил Рыжий.
"Фью, фью, фью! Не сомневайся!" - подтвердил Тузик и предложил для начала поиграть в салки. Игра началась. Впереди бежал Тузик, за ним Микадо.
Они описывали восьмерки около двух столбов, между которыми Катерина натягивала веревку для выбивания ковров.
Японец очень старался. Изо всех сил перебирал короткими ножками. Но бегал плохо. Пыхтел, сопел. Ноги у него были словно ватные. Полное отсутствие тренировки - ничего удивительного! Ведь почти всю жизнь он провел сидя на подушке.
Но сдаваться он не желал. Мчался за Тузиком, не сводя глаз с его мелькающего хвоста. "Берегись!"-крикнул Тузик. Увы, было уже поздно.
Микадо с разгона стукнулся головой о столб. Отлетел и кубарем покатился под сарай. Собаки остановились. "Вот сейчас визгу будет! - шепнул Рыжий Тузику. - Еще бы - такой маменькин сынок!"
Но "маменькин сынок" даже не пикнул. Хотя ему, видимо, было очень худо. Он с трудом приподнялся. Попробовал встать.
"Посиди минутку, пусть головокружение пройдет!" - посоветовал Тузик.
"Ничего страшного!" - успокоил его Микадо. Он поднялся, подошел к друзьям и сказал: "Извините. Я сам виноват. Давайте дальше играть".
"Вот видишь? Если бы ты так треснулся головой о столб - было бы тут визгу! Все собаки в городе знали бы, как тебя обидели! - уничтожил Тузик Рыжего. - А ты парень что надо! - с уважением обратился он к Микадо. Пошли играть!" Снова началась гонка.
Селезень Кашперек из-за решетки курятника следил за собачьей забавой и нервничал.
"Меланка, - крякнул он жене, - мне кажется, на дворе три собаки. А этого косматого я еще никогда у нас не видел!"
"Ты прав, муженек, этого косматого ты еще никогда не видел".
"Где много собак, уткам жить нельзя никак!" - проговорил Кашперек, большой любитель утиных поговорок.
"Где много уток, собакам не до шуток", - не совсем точно повторила Меланка.
Но не только утки с интересом следили за собачьей игрой. Посматривала на псов с крыши дровяного сарая и Имка. И ей очень не понравилось, что собаки подняли возню и шум.
Развеселившийся Микадо яростно тявкал. "Эй ты, новенький! - крикнула она сверху. - Перестань лаять!"
Новенький, то есть Микадо, даже не услышал ее и продолжал тявкать в свое удовольствие.
Имка повторила предупреждение. Видя, что это не помогает, она молнией обрушилась на собак.
Тузик и Рыжий, струсив, поджали хвосты и убрались под террасу.
Имка подскочила к Микадо и хлопнула его со всего размаху по мордочке. Микадо бросил на нее грозный взгляд. "Как ты смеешь?" - тявкнул он. И бросился на кошку. Прежде чем она успела опомниться, японец схватил ее за шиворот.
Трогать Имку было весьма и весьма небезопасно. Что правда, то правда, Микадо вначале удалось сбить кошку с ног и попортить ей прическу. Она, по-видимому, была ошеломлена его дерзостью. Но вскоре она пришла в себя. Как, эта крошка, этот пришелец осмелился напасть на нее, Имку?
Кошка мигом вывернулась и очутилась на спине японца.
Она даже не шипела, не фыркала. Била, била и била. "Ой, ой, ой! сочувственно скулил Тузик. - Имка, - пробовал он ее убедить, - он не здешний, он не знал..."
"Теперь будет знать!" - отозвалась наконец кошка, бросила свою жертву, прыгнула на забор и принялась вылизывать и причесывать свой растрепанный мех. Микадо поднялся, сел, оглянулся кругом. Ему основательно досталось. Кошка здорово избила и исцарапала его. Из разодранных ушей капала кровь. "Больно?" - спросил подошедший Тузик. Микадо молча подошел к миске с водой. Напился. Оглянулся. Подбежал к забору, где сидела кошка, и крикнул:
"Мы еще встретимся! Не думай, что дело кончено!" Он даже попробовал вскочить на забор! Но где ему было достать кошку, которая сидела в трех метрах от земли.
Тузик пытался утихомирить своего нового друга. "Микадо, перестань! Ты не знаешь, кто такая Имка! - объяснял он. - Ведь она тебя так отлупит, что век не забудешь!"
Тут с забора отозвалась Имка:
"Не вмешивайся! Пусть попрыгает. Пускай сам убедится, что со мной не так легко сладить, как ему кажется!"
Микадо и сам понял тщетность своих усилий. Прыгать не стал. Уселся под забором и смотрел на кошку с таким видом, словно хотел ее съесть.
Имка наклонилась к нему и уставилась на японца своими янтарными глазами. "Ну что? - спросила она. - Съел?"
"Отойди, Микадо, а то кошка прыгнет на тебя", - предупредил встревоженный Тузик. Кошка усмехнулась кончиком усов: "Не бойся, не прыгну. Должна тебе сказать. Микадо, что ты мне нравишься. Видно, что ты не трус, с кашей тебя не съешь. Мы, кошки, уважаем смелость. Только имей в виду: ты еще молод и жизни не знаешь. Тебе нужно многому поучиться. Так вот, запомни: я Имка, здешняя кошка и воспитательница всех местных собак. И ты тоже должен меня слушаться и уважать. А будешь зря шуметь - получишь хорошую трепку".
Сказала она все это тоном спокойным, но не допускающим возражений. Стала на край забора, потянулась, махнула два раза хвостом и пошла в сад. Микадо проводил ее взглядом.
"Рыжий, - шепнул Тузик, - надо Микадо научить себя вести! Ведь он и правда недотепа. Он и нас в какую-нибудь неприятность втянет".
"Ну так ты и учи, - последовал ответ. - Я в учителя не гожусь!"
Уж как там собаки разделили обязанности - неизвестно.
Но обучение началось сразу.
Тузик познакомил Микадо с курами. Научил его остерегаться петушиного клюва и шпор - твердых и острых. Познакомил с утками. Показал все красоты двора, сада, огорода. Микадо ко всему молча присматривался, выслушивал все, что ему говорили Тузик и Рыжий, и восхищался прелестью нового мира.
"Ну как? - спросил его Тузик, когда осмотр был окончен. - Интересно у нас?"
Микадо и тут ничего не ответил. Он кивал головой, моргал и быстро облизывался красным язычком.
"Ну, как же тебе у нас нравится?" - допытывался Рыжик.
Микадо помолчал еще минутку. Наконец шепнул: "Вот это да! Это жизнь! Не то, что в большом городе, где ничего не видишь, кроме мебели и комнат!"
Еще поиграли в салки и погонялись за бабочками с Рыжиком. Потом втроем устроили охоту на воробьев.
Наконец забавы подошли к концу. Собаки замучились. Глаза у них так и слипались. Пошли спать в конуру.
Тузик, полюбивший Микадо, уступил ему краешек своего места, а Рыжик даже выкопал для японца из-под соломы баранью лопатку.
"На, позабавься перед сном. Это очень приятно", - предложил он.
Но Микадо посмотрел на кость с таким отвращением и ужасом, что Тузик даже засмеялся. "Что с этим делать?" - спросил Микадо. "Бери в зубы и грызи, - отвечал ему Тузик. - Вот так! Да смелей!" - уговаривал он японца, который едва-едва касался зубами грязной кости.
"Моя хозяйка никогда не позволяла мне брать в рот такие грязные вещи", - оправдывался Микадо.
"И тетка Катерина не позволяет нам грызть кости в конуре", - заметил Тузик.
"А все-таки нет на свете ничего лучше бараньей лопатки!" - вздохнул Рыжик и лизнул кость.
Потом взял ее в зубы, но тут же выпустил... Кость выскользнула из пасти Рыжика, задела по носу Тузика, глаза которого были уже закрыты, и съехала на солому по шелковистой шерсти Микадо, который уже храпел в свое удовольствие.
Так закончился первый выход в свет японского красавца.
Глава восьмая
Панна Агата и мы с Крисей были в тот день на обеде у знакомых. Потому-то никто и не заметил исчезновения Микадо.
Только тетка Катерина чрезвычайно удивилась, увидев, что японец вылезает из конуры.
- Смотрите-ка на него! Уже с нашими снюхался. Н у,раз ты такой герой, будешь есть на дворе со всеми собаками! - решила она и принесла Микадо мисочку, как и прочим нашим псам.
- Кушай, Микадо, поправляйся! - сказала она и погладила собачку по мягкой шерсти. - Где это ты так разукрасился? - добавила она, заметив, что в шерсти у него полно соломы и репьев.
Микадо посмотрел на тетку Катерину своим удивительным взглядом и подумал:
"Пусть я не очень-то нарядно выгляжу, зато мне весело! И очень мило с вашей стороны, что вы меня кормите здесь, а не вместе с Санди!"
Он подошел к миске и стал есть. Аккуратно, спокойно, не спеша. Зато Тузик и Рыжий ужасно спешили. Чуть не давились.
Они всегда так неприлично торопились. Не ели, а лопали. Неизвестно, почему и зачем. Ведь никто у них еды не отбирал.
Скорее всего - просто по своей невоспитанности! Тузик все косился на Микадо, который после каждого куска тщательно облизывал мордочку. Наконец не выдержал.
"Зачем ты так ломаешься? - проворчал он с набитым ртом. - Ты что, не знаешь собачьей заповеди: ешь быстрей, ведь что съел - то твое, а что оставил - чужое! Жми, жми! Торопись! От души тебе советую!"
Микадо смерил его и Рыжика взглядом и продолжал есть спокойно, с достоинством. Тузик снова покосился на него.
"А кто его знает, - подумал он, - может, если не спешить, будет вкуснее?"
Он оглянулся, заслонил миску собой, чтобы Рыжик не мог подглядеть, и попробовал есть помедленнее. На обед была каша с салом. Тузик чмокал языком, смакуя, облизывался - все так, как это делал Микадо. "И верно, неплохо!" - думал он.
Покончили с обедом. Как провести остаток дня? Тузик предложил прогулку к реке.
По дороге Микадо не отходил от Тузика. А тот показывал ему, как надо увертываться от тележных колес, от лошадиных копыт, как избегать встреч с мальчишками, особенно с такими, у которых в руках кнут...
Наконец город остался позади. Вся троица выбежала к реке.
Рыжик, как всегда, зажмурившись от страха, перебежал на другой берег по мостику. Оттуда закричал:
"Тузик, не ходи в воду, а то утонешь. Пожалуйста, не ходи!" Но Тузик был уже в реке.
Воды было маловато, так что Тузик, пес довольно длинноногий, плавать не мог. Шлепая по воде, он с наслаждением плескался и фыркал. Маленький Микадо остановился в нерешительности. Он сам не знал, что делать. То ли перебежать по мосту и ждать Тузика на другой стороне речонки, то ли все же пойти в воду?
"Тузик, а приятно ходить по воде?" - спросил он с любопытством.
"Еще как!" - отвечал ему Тузик. Он хотел что-то добавить, но послышалось только бульканье - ему вдруг захотелось пить.
"Микадо, Микадо, не подходи близко к реке!" - надрывался испуганный Рыжик, увидев, что японец скачет по камушкам все ближе к воде.
"Не бойся ничего! Прыгай смело!" - подбадривал японца Тузик.
Микадо послушался. Прыгнул. Чуть не на середину речонки. И поплыл.
Но ведь он никогда не плавал в проточной воде. Легкий, маленький, он не смог справиться с течением и, вместо того чтобы плыть к другому берегу, беспомощно завертелся среди камней. Рыжий первым заметил, что дело плохо. "Микадо, вылезай из воды! - кричал он. - Зачем залез в реку? Выходи!"
Но легче было дать совет, чем его выполнить. Течение уносило японца все дальше и дальше. "Тузик, спасай Микадку! - завопил Рыжик. - Хватай его, а то совсем уплывет!"
Тузик обернулся. Головка Микадо еле-еле выглядывала из воды, далеко-далеко за мостом.
Он ринулся вперед. Догнал Микадо, вытащил его на берег.
Японец был еле жив. Тузик схватил его за шиворот, встряхнул как следует и крикнул: "А ну в салки! Догоняй!" Микадо вскочил на ноги и побежал за ним. Сначала он спотыкался на каждом шагу, валился с ног. Он ослабел от борьбы с течением. Но постепенно оправился. Бегал, тявкал, гонялся не хуже, чем Тузик и Рыжий.
Наконец псы остановились запыхавшись. Рыжий решил поддразнить Микадо: "Ну что, больше не полезешь в воду? То-то, брат!" Микадо посмотрел на него свысока. Ничего не ответил и с места прыгнул прямо в реку.
На этот раз все пошло совсем по-другому. Он .поплыл уверенно. На середине реки его закружило, но он справился с течением, переплыл реку и по камешкам выскочил на берег. Рыжий так и сел от удивления!
Тузик тоже перешел на другой берег и подошел к Микадо, с уважением виляя хвостом.
"Ну, ты пес настоящий! Один раз не вышло - не испугался. Молодец! Так и надо!" Микадо поглядел ему в глаза:
"Постараюсь не отставать от других!"
"Пошли! - закричал Рыженький, которому уже надоело бегать над рекой. - Айда на рынок!" Там вечеринка была в разгаре.
Куцый обнюхал японца от носа до хвоста и вежливо, но сдержанно спросил: "Вы нездешний?"
"Я за него ручаюсь", - сказал Тузик. "Так пойдемте играть, - пригласил Куцый. - Познакомьтесь с обществом!"
Микадо стоял недвижимо. Все собравшиеся на рынке собаки по очереди подходили к нему и тщательно обнюхивали. Потом обменялись некоторыми сведениями возле фонарного столба.
И все бы окончилось превосходнейшим образом, если бы не Сплетня. Это была рыжая сучка, почти такая же длинноногая, как Санди. Как и он, всегда кислая, словно уксусная эссенция. А уж склочница была, каких свет не видывал. Из-за каждого пустяка поднимала скандал. Все было не по ней. Вечно ее кто-то обижал, всегда она жаловалась, ябедничала, пищала, скулила. Упрямая она была, как козел. Во всем городе знали о том, что однажды, когда хозяйка не захотела взять ее с собой на прогулку, Сплетня со злости съела у нее два чулка и перчатку. Да, да, съела!
Все порядочные собаки терпеть не могли Сплетню. Стоило ей появиться в приличном собачьем обществе, все знали: веселью конец, ничего не поделаешь - надо убираться восвояси. Сплетня редко приходила на рынок. А тут она вдруг выросла как из-под, земли и сразу же затеяла интригу. Понятно, она с первого взгляда поняла, что Микадо - чужак, пришелец и что с ним играть неприлично. Но так как она никогда не действовала в открытую, то не выступила прямо и против японца. Ковыляя на трех лапах (левую заднюю лапу она всегда держала на весу, словно хромая), она нашептывала всем собакам по очереди на ухо: Микадо такой, Микадо сякой. Он, мол, и трус, он и маменькин сынок, он чужак, никто не знает, где он живет и на чьей кухне кормится. Короче - сплетничала, как и полагается Сплетне. Собаки поумней на эту болтовню не обращали внимания.
Но на рынке оказался черный барбос с белым ухом и белой грудью. Звали его Умник. Только ума у этого Умника не было и в помине. Он славился на весь город своей глупостью. Голова была у него круглая, как тыква, а глаза такие бездонно-бессмысленные, что сразу было видно, что у этого пса, как говорится, не все дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25