– Как насчет этого?
– Не могу представить тебя в ночной рубашке.
– А тетя Кармела может. Она мне их дарит на каждое Рождество. – Адам весело прищурился. – Представь меня зимой в тренировочном костюме. А летом… – Его голос интригующе затих.
– Слава Богу, сейчас зима, – ответила Кэт столь же ледяным тоном, сколь горячим было ее лицо.
– Уже почти весна, – напомнил ей Адам. – Весной все тает, даже снежные принцессы. – Он открыл дверь в ванную. – Не хочешь принять ванну, чтобы расслабиться?
– Я могу там заснуть, поэтому только переоденусь.
– Ну ладно. Я тоже надену что-нибудь поудобнее.
Он подмигнул и закрыл дверь. Затем направился к кровати, стараясь не думать о том, что Кэт будет спать там одна, в то время как ему предстоит ворочаться на диване. Он переоделся в вылинявшие джинсы и поношенную индейскую куртку.
«Пицца! – вспомнил Адам. – Она разогревалась в микроволновой печи!» Посмотрел на часы и нахмурился. Затем окликнул Кэт. Не услышав ответа, постучал в дверь ванной.
– Ты не передумала насчет ванны?
– Нет! – Ее голос казался расстроенным. – Но я еще даже не сняла это чертово платье.
Адам открыл дверь. Кэт опиралась на умывальник, ее лицо раскраснелось.
– Я не могу расстегнуть молнию.
– Почему ты меня не позвала?
Он подошел и откинул со спины ее рыжие волосы, ощутив пленительный цветочный запах.
– Потому что я не люблю просить о таких глупостях.
Язык у Адама прилип к небу, и он старался не обращать внимания на то, как ее шелковистые пряди щекочут ему руку. Он начал расстегивать молнию, обнажив полоску кожи, усыпанной веснушками, похожими на капельки жженого сахара. В какой-то момент Адаму захотелось попробовать языком, сладкие ли они.
Он расстегнул молнию до пояса и посмотрел в зеркало. Лицо Кэт стало пунцовым. Не отрывая глаз от ее отражения, он провел шершавыми пальцами по ее спине от шеи до кружева на комбинации.
– Дальше я сама, – прошептала Кэт.
Адам в ответ провел рукой в обратном направлении.
– Быть только друзьями? – Он запустил обе руки в ее волосы и медленно рассыпал их по обнаженным плечам. – Ты уверена, что хочешь только этого?
Кэт неуверенно улыбнулась и призналась:
– Некоторые части моего тела хотят большего.
Адам повернул ее лицом к себе. Глаза девушки блестели. Губы были влажны и слегка раскрыты.
– Дай подумать, – пробормотал он. – Эта часть тела хочет, чтобы мы были больше чем друзьями. – И коснулся пальцем ее мягких губ. – Я прав?
В ответ Кэт подняла голову и коснулась губами его щеки.
– Да, – прошептала она. – Да!
Адам поцеловал ее, сначала сдержанно, а потом все более пылко и настойчиво. По телу Кэт прошла дрожь, когда его язык вкушал сладость ее губ. Поцелуи снежной принцессы были сначала робкими, словно ждущими ответа. Адама охватило желание. Он ласкал ее плечи и руки. Платье Кэт соскользнуло на пол. Адам выпрямился и провел пальцами по впадинам над ключицами, а затем ниже – по нежным холмикам ее груди. Их немедленный ответ ощущался через мягкий шелк комбинации.
– Мне кажется, я нашел и другие заинтересованные части тела.
Кэт вспыхнула, но не отпрянула.
– Кажется, я знаю, – сказал Адам и нежно похлопал ее по лбу. – Ты еще не готова к этому, да?
Кэт посмотрела в сторону.
– Сейчас, наверное, готова, но не буду готова завтра. Извини.
– Когда мы будем заниматься любовью, я хочу, чтобы ты просыпалась с прекрасными воспоминаниями, а не с сожалением. – Адам грустно улыбнулся. – Я не хочу большинства голосов частей твоего тела. Мне нужно полное единодушие.
– Ты хотел сказать – если мы будем заниматься любовью, – поправила Кэт.
– Я пытаюсь представить себе результат. Как в творческом процессе.
Кэт выглядела озадаченной.
– Ты что же, ставишь себе цель и представляешь, как ее достигнуть?
Адам, раздумывая, прищурился.
– Очень важно детально представить себе ход событий. Я вижу, как мы сидим на диване. Это намного романтичнее, чем стоять над умывальником.
– Надо же что-нибудь усовершенствовать, – согласилась Кэт.
– Не мешай. – Адам посмотрел на нее с напускной суровостью. – Мы сидим на диване и пьем бренди.
– От бренди меня клонит в сон.
– Хорошо. Мы сидим на диване и пьем диетическую пепси-колу. – Он приложил палец к губам Кэт, удерживая ее от комментария. – На тебе что-нибудь мягкое и шелковистое. Твои волосы распущены, как сейчас. Ты гладишь меня по щеке.
– Вот так? – Кэт погладила его. – А что потом?
Язык у Адама прилип к небу.
– Ты говорила, что думала о наших отношениях. И что ты решила?
– Что было бы глупо рисковать нашей дружбой ради нескольких занятий любовью. – В глазах Кэт блеснуло озорное выражение. – Что, если мы намечаем себе разные цели?
– У тебя нет никаких шансов. Я очень настойчивый малый.
– Но почему? – спросила Кэт уже серьезно. – Ведь мы знакомы всего несколько часов.
– Но часов, наполненных столькими событиями! – напомнил Адам. – Я не могу тебе это объяснить. Между нами что-то произошло, Кэт. Разве ты не чувствуешь? Разве ты не хочешь понять, к чему это приведет? – Он сжал ее руки. – Я хочу знать о тебе все и хочу, чтобы ты знала все обо мне. С тобой я чувствую что-то, чего не знал раньше, и мне это нравится. Очень.
– Я тоже, и меня это пугает. Очень.
Зазвенел таймер, и оба вздрогнули.
– Пицца! – воскликнул Адам. – Надо ее вынуть. Ты сможешь надеть ночную рубашку без моей помощи? Хотя комбинация выглядит намного привлекательнее.
– Спасибо, – ответила Кэт, – но я не могу отказаться от столь экзотичной ночной рубашки.
– Этого-то я и боялся. – Адам нежно поцеловал ее. – Поспеши, пока пицца не остыла.
Он вышел, а Кэт снова прислонилась к раковине и прошептала:
– О да! Ты заставил меня почувствовать то, чего я не знала раньше.
Ее колени дрожали, а в животе, казалось, поселилась целая стая бабочек. Кэт с трудом удержалась, чтобы не догнать Адама и просить целовать ее снова и снова. Она повернулась, посмотрела в зеркало и подумала: «О Адам! Что ты со мной сделал?»
Отражение с загадочным выражением глаз казалось ей совершенно незнакомым. Раскрасневшиеся щеки, взъерошенные волосы, покрасневшие губы. «Неужели это я?»
Кэт медленно спустила комбинацию с плеч, и та соскользнула на пол. Она испугалась мгновенной реакции своего тела. Зеркало подтвердило ее опасения: оказывается, можно краснеть всем телом.
Повернувшись спиной к зеркалу, Кэт взяла красную ночную рубашку и с трудом надела ее. Потом застегнула пуговицы на груди и закатала рукава. Попыталась причесаться и снова почувствовала боль в боку. Щетка выпала из ее руки.
Выходит, что Дом был прав. Боль усиливалась.
Приподняв подол длинной рубашки, чтобы не споткнуться, Кэт вышла из ванной. Она с облегчением заметила, что Пэдди покинул спальню и теперь лежал, растянувшись на ковре перед камином.
Адам вышел из кухни, неся поднос с тарелками, салфетками и пиццей. Поставив все на невысокий столик, на котором уже находилась зеленая бутылка без этикетки, штопор, два бокала, он с удовлетворением оглядел свою работу.
– Ужин готов! И предписание Дома!
Ловко вытащив пробку, Адам наполнил бокалы.
– Не припомню, чтобы доктор что-нибудь прописывал тебе, – съязвила Кэт.
– Это его оплошность. Мне тоже нужно немного выпить, дабы успокоить расшатавшиеся нервы. За твое здоровье!
Кэт смотрела, как мерцает огонь камина сквозь жидкость соломенного цвета.
– Я почему-то всегда считала, что вино должно быть красным.
Она сделала глоток, и ей обожгло горло. Кэт закашлялась до слез.
– Это не совсем то, о чем говорил доктор, – признался Адам. – У меня не осталось отцовского вина, поэтому я налил граппу. Ее гонят из виноградной выжимки.
Кэт наморщила лоб, что-то вспоминая.
– Гонят? Значит, это как виски?
– Немного покрепче. Скорее как бренди.
– Бренди? Но я терпеть не могу бренди. От одного его запаха меня клонит в сон.
– Извини, доктор прописал.
– Может быть, лучше одновременно есть?
Кэт откусила большой кусок пиццы и стала запивать его. Напиток уже не казался таким взрывоопасным. Тепло, растекавшееся по телу, стало очень приятным.
– Твоя граппа похожа на солнечный свет. – Она улыбнулась и сделала еще глоток. – Это такое приятное ощущение, когда ее проглатываешь.
– Не увлекайся, – предупредил Адам. – Здесь нет приза тому, кто быстрее выпьет.
– Очень жаль, потому что я выиграла. – Кэт осушила бокал и поставила его на стол. – Если бы ты был гостеприимным хозяином, у тебя нашелся бы приз.
– Какой, например? – Адам сделал большой глоток.
– Я знаю, что мне нужно. – Кэт нежно смотрела на него.
– Правда? – Адам подвинулся поближе.
– О да! Носки. У меня замерзли ноги.
– Черт! – Адам наклонился и положил ее ноги к себе на колени. – И в самом деле!
Он начал растирать ей ступни.
– Как приятно! – мечтательно улыбнулась Кэт. – Если так будет продолжаться всю ночь, то носки не потребуются.
Адам чертыхнулся вполголоса и встал.
– Нет уж. Лучше я сделаю травяной чай и принесу тебе очень теплые носки.
– Я не хочу чаю! – крикнула Кэт ему вдогонку. Она сползла с дивана и села на пол. – Не надо обо мне так беспокоиться.
Кэт подлила себе немного граппы, поднесла бокал к губам и задумалась.
Здравый смысл напоминал, что пить крепкие напитки, оставаясь на ночь в обществе незнакомого мужчины, и позволять ему себя целовать – значит, поступать очень неблагоразумно. Но дух авантюризма возражал, что Адам – друг Лиссы и что Кэт пьет и проводит здесь ночь по совету врача.
Здравый смысл продолжал свой безжалостный монолог, предупреждая об ужасных последствиях безрассудного поведения.
– Ах так? – громко заявила Кэт. – Я тебя утоплю.
Она разом проглотила содержимое бокала. На ее лице появилась кривая, но довольная улыбка.
Послышались быстрые шаги, Адам наклонился сзади над диваном. Кэт запрокинула голову и улыбнулась ему.
– Забавно, – сказала она, – вверх ногами ты выглядишь лучше. – И, подняв бокал к глазам, стала смотреть в него, как в подзорную трубу. – А может быть, и нет.
– Кэт, – спросил Адам со смешком, – ты еще выпила?
– Я следовала рекомендации доктора.
Адам обошел диван и сел рядом.
– Когда это ты научилась так послушно следовать рекомендациям?
Он поднял ногу Кэт и начал надевать ей носок.
– Я могу надеть свои собственные носки без посторонней помощи. Большое спасибо. – Она отдернула ногу.
– Отлично. Давай. Хотя это и не твои собственные носки.
Он бросил их ей на колени и положил руки на край стола, сосредоточив все внимание на камине.
Кэт взяла носок и осторожно нагнулась к ноге. Боль не ударила ее. Да здравствует граппа!
Девушка начала натягивать носок. Он раскачивался на кончиках пальцев. Кэт сдвинула брови и попробовала снова. На этот раз ей удалось надеть носок на три пальца.
– Черт! – пробормотала она, взглянув на Адама, который делал вид, что не замечает ее усилий. – Ну надевайся же! – прошептала Кэт, нацепив носок на все пять пальцев и дернув его на себя. – О нет!
Она в отчаянии закатила глаза. Пальцы упирались в пятку носка. Кэт поняла, что граппа ослабляет не только боль, но и координацию и нужно просить о помощи.
Подозрения, что Адам демонстративно ее не замечает, подтвердились, когда он облокотился на диван, закрыл глаза и зевнул. Кэт пришлось покориться неизбежному.
– Адам! Помоги мне надеть носки.
В уголках его губ появилась улыбка.
– Мне кажется, я не слышал волшебное слово.
– Пожалуйста.
Он приоткрыл один глаз и взглянул на Кэт.
– А как насчет нежного и сладкого «пожалуйста»?
Кэт наклонилась к столу.
– А как насчет еще одного бокала граппы?
– А как насчет «нет»? – Адам быстро схватил бутылку со стола.
– Поставь на место, умник!
Кэт направила на него палец, гневно сверкая глазами. Адам поставил бутылку и снял носок, болтавшийся на ноге Кэт.
– Неплохая работа.
Кэт запустила обе руки в волосы, закрыла глаза и мелодраматически произнесла:
– «Неплохая работа, Кэт. В следующий раз у тебя выйдет лучше». – Она отпустила волосы и открыла глаза. – Вот так всегда говорили мои родители, с тех пор как я себя помню.
– Так вот почему ты такая независимая.
Адам надел ей носки, потом одной рукой обнял, а другой взял под колени. Одним движением он поднял Кэт, посадил на диван и укрыл ее шерстяным пледом.
– Тебе не больно?
– Ни капельки. Или ты был очень осторожен, или это волшебное действие граппы.
– Значит, папа заслужил похвалы. – Адам сел на другом конце дивана. – Как насчет сказки на ночь?
– Замечательно! Например, «Спящую красавицу». Это моя любимая.
Адам отрицательно покачал головой.
– Как насчет того, чтобы ты рассказала сказку?
– Когда рассказываешь, очень хочется пить. Может быть, еще чуть-чуть граппы?
– Ни в коем случае. Еще немного, и ты будешь в невменяемом состоянии. – Адам подергал ее за ноги. – Прежде чем спать, расскажи о себе.
Кэт натянула плед на голову.
– Ну давай, – уговаривал Адам. – Выговорись.
Кэт спустила плед и разгладила его мягкие складки.
– Я думаю, что быть единственным ребенком в семье очень сложно. Родители не ждали моего появления. Врачи сказали, что они не могут иметь детей, поэтому в начале шестидесятых годов мама с папой открыли музыкальный клуб. Его назвали «Коммон граунд», потому что они любили разные музыкальные жанры и хотели привлечь таких разных слушателей, которые обычно не собираются вместе. Потребовалось несколько лет, но в конце концов клуб стал популярным. А потом появилась я. Думаю, родители должны были чувствовать то же, что и человек, выигравший в лотерею слона или жирафа. Дорогая штука, но что с ней, черт побери, делать? Им хотелось, чтобы я как можно скорее повзрослела.
Дрова в камине затрещали и рассыпались со снопом искр. Кэт смотрела на огонь, удивляясь тому, как любящие родители и в общем-то счастливое детство оставили в ней такое чувство одиночества.
– Меня очень любили и хвалили, но всегда только за то, что я что-то сделала сама. «Хорошая девочка! Ты все делаешь самостоятельно». Эти слова я помню с самого детства.
– А если ты поступала неправильно?
– Тогда я слышала что-то вроде:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15