Эме Бришо повернул ручку подачи воздуха и спросил:
- Ты мог бы мне объяснить, что все это значит?
- Конечно! А что?
Бришо погрыз свой ус.
- Ну что ты вообще задумал? Согласен, некоторые цифры исправлены. Но что из этого? Незаконная продажа взрывчатки?
Корантэн потрепал его по затылку.
- Подключи вторую половинку твоих мозгов, Меме, я тебе сейчас все объясню. Если ты помнишь, перед отъездом я хорошенько изучил Положение о гражданских объектах по производству взрывчатых веществ - только потому, что "СЕКАМИ", в которой работал Маринье, занимается именно этим. Ладно! Слушай дальше. Все цифры за 1975 год у меня в голове. Это последние опубликованные данные. В тот год Франция произвела пятьдесят тысяч тонн взрывчатых веществ. Три тонны из этого количества были украдены. Ты ведь слышал о покушениях, взрывах пластиковых мин террористами? Ну и как ты думаешь, где они для этого берут взрывчатку? Не говоря уже о товаре, который уплывает за границу. Это целый подпольный рынок.
Бришо прибавил газу. Автобус мчался вниз по спуску и чадил пуще прежнего.
- Понятно: "СЕКАМИ" незаконно приторговывает взрывчаткой.
Наконец он обошел автобус. Корантэн приоткрыл заслонку подачи свежего воздуха в салон.
- Капелло незаконно приторговывает, - поправил он Бришо.
- А почему не предположить, что Маринье? Сказал же он жене незадолго до своей смерти, что скоро они разбогатеют.
Корантэн покрутил ручку радиоприемника, пытаясь найти музыку.
- И тут Шейла! - раздраженно сказал он и перешел на другую станцию. - Это наводит меня на неприятные размышления.
Машину заполнил золотой голос Далиды. Борис приглушил звук.
- Отлично подмечено, Меме. Я уверен, что Маринье заметил все подчистки и исправления своего шефа. Согласись, что записи в его блокноте красноречиво об этом свидетельствуют.
Бришо изобразил на своем лице сомнение.
- Китайская грамота, вот что это.
- А вот и нет! Д-12 означает 12 килограммов динамита, Гобби Ф-ЗО - это 30 кило фосфатов, похищенных из общего количества, закупленного в этот день в карьере Гобби. Согласись, что моя версия вполне правдоподобна. Капелло, должно быть, пронюхал, что Маринье обо всем догадался. Не знаю только, как ему это удалось. Вот он и решил его уволить.
- Что не могло помешать Маринье шантажировать его или даже выдать!
- Не перебивай, дай договорить. Выставив его за дверь, Капелло превращал его в безработного. То есть в человека, потерявшего голову и готового на любую глупость. Даже на самоубийство. Все логично. Возможен и второй вариант. Может быть, Капелло ни о чем не знал. Тогда, значит, Маринье сам пришел к нему в Ла-Боли и начал его шантажировать. И тогда Капелло решил его убрать. Тот факт, что письмо было продиктовано и отпечатано 13 июля, имеет значение только для "Творожной рожи". Если, как она утверждает, письмо напечатано 13-го числа, значит, секретарша не является соучастницей, потому что Маринье в это время еще был жив. Но если она сделала это позже, однако проставила другую дату, значит, она соучастница. Так, Капелло, убрав Маринье, решил подстраховаться. Избежать и тени подозрения. Чтобы его не допрашивали и не задавали вопросов по поводу якобы самоубийства его служащего. И чтобы не обнаружился заодно его фокус с подделанным журналом.
Бришо притормозил на перекрестке.
- Ты сказал: якобы самоубийство. Но ведь Маринье и в самом деле повесился! Разве не так?
Корантэн вздохнул.
- Поди теперь узнай... Во всяком случае, его, как минимум, вынудили это сделать. В этом я уверен на все сто.
- Но каким образом?
Корантэн постучал по приборной доске.
- Я же тебя просил подключить вторую половину мозгов. Ты когда-нибудь это сделаешь? Подумай сам! Ему подсунули Веронику. Специально. А до этого он крепко выпил и вдобавок нажрался этого "секс-лакта". Хватило, чтобы снять у него в сознании все табу и запреты и придать ему храбрости полезть на эту потаскуху Шейлу. Он уже дошел до кондиции, когда на глаза ему попалась Вероника. Смесь оксазепама, алкоголя и "секс-лакта" подорвала его сознание почище динамита. Я не намекаю на его работу. Тут уж не до шуток. Но воображение явно разыгралось.
Бришо сбросил скорость, нажал на тормоза и выключил зажигание.
- Прибыли.
Перед ними возвышались массивные, украшенные желтыми вьющимися розами ворота виллы Луиса Капелло.
Метрдотель с подозрением осмотрел их через чуть приоткрытую дверь.
- Месье Капелло нет дома. Он только что вышел.
Корантэн притворно удивился.
- А! Понимаю! И когда же он вернется?
Но тот лишь пожал плечами.
- Мне ничего не известно. В этот день месье обычно ходит на могилу мадам, больше я ничего не могу сказать. Иногда он возвращается после полуночи.
Корантэн сходил к машине и вернулся с картой-схемой.
- Вот, - показал он, пошарив с минуту глазами по карте. - Кладбище находится за вокзалом Эскублак. Поехали туда. Хранитель нам покажет могилу.
Он вновь повернулся к метрдотелю.
- Дело срочное, и нам некогда церемониться.
Глава шестнадцатая
Луис Капелло выплюнул обычную жевательную резинку и выдвинул ящик письменного стола, в котором хранились запасы другой - "секс-лакта". Отличная штука для здоровья, особенно в таком возрасте. Как жаль, что такое замечательное возбуждающее потенцию средство не попало ему в руки гораздо раньше.
Шарик из двух пластинок "секс-лакта" долго метался у него во рту, прежде чем окончательно не осел на последний зуб справа. Луис Капелло с придыханием сказал:
- Спасибо, Виктор. Ты правильно сделал, выпроводив этих месье. Хулиганы, выдающие себя за полицейских, - вот кто они такие. И нечего с ними церемониться.
Виктор Керверн учтиво поклонился. Это был старый бретонский моряк, который изрядно побороздил моря (хаживал в Мерс-эль-Кебир на судне "Командан Тест", в Дакар на "Глорьез", в Алжир вместе с Дарланом, который фактически умер у него на руках). Ему было в высшей степени наплевать на то, что могло случиться с его хозяином. Он был твердо уверен, что от судьбы не уйдешь. Единственное, что его интересовало, - ежедневная порция опиума. Лично он был уверен, что полицейские, которые уже второй раз за день приходили на виллу, были самыми что ни на есть настоящими. Но разве курильщик опиума может доверять даже самому себе? Если Капелло считает их подозрительными, значит, тем хуже для него самого.
Виктор Керверн умудрился прослужить метрдотелем на всех морях и океанах земного шара и досконально знал свою работу. Если предположить, что полицейские-все-таки настоящие и его хозяин загремит в тюрягу, что тогда? Все равно ему, Виктору, нечего отчаиваться. Он сможет дать объявление в газете. И не в какой-то там местной газетенке, а в парижском "Монд". Это обойдется в семьсот - семьсот пятьдесят франков, зато формулировку текста он себе представлял заранее: "Сын обнищавшего адмирала (крупным шрифтом - aывший курсант военного училища Притане) ищет место метрдотеля в благородном семействе. Рекомендации: тридцать пять лет службы в военно-морских силах". С перечнем кораблей. А в конце: "Рассматриваются только достойные внимания предложения..." Он уже давал такое объявление семь лет назад. И из-за какой-то нелепой автомобильной аварии Виктор Керверн лишился прекрасных хозяев, которые наняли его благодаря объявлению в "Монд". Они прочли это объявление, когда подыскивали прислугу для своего дурака сына. Потеряв место, он случайно разговорился с Капелло в одном из бистро в Сен-Назере, и тот нанял его к себе. Бистро это было довольно специфичное, оба забрели туда в поисках малолетних девочек.
Луис Капелло заерзал в своем кресле.
- Малышка готова? - nпросил он.
Виктор поклонился.
- Все как вы приказали, месье.
Старый спекулянт взрывчаткой просиял.
- Приведи ее. Кажется, я готов.
Виктор проворно поднялся вверх по лестнице. Луис Капелло сунул в рот еще одну пластинку жвачки и принялся разглядывать свой кабинет-салон. Кончилось беззаботное житье. Близится момент расплаты. Он это почувствовал еще до утреннего звонка Симоны Фюрэ. Есть такой тип полицейских, на которых достаточно лишь один раз взглянуть, чтобы понять, что тягаться с ними бессмысленно, что они все равно заполучат твою шкуру. Таков был и этот мощно сложенный черноглазый бретонец по фамилии Корантэн, с каким-то странным славянским именем.
Луис Капелло некоторым образом был даже доволен собой: он не ошибся в оценке черноглазого сыщика, что подтвердилось, когда утром ему позвонила эта засушенная жаба, его секретарша. Подчистки в журнале не укрылись от глаз инспектора. Более того, у него хватило ума заранее об этом догадаться. По сути дела он и поехал-то в Сен-Себастьян-сюр-Луар лишь затем, чтобы убедиться, что все именно так и состоит. Остается снять перед ним шляпу: у него отличный для полицейской ищейки нюх.
И вот теперь в запасе у Капелло было каких-то два часа. Не больше. Сыщик с глазами цвета горячего угля скоро вернется. Он снова пробежал взглядом по комнате и остановился на окне, через которое открывался замечательный вид на океан. Один из лучших в Ла-Боли. Роскошный особняк принадлежал ему, итальяшке, эмигрировавшему сюда в 1945 году. Он появился во Франции без единой лиры в кармане и не зная ни слова по-французски... Год за годом он вкалывал ради Софии. Так звали его жену. Прекрасная, романтическая история чистой любви. Когда в тридцать пять лет ее жизнь оборвалась из-за рака матки, у них все еще не было детей. Он замкнулся в своем горе. Затем, лет через пять, вновь почувствовал вкус к жизни. Но стал совершенно другим человеком: раз жизнь так мерзко с ним обошлась, он за все отыграется на других.
Овдовев, Луис Капелло обнаружил за собой одну страстишку, о которой раньше и не подозревал: девочки-малолетки, не старше шестнадцати. Возраст, когда они начинают становиться женщинами. Такой порок дорого стоит. Нужно, как правило, щедро платить мамашам-сводницам. И Луис Капелло принялся подделывать записи в журнале учета взрывчатых веществ.
Он почувствовал, как у него скрутило в паху от одного лишь звука шагов на лестнице. Так отрывисто и неуверенно стучат очень высокие каблучки туфелек-лодочек.
Девчонка шла следом за Виктором, который тут же удалился с видом вышколенного слуги.
- Подойди ко мне, не бойся, - прошептал, вставая, Капелло.
Она подошла, неловко ступая на своих высоченных каблуках.
- Пройдись-ка немного, - прерывисто прохрипел он, не в силах совладать с собственным голосом. - Пройдись до камина, затем вернись к противоположной стене и снова к камину. Пока я не скажу "достаточно".
Он "снял" ее на пляже, как это обычно случалось в период отпусков. Нюх у него был безошибочный. Сначала он ее хорошенько рассмотрел в купальнике в воде и после купания. Когда она вышла на берег, он заговорил с ее матерью. Просто ужас, сколько красивых девчонок болтается на пляже в сопровождении одних лишь матерей. И эти мамочки частенько торгуют ими, как селедкой...
Чтобы заполучить Дельфину на один только вечер, Капелло заплатил две с половиной тысячи франков задатка. Еще две с половиной нужно было отдать мамаше сегодня. Сразу после свидания. Она была здесь же, на первом этаже виллы. Виктор угощал ее шампанским. Мамаша была вполне довольна. Все ее расходы на отпуск с лихвой покрыты. И всего за один вечер.
Дельфина мужественно выполняла все, что от нее требовалось. С практической точки зрения это было не очень сложно. В конце концов ходьба на высоких каблуках - не более чем один из элементов, которым следует обучиться, если принадлежишь к женскому полу. Похуже дело обстояло только с нарядом.
Дельфина была одета как проститутка из итальянского борделя сороковых годов. Именно в это время сформировались сексуальные вкусы Луиса Капелло. Густая челка, падающая на лоб; накрученные на щипцах волосы, открывающие уши и ниспадающие волнами на плечи. На ногах фильдеперсовые чулки - настоящая антикварная вещь, - купленные буквально на вес золота в какой-то подозрительной бельевой лавке на площади Пигаль в Париже; черный в мелкий цветочек пояс с резинками и отсутствие трусиков. Вокруг небольших грудей, розовые соски которых подрагивали с каждым шагом высоких каблуков по паркету, гирлянда чахлых матерчатых маргариток, напоминающая венки, которые надевали на праздник Тела Господня в Равелло, родной деревушке Луиджи-Луиса Капелло.
Размалеванная, как кукла из мультфильмов Уолта Диснея, с накладными искусственными ресницами, обильно намазанными ярко-красной помадой губами и кружочками румян на скулах, Дельфина чувствовала себя не очень уверенно. И в довершение ко всему эти дурацкие шелковые перчатки до самых подмышек и нестерпимый запах духов, от которого бедную девочку подташнивало.
- Отлично, - пробормотал Капелло, закуривая, - а сейчас ты будешь паинькой. Ты ведь будешь паинькой?
Дельфина чуть было не посмотрела на него, но вовремя удержалась. Мать не раз повторила перед тем, как привести ее сюда: "Месье желает, чтобы ты не поднимала на него глаз".
- Да, месье, - дрожащим голоском произнесла она.
Капелло указал ей на низенький пуфик.
- Стань на него, - велел он. - Попкой ко мне и раздвинь ноги. Я хочу видеть лишь твою красивую попку.
Мать провела с Дельфиной не одну репетицию, и она легко приняла необходимую позу. Кстати, не без некоторого удовольствия. Наверное, на нее действовало средство, которым мать пичкала ее перед подобными визитами, становившимися в последнее время все более и более частыми. Дельфина и сама не знала почему, но после приема таблеток у нее не возникало никаких проблем: ни стыда, ни смущения. Этот, как его называла мать, "клиент" был уже седьмым с начала месяца. И ей хорошо было известно, чего они все хотели... Им нужен был ее рот. И чтобы она стояла на коленях. Почти всегда дело кончалось именно этой позой. Иногда, правда, встречались и другие чудаки: этим обязательно надо было дать ей шлепка по попке...
Маленькая пятнадцатилетняя проститутка Дельфина была до сих пор девственницей. Старые негодяи, покупавшие ее, предпочитали совсем иное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19