Может быть, у них найдется для нее работа? Она понимала, что все эти костюмы кто-то должен был содержать в чистоте. Она могла бы стирать их и шить. Это было единственным, чему она научилась в доме своей бабушки.Лицо того актера, которого она видела в театре, не выходило у нее из головы. Сейчас она ясно представила его – улыбающегося, подмигивающего ей. Ромео в темно-бордовом бархате. Миранда заторопилась.
Два больших фургона, похожих на цыганские кибитки, стояли позади театра. Лошади уже были впряжены в них. Прижавшись к стене, Миранда пробралась мимо сильных животных. В свете единственного фонаря она прочитала надпись на первом фургоне. Красные с золотом буквы составляли слова: «Сыновья Мельпомены. Королевская шекспировская труппа под покровительством Ее Величества королевы Виктории».Миранда облегченно вздохнула. Она осторожно пробралась к заднему фургону и быстро спряталась в тень, когда дверь театра распахнулась. Огромный мужчина с мощными волосатыми ручищами сбросил с лестницы мужчину более хрупкого телосложения.Третий мужчина в рубашке без пиджака появился на пороге за спиной громилы.– Вы получили все, что вам причиталось! – зарычал он. – Вы с Шейлой должны были еще дать отдельный спектакль для этих скотоводов.Тот, кого сбросили с лестницы, со стоном поднялся. Глубокий, красивый голос Ромео сердито произнес:– Я никогда этого не обещал.– Как бы не так!– Черт побери, Шорер. Мы – настоящие актеры. Найди себе других, кто будет развратными спектаклями заманивать тебе клиентов.– Если вы такие великие актеры, почему вы не играете на Стейт-стрит? – Мужчина махнул пухлой рукой. Вышибала повернулся и скрылся в здании театра. Шорер тоже шагнул через порог. – Вы получили все, что вам полагалось. Уезжайте. – И он захлопнул за собой дверь.– Поехали, Шрив, – позвал женский голос из фургона.Миранда вжалась в стену.– Нет. Будь он проклят. Он должен мне еще пятьдесят долларов. Он не может так с нами поступить.– А он поступил. – Женщину, казалось, нисколько не трогало случившееся.– Эта вошь. Этот сукин…Дверь распахнулась. Из нее выглянул мужчина.– Если я не увижу, как через пять минут ваши фургоны поедут по улице, я пошлю Джоба за шерифом.– Ты негодяй! – Ромео бросился вверх по лестнице к нему. Дверь опять захлопнулась перед самым его носом. Он выругался.Двое актеров выскочили из заднего фургона и подбежали, чтобы забрать его. Актриса позвала его вновь.– Шрив, ради Бога, поедем.– Он должен нам пятьдесят долларов.– Бросьте это, мистер Катервуд, – попытался уговорить его один из мужчин. – Мы и так слишком задержались.Миранда нахмурилась. Они срочно покидали город, и ни у кого из них не было настроения заниматься чужими проблемами. Не раздумывая, она бросилась к фургону. Задняя дверца была полуоткрыта. Несколько больших расписанных полотен декорации были поспешно свалены внутри. Девушка подтянулась и забралась в промежуток между ними.Фургон слегка качнулся, но никто не обратил на это внимания, так все были заняты тем, чтобы успокоить Ромео.– Этот проклятый негодяй, – бушевал он. – Мы никогда больше не будем играть в его театре. Сколько бы он ни предложил.– Конечно, Шрив, – устало отозвалась актриса.– Это ниже нашего достоинства, – продолжал он.– Да, я знаю. Занимайте свои места, мальчики. Вероятно, все, кроме нас, уже спят.– Проклятье! Эти пятьдесят долларов приводят меня в бешенство.Миранда втиснулась между двумя полотнами. К счастью, в одном была сделана выемка, изображавшая арку, которая и позволила ей разместиться. Фургон качнулся, когда актер забрался на свое место. Второе полотно сдвинулось, больно прижав Миранде ногу. Она едва сдержалась, чтобы не закричать.– Мне надо было вернуться и набить ему морду.– А если бы это сделал он? – заметила актриса.– Он? Ха-ха! Этот моллюск. Эта вошь. Этот сукин сын. Он…– Он не стал бы сам это делать. Он позвал бы Джоба.– Будь он проклят. – Катервуд, очевидно, взялся за вожжи, потому что Миранда услышала звук удара по спинам лошадей. Фургон сдвинулся с места. Двое мужчин во втором фургоне тоже заняли свои места и стегнули своих лошадей.«Сыновья Мельпомены» устремились в Холодную ночь.
Молния вспыхнула так ярко, что внутри фургона стало совсем светло. Миранда вздрогнула, очнувшись от дремоты. Почти сразу же чуть не над самой ее головой раздался раскат грома. К счастью, он заглушил испуганный возглас девушки.Караван со скрипом остановился.– Иди сюда, Майк, – прозвучал голос Ромео в темноте. – Надо опустить заднюю крышку.Молния вспыхнула опять, а за ней последовал новый оглушительный раскат грома. Миранда вскрикнула и заткнула уши. Небеса разверзлись, и потоки дождя, смешанного с градом, обрушились в фургон через незакрытый проем.Задняя крышка фургона со скрипом начала опускаться, и вдруг декорации сместились и стали двигаться глубже внутрь. Одна из них увлекла Миранду за собой, когда мужчины со всей силы нажали на выступавшие рамы. Тяжелая рама сдавила спину девушки. Она застонала, но новый раскат грома заглушил все звуки.Шрив громко выругался, когда мелкие льдинки града превратились в крупные. Одна больно ударила его по щеке, оставив на ней царапину. Наконец им с Майком удалось задвинуть декорации глубже внутрь фургона и опустить крышку.К этому времени град уже громко барабанил по крышам фургонов, и в этом шуме стон и плач Миранды были не слышны. Вспышка молнии и последовавший за ней неожиданно сильный раскат грома испугали лошадей. Они заржали и в страхе рванулись вперед, увлекая за собой фургон.Шрив Катервуд бросился за ними и прыгнул на козлы, но вместо того, чтобы заставить их остановиться, он хлестнул их кнутом, направляя к лесу. Второй фургон последовал за ним. В лесу ветки деревьев хлестали лошадей по бокам, царапали стенки фургона. Наконец лошади уже не могли дальше двигаться. Густая зелень защищала их от грозы; усталые животные в изнеможении опустили головы.Шрив бросил поводья и повернулся к своей партнерше. В кромешной тьме он мог различить лишь светлый овал ее лица. Он потянулся к ней, нашел ее дрожащее тело и привлек в свои объятия. Она обхватила его за талию под курткой, и так они сидели, прижавшись друг к другу, пока над ними бушевала гроза.Внутри фургона в полной темноте Миранда плакала от страха и тоски по матери. Если бы она могла найти способ – какой угодно – вернуться в этот момент домой, она бы вернулась. Если бы внезапно появился Бенджамин Уэстфолл и сказал, что он увозит ее в самую ужасную из самых ужасных школ, она с радостью поехала бы с ним.Но никто не пришел. Она была заперта в холодной мокрой клетке, зажата между двумя такими тяжелыми полотнами декораций, что даже не помышляла о том, чтобы сдвинуться с места. И ей некого было винить в этом, кроме самой себя.
– Готова поклясться, что я слышала, как кто-то вскрикивал ночью. – Шейла растерла руками занемевшую шею.– Тебе, наверное, приснилось.– Я не спала во время грозы. Я слышала крики. Было такое впечатление, что они раздавались из дальнего угла фургона.– Не может быть. Это выл ветер. – Шрив рассматривал повреждения на стенах фургона. Ветки деревьев повредили крышу над козлами и сильно поцарапали стены.Шейла Тайрон, ирландский соловей и достойная преемница Шарлотты Кушмен, покачала головой.– Я знаю, что я это слышала. Если они доносились не из глубины фургона, значит, нам встретился кто-то на дороге.– Скорее всего, это было твое воображение, – продолжал настаивать Шрив. – Гром, должно быть, испугал тебя.Шейла бросила на него презрительный взгляд.– Я не боюсь грома, а свое воображение я потеряла давным-давно.– Вместе со всем прочим.– Что?– Ничего. – Шрив постучал костяшками пальцев по деревянной перегородке. – Эй, кто там, выходи.Шейла резко повернулась к нему.– Брось эти шутки.Он усмехнулся и протянул ей руки.– Спускайся, Бесси. Майк уже развел костер. Чувствуешь запах кофе?Она наклонилась и положила руки ему на плечи.– Называй меня Шейлой. А то ты можешь случайно оговориться в присутствии посторонних.Он с улыбкой спустил ее на землю.– Я же не ошибаюсь и не называю тебя Джульеттой. Так что я не ошибусь, когда надо будет назвать тебя Шейлой.– Да уж постарайся. – Приподняв подол, она прошла по мокрой траве. Шрив последовал за ней, по дороге задумчиво постукивая по стенке фургона.Майк Лониган уже развел небольшой костер из дров, которые он всегда возил с собой в фургоне. Ада Кокс, костюмерша, приготовила кофе и жарила кусочки бекона. Все шестеро «Сыновей Мельпомены», включая дочерей, стояли вокруг костра, стараясь согреть руки и высушить влажную одежду.Сильный ветер относил дым в сторону первого фургона.Миранда неожиданно проснулась. Сначала она открыла глаза в темноте, потом начала моргать ими, чтобы что-то разглядеть. Пол был ужасно жестким и холодным, и она была так зажата тяжелыми декорациями, что не могла вытянуться как следует.Она очень отчетливо почувствовала соблазнительный запах кофе и жареного мяса. У нее потекли слюнки, а живот подвело от голода. В горле першило от холода, но запахи были очень привлекательными. Она принюхалась: кто-то поблизости готовил еду.Миранда окончательно открыла глаза. Пространство между декорациями заполнялось сизым дымом от костра.Он проникал сквозь щели в полу. Она сделала вдох и закашляла. Внезапно ее охватил безотчетный страх, с которым она не могла совладать.Она была в ловушке, зажатая между тяжелой деревянной рамой и холстом, одна в запертом фургоне. Если фургон загорится, она задохнется и погибнет. В страхе она начала хватать ртом воздух, но только сильнее закашляла. Слезы побежали у нее из глаз. Она закрыла лицо подолом юбки и поджала ноги. Свернувшись в комочек, она кашляла и плакала.Вдруг луч света упал на нее. Задняя крышка фургона со скрипом приоткрылась.– Я же была уверена, что слышала чей-то плач, – заявила женщина, которую называли Шейлой, и заглянула за декорации.– Черт возьми! – раздался голос Ромео. – К нам тайком кто-то пробрался.Миранда прикрыла голову руками.– Тащите вот это, ребята. – Декорацию, за которой пряталась Миранда, потащили по шершавому полу и вместе с ней девушку.Миранда не могла встать на ноги. Одна ее нога зацепилась за холст и прорвала его. Девушка вскрикнула от боли. Мужчины продолжали безжалостно тащить декорацию, пока наконец Миранда, закрывшая голову и лицо руками, не оказалась у самой двери.– Ого, да это женщина.– Это ее крик я слышала ночью.– Сейчас она у меня закричит.Гнев в голосе Ромео испугал Миранду. Отчаянно пытаясь встать, она перевернулась и вывалилась из открытой дверцы прямо на дорогу.Шрив Катервуд рывком поднял ее на ноги. Ноги девушки, затекшие от долгого сидения в неудобном положении, не держали ее. Она повисла в его руках, откинув назад голову. Черные волосы мужчины были взлохмачены, подбородок небрит. Золотое кольцо в ухе сияло в утреннем свете. Его черные глаза сердито уставились на испуганную девушку.– Кто ты такая, черт возьми? Сцена третья Враги одни – зима, ненастье, осень. У. Шекспир «Как вам это понравится», пер. Т. Щепкиной-Куперник.

Миранда видела перед собой лишь сердитое лицо мужчины, его взлохмаченные черные волосы и серое небо над головой. Крепче сжав ее плечи, он еще раз встряхнул ее. Голова девушки откинулась назад.Когда она не ответила на его вопрос, он оттолкнул ее и раздраженно развел руками.– Еще одна беглянка, черт возьми! Миранда согнулась пополам, безудержно кашляя от заполнившего ее легкие дыма. Наконец она выпрямилась и вытерла слезы, застилавшие ей глаза.Майк Лониган выбрался из фургона и бросил саквояж Миранды на землю.– Кажется, она порвала всю Падую.– Проклятье! – Шрив Катервуд схватил девушку за руку и опять встряхнул ее. – Ты слышишь? Это была часть нашей самой дорогой декорации. Ты знаешь, сколько стоит такой холст? – Он указал на декорацию, которую они вытащили из фургона.Она покачала головой. Слезы ручьем полились у нее из глаз. Она пыталась заговорить, но от дыма у нее так першило в горле, что она не смогла произнести ничего вразумительного.– Конечно, не знаешь. Ты вообще ничего не знаешь. Ты просто любишь театр, – саркастически произнес он. – И ты готова на все, чтобы стать актрисой.Наконец ей удалось разжать зубы, и она заикаясь произнесла:– Н-нет.– Нет?! – Шрив резко отпустил ее. На его выразительном лице появилось выражение отвращения, недоверия и одновременно гнева.– Нет. Я н-не могу быть актрисой. Я никогда не сыграла бы так чудесно. Я думала, что могла бы шить костюмы, или делать что-то другое. – Только сейчас она начала по-настоящему чувствовать свои ноги. Она попыталась выпрямиться, встать по стойке «смирно», как учил ее отец. К несчастью, каблуки ее туфель застряли в мокрой траве, и она неуклюже качнулась назад.– Знакомая песня.– Нет, серьезно. Я умею хорошо шить. Я собиралась попросить у вас работу.Красивые губы Шрива скривились в презрительной усмешке.– И, конечно, самый лучший способ получить ее – это тайком забраться в фургон и испортить дорогую декорацию.– Мне очень жаль, что так получилось. Я бы никогда не сделала это намеренно. Ничего не случилось бы, если бы вы так быстро не вытащили меня из фургона. Я просто ничего не могла поделать. Моя нога – мой каблук – попала как раз в нее. Мне очень жаль. – Миранда взглянула на испорченную декорацию. – Я починю ее, – сказала она с большей уверенностью, чем испытывала на самом деле. Разрыв оказался больше метра длиной. Она с мольбой протянула руки. – Я сделаю заплату. Поверьте мне, я знаю, как ставить заплаты на одежду. Я сделаю ее с обратной стороны и никто…– Если тебе так отчаянно нужна была работа, почему ты не попросила меня о ней?Его вопрос придал Миранде храбрости.– Я хотела. Вчера вечером. Но я пришла в театр как раз в тот момент, когда вы уезжали. И вы были вне себя от гнева.Шейла Тайрон усмехнулась.– Он все еще вне себя, дорогуша. Так что тебе не повезло.Миранда посмотрела в лицо Шрива.– Вы все еще сердитесь?– Еще больше, чем раньше, – последовал мрачный ответ.– Пожалуйста, не сердитесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45