Встретив парня на вечеринке, девушка не удержала стона, едва тот представился.
– Что такое? – изумился Майк, Майк номер три – лет под сорок, в дорогом костюме. В нем было что-то от усталого Тома Круза. Конечно, если не особенно приглядываться.
– Ох, вы тоже Майк… В последнее время у меня какая-то слабость на Майков.
Кейт вовсю кокетничала с ним, разогретая текилой, и вскоре почувствовала флюиды. Когда мужчина придвинулся к ней ближе, девушка ощутила первый слабый их отголосок; а стоит отследить флюиды, как они делаются неуправляемыми – особенно в периоды вынужденного воздержания. Через четыре часа после встречи они с Майком номер три оказались в постели, и он без особого труда доказал свое превосходство над предшественниками, Кейт с самого начала знала, что для него их отношения – не более чем временные. Когда парень в первые десять минут знакомства начинает жаловаться вам на свою бывшую жену, обычно это верный знак, что не стоит рассчитывать на приглашение к нему домой на Рождество.
Но если подойти к вопросу с другой стороны, то не всякие ли отношения являются временными? В их начале вы находитесь в определенной точке жизненного пути. В конце ваше положение меняется. Время меняет все вопреки вашему желанию. Вы и сами уже не те, что прежде, ведь нельзя войти дважды в одну и ту же реку. И если вы кого-то любили, впоследствии это только осложнит вам жизнь. Любовь повлияла на ваше восприятие событий, на ваши отношения, на ваши ожидания. Позвольте себе полюбить – и вы откроете ящик Пандоры, из которого полезут отвратительные эмоции: ревность, гнев, отчаяние, разочарование, тревога. А если вас интересует только секс, вы влипнете куда слабее. Однако и тут существуют свои опасности: см. экспонат номер 1, Эндрю.
Кейт никогда не понимала, как некоторые любовники умудряются остаться друзьями после разрыва. Она обычно отсекала все связи с бывшими кавалерами – столь же тщательно, как отрезала попки у огурцов для салата. Тем не менее, порой девушка ловила себя на том, что размышляет о некоторых из «бывших». Интересно, где сейчас Бен? Полюбил ли он кого-нибудь так же сильно, как некогда ее? А Виктор – остался ли он тем же сексуальным, самоуверенным эгоистом, как в двадцать четыре, или годы его изменили?
Кейт сама себе удивлялась. Она всегда умела полностью оправиться после расставания. Период депрессии мог длиться несколько недель – ну хорошо, в случае с Беном не сколько месяцев, – но, в конце концов, все дурное оставалось в прошлом. С чего бы ей сейчас думать о ком-то из них?
– Кейт, – вернул ее к реальности голос Тиффани по внутренней связи. – Я составила список показаний. Все документы будут готовы через неделю, начиная со вторника.
– Спасибо, Тифф.
Кейт потянулась к календарику, чтобы отметить дату. Большинство юристов в фирме пользовались карманными компьютерами, но Кейт отказалась от своего после того, как месяц промучилась, набирая данные крохотным стилом. Карандаш и бумага казались более привычными. Она записала дату, отметив, что прошел месяц после их разрыва с Эндрю. Юбилей.
Глава 4
ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЛАС-ВЕГАС!
Трейси перекинула ремешок сумки-портфельчика через плечо и покрепче ухватилась за ручку саквояжа. На выходе из аэропорта ей в глаза брызнули безжалостные лучи солнца Лас-Вегаса. Моргая и щурясь, она рассмотрела значок сто янки такси – и вскоре уже усаживалась в удивительно чистую машину. Трейси успела взмокнуть за несколько секунд, но на воздухе пустыни все равно было лучше, чем в чрезмерно охлажденном кондиционерами терминале аэропорта.
– «Эм-джи-эм-гранд», пожалуйста, – назвала она адрес водителю и откинулась на заднем сиденье, глядя в окно на город. С одного края Стрипа высилась пирамида «Луксора», с другого, как грибы, торчало из пустынной почвы скопление высоток. Так это, стало быть, и есть «Остров сокровищ», «Мираж», «Белладжио» и прочая, и прочая. Небо Лас-Вегаса казалось огромным и подавляющим по сравнению с чикагским, и Трейси чувствовала себя несколько не уютно.
Она приехала сюда ради мероприятия, условно именовавшегося образовательной конференцией. На самом деле это был отличный повод для специалистов из отделов кадров собраться со всей страны в Вегас, потусоваться вместе, поиграть в казино и выпить на средства своих работодателей. Трейси уже бывала в Вегасе раньше, и азартные игры ее не особенно влекли, но Бетси настояла на поездке.
– Там будет весело! Поезжай, развлекись немножко, – сказала ей начальница, доставая из вазочки на столе очередную мягкую карамельку «Тутси ролл». – Ты слишком много работаешь. Кроме того, стоило бы проконсультироваться с кем-нибудь насчет наших внутренних недоработок. А мне нужно быть на месте, чтобы участвовать в собрании ЕЕОС.
Трейси согласилась, хотя внутренне и побаивалась командировки. Хорошо еще, что она трехдневная – конференция начинается завтра, заканчивается в пятницу, а потом Трейси свободна и может лететь домой. Она терпеть не могла путешествовать, но никогда бы в этом не призналась, боясь показаться скучной. Ей не нравилось состояние неопределенности, непредсказуемости свободного времени, и чужие места ее тоже тревожили. Еще в колледже, помнится, все остальные мечтали о весенних походах, а Трейси в основном волновалась, что они станут делать на природе, в какое время будут ужинать, и правильную ли одежду она взяла с собой… Кейт часто обзывала ее занудой. «Да расслабься ты, Трейси! Честное слово, не обязательно каждую минуту держать все под контролем!»
Трейси радовалась, что сумела отказаться от любезных предложений Бетси провести в Вегасе выходные. Нет, она улетит оттуда вечером в пятницу, чтобы прибыть домой той же ночью. Осталось продержаться каких-то сорок восемь с лишним часов, и Трейси вновь окажется на своей территории, в Чикаго. Эта мысль успокаивала.
Первый день конференции прошел куда лучше, чем Трейси предполагала. Она с интересом прослушала докладчиков и сделала заметки на распечатках тезисов, которые всем раздали. Большинство слушателей разбежалось к середине дня – несомненно, они соблазнились бесплатными напитками и «шведским столом» в буфетах. Но Трейси досидела до конца последнего доклада. Заседания закончились в пять вечера, и она решила выпить бокал-другой вина, а потом позвонить Тому из своего номера и поужинать. Обещанное «обслуживание в номере» звучало заманчиво.
Конечно, чтобы выпить и отдохнуть, пришлось отправиться в казино – такова в Вегасе конспирация. Трейси села за низкий столик возле стойки бара и заказала у официантки бокал мерло. Официантка в облегающей ало-золотой униформе носила на груди бейдж, сообщавший, что она – «Стеффи из Портленда, Орегон». Трейси заплатила и принялась медленно пить вино, с интересом оглядываясь. Она точно не знала, особенность ли это всего Вегаса или только «Эм-джи-эм-гранд», но большинство игроков у автоматов распадалось на две основные группы: толстые, дурно одетые пьяницы средних лет – и худые, дурно одетые курильщики того же возраста. Женщины в чересчур облегающих брючках сидели на табуретках у «одноруких бандитов», опуская монету за монетой и попивая вишневые ликеры или посасывая длинные тонкие сигареты. Мужчины с животами, складками нависшими над поясами брюк, толпились у столов блэкджека, позвякивая льдом в бокалах и то и дело требуя новую карту постукиванием по столу. Непрерывное дребезжание и щелчки игровых автоматов иногда прерывались радостными возгласами тех, кому улыбнулась удача. Неудачники вели себя тише.
Трейси сбросила под столом туфли и вытянула ноги. Сейчас она допьет вино и пойдет наверх, там примет душ, а потом включит телевизор.
Трейси поприветствовала кивком проходившую мимо женщину, с которой познакомилась на конференции. Ее коллега до сих пор носила на груди бейдж с красной каемкой и надписью «Мэри».
– А вы не хотите попытать удачу? – улыбнулась она Трейси, сдувая с глаз завитую челку и кивая в сторону казино.
– Может, попозже. Сначала немножко расслаблюсь. – И Трейси глазами указала на свой бокал.
– О'кей. Желаю хорошо отдохнуть сегодня вечером! Завтра нас ждет тяжелый день!
И Мэри удалилась, унося на подносе несколько квартовых кружек.
Может, стоило сказать этой Мэри, что она забыла снять бейдж? Трейси избавилась от него, едва переступив порог конференц-зала: ей совершенно не хотелось сообщать свое имя кому попало. Интересно, почему все здесь говорят о хорошем отдыхе, о веселье? Неужели приятно горбиться весь вечер возле трескучего игрового автомата? Хороший отдых – это, например… проводить время с Томом. Планировать вечеринку, приглашать гостей, а потом выслушивать их радостные отзывы. Болтать с Кейт, которая всегда умеет рассмешить… На сем фантазия Трейси иссякла, и больше ничего веселого ей в голову не пришло.
– «Стратегии менеджмента нового тысячелетия», верно?
Незнакомый голос прозвучал над ухом, и Трейси вскинула глаза. Рядом стоял мужчина с бокалом пива в левой руке и с деловой сумкой через плечо.
– У-гм, – кивнула Трейси, безуспешно силясь вспомнить незнакомца. Парень был примерно ее роста, может, чуть повыше, со светло-карими глазами и черными волоса ми, зачесанными так, чтобы прикрыть небольшой «вдовий мысик» на лбу. Такая прическа придавала ему несколько ребяческий вид, контрастируя с морщинками у углов рта. Трейси протянула руку: – Извините, что не представилась. Трейси Вислоски. Из Чикаго.
– Трейси из Чикаго. – Его рукопожатие оказалось сильным и теплым. – Я – Уильям Браун. А девичья фамилия моей матери – Ковальски.
– О, собрат-поляк? – усмехнулась она.
– Нет, литовец, но вы почти угадали. Вообще-то история моей семьи распространяется без малого на все европейские страны. – Браун вопросительно указал на соседний стул за ее столиком: – Не возражаете, если я присяду? Или вы уже собрались уходить?
Трейси действительно собиралась идти в свой номер, но вдруг сказала:
– Садитесь, конечно. Я просто рассматриваю людей.
– Смотреть на людей – развлечение, которое никогда не устареет. – Уильям жестом подозвал официантку, бросил взгляд на бокал Трейси и заказал еще по стаканчику, для себя выбрав «Горный Столи»
– Как я вижу, вы не азартны?
Трейси покачала головой:
– Да не особенно. Я здесь бывала однажды, и в тот раз мне тоже не очень понравилось. Мы сюда приехали компанией из высшей юршколы, на предпоследнем курсе.
– Так вы юрист?
– По образованию – да. Но я не практикую. – И Трейси поведала новому знакомцу сокращенную версию своей истории, несколько сгладив часть, касавшуюся двух провалов, Хотя ко времени третьей попытки получения лицензии она работала в банке и знала, что открывать практику не будет, все равно не могла отступить. Вот и рискнула в третий раз, проведя в подготовке два тяжелейших месяца, зато, наконец, добилась своего.
– Том настоял, чтобы я попробовала еще разок, – просто сказала Трейси. – Он утверждал, что ученая степень юриста без лицензии мало что значит.
– Том – это ваш парень?
– Ну да. – Трейси принялась за второй бокал. – Ах да, – вспомнила она и потянулась за бумажником, – Возьмите, за вино…
Уильям махнул рукой:
– Я вас угощаю. Так значит, ваш парень тоже юрист?
– Как вы догадались?
– По комментарию о степени и лицензии.
– А-а…
Внезапно Трейси ощутила себя полной дурой. Она решительно не могла придумать, что бы сказать. Почему ей так трудно даются непринужденные беседы?
Уильям, сидя к ней, вполоборота, рассматривал народ в казино.
– До чего интересно новое поколение. – Он кивком указал на молодую парочку, не старше двадцати лет. Оба щеголяли в безрукавках, демонстрируя множество цветных татуировок на руках и плечах. – Вы не пробовали чего-нибудь подобного?
– Татуировки? – Трейси рассмеялась и покачала голо вой: – Я даже уши заново не могу проколоть. Ужасно боюсь боли, уколов и тому подобное.
– Мне кажется, женщине куда легче быть привлекательной без подобных крайностей. Хотя пирсинг на пупке может выглядеть весьма… зажигательно.
– Э-э… Пожалуй.
Трейси не собиралась сообщать ему, что идея о кольце на пупке вызывает у нее только мысль о всевозможных инфекциях и раздражениях кожи – например, им можно зацепиться за одежду, если одеваться в спешке. Она вообще не хотела привлекать излишнего внимания к своему животу. Не любила, даже когда Том просто прикасался к ней в этом месте.
– А как вам вон тот персонаж? – Уильям тронул ее за руку, указывая на парня в обтягивающих синих джинсах «Рэнглер», в клетчатой рубашке, с ярким шейным платком, в ковбойских ботинках и широкополой шляпе. – Любите настоящих ковбоев?
– Может, он только старается поддержать имидж своего штата. «Гляньте на меня, я настоящий техасец! – Трейси попробовала передразнить протяжное южное произношение: – Я пры-ехал па-апытать удачи в казино-у, а может, и накинуть лас-еру на хор-рошенькую: коу-былку!»
– «Хор-рошенькую коу-былку»? – смеясь, повторил Уильям. – Более ужасного акцента я никогда не слышал?
– Я рада, что вам понравилось.
Трейси откинулась на спинку стула, тепло разлилось по всему телу. Ей хотелось шутить и хохотать. Впервые после отбытия из Чикаго она забыла об одиночестве.
Выяснилось, что Уильям тоже родом со Среднего Запада. Он вырос в Твин-Ситиз и до сих пор жил в Сент-Поле.
– Зимой там сущий кошмар, зато летом прекрасно, – рассказывал Браун, беря из вазочки, принесенной официанткой, соленый кренделек. Трейси заметила, что он ест крендельки по одному, откусывая по небольшому кусочку. Том бы сгреб целую горсть, чтобы разом отправить в рот. – Мало где летом так же приятно, – продолжал Уильям. – Моя семья тоже там живет. У меня три старшие сестры, все замужние, с детьми. Я привык к роли «прикольного дядюшки».
– В это легко поверить, – улыбнулась Трейси. Разговаривая, она понимала, что хочет в туалет, и желание ее с каждой минутой возрастало, хотя она боролась с ним изо всех сил.
Наконец, после третьего бокала вина, терпение Трейси иссякло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35