Его сомнения разрешил Белояр, сказав, ч
то толпа поможет волхвам увидеть прошлое. Он же не знал, кто убил Бориса, и,
наверное, подозревал в этом своих врагов Ц христиан: Борис собирался до
биться полного запрещения строительства их церквей на Руси и ведения пр
оповедей, и Белояр с ним соглашался. Что ж, для Волота это стало еще одним д
оказательством того, что властью Белояр не хочет делиться ни с кем, даже с
христианскими проповедниками, хотя более вздорного вероучения Волот с
ебе не представлял.
Вопрос об открытости гадания решала дума. Если бы за присутствие новгоро
дцев ратовал Осмолов, Волот бы не удивился. Но Осмолов как раз помалкивал,
и даже предлагал здравое, с точки зрения князя, решение: по результатам га
дания определить, стоит ли новгородцам об этом знать. Но большинство, как
ни странно, вспомнило о том, что в Новгороде живут вольные люди, скрывать о
т которых судьбоносные сведения не годится. Им ведь и в голову не могло пр
ийти, что виновен Амин-Магомед!
Конечно, последнее слово оставалось за князем, но Волот до этого ни разу н
е пошел против думы. А в этот раз… Месть. Месть кружила ему голову! Сокруши
тельный удар, который сравняет Казань с землей! Когда он объявлял свое ре
шение, ему казалось, что его голосом говорит кто-то другой. Кто-то изнутри
него, незнакомый ему и пугающий.
Весь вечер накануне гадания он думал о том, что поддался чувствам вопрек
и разуму. И засыпал с твердым намерением отменить гадание, и провести его
потом, позже, тайно и тихо. А впрочем… Сорок волхвов… Пусть они все идут по
пути Правды, но даже дав слово, кто-нибудь из них да проговорится. И Новгор
од не простит обмана. А может все это сон! И Амин-Магомед вовсе не убивал от
ца!
Утром от этих мыслей не осталось и следа. По темной спальне бродили тени
Ц отблески факелов, горящих во дворе, но Волот не без трепета думал о том,
что его предшественники, новгородские князья, бывают здесь гораздо чаще
, чем он может предположить. Волот смотрел во двор и думал о том, как он уста
л за этот год. О том, что никто его не любит, все только используют, рвут на ч
асти. Никто не даст ему совета просто так, за каждым советом встанет чей-то
интерес. А он устал, устал! Устал путаться в мыслях, устал подозревать каж
дого, устал решать то, в чем ничего не понимает! Зачем нужна дума, если кажд
ый в ней думает только о собственном благе? Зачем нужно вече, если им управ
ляет Совет господ? Зачем нужен посадник, если вместо интересов новгородц
ев он печется лишь о том, как бы усидеть на месте? Зачем нужен тысяцкий, кот
орый в оплату своего полководческого дара обирает Русь? Наверное, в ту ми
нуту Волот впервые подумал о том, как правильно устроены соседние страны
, где абсолютная власть принадлежит монархам.
Когда к нему в спальню зашел дядька, юный князь вполне успокоился. Его люб
ит Новгород. В нем нуждается Русь. Он станет постарше, и тогда никакие бояр
е не собьют его с пути! Он победит их, рано или поздно он их победит!

5.

Вечер в университете

После обеда Млад задержался, разыскивая в Городище свою лош
адь Ц он никак не мог вспомнить, в каком дворе ее оставил, все они казалис
ь ему совершенно одинаковыми. Потом, проезжая мимо Новгорода, он все же за
глянул на торг, и в Университет вернулся, когда совсем стемнело.
Ширяй с порога сообщил, что к нему приходили декан и ректор, причем оба явн
о злились и велели ему зайти в ректорат сразу по возвращении. В ректорат М
лад не торопился Ц Миша в его отсутствие совсем расклеился: лежал на кро
вати, сжавшись в комок, и дрожал.
- Ну? Ц спросил Млад, закрывая за собой дверь.
- Ты обманываешь меня… - безнадежно выдохнул тот.
- Я даже не собираюсь оправдываться и что-то тебе доказывать. В чем я тебя о
бманываю на этот раз? Ц Млад присел на табуретку рядом с кроватью.
- Они стащат меня в ад…
- Хорошо. Если тебе этого хочется, я с ними договорюсь Ц они так и сделают.

- Мне не хочется! Не хочется! Ц зарычал парень и рывком поднялся, - ты нарочн
о издеваешься надо мной!
- Да. Нарочно. Я не собираюсь тебя успокаивать и лить масло тебе на сердце р
ассказами о том, что ада не существует: его выдумали для таких, как ты. Я уст
ал. Если хочешь, я приведу к тебе темного шамана Ц он ныряет вниз, он знает,
что там, внизу, он видел своими глазами.
- Он тоже мне соврет! Если он служит дьяволу, он нарочно мне соврет!
- Наверное, отец Константин говорил тебе правду, - усмехнулся Млад.
- Отец Константин Ц бескорыстен! Он хотел моего спасения!
- А я, можно подумать, собираюсь тебя выгодно продать.
- Откуда я знаю, что дьявол пообещал тебе за мою душу? Ц у Миши дрожал подбо
родок. Нехорошо дрожал Ц это могло закончиться судорогами.
- А что отцу Константину за твою душу пообещал бог, ты знаешь?
- Вы все, все мне врете! Ц выкрикнул парень и сорвался с кровати, - не ходи за
мной! Я не заблужусь!
- Возьми огниво. Если заблудишься в лесу Ц разведи костер.
- Не надо мне твоего огнива! Ц прошипел он, запихивая руки в рукава шубы, - н
ичего не надо! Ну и заблужусь! И замерзну!
- Надень шапку.
- Отстань от меня! Не хочу никаких шапок! Ничего не хочу! Ц Мишу трясло. Млад
чувствовал, какие силы разрывают мальчика изнутри: он успокоится. Побег
ает по лесу, промерзнет и успокоится ненадолго. Так и должно быть, пока все
идет так, как и должно идти. Огниво лежало в кармане шубы, а шапку Млад нахл
обучил Мише на голову у самого порога. Тот сорвал ее, но не отбросил, а забр
ал с собой, тиская в руке.
- Пойти за ним? Ц тихо спросил Добробой, подойдя к Младу сзади.
Млад покачал головой.
- Ты б в ректорат сходил, Млад Мстиславич, - назидательно сказал Ширяй, как в
сегда поднимая голову от книги, - пока он по лесу бродит, ты как раз успеешь.

Вот сопля!
- Схожу, - проворчал Млад, и хотел добавить, что это не Ширяево дело, но подум
ал и промолчал.
- Млад Мстиславич, а правда, что ты сегодня в Городище грамоту про убийство
князя Бориса не подписал? Ц спросил Добробой.
- Правда.
- А почему? Разве не татары князя убили? Ц поднял голову Ширяй. Млад всегда
поражался его способности одновременно читать и слушать, о чем говорят в
округ.
- Я не знаю. Поэтому и не подписал, - Млад сжал губы, - а вы откуда знаете про та
тар?
- Так весь университет говорит. Некоторые даже в Городище ездили, чтоб все
самим узнать. А я, например, так и знал, что это татары. Мне и гадания никаког
о не надо было.
- Ну-ну, - усмехнулся Млад, - и откуда, интересно, ты это знал?
- Да понятно же все! Кто еще нас так ненавидит?
- Не нас, а князя Бориса, - поправил Млад.
- А какая разница? Раз князя Бориса ненавидит, значит и нас тоже! Ц Ширяй по
смотрел на Млада снисходительно.
- Нет, парень. Бояре тоже ненавидели князя Бориса, но к нам, наверное, ничего
подобного они не испытывают. И мне кажется, догадки про татар ты повторяе
шь с чужого голоса.
- Ничего и не с чужого! А если у меня есть единомышленники, это еще не значит
, что я говорю с чужого голоса.
- Единомышленники Ц это хорошо, - Млад натянул валенки, - только предполож
ение твоих единомышленников нарушает первейшее правовое утверждение,
которое незыблемо для Новгорода: не пойман Ц не вор.
- А… а гадание? Разве гадание сорока волхвов Ц это не доказательство?
- Тридцати девяти, - Млад подмигнул Ширяю, надевая треух.
- Так ты что, за татар, что ли? Ц умное лицо Ширяя вытянулось от детской обид
ы.
- Я Ц не за татар, я не против татар. Это разные вещи. И даже если бы я был прот
ив них, это ничего бы не изменило: Правда не завит от того, за кого ты и проти
в кого.
- Ой, Млад Мстиславич! Ц Добробой приоткрыл рот, - как ты это здорово сказал
!
- Ага, - кивнул Млад, - пойду. Потом поговорим.

В ректорате еловыми дровами трещала печь, ректор с деканом естественног
о факультета сидели перед открытой дверцей на низких скамеечках и пили в
ино из серебряных кубков.
- Явился? Ц ректор кивнул на третью скамеечку возле печки, - садись.
Млад стащил с головы треух и расстегнул полушубок, продолжая топтаться у
двери.
- Ну что застыл? Часа полтора тебя ждем, - обернулся к нему декан, - вино на сто
ле, наливай.
Млад пожал плечами и повесил полушубок на крючок за дверью. Вина так вина
… Он плеснул в кубок густой настойки и сел рядом со столпами университет
ской мысли.
- Я знал, что ты чудак, Млад Мстиславич, - начал декан, - и я прощал тебе любые ч
удачества за твой ум, и за твой опыт, и за любовь к тебе студентов…
Млад опустил голову.
- Ты хотя бы понимаешь, кому дорогу перешел? Ц вслед за деканом, подхватил
ректор, - ты представляешь себе, что ты сегодня сделал?
- Я не понимаю. И не хочу понимать.
- Это, конечно, замечательно, - ректор посмотрел на него многозначительно, -
можешь рассказать нам сказку о том, что городские власти не смеют совать
нос в дела волхвов. Да, волхву Белояру нечего опасаться. Но профессора уни
верситета, даже если он волхв, достанут, и еще как! Ты с княжьей галереи не у
шел, когда здесь были люди Свиблова.
- А… Черноты Свиблова? Ц решил уточнить Млад. Он ожидал подвоха от Осмолов
а.
- Черноты, Черноты, - усмехнулся ректор, - впрочем, люди Осмолова были здесь в
сего на пару минут позже.
- И что они хотели?
- Люди Свиблова выясняли подробности похищения христианского мальчика.
Люди Осмолова подозревают в тебе казанского лазутчика. Мне стоило больш
ого труда представить им доказательства твоей невиновности. Университ
ет защищает своих питомцев, и тем более Ц профессоров. Без моей грамоты н
икто тебя под стражу не возьмет. Но Млад, чем ты думал, когда это делал?
- Я не думал о боярах. Я думал о Правде.
- И это замечательно тоже… - ректор скривился, - иногда мне кажется, что наив
ным ты только притворяешься. Ты знаешь, что сейчас, вместо того, чтоб громи
ть гостиный двор и кидать татар под лед Волхова, новгородцы дубасят друг
друга? Завтра, конечно, соберут вече, но это будет завтра! Если, конечно, соб
ерется одно вече, а не два и не три! А сегодня ватаги с трех концов пойдут вм
есто татарского посольства громить боярские терема! Татарам, конечно, то
же достанется, но для Новгорода одной искры хватит, дай только боярам хво
ст прищемить! Вместо единодушия Ц раскол и распри. Ты этого добивался?
- Складывается впечатление, что результат гадания заранее был известен в
сем, кроме меня, - пробормотал Млад.
- Да нет же, Млад, - декан положил руку ему на плечо, - гаданием хотели сплотит
ь новгородцев, объединить против общего врага, кем бы он ни оказался. Подо
зревали болгар, подозревали литовское посольство и посольство ливонск
ого ордена, и поляков подозревали. На татар думали меньше всего! Мы едва ус
пели спрятать наших студентов из Казани!
- Я надеюсь, вы спрятали их надежно… - проворчал Млад.
- Да, они в профессорской слободе, в тереме выпускников. Об этом никто не зн
ает, кроме трех-четырех профессоров и деканов их факультетов. Не беспоко
йся за них, лучше подумай о себе. Никто не мог предсказать результатов сег
одняшнего гадания, никто не ждал такого исхода и таких беспорядков, инач
е… иначе это сделали бы не так открыто, понимаешь? Но благодаря тебе к бесп
орядкам добавился раскол!
- Знаете что? Ц Млад приподнялся, - Мне совершенно все равно, чего хотели до
биться бояре и кого они хотели объединить! Я Ц волхв, я отвечаю за то, что г
оворю людям, не перед боярами! Так мы дойдем до того, что и волхвы станут из
рекать боярскую волю вместо Правды!
- Млад, не горячись, - вздохнул ректор, - ты, конечно, прав. Но иногда интересы г
осударства требуют поступиться некоторыми максимами.
- Да вы что… Слышал бы вас Белояр… - пробормотал Млад, - это… этого делать нел
ьзя! Боги…
- Млад, родные боги желают Руси добра и процветания. Неужели они не поймут
лжи во спасение?
- Вы хотите от меня чего-то определенного?
- Да. Завтра на вече ты подпишешь грамоту и сообщишь новгородцам, что ошиба
лся.
Млад встал. Он хотел сделать это с достоинством, но расплескал вино на руб
аху Ц получилось, скорей, смешно.
- Я не сделаю этого, даже если меня попросит об этом Белояр. Я не сделаю этог
о даже… Вы не смеете требовать этого от меня. Никто не смеет.
- Млад, университет зависит от милостей людей с тугой мошной. Мне недвусмы
сленно дали понять, что их расположения можно лишиться в одночасье. К сож
алению, не Белояр дает деньги на обучение студентов.
- Я проживу и без университета. Пока хлебу нужен дождь, я без дела не остану
сь. А вот проживет ли без меня университет? Ц Млад стиснул зубы и поставил
кубок на стол.
- Нет, ты неправильно нас понял, - ректор поднялся вслед за ним, - мы не угрожа
ем тебе. Никто не собирается на тебя давить, никто из университета тебя не
прогонит. Но пойми и наше положение. Да и свое обдумай хорошенько. Завтра т
ебя объявят татарским лазутчиком, не только убьют, но смешают с грязью тв
ое имя и имя твоего отца. И университет пострадает ни за что. Если нас лиша
т денег, многим студентам придется уйти от нас недоучками. От твоего реше
ния зависишь не только ты, пойми это…
Млад скрипнул зубами:
- Мне нечего больше сказать. Я не изменю решения.
- Я понимаю, - декан тоже встал, - это удар Ц по твоему самолюбию, по твоему до
брому имени… Я понимаю. Но из двух зол надо выбирать меньшее. Подумай до за
втра. Не торопись, взвесь все «за» и «против». Но хотя бы подумай…
- Дело не в гордости, и даже не в добром имени. Мне не о чем думать, и не о чем б
ольше говорить, - Млад развернулся, едва не поскользнувшись на натертом д
о блеска полу, - прощайте.
- Млад, хотя бы подумай… - повторил декан ему в спину, но Млад вышел вон и зах
лопнул за собой тяжелую дверь.
Он быстро спустился по широкой темной лестнице, придерживаясь за перила
Ц по вытертым студентами пологим дубовым ступеням; прошел мимо десятка
аудиториумов длинным коридором, освещенным масляными лампадками, и све
рнул к выходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12