Он рассказал, что приобрел у одного старьевщика в Хейде целую гору старых пергаментов и поручил своему сыну Вилрантилу разобрать их. Дескать, быстрые руки и молодые глаза лучше сумеют отделить бесполезные записи от действительно ценных. На самом деле почтенный торговец был просто не в ладах с грамотой.Вилрантил легко справился с заданием, но попросил отца не продавать одну из рукописей, уверяя, что по возвращении домой найдет для нее более выгодного покупателя. Такое рвение сына не только удивило Сонвилрана, но и вызвало подозрения. Молодой человек до этого мало интересовался делами отца, скорее предпочитая тратить деньги, нежели их зарабатывать.Кензур обещал приехать в столицу через несколько дней, и за это время старый торговец решил выяснить, чем же эта книга так отличается от остальных. Он протянул мне листок пергамента, сказал, что вырвал его из той рукописи, и попросил посмотреть. В свое время я помог Сонвилрану оценить одну старую книгу, и он проникся огромным уважением к моим скромным познаниям.Однако время поджимало, прием должен был вот-вот начаться. Я пообещал торговцу разобраться с этим листком и пригласил его назавтра к обеду, чтобы рассказать о своих выводах. На этом мы распрощались.Я выполнил свое обещание. Пергамент оказался очень древним, он даже выделан был каким-то особым, ныне забытым способом, да и содержание его оказалось очень интересным. Но об этом позже. Сейчас важнее то, что утром я так и не дождался своего гостя. Зато меня навестили стражники и попросили следовать за ними к начальнику охраны дворца. От него я узнал, что после приема исчезла гордость коллекции могущественного Зеда.Утром он, по обыкновению, решил полюбоваться своим сокровищем, но обнаружил на его месте черную стекляшку. Придворным колдунам удалось установить личность злоумышленника. Им оказался сын иноземного торговца Сонвилрана. Стражники, пришедшие арестовать похитителя, не застали его дома. Не оказалось в порту и корабля торговца.От себя замечу, что таинственная книга тоже пропала. Сонвилран, как соучастник и возможный организатор похищения, был арестован и незамедлительно казнен. Должен признать, что казнят на Благословенном Острове так же, как и живут, утонченно и изысканно. Голову отрубают в момент наслаждения, выбираемого самим приговоренным. Что именно выбрал несчастный Сонвилран, я не знаю. На казни я не присутствовал. Мне пришлось на несколько дней задержаться у начальника охраны, так как накануне меня видели с осужденным.В конце концов подозрения с меня сняли, но указом Ослепительного торговцу Меддору запретили покидать остров в течение трех лет. Именно поэтому я только теперь имею счастье беседовать с тобой, высокочтимый Бартах…Глава Клана Тревоги взял со стола кувшин, налил вина в два высоких кубка и предложил один собеседнику.— Прости мне мою недогадливость, почтенный Меддор, но я все еще не понял, зачем ты мне это рассказываешь.— Сейчас объясню, — снова усмехнулся торговец, пробуя напиток. — Прекрасное, между прочим, вино. А теперь не угодно ли мудрейшему Бартаху прочесть вот этот пергамент?Он протянул магу потемневший от времени листок. На нем затейливыми старинными рунами было написано следующее:«…Черная Слеза. В отличие от двух других о третьем камне, кроме имени, достоверно ничего не известно. Вероятно, Он обладает не меньшей мощью, чем его собратья, и настраивается на своего Избранника по тому же, ранее описанному принципу. Сопоставляя различные источники, можно предположить, что туманность пророчеств относительно третьего камня объясняется его двойственной природой, наличием в нем как разрушительного, так и созидательного начала. В зависимости от личных качеств своего Избранника, Черная Слеза может либо прекратить войну, либо сделать ее еще более страшной и кровопролитной. В любом случае механизм действия магических сил и практические приемы обращения с камнем, к сожалению, остаются неизвестными.Опасаясь увлечься беспочвенными фантазиями, автор намерен в дальнейшем ограничиться описанием особенностей двух других, несравнимо более изученных, амулетов. Прежде всего следует сказать, что до настройки эти камни ничем, кроме изменения цвета, не проявляют своих магических свойств…»Бартах быстро пробежал глазами по листку, затем передал его Хелсиру и опять вопросительно поглядел на собеседника,— Еще что-нибудь?— Разумеется, мой проницательный друг, — начал было тот, но вождь оборвал его:— Я был бы признателен, если бы ты в дальнейшем обошелся без этих расшаркиваний. Тем более что кто-нибудь другой на моем месте мог принять их за скрытую насмешку.— Хорошо, хорошо. Начинаем деловой разговор. — Торговец приложил руку к губам в знак своих извинений. — Видимо, на острове я все же нахватался местных привычек. Так вот, много лет назад твой учитель Зор рассказал мне про «иелвайо» — древний язык Ушедших, прежних хозяев Дайры. Я, знаешь ли, всегда любил старинные легенды и до сих пор волнуюсь, увидев какой-нибудь ветхий пергамент. И однажды, уже после всех этих событий, я наткнулся в своей библиотеке на любопытные строки. Ты знаком с «иелвайо»?Бартах быстро взглянул на Хелсира. Тот виновато закрыл лицо руками в знак стыда за свое невежество. Сам вождь знал о древнем языке не больше юноши, но, конечно же, не мог в этом так легко признаться.— Поверхностно, — раздраженно пробурчал он. Торговцу с трудом удалось скрыть улыбку. Что еще мог ответить на его каверзный вопрос высокопоставленный друг?! Сам Зор, своими познаниями намного превосходивший всех магов Дайры, однажды признался Меддору, что понимает только отдельные слова и общие правила построения фраз на языке Ушедших. А то, что все считают языком «иелвайо», на самом деле всего лишь подделка, его грубая имитация. И если бы какой-нибудь из магов знал подлинный язык, никто не мог бы сравниться с ним в могуществе, Однако и то, чему Меддор сумел научиться у Зора, позволяло ему тайком от всех практиковаться в чародействе. Жаль, что старый вождь погиб. Без него у Меддора мало что получалось. Но о своих секретах торговец распространяться не любил и поэтому продолжил:— Тогда слушай:
Айанхсо санхайо зидвайписс фай,Иу сойфиа лсйо, иу нсйтила хийс…
Лицо Бартаха приобрело странное выражение, нечто среднее между мольбой и угрозой.— Ладно, можно и по-дайрийски, — нахально улыбнулся Меддор. — Но учти, переводил я сам. Поэтому не только красота стиха, но и смысл мог пострадать:
Этот мир и так не без злых людей,В нем и так пи покоя, ни правды нет.Но наступит время для страшных бед,В мире станет еще темней.Был без солнца день, ночью нет лупы,И на смену им не придет рассвет.Три волшебных камня изменят цвет,Словно сажа станут черны.Южный остров покинет один из них,Древний северный замок оставит второй,Попрощается третий с горной страной.И найдут хозяев своих.Если в сердце твоем лишь пепел и лед,Если родина, дом, друзья и любовьДля тебя — набор непонятных слов,Черный камень тебя найдет.Камень тайного знания —Черный Пот — Господина выучит колдовству.И полмира рухнет под ноги ему —Он, смеясь, по трупам пройдет.Даже тот, кто не мертвый и не живой,Покориться злой воле его готов.И тогда бросит вызов Черная Кровь,Так зовется камень второй.И его властелин, удалец и силач,С первым камнем вступит в яростный бой,Оставляя ужасный след за собой —Страх, страдания, боль и плач.В битве зла со злом утешения нет.Победитель становится злом вдвойне.В чем спасенье и скоро ль конец войне —Третий камень знает ответ.Он — костер, что согреет в лютый мороз,Или просто затишье перед грозой.Но захочет ли названный Черной Слезой,Чтобы высохли реки слез?
— Ну и как тебе это понравилось? — торжествующе спросил Меддор, закончив читать пророчество. — Не правда ли, любопытные совпадения — «южный остров»; «камни, меняющие цвет»; «Черная Слеза»? А «не мертвые и не живые»? Не с ними ли недавно столкнулись воины Клана Тревоги? По-моему, все очень стройно складывается. И еще обрати внимание на имя коварного и неблагодарного сына несчастного торговца — Вилрантил. Если не ошибаюсь, почтенный маг тоже недавно сократил свое имя?— Предок-Заступник! Да это же Тил — глава Клана Коварства, — воскликнул Хелсир, догадавшийся раньше вождя и тут же смущенно замолчал, опасаясь, что тот сделает ему замечание за несдержанность.Но Бартаху было сейчас не до воспитания юноши. Он не меньше Хелсира был поражен услышанным.— Так вот откуда взялось это чудовище! Теперь понятно, как ему удалось подчинить себе Опустошенных. А зная секрет его силы, можно попытаться найти способ бороться с ним, — начал рассуждать сам с собой Бартах. Но, заметив, что забрался в своих раздумьях в область магии, находящуюся вне пределов его познаний, повернулся к своему помощнику. — Хелсир, что ты думаешь обо всем этом?— То же, что и ты, Великий Вождь, — ответил юноша. — Эти сведения могут помочь нам в нашей борьбе. Если ты позволишь, я хотел бы переписать для себя и пророчество, и отрывок из книги, чтобы потом еще раз подумать над их смыслом.Бартах сделал разрешающий жест и вновь обратился к своему гостю:— Ну, Меддор, хотя с годами ты стал совершенно несносным собеседником, но разум твой по-прежнему светел. Прими глубокую благодарность и от меня, и от всего клана. Но ответь мне на один вопрос. Почему все-таки ты решил помочь нам?— Я мог бы назвать много причин, — задумчиво проговорил торговец, допивая вино. — Ну, скажем так. Этот мерзавец, не хочу лишний раз произносить его имя, не только погубил своего отца, он еще изрядно навредил самому дорогому, что у меня есть, — моей репутации. Я уже не говорю об убытках, понесенных мной из-за вынужденного пребывания на Благословенном Острове. И я перестал бы себя уважать, если бы оставил его поступок безнаказанным.— Что ж, понятно, Еще раз спасибо, дорогой друг! У тебя ведь нет других дел в Рине? — на всякий случай поинтересовался Бартах. — Прости, что не предлагаю тебе остаться, но сейчас мой дом — не самое безопасное место на Дайре. Надеюсь снова встретиться с тобой в более спокойные времена.— Я тоже, любезный Бартах.Маг дружески попрощался с торговцем и повернулся к своему молодому помощнику:— Хелсир! Проводи почтенного Меддора, друга Клана Тревоги, в гавань, найди для него попутный корабль и позаботься, чтобы это путешествие было для него не только приятным, но и выгодным.— Стоит ли думать о какой-то выгоде, великодушный Бартах? — пропел торговец, пряча довольную улыбку. — Для меня было величайшим счастьем оказать тебе маленькую услугу. БАРТАХ Едва захлопнулась дверь, глава Клана Тревоги снова погрузился в размышления, уже не такие мрачные, как до визита Меддора. С утра настроение Таха было испорчено разговором с вождями других кланов. Ему не удалось убедить их изменить свое решение и прекратить переселение на остров. Ожидание момента, когда можно будет оставить позиции и перебраться в безопасное место, ослабляет силы бойцов, лишает их мужества.Тем более что безопасность эта — мнимая. Принимая решение о бегстве, вожди руководствовались общеизвестным фактом, что еще никому в истории Дайры не удалось захватить ни Благословенный Остров, ни Остров Мечты без помощи местного населения. Действительно, защищаться с берега от находящегося на кораблях врага намного проще, чем тому — нападать. Два-три десятка хороших магов способны защитить остров даже без помощи армии.Но в том-то и дело, что таких колдунов у беглецов нет. Почти половина отряда боевых магов погибли в битве у Озера Слез. А те, что остались, не так сильны и многочисленны, чтобы справиться с врагом. Если бы Молчар остался в живых, дела были бы еще не так плохи. А новый предводитель боевых магов, Дистун, сам совсем недавно был учеником. Конечно, он — лучший из оставшихся магов, но его знаний и опыта хватит разве что на проведение диверсионных операций в тылу врага.Правда, и у Восточных Кланов такие же трудности. Их колдуны тоже понесли большие потери. Иначе никакая стойкость воинов не могла бы задержать врага на берегах Мутной Реки. И правильней было бы держаться там до конца. Вряд ли армия захватчиков останется зимовать в холодных палатках и сырых землянках. Скорее всего враг отложит продолжение военных действий до весны, оставив только незначительное количество воинов для удерживания уже завоеванной территории. А за долгую зиму можно что-нибудь придумать. Тем более теперь, когда раскрыта тайна могущества Советника Тила.Но нет, его не послушали. Конечно, у Бартаха нет такого авторитета, какой был у его предшественника. Даже Синкул, не дольше его самого управляющий своим кланом, не захотел задуматься над его словами. А ведь его фермеры, теперь уже научившиеся неплохо воевать, хоть и заплатившие за это непомерную цену, очень помогли бы Клану Тревоги. Что уж говорить о Владычице Иде, которая и Зора-то терпела с большим трудом. С Бартахом она и вовсе не пожелала разговаривать. А у Вела и без него хватает советчиков, ни один из которых и близко не подходил к полю боя.Теперь все они соберутся на небольшом острове, на котором может просто не хватить продовольствия, чтобы прокормить такое множество людей. Но скорее всего их ждет не голодная смерть. Враг попросту сомнет их количеством, бросая в бой все свои силы и не считаясь с потерями, как это уже случилось у Озера Слез. А своих воинов Tax с ними отпустить не сможет. И уж тем более не отпустит боевых магов. Во всяком случае, тех из них, кто принадлежит к его клану. Все они понадобятся Таху, чтобы защитить хотя бы родные горы.Значит, у Клана Тревоги остается только одна надежда — пророчество о трех камнях. В нем, кажется, сказано, что третий камень способен либо прекратить войну, либо окончательно все погубить. В любом случае ему необходимо отыскать эту Черную Слезу. Но как это сделать?Когда Tax слушал неумелые, но полные внутренней силы стихи Меддора, у него мелькнула какая-то мысль. Где-то он уже слышал о черном камне. Но где и что?Да это же покойный Воевода хвастался перстнем с черным камнем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43